 |
|
| |
12:11 08.06.2024
Пополнен список книг библиотеки REAL SCIENCE FICTION
20:23 19.05.2023
Сегодня (19.05) в 23.59 заканчивается приём работ на Арену. Не забывайте: чтобы увидеть обсуждение (и рассказы), нужно залогиниться.
|
|
|
|
|
|
- И хорошенько запомни, мой мальчик, - напоследок сказал Босс, - они ни в коем случае не должны узнать о нашем присутствии. Делай все, что хочешь, изворачивайся, нарушай инструкции – на все это закроют глаза. Но едва станет известно, что ты раскрыл нас, как тебя тут же раздавят. Поверь моему опыту...
В этом месте Босс ухмыльнулся, и я представил сотни нарушенных инструкций, вершины изворотливости и десятки раздавленных соратников, которые падали рядом с Боссом, в то время как он смело шел вперед. Ну, знаете эти фильмы: видавший виды мужественный командир, не пригибаясь, идет под огнем врага, а рядом с ним то и дело валятся неудачливые подчиненные.
- ... расплата будет жестокой и незамедлительной.
Я машинально принял стойку смирно.
- Забудь, что там плетут о мире и разрядке. Мы здесь на переднем крае и для нас холодная война продолжается, чтобы о ней не говорили на самом верху, или писали в газетах. И вообще, пацифистские настроения я не приветствую!
Я, как учили в академии, сделал «равнение направо».
- Надеюсь, мой мальчик, ты не опозоришь свою академию, а я не разочаруюсь в современной молодежи.
- Так точно! – гаркнул я.
Кажется, Босс прослезился.
- Если появится противник, ты знаешь, что делать!
- Так точно! – повторил я, не сводя глаз с планок на груди Босса. Вот эти две полоски – медали «За отвагу», еще одна – орден Мужества. На остальных взгляд и память застревали.
- Будешь верным своему долгу, и у тебя появится столько же, - многоопытно заметил Босс. – А теперь, к делу!
Я пожалел, что уже стою в стойке «равнение направо» и дальше вытягиваться некуда.
- Твое первое задание: патрулирование территории. Координаты квадрата получишь у начальника штаба. Выполняйте приказ, лейтенант!
- Есть!
Воодушевленный, я повернулся на каблуках, щелкнув ими, как подобает бравому солдату, и последовал к начальнику штаба.
Пока я докладывал, тот внимательно рассматривал меня. Точно так же повар рассматривает омаров, которые ему принесли для обеда: скептически и неудовлетворенно.
- Не знаю, что Вам сказал командир, - недружелюбно произнес он после моего рапорта, - но запомните, что здесь Вам не академия. Мы работаем, а не занимаемся пустобре... пустобрех...
На этом слове начальник штаба запнулся.
- Пустозвонством, - тактично, как и подобает подчиненному, подсказал я.
- Болтовней! Здесь реальная жизнь, и мы вкалываем в поте лица. Мы делаем грязную работу, запомните это, лейтенант, и вы тоже будете рыть носом эту грязь, вместе с остальными. Самое дерьмо!
Я подумал, что у начальника штаба со словом «грязь» связано что-то глубоко личное, раз он с таким ожесточенным наслаждением его произносит.
- И я не потерплю никаких любимчиков и никаких послаблений!
- Так точно! - с готовностью ответил я.
- Значит так, - начальник штаба подобрел. – Смотрите сюда. Вот этот квадрат.
Он развернул в воздух тактический дисплей и ткнул пальцем в пространство.
- Будете патрулировать сектор, и собирать данные с автоматических разведчиков. И еще...
Он снова затвердел резко и колюче – так на морозе схватывает воду.
- Я знаю, там в ваших академиях вбивают в голову всякие глупые мысли о компьютерах, о том, что человеку остается только нажимать кнопки. Выбросьте эту чепуху из головы! Постоянное личное участие и неусыпное внимание за вверенной Вам техникой, Вы поняли? Если вы потеряете хоть болт из того, что вам доверено, я... я...
Я подумал о столь любимом начальником штаба слове «грязь» и превратился в само послушание.
На базе я осмотрел машину, назначенную мне, машину, которая станет верным и, надеюсь, надежным другом на многие годы. Провел рукой по ее гладким обводам и нежной матовой поверхности бледно-голубого цвета. Выслушал доклад техников, что все системы в норме и полетное задание загружено в бортовой компьютер.
Как новенького, меня оценивающе обсматривали со всех сторон, и я постарался показать, что значит настоящая выучка. Во всяком случае, своим взлётом я остался доволен. Плавный отрыв от земли, зависание на расстоянии строго в два корпуса, рывок на полной мощности вверх. Все согласно боевому уставу.
Через короткое время бортовой вычислитель, выполняя заложенные команды, вывел корабль в заданный квадрат.
Район патрулирования был хорошо мне знаком по картам академии. Более того, на четвёртом курсе я сдавал зачёт по боевому применению именно на этой местности. Как сейчас помню – эскадрилья наших аппаратов, эскадрилья противника, боевой порядок – «раскрытый веер», вражеский разведчик по курсу вверху слева...
Мой корабль выпустил двух автоматических наблюдателей и двинулся по маршруту.
Порученная работа не отличалась сложностью. Снять информацию от стационарных зондов, скрытых на поверхности, при необходимости заменить неисправные. Со всем этим легко справлялась автоматика, но я помнил слова начальника штаба. И оставался верен духу приказа. Да, именно, духу, а не букве.
Огоньки индикаторов весело бегали по пульту, на экранах росли и распадались фейерверки цифр, машины считали, а я занимался тем, чем и должен заниматься командир боевого корабля: осуществлял общее руководство, попивая настой шептодрына и пролистывая новый номер «Галактополитена».
Скрытно корабль прошел три точки маршрута, втянул одного из разведчиков, и подошел к четвертой точке.
Местность здесь собиралась складками: мешая друг другу, сошлись в одном месте склоны двух холмов, бок густого леса и край поля.
Поэтому, когда четкий пульс информационного потока начал сбиваться, я подумал, что это вследствие рельефа. Однако, вслед за этим экраны вспомогательных табло наполнились данными, словно боевой вычислитель пытался принять информацию с наземного источника.
«Зонд, здесь?» - удивился я и, отложив глянцевый журнал для современных галактических мужчин, полез смотреть карту.
Разумеется, я не мог ошибиться. И не ошибся.
В этом месте в течение последнего планетного года никаких зондов не закладывалось.
Но бегущие волны цифр по экранам, неровные, повторяющиеся утверждали: что-то внизу, на поверхности планеты тщетно пыталось найти общий язык с вычислителем моего корабля.
И «Галактополитен», и недоприконченный бокал с настоем шептодрына на обеденном столике грустно вещали: «Да, да, именно так, это неисправный зонд, тот самый обещанный случай, когда автоматика не справляется и человеку приходится брать все в свои мужественные руки. Прощай, о прощай наш верный друг, теперь мы увидимся не скоро!»
Мне захотелось помахать им рукой, но я сдержался.
Вместо этого я решительно и мужественно взял в руки рукояти управления. Неисправный зонд? Нет никаких трудностей для современных галактических мужчин! Подадим ему команду на возвращение.
Не понимает? Не беда! Выпустим боевого робота - тот извлечет пострадавшего и аккуратно поместит в отсек для полезной нагрузки.
Боевой робот завис над неисправным зондом. Вращаясь, обследовал пространство вокруг. Доложил о полной исправности всех своих систем. И медленно начал опускаться.
Я был поглощен его маневрами, и потому не увидел тревожного сообщения главного вычислителя об изменении энергоинформационных полей вокруг корабля.
Да, я внимательно наблюдал за действиями робота, готовый поддержать их всеми возможностями корабля, и потому не увидел, как слева, в блеске синий молний из гиперпространства вышла Она. Слишком знакомая по академии, слишком родная, чтобы не узнать, не вспомнить о том, как выглядит Она в перекрестье счетверенных бластеров.
Боевая шлюпка свынгхов, нашего извечного противника.
Но затем я среагировал абсолютно верно.
Норматив надевания боевого скафандра высшей защиты «СВЗ-12» – три минуты пять секунд. Я уложился в две минуты пятьдесят.
Не обращая внимания на истошные сигналы всех систем корабля. Ибо что самое главное в корабле? Правильно, его сердце, его мозг – капитан! Который должен быть спасён в первую очередь, чтобы потом, на другом корабле отомстить за погибшую технику.
Когда я вернулся к креслу управления, шлюпка свынгхов висела прямо по курсу. Более того, свынгх успел выпустить своего разведчика и тот опускался к земле параллельно моему.
Вычислитель плевался цифрами расчетов, рекомендациями и текстами боевого устава. В чреве корабля переводились в боевой режим энергетические установки и гравитаторы. Их тонкий свистящий звук, который нельзя спутать ни с чем, заполнил рубку.
Щелкнули механизмы капитанского кресла, переводя его в положение «Перегрузка», и включился режим звукового сопровождения команд, такой вредный женский голосок.
И этот голосок быстрым перебором начал сообщать:
«Плазменные антиловушки – полная готовность».
«Защита корабля – восемьдесят процентов».
«Замедлители локального времени – в боевом режиме».
«Подавитель помех – полная готовность».
Корабль свынгха, судя по мельтешению огней на его корпусе и изображению, которое, то размывалось, то становилось чётче, так же спешно, как и мой переводил все системы в боевой режим.
«Излучатель антиматерии, - продолжала моя вредина, – полная готовность».
«Защита корабля – девяносто процентов».
«Активные имитаторы – в боевом режиме».
«Полётный режим – боевые плоскости выпущены».
«Защита корабля – девяносто пять процентов. Продолжить выполнение задания разведчику номер один?»
Я сидел в капитанском кресле, напряженно следил за вражеской шлюпкой и ждал, когда индикатор готовности составит сто процентов. А затем...
Что случится затем, когда корабль будет полностью готов к бою?
Боевой устав однозначен. Атака противника всеми средствами и силами. Но это значит уничтожение территории вокруг, изменение фоновых планетных полей, локальные эффекты замедления и ускорения времени, выпадение из режима невидимости.
А, следовательно – провал.
Вспомнились слова Босса: «Но едва станет известно, что ты раскрыл нас...»
Жители планеты ни в коем случае не должны знать о нашем присутствии. Закон, которого придерживаемся как мы, так и свынгхы. Оно и понятно. Параграф четырнадцать Уложения Галактической Лиги гласит: «Любое объединение разумных существ, доказавших свою разумность, вправе рассчитывать на помощь и всемерное содействие со стороны любой из цивилизаций, входящих в Галактическую Лигу, а также защиту своих неотъемлемых прав, как существующих, так и будущих...»
А это значит...
Я подумал о караванах наших кораблей, скрытно выгребающих ресурсы этой и соседних планет, о поясе рудных астероидов, лежащем неподалёку, о газовых гигантах, дармовых источников легких элементов. Подумал, и помрачнел.
Всему этому придёт конец. «Параграф семьдесят восемь. Пространство звездной системы сообщества, входящего в Галактическую Лигу, независимо от типа и форм разума, а также типа и формы звездной системы, далее – просто сообщества, является неотчуждаемой собственностью самого сообщества. Параграф семьдесят девять. Использование пространства звездной системы является исключительной прерогативой сообщества».
Я подумал о кораблях свынгхов, которые занимались тем же, что и наши корабли: потихоньку тащили юридически бесхозные металлы и газы, и помрачнел еще сильнее.
«Но едва станет известно, что ты раскрыл нас...».
Я вздохнул.
«Защита корабля – сто процентов», - сказал женский голос – «Все системы корабля готовы к бою. Уровень повреждений двигательной установки – ноль, уровень повреждения информационных систем – ноль».
Корабль замер, приготовившись применить весь свой арсенал.
Я посмотрел на экран обзора.
Мой разведчик опустился почти к самой земле. Тоже сделал и разведчик свынгха.
Я подумал... подумал... нет, ничего подумать не успел. С наземного зонда пришла команда готовности к извлечению, и мой разведчик сунулся вниз, меняя гравитационные поля вокруг себя, чтобы принять неисправный прибор.
То же совершил разведчик противника.
В мгновение ока поля их сплелись, блеснули молнии, вспыхнуло желтым и оранжевым, и все три аппарата слились в бесформенный ком, который, провисев в воздухе не более секунды, упал на черную развороченную землю.
Я остолбенел.
«Связь с разведчиком номер один потеряна».
Это было понятно и без неё!
Я перевел взгляд на укрытую мерцающим защитным полем шлюпку свынгха, неподвижно висящую напротив моего корабля, и вновь посмотрел на бесформенное образование, лежащее на земле.
Забрать его и дать дёру? Как к этому отнесётся свынгх?
Оставить противнику? Как к этому отнесется Босс и Начальник штаба?
Я поёжился.
Защитное поле шлюпки противника мигнуло и пропало. По краю её обода побежали огоньки сигналов ближней связи. Код? Попытка контакта?
Я снял защиту со своего корабля и принял второго разведчика, до того выжидавшего неподалёку.
Шлюпка противника выпустила посадочные опоры и медленно устремилась к земле. После двухсекундной задержки, потребовавшейся мне для раздумья и команды, начал садиться и мой корабль.
Что сейчас произойдёт, я не представлял. И даже не пытался.
Просто, без всяких мыслей дал команду скафандру перейти в маскировочный режим и также бездумно направился к выходу.
Висело яркое солнце слева, над краем леса. Зеленела густая трава, жирными пластами лежала вываленная земля, образуя нечто вроде постамента. И на нём покоилось сплетение серебристых плоскостей, оболочек и магистралей, бывшее когда-то тремя различными аппаратами.
Воздух слева от меня заструился, задрожал, на мгновение словно раздвинулся, выпуская свынгха, а затем снова успокоился.
И мой, и его корабль находились в режимах невидимости. И мой и его скафандр, мимикрируя, имитировали формы коренных обитателей планеты. Я видел перед собой гуманоида, одетого по здешней моде, толстоватого и слегка неповоротливого. Кругловатое лицо гуманоида озаряла улыбка.
Нечто подобное видел и свынгх.
Мы сблизились.
Свынгх прикоснулся к бесформенной массе металла, попробовал покачать её, а затем вопросительно посмотрел на меня. Да, скафандр умудрился передать даже эмоции на лице. Хорошая модель, ничего не скажешь, не хуже наших.
- Не хочу говорить, доброго дня, - осторожно начал я, вспоминая академический курс межзвездной психологии в четырёх томах, - ибо день сегодня совсем недобрый. Какого рожна Вы полезли к моему зонду?
Мой голос, трансформированный встроенным переводчиком, перенесся напрямую свынгху. Кроме того, скафандр подублировал речь в акустическом диапазоне на языке аборигненов.
Со стороны выходило, что двое туземцев беседуют друг с другом. Спокойно и мирно.
- Вот именно, ничего не нужно говорить про добрый день. И что значит, мой зонд? Что вы этим хотите сказать? – раздался в ушах ответ свынгха.
Вполне качественный перевод и с понятным смыслом. А мне говорили, что модели «СВЗ-11» отличаются плохим переводом: путают слова, окончания и падежи.
- То и значит. Я попытался забрать неисправный зонд и в это время появились вы и всё испортили! Слава Богу, что я удержался и не стал применять оружие!
- Как это, то и значит?! С какой-то это стати вы должны были забрать наш зонд?! И слава Всем Святым, что это я удержалась и не стала применять оружие!
- Ваш зонд? – переспросил я, удивляясь.
- Наш зонд, - передразнил меня свынгх. – А чей же еще? С каких это пор вы покушаетесь на чужие зонды?
- Странно, - сказал я, мысленно хлопая себя по лбу. Вот почему злополучная железяка не была обозначена на картах! Это был зонд свынгхов!
- Очень странно, - добавил я, чтобы скрыть замешательство.
- Нет, совсем не странно! – взвизгнул свынгх. – А идиотично, безмозгло! Что, по-вашему, мне теперь делать?
- А мне что делать? – осторожно ответил я. Главное – ни в чём не признаваться и не считать себя виноватой стороной.
Со стороны одного из холмов послышался шум.
Мы замерли.
На гребень выехал допотопный колёсный механизм, управляемый аборигеном мужского рода. Увидев нас, местный житель выбрался из-за рычагов управления и, спрыгнув на землю, поспешил вниз.
- Ну и как мы будем это объяснять, тупая голова?
- Сами вы тупая голова, - парировал я. – Что-нибудь придумаем.
- Добрый день! – крикнул невысокий, жилистый абориген. – Вы тоже это видели?
- Нет, - саркастически ответил свынгх, - мы ничего не видели.
- Как же так?! Вспышка, потом такой белый круглый аппарат пошёл вниз... я здесь на поле работал, смотрю, вот те на...
Всё было совсем наоборот, вначале белый круглый аппарат пошёл вниз, а потом была вспышка. Но я не стал возражать.
- Видели, видели, - сказал я вслух. – Всё видели.
- Это Оно? – почти благоговейно произнес абориген, - Вот...
Он еще что-то такое сказал, но мой переводчик замялся с переводом.
Местный житель полез щупать и пробовать бывшие разведчики руками. За его спиной свынгх строил мне зверские рожи и отрицательно мотал головой.
- Подогнать трактор, зацепить вот тут... - пришёптывал нежданный гость.
Свынгх требовал немедленного действия, едва не подпрыгивая на месте.
- Что значит, зацепить? – спросил я. – Куда это вы собрались его тащить?
- Да вы ребята, не беспокойтесь, - благодушно кинул туземец, не оборачиваясь, - Нас трое, поделим мирно, тихо. Не знаю, чьё оно: военных или из космоса, да и не желаю знать, но за такую штучку можно отгрести деньжат ого-го! Я мигом!
Мужичок бросился к своей колымаге, а свынгх подскочил ко мне.
- Что вы стоите, как парализованный!
- Почему парализованный? – удивился я. – Ничего страшного ёще не произошло, зачем же мне скакать, как некоторые?
- А вы хотите, чтобы произошло? Значит так! – Свынгх подобрался и упер руки в бока. – Немедленно аннигилируем мои аппараты наблюдения, ваш хлам и убираемся восвояси. На все про всё пара здешних секунд!
- Как это у вас всё просто! – возмутился я. – Аннигилируем мой разведчик, ваш хлам и разлетаемся! А что мне говорить про свой аппарат на базе? Что я его потерял? Аннигилировал? Вдвоём со свынгхом?
- Вдвоём со свынгхом! – передразнил меня тот. – А мне, по вашему, что говорить своему начальству? Что я тут разводила любезности с брангом? Думаете, меня после этого по головке погладят?
Нет, всё-таки, путает окончания мой переводчик, путает!
- Не знаю, по чему вас там будут гладить, - в пику ему ответил я, – только аннигилировать ничего нельзя. Нужно что-то придумать с аппаратами. Разделить...
- Ага, по весу. А как я объясню, что с ними случилось?
- По весу? – задумался я.
- Между прочим, это была шутка. Тише, этот едет!
Фыркая и натужно ревя, к нам медленно приближался аппарат аборигена.
- А может аннигилировать туземца? – предложил свынгх.
- У меня про такое в инструкциях ничего не написано.
- Ну, надо же! – съязвил свынгх. – Какая непредусмотрительность!
- Эй, парни! – крикнул нам из своих рычагов мужичок, - Вот и я!
Он спрыгнул на землю с тонким металлическим тросом и по-деловому пошёл вокруг остатков наших разведчиков, присматривая, на что можно накинуть петлю.
- В самом деле, что если разрезать пополам? - шепнул я свынгху.
- Я думала об этом, - так же шёпотом ответил тот. – Там всё перемешалось. Обязательно попадётся чужой кусок. И главное, что вы скажете про распил? Он сам так распилился?
- Это всё ваша торопливость, - тихонько проговорил я свынгху.
- Это всё ваша жадность, - брызнул тот слюной.
- Да я тоже про это думаю, - подошёл к нам туземец, - обломки выпирают, будет в земле застревать. Может распилить на части? Но тут пила по металлу нужна, а где её возьмёшь? Вот вечно так! Ну-ка, подсобите, парни.
Он взялся за один бок, и закряхтел, приподнимая. Нам пришлось помочь, чтобы не выглядеть подозрительно.
Абориген, одной рукой придерживая бесформенный ком, сунул в переплетение труб руку с тросом, за что-то его там подцепил.
- Отлично! Отойдите, чтоб не зацепило!
Затем, подмигнув нам, он пошел к своей чудовищной дребезжащей машине.
- А главное, - негромко заметил я свынгху, - каким образом удалить записи из памяти корабельного вычислителя?
- Даже если я и сотру этот кусок, - вздохнул свынгх, - чем объяснить лакуну?
- Вот именно, в сообщениях будет разрыв по времени, - добавил я сочувственно. – Сразу узнают, что что-то случилось.
Мужичок возился с рычагами управления своей машины.
Мы со свынгхом недружелюбно смотрели за движением его рук.
- Я вот знаю, - мстительно произнёс свынгх, - что есть аппаратура для стирания памяти. Стирают воспоминание, и никаких следов. Но она на орбитальном крейсере.
- И у нас такая же, - подтвердил я. – Но на боевые корабли их не ставят. Да там и места лишнего для еще одного прибора нет. Разве что, если убрать плазменные антиловушки.
- Или помехообразователь. Он почти не используется.
- Точно, - согласился я. – Во время боя ты все равно заметен: силовые защитные поля выдают.
- Да, - подтвердил свынгх, - и, к тому же, вечно экономишь на энергии, всё кидаешь в аккумуляторы залпа.
- У вас аккумуляторы? – осведомился я. – У нас перешли на бустерную систему, от аккумуляторов отказались из-за долгого времени на подготовку второго залпа.
- А у нас стоит система активизации... – начал свынгх, но его прервал громкий крик мужичка:
- Эй, парни, чего приуныли?! А ну-ка!
Он двинул рычаг и так называемый трактор, взревев, потянулся назад. Трос вытянулся, задрожал и злополучное металлическое месиво из бывших интеллектуальных разведчиков медленно, бороздя землю, подалось вслед.
- Идёт, идёт! – крикнул абориген и что-то прибавил.
Мой переводчик опять замялся с концовкой предложения, не перевёл.
Металлический ком полз вяло, взрезая выпирающими частями землю, и трактор то и дело надрывно ревел.
- Вы что-нибудь уже придумали? – спросил меня свынгх, не отрывая взгляда от бывшей собственности.
- Нет, ничего в голову идет, - я тоже не мог отвести взгляд от серебристого кома.
- А ведь нам голову оторвут, когда узнают.
- Еще и как оторвут, - согласился я.
Так ничего и не сообразив, мы медленно пошли вслед за остатками разведчиков.
Трактор выволок злополучный ком на вершину холма и затих. Абориген спрыгнул на землю и недовольно сплюнул.
Его раздражение было понятно – по кромке поля к нам подъезжал еще один аппарат, крытый и приземистый, с гладкими поверхностями, ни чета трактору.
- Кто у них придумывает такой дизайн? – недовольно сказал свынгх, - на этой планете портишь собственное чувство прекрасного.
- И не говорите, - так же тихо ответил я ему, - вот сегодня смотрел рекламу в «Галактополитене». Яхта для ближнего космоса. Такие приятные обводы, такие плавные переходы...
- Это, что уже новый номер «Галактополитена» вышел? – удивился свынгх. – Вот бы глянуть.
- У меня в рубке лежит, - шепнул я, - И початая бутылка с шептодрыном.
- Да вы знаете толк в армейской службе! – завистливо выдохнул свынгх.
Абориген в сердцах сказал что-то.
«Вот, мифологический персонаж из древних туземных легенд!» – передал мой переводчик.
Похоже, что-то подобное услыхал от своего и свынгх, потому что озадаченно глянул на меня.
- Кажется, у нас гости, - произнес мужичок, всматриваясь в приближающийся аппарат. – Что будем делать?
Мы со свынгхом переглянулись.
- Спрятать не успеем, - недовольно буркнул туземец нам и затем очень радушно улыбнулся вновь прибывшим.
Тех было двое. Водитель, толстячок в большущих башмаках, которые сразу бросились в глаза, и второй, высокий и плотный, с очень независимым видом.
Второй оглядел по-хозяйски перспективу, в которую, судя по малой задержке взгляда, вошли и мы со свынгхом, сфокусировался на серебристой металлической массе и после – на нашем аборигене.
- Что тащим? – спросил верзила.
- Да ничего не тащим, - ответил мужичок с таким видом, будто приехал вместе с этими двумя, и его удивил такой вопрос. – Что тут можно тащить? Да ничего.
- Так, - сказал верзила немного обиженно - словно его не позвали.
- Так, - сказал водитель. – А вот это что?
- Где? – удивился мужичок.
- Да вот, вот, эта штуковина.
- А кто её знает, - равнодушно ответил мужичок, - металлолом. Разве не видно? Как хлам не назови, он металлоломом всё равно останется.
- Металлолом!? – засомневался толстяк. – Откуда металлолом здесь?
- А знаешь – верзила оглянулся, чтобы значительность этого слова покрыла с головой и нас, – чем чревато сокрытие таких вот вещей?
- Каких вещей? – мужичок стоял до конца.
- Да вот этих! Ты хоть знаешь, дурья голова, что ты тащишь?
- Да ничего он не знает! – безнадежно махнул головой толстяк.
- А вы знаете?
Мы со свынгхом почти одновременно покачали головой.
- Вот! Вот, - верзила вожделенно припал к остаткам наших разведчиков, к торчащему куску - не знает, и туда же! А это, это...
Мужичок, потрясенный значительностью момента, молчал. Толстяк подобострастно замер.
- Это – путь к звездам! Это полет, мечта, вековые чаяния человечества покинуть свою колыбель и устремиться туда, за край, в поисках братьев по разуму! Вы думаете, вот это просто трубка? Нет, это не просто трубка... Это... это... Да что с вами говорить... эх!
Верзила махнул рукой и выпрямился.
В чем-то он прав, подумал я. Это ведь не просто трубка, а обрывок входного патрубка диффузора главной гипертрансмиссии.
А еще это означало не что иное, как близкий и окончательный провал.
- Значит, так, - властно сказал верзила. – Зону падения немедленно оградить! Посторонних убрать. Вызвать подкрепление!
В число посторонних вошли и мы со свынгхом.
Молча мы смотрели, как толстяк сноровисто очерчивает подвернувшейся веткой круг.
- Так что, - крикнул мужичок, оттесненный вместе с нами. - И никакой награды не будет? Ведь я первый нашел!
- Не время, не время говорить о наградах, - назидательно произнес верзила, присматриваясь к серебристой глыбе. – Лучшая награда, это память в веках. Это те слова благодарности, которые счастливые потомки скажут нам!
Мой босс бы не сказал лучше.
Мужичок понял, что денег ему не видать, и зло выругался. Тут мой переводчик не оплошал. Перевёл всё, как есть.
- Трактор – чей? – спросил верзила. – Понятно. Им и тащили? А откуда?
Верзила глянул в низину, посмотрел вверх.
- Высоко.
Мужичок, не признавая поражение, тихонько улизнул подмасливать толстяка, стоящего у машины.
Верзила наслаждался видом вековых чаяний человечества.
- Мощная штука, - обронил он нам. – Пока падала, даже оплавилась! Невероятно!
- А знаете? – тихонько сказал мне свынгх, - мне приходит в голову вот какая мысль: что, если плюнуть на всё, на карьеру, деньги и перебраться жить на эту планету. Искать нас вряд ли будут, вы же знаете, какая с этой планетой секретность блюдется!
Я согласно вздохнул.
- Этот точно, о нас никто знать не должен – ни местные, ни галактические.
Помолчав, я спросил:
- У меня, кажется, мой переводчик барахлит. Вы сказали, остаться на планете?
- Вполне разумный вывод, - согласно кивнул свынгх, - а что ещё делать? Карьера загублена, это ясно как божий день. Переведут куда-нибудь на дальнюю базу, и засыхай там в одиночестве. А то и вообще, спишут. В самом благоприятном случае.
- Точно!
- А здесь я буду предоставлена сама себе. Можно неплохо устроиться. Тем более, аборигены не сильно отличаются от нас, людей. Что-то в хромосомах и незначительные отличия на уровне скелета. За аборигенку сойду!
Людей! Скажет еще тоже, людей! Какие же свынгхи – люди?
Хотя...
Я попытался вспомнить учебник истории. Что там говорилось про свынгхов, наших неразумных братьев, с которыми мы воюем уже которую сотню лет?
Или нужно вспоминать учебник биологии? Отличия между людьми и свынгхами. Цвет кожи и волос? Или только количество зубов?
- Кстати, с моим переводчиком явно что-то не в порядке, - сказал я. – Он постоянно меняет окончания – получается женский род.
- А какой еще должен быть? – удивился свынгх.- Так и есть.
Она? Я внимательно посмотрел на стоящее передо мной существо, по виду – самый что ни на есть абориген мужского пола.
- Так значит, вы – она? Женщина? Свынгха?
- Это что-то меняет? – спросил... спросила свынгха.
- Нет...
А, в самом деле, почему бы и не остаться на планете?! Одному, понятно, будет одиноко, но вдвоём...
Знаний у нас достаточно, чтобы понемногу сцеживая их, удивлять местную науку. Деньги, наверняка, будут водиться. Построим милый уютный домик – конечно, не такую виллу, какие в «Галактополитене» на вкладках, и будем мирно снимать сливки со здешней неразвитой цивилизации.
А по вечерам, у камина, самого настоящего, мы будем рассказывать своим детишкам истории о черном космосе и бороздящих его серебристых кораблях. А также, яхтах.
Вот только хорошо бы перед этим посмотреть на настоящее лицо свынгхи! Может случиться так, что и остаться не захочется.
- О чём задумались? – спросила свынгха.
- О том, что ваша мысль вполне разумна. Только тут есть маленькое обстоятельство...
Мне не дали договорить.
Пространство заполнилось ревом и из-за кромки леса вылетело нечто небольшое, поддерживаемое в воздухе мерцающим кругом. Местный аналог вертолёта. Только я у нас такие в музеях и можно найти, а здесь он нещадно ревел перед нами и гнал от себя воздух.
Вертолёт сел на поле неподалёку, и из него выскочило двое в камуфляжной форме.
Споро они взбежали на холм и, сразу определив главного, подступились к верзиле.
Двигатель вертолёта замолчал и стали слышны голоса.
- Что значит, по какому праву? – отбивался верзила.
- По такому, что объект является военной тайной!
- Какой военной тайной? Это детали неопознанного летающего объекта! – как до того мужичок, верзила стоял насмерть.
- Нет, это часть военного оборудования, совершенно секретного!
Что-то мне говорило, что победителями в споре окажутся именно военные.
- Да нет же, он, вот смотрите, летел оттуда и упал сюда.
- Что и доказывает, что это совершенно секретный объект, который был потерян сегодня утром!
- Ну, я не знаю, - верзила признал поражение, - я буду звонить в Академию Наук, в Общество по изучению Аномальных явлений!
- Да хоть самим инопланетянам!
- Я этого так не оставлю!
Военные взялись за дело основательно. Вертолет улетел за подкреплением. Очерченный веткой круг расширили. Начали опрашивать местное население.
- Так о каком маленьком обстоятельстве вы толковали? – тихонько проговорила свынгха.
- Меня ввёл в заблуждение ваш скафандр, - так же тихонько ответил я. – Никак не мог предположить, что под ним – хорошенькая девушка.
- Обычный скафандр, - пожала плечами свынгха, - модель «ЗВС-21». Два вида защитной маскировки. А вот фраза насчет хорошенькой девушки, это комплимент?
- Это – вопрос.
- Вопрос? – по интонации голоса я подумал, что свынгха смутилась. И возможно, даже покраснела.
Я не успел уточнить.
- Итак, - один из военных, маленький и активный, оказался перед нами, - в какое именно время вы увидели объект?
Свынгха смотрела на меня.
- Что вы на него так смотрите? Это мой вопрос так вас поставил в тупик?
- Что вы хотите этим сказать? – спросила меня свынгха.
- Что значит, хочу сказать? – поразился военный.
- Понимаете, - ответил я. – Если мы решим остаться здесь, то на первый план встанет вопрос, скажем, психологической совместимости…
- Зачем здесь оставаться? – военный полнился объяснениями. – Сейчас местность оцепят, всех посторонних попросят удалиться, не нужно вам оставаться!
- То есть, - продолжал я, - хотелось бы узнать вас получше. Без всяких этих штучек.
- Но-но! – томился военный. – Эта штучка, как вы говорите, совершенно секретный объект.
- Ах, вот вы про что! – вспыхнула свынгха, - узнаю вашу породу! А просто так вы людям не доверяете? Обязательно с проверкой?!
- Что поделать, - вздохнул военный, - такая уж наша работа.
- Но ведь вы и меня совершенно не знаете, - возразил я. - Это обоюдно. Я просто хотел снять некоторые барьеры, которые есть между нами.
- Нет, нет! Барьеры и ограждения снимать категорически нельзя! – дал залп военный.
- Послушайте! – одновременно обернулись мы к военному. – Займитесь своим делом!
- А я что делаю?! – военный обиделся и ушёл.
- Так значит, снять барьеры?! – подступилась ко мне свынгха.
Я отступил на шаг назад.
- Я имел ввиду, что нам полезно было бы взглянуть друг на друга, перед тем, как остаться на этой планете, - свынгха сделала ещё шаг ко мне, и я опять шагнул назад, - Так сказать, привыкнуть, потому что крепкая семья...
- Ах, семья...
- Ну, я надеялся, что особые отношения, которые уже есть между нами, со временем трансформируются в матримониальную форму...
Свынгха ещё шагнула ко мне.
Я не успел отступить. Воздух взревел, и из-за леса опять показался вертолёт.
Только это был другой, не военный, раскрашенный в весёленькие белые и синие цвета.
Аппарат сел на поле и из него выбрался абориген в строгом темном костюме.
Брезгливо и осторожно топая по траве, он взобрался на холм, вошел в очерченный круг и сразу же попал под огонь военных.
- Сюда нельзя, сюда нельзя! – они вдвоём подскочили к нарушителю. – Здесь запретная зона!
- Чего? – удивился новоприбывший.
Он действовал решительно и опытно. Не тратя время на разговоры, достал небольшой аппарат, судя по функциям – телефон или рация, и сразу вызвал подмогу. Затем перешёл в наступление.
Мы со свынгхой стояли далеко, и оттого слышали только части предложений. Впрочем, из слов «чужая собственность», «подземный трубопровод», «убытки» и «колоссальные убытки» всё было ясно. Новый претендент на нашу собственность горячо отстаивал свои права.
- А вы знаете, - мстительно заметила мне свынгха, что у нас нет худшего оскорбления, чем прилюдно оскорбить девушку, ставя под сомнение её достоинства?!
Про прилюдно, она, конечно преувеличила. Впрочем, я не собирался дискутировать по поводу прав местного населения. Как существующих, так и будущих.
- Я вовсе не хотел вас обидеть недоверием. Тем более, что невинное желание получше узнать человека, с которым предстоит вынести все тяготы и невзгоды пребывания на захолустной планете...
- А почему вы решили, что я собираюсь оставаться именно с вами? – возмутилась свынгха.
Я промолчал, пораженный вопросом.
- И, кстати, - более дружелюбно сказала свынгха, - что нам делать с нашими кораблями?
- Перевести в режим сна, - обрадовался я. – Спрячем их для лучших времён. А скафандры снимем.
Свынгха задумалась.
Ох уж эти женщины! Будто я прошу ее раздеться!
- Ну, допустим, - вздохнула свынгха, - но на этой планете сложная система общественных отношений. Удостоверения личности, границы, как с этим быть?
За увлекательным обсуждением мы немного забылись и пропустили появление новых участников.
С каждым новым круг, очерченный вокруг серебристого лома, расширялся. Потом его стали делить, разбив на сектора. Каждый участник дележа громко и требовательно заявлял о своих правах.
- Нет,- сказал я свынгхе, - всё-таки, это наглость, делить чужое имущество на глазах у истинных хозяев.
Общее горе нас сроднило.
- Да, милый, - нежно ответила свынгха.
- Может, уничтожить это яблоко раздора? – ласково сказал я своей избраннице.
- Пожалуй, это мысль.
- А потом мы снимем скафандры...
- Нет, дорогой, не так быстро. Я же девушка, я не могу так сразу...
- Послушай, - возмутился я, - а может, у тебя какой-то дефект, что ты этого так боишься?
- Вот еще! – вспыхнула свынгха, - Вам мужчинам, только одно нужно: сними скафандр, сними скафандр! И ты такой же, как и остальные!
- Зачем ты так говоришь?! После того, что случилось, мы должны доверять друг другу.
- Еще ничего не случилось!
Вот, вот, она, женская логика!
- Хорошо, тогда я уничтожу разведчики.
- Уничтожай, - надувшись, сказала девушка.
- И уничтожу.
- Вот и уничтожай!
- И корабль заодно, - наобум сказал я. И замер.
И свынгха замерла. А потом посмотрела на меня расширенными глазами.
- Слушай, ты – прелесть! – сказала она.
- Знаю, - скромно ответил я.
- Тебя нужно поцеловать!
- Разумеется.
Это был выход. Да еще и какой выход! И свынгха – нет, ну какая девушка! - поняла это сразу.
Я подбежал к толпе разгоряченных туземцев, которые продолжали выяснять отношения и сравнивать полномочия.
- Я в Москву буду звонить! – кричал кто-то.
- А я подчиняюсь только министру обороны! – горячился кто-то из военных. – И мне правительство не указ.
- Да поймите же вы, это земля, по которой проходит трубопровод Газпрома, частная территория, какие тут могут быть игры?!
- Граждане, граждане, товарищи! - осадил их всех я, - кажется, с вашей штукой сейчас что-то случиться. Отойдите, отойдите!
- Что случится? – нет, ну всё им нужно знать!
Самые любопытные собирались остаться, но сразу отбежали, когда я приказал своему кораблю выпустить короткий залп – всего в двадцать процентов мощности,- по нашим бывшим зондам.
Металл серебристого образования размягчел и поплыл. А вокруг образовалось тонкое сияющее облако плазмы.
Я приказал дать еще один залп, и замысловатая металлическая конструкция испарилась в яркой оранжево-желтой вспышке.
Ничего не осталось, ни единого болтика.
Местные, покопавшись в земле и посудачив еще с полчаса, разлетелись и разъехались.
Дольше всех оставался наш первый абориген.
Он кропотливо, с затаённой надеждой копался носком сапога в земле, на вершине холма и внизу, там, куда упали аппараты. Затем, односложно выругавшись, сел в свой трактор.
Под удаляющийся металлический лязг мы со свынгхой дали команду на уничтожение своих кораблей, а потом вызвали команду аварийного спасения.
Она – свою, я – свою.
А что поделать? Короткая стычка с противником, безвозратная гибель техники. Командир корабля уцелел. Вражеский корабль уничтожен. Местное население осталось в полном неведении о происходящем.
Возможно, меня еще и наградят. Первый вылет и первый же сбитый корабль противника...
Перед самый прилетом аварийных команд мы со свынгхой разошлись подальше друг от друга.
Спасательная капсула быстро втянула меня на борт, в знакомую обстановку белых панелей и мигающих огней аппаратуры и со всей возможной скоростью помчалась на базу.
А свынгху я все же увидел. Когда она меня целовала - для этого ей пришлось убрать часть скафандра.
Смуглое вытянутое лицо. Миндалевидные темные глаза. Нежнейшие губы.
Так что мечта о домике с камином и множеством ребятишек когда-нибудь вполне может осуществиться... |
|
|
|
Время приёма: 20:52 23.01.2008
|
|
| |
|
Рассказ открыт для комментариев