 |
|
| |
12:11 08.06.2024
Пополнен список книг библиотеки REAL SCIENCE FICTION
20:23 19.05.2023
Сегодня (19.05) в 23.59 заканчивается приём работ на Арену. Не забывайте: чтобы увидеть обсуждение (и рассказы), нужно залогиниться.
|
|
|
|
|
|
Свинцовый ливень бил сплошной стеной. Горизонтально, параллельно земле. Глядя в голубое небо, расчерчиваемое призрачными следами пуль, Марк валялся между зелёными бугорками буйной весенней травы, отказываясь реагировать на пожар в левом боку. Небо! Голубая звенящая бесконечность с мирными стадами овечек-облаков… Нет, Марк не лежал, он полз, верней, его тащили.
– Камон, дед, не засыпай, ты ещё столько должен! – услышал он звонкий девчачий голос, прерываемый тяжёлым упрямым сопением.
– Ничёсе, дед! Да мне знаешь сколько? – возмущённо пробормотал Марк. – Раз не бритый, с бородой, так уже и дед! Меня, между прочим, Марком звать. А тебя как?
– Меня зови, как захочешь. Хочешь, Софией? Мне нравится! Но ты – молодца, давай, не спи, кавалер ты мой небритый! У самого-то, небось, жена, дети дома?
– Жена есть, врать не буду. А детей, слава богу, нет… Нахрен сирот плодить?
– Ох и дурень ты, ох и дурень! – через хрип и одышку выдавила София. – Дети и внуки – это ж твоё бессмертие! Так что давай, дыши, и спать не вздумай!
Но тут засвистело. Мина. Стодвадцатка.
София плюхнулась всем телом на Марка.
«Против правил» – успел подумать он. И тут рвануло.
В плече взорвался вулкан. «Жгутом бы…» – вспыхнуло в мозгу и утонуло в вязкой чёрной вате…
* * *
Марк возвращался из госпиталя в родную часть на попутном бронированном «Каракале». В окно с опущенным стеклом ветер вливал запах мокрой зелени с привкусом прибитой мелким дождём пыли. Мирный запах из далёкого прошлого… Молчали. Водитель сконцентрировался на дороге. Броневик вилял по шоссе между воронками раздолбанного асфальта. За окном проплывали поля, когда-то бывшие таковыми. Теперь – дикая, буйная степь. Какой безумец возьмётся возделывать поле, где между воронками затаилась ещё неразорвавшаяся смерть? Да и некому, наверное…
В чистом голубом небе звенел жаворонок.
Тихий, мирный пейзаж. Почти идиллия. Если бы не полуразрушенные строения там, за полем. Как черепа с пустыми глазницами. Покорёженные, сломанные скелеты. Всё это было знакомо Марку, он уже видел это раньше. Именно это, именно здесь. Но тогда здесь шли бои, взрывы, стрельба, рёв курсирующей бронетехники. И в этом хаосе руины казались вполне естественными декорациями.
Сейчас же – тишина. И тихая смерть. Уже без постоянного грохота… Почему-то это било по нервам сильней, чем активные боевые действия. Вывернутые с корнем деревья в лесопосадках, как будто тут прошла буря. Избирательно… Воронки – вырванные куски земли, словно кто-то хотел убить эту землю, разорвать её связи, порвать её память… А сколько ещё растяжек, «чёрных вдов»*, неразорвавшихся снарядов… Затаились и ждут своего часа.
Впереди, куда двигался броневик, небо наливалось свинцовой чернотой грозовых туч. Там шла гроза. И там был враг… Лучи заходящего солнца превращали струи дождя в радугу на антрацитовом фоне. Стрелы молний, пронзая радугу, озаряли клочки парящего в небе тополиного пуха. Июль – и всё в кучу. Или июль тут ни при чём?..
* * *
– Ты гляди-ка, кого к нам привезли! – услышал Марк, едва выйдя из броневика. – Мара, блудный сын! С возвращением!
Обернувшись на голос, он обнаружил летящего к нему на всех парах старину Берендея. Не узнать его было невозможно – всё та же седая недельная щетина, извечная линялая камуфляжная бандана и тот же неугасимо бешеный взгляд. Берендей, похоже, сперва намеревался задушить Марка в объятьях, но в последний момент притормозил и обнял его, чуть ли не с нежностью.
– Ну, чего, живой? Оклемался? Как раны?
– А, – отмахнулся Марк. – Залатали… Как на собаке.
– Красавчик! Бритенький, чистенький, весь в новеньком. Прям хоть сейчас на парад! – Берендей замотал головой, ехидно ухмыляясь. – Ну, ничё, эт ненадолго, дело поправимое! Сотрём по-пластунски! А «комок»*-то какой хитровывернутый! Новый импортный «мультик»*?
– Нее, Бер, отстал ты от жизни. Это ж «Питон», наш, собственный. Если приживётся – всех так вырядят.
– Да ради бога, пускай рядят… Лишь бы не в белые тапочки!
– Да ну тебя! Лучше рассказывай, как вы тут?
– Плюс-минус, – скривился Берендей. – Стоим. Как мишени на стрельбище. Сам всё увидишь. Ладно, вали, доложись, потом к нам в «нору»* заползай, чайку попьём, – Берендей подмигнул. – За приезд.
– Да я не против «за приезд», – ухмыльнулся Марк. – Только мне бы сначала девчушку ту разыскать, что меня вытащила. Как её, София, кажется. Не знаешь, что с ней?
Берендей подозрительно прищурился:
– Тебя точно хорошо подлатали? Психологи мозги обрабатывали?
– А в чём проблема?
– Да нет у нас никакой Софии. И тогда никакой девки не было. Ты ж сам выполз!
– Как сам? – Марк округлил глаза. – Я точно помню… Разговаривали… Голос помню.
– А ты её видел?
– Да нет, я ж говорю – она меня тащила. А потом я вообще вырубился.
Берендей задумчиво покачал головой, а затем, грустно улыбнувшись, спросил:
– Мара, а ты женат?
– Ну, да.
– А дети есть?
– Не-а.
– Будут! – энергично кивнул Берендей и ещё больше расплылся в улыбке.
– Да ну тебя, юморист чёртов, – скривился Марк. – Опять твои бородатые анекдоты про Штирлица!
– Какие анекдоты?! – делано возмутился Берендей. – Серьёзная теория. На диссертацию потянет! Завалишь в нору – расскажу. Ещё и с наглядными пособиями.
* * *
В «норе» пахло сосновой смолой и лёгкой затхлостью. А ещё чай предательски источал аромат коньяка.
Марк наслаждался таким простым, но таким знакомым и таким родным «творческим беспорядком». На шатком столике с подставленным под ножку осколком громоздились разнокалиберные банки, гильзы от АГС вместо рюмок, пепельница из поддона танкового выстрела. На стене, как положено – флаг с автографами. И тех, кто ещё есть, и тех, кого уже… Детские рисунки в файлах. Неуклюжие, смешные, но от этого ещё более трогательные…
Даже запах, который нельзя было назвать изысканным, вызывал чувство защищённости. Как нигде… Я дома…
– Широко живёте! – заметил Марк. – С балабасами* – с коньячком!
– Ну, это так, для особых случаев… в чай накапать, – ответил Берендей, хрустя галетами и причмокивая чаем. – Мы ж не «аватары»*… А кстати, прикинь, как коньяк называется – «Крымский отборный»!
– И чё? – непонимающе переспросил Марк.
– Мара, не тупи! Крымский!.. Отборный!..
– А-а, отборный! – Марк хлопнул себя ладонью по колену, от смеха едва не расплескав чай из кружки. – Стопудово, «отборный»!
Пока Марк отходил от смеха, Берендей с набитым печеньем ртом продолжил делиться воспоминаниями:
–…Оно, может, и к лучшему, что ты тогда сразу упал. Потом как начали нас из пулемётов поливать. Ну, мы, конечно, тоже в долгу не остались… А я краем глаза смотрю – свалился наш Мара, но, ползёт! Как танк, хрен остановишь! Покер за тобой, было, полез, на бруствере его за ремень еле успел ухватить… Извини, сам понимаешь… А тут – замяукало… Ну, понятное дело, пригнулись. Слышу – жахнуло там, где ты полз. Ну, думаю, прощай брат Мара. Выглянул – шевелится чёрт, ещё и жгутом себе руку перетягивает. И опять – бочком, но всё равно, как танк… Через бруствер перевалил – как труп. Просто тело упало. Мы с Покером к тебе – живой! Хоть и без сознания… Потом тебя Харон в госпиталь вывез. Тебя и ещё двоих… тяжёлых… Сорбонну с Кодером… Сорбонну не довёз… Давай, не чокаясь и без лишних слов…
Несколько секунд пили молча.
– Так-то вот… А девок никаких не было.
– Хрень какая-то. Я точно помню – девчонка меня вытащила… Я ж вообще как бревно был!
– Ну да, так и танк рассуждает, сам себя вытащил лебёдкой, а потом не отдупляет – кто ж это меня выволок?
Берендей глянул на часы и заключил:
– Пока «белые»* здесь – ублюдки бомбить не будут, да и потом – как минимум час дадут на «окно» для «контрабаса»*. Так что времени у нас валом. Пойдём на холм, на «ноль»*, я тебе там наглядные пособия продемонстрирую. Только «кикимору»* натяни, бережёного, сам знаешь…
* * *
На вершину холма выползли две бесформенные кочки серо-зелёной травы.
– Смотри, там, на нейтралке, на пол одиннадцатого, – пробурчал Берендей, прикладывая к глазам бинокль. – В районе посадки.
Марк последовал примеру товарища и действительно между деревьев изрядно прореженной лесополосы и на прилегающих холмах рассмотрел в бинокль несколько единиц сгоревшей техники – в основном бэхи, бээмдэшки, бэтэры*, но также и несколько танков. Только саушек* не хватало.
– Это что ж тут за «танковое побоище» было? – поинтересовался он у «экскурсовода».
– Лучше спроси, кто с кем! – поправил его Берендей. – Когда эта мясорубка тут шумела, мы все как мыши по норам сидели, ни сном, ни духом. А потом наши официозы объявили, мол, это бандюки между собой чего-то не поделили.
– И прямо на нейтралке разборки устроили? – засомневался Марк. – Хотя от этих безбашенных всего можно ожидать. С них станется…
– Ага, только с той стороны пропагандоны почти слово в слово за нашими повторили, – со смехом в голосе продолжил Берендей. – Кровожадные фашики то ли спьяну, то ли со скуки устроили междусобойчик.
– А может, партизаны? – неуверенно предложил версию Марк.
– Мара, ты где такое слышал, чтоб у партизан столько брони было? – Берендей, убрав бинокль, перевернулся на спину и уставился в бесконечность голубого неба.
– Но по технике-то можно вычислить, где – чья?! – возразил Марк.
– Можно, – скептически скривился Берендей. – Только не сейчас. Издалека-то всё одинаковое. А вот, когда зайдём… По номерам… Только, кто ж будет разбираться? Комиссии организовывать… Тем более, что официальная версия уже прочирикана… Не опровергать же самих себя!
– Ну да… – Марк задумался. – А ты мне эту экскурсию к чему устроил?
– К твоему случаю, – Берендей опять перевернулся на живот. – Но об этом – уже в норе. Ползём домой, хватит снайперов дразнить.
* * *
В «норе» их встретил отдыхавший после дежурства Покер – боец, лет на десять старше Марка и настолько же младше Берендея, в своём неизменном видавшем виды енотском тельнике*.
Обнялись.
– А я смотрю – что за новое чучело?! А это наш Мара! Не успел вернуться – и уже в кикиморе!
– Да это мне Берендей экскурсию на ноль устроил, – виновато отмахнулся Марк.
– А-а, всё ясно! – Покер понимающе закивал головой. – Старый добрый сказочник. Про убитого дедушку рассказывал?
– Не успел, – наигранно сердито буркнул Берендей. – Тебе оставил. Ты ж у нас самый красноречивый!
– Ага, щас я за тебя твои байки озвучивать буду! – шутя, возмутился Покер, заваривая три чашки чая.
– Какие «мои»?! – запротестовал Берендей. – Эта легенда по всему фронту гуляет!
– Ладно, чё уж там, – смилостивился Покер. – Расскажу… Разоблачайтесь, и прошу к столу. Сегодня у нас вареники с грибами…
Покер закурил и начал с вопроса:
– А ты, Мара, про парадокс убитого дедушки, слышал?
– Петля времени? – со знанием дела откликнулся Марк. – Попал в прошлое, случайно ухайдокал дедушку – значит, не родишься, значит, не сможешь дедушку упокоить, значит, родишься… И так по кругу…
– Ну да, типа того, соображаешь, – Покер удовлетворённо затянулся. – Проще будет объяснять. Представь себе тот же парадокс, только наизнанку.
– Это как?
– А вот так! Убили твоего деда, и ты не родился. А жить хочется. И отправляешься ты в прошлое, чтоб предка своего, значит, спасти. То есть, в конце концов, себя.
– И что?
– И то! Дед Берендей верит, что они появляются. Воюют за своих предков. С задачей справился – исчез. Потому что там появился, в будущем. Родился, значит. И таких здесь, как будто бы, целый батальон наберётся, а то и несколько…
– Бер! – Марк прекратил жевать и повернулся к старику. – Ты говорил, психологи мне крышу плохо залатали?! А у вас у самих-то, с чердаками чего?
– В плюсе у нас всё с чердаками, – уверенно ответил Берендей, не отрываясь от ужина. – Ты уж мне поверь! Старый воин – мудрый воин!
– А ты, Покер, сам-то в эти байки веришь? – переключился Марк на, казалось бы, более трезвомыслящего собеседника.
– Кто знает? – философски ответил Покер. – Тут и в бога и в чёрта поверишь… Вот, кстати, соседи недавно рассказывали… За что купил – за то и продаю… Задолбались они как-то стоять и «подарки»* принимать. Ну и выгавкали у комбрига добро на ответку*. Приготовили всю арту*, дождались налёта, и как вжарили «эсэмэску»* из всех орудий! Накрыли капитально. А у белых – истерика. А наши им – «нас обстреляли – мы ответили»… Но суть не в том. После этого некоторые на кураже даже вперёд двинули. А перед ними – танчик. То ли приблудный, то ли приданный. Но так они хорошо за ним шли, бодренько… Два села прошли… Пока не подбили «мишутку»*. Они к люкам – вдруг кто уцелел… А там и намёка на людей нет. Ни живых, ни мёртвых, ни останков каких-нибудь…
– Но танк же не сам по себе? Есть часть, есть экипаж?
– Ну да, только был тот экипаж или нет – теперь уже никто не узнает. Заберут «утюжок»* в ремонт – и все дела. Кто тебе докладывать будет?
На минуту в «норе» воцарилась тишина. Расправившись с варениками, Марк закурил, отхлебнул чая и принялся рассуждать:
– Нам бы таких потусторонних батальонов – давно бы уже и войну выиграли! Но, с другой стороны – а почему на том краю таких нет?
– А кто сказал, что нет? – воспрянул Берендей. – Я тебе что за побоище показывал? С той стороны потомки тоже жить хотят!
Покер задумчиво затянулся:
– Да уж, бред всё это. Во-первых – бардак безмерный, а во-вторых – крыши у всех ползут, ты, Мара, это верно заметил… Вот на этой почве и рождаются всякие байки.
– Ну, вы, мужики, как хотите. Хотите – верьте, хотите – нет, – устало потянулся Берендей. – Дело ваше. Ко мне по любому это всё не относится. У меня нерождённых нет. Дочка выросла, скоро внука подарит. Так что воевать за меня некому. Наоборот, это я их теперь прикрывать должен. А вот у тебя, Мара, задачка посложней – тебе не только победить, тебе ещё и выжить надо! Но теперь всё будет хорошо, – старик снова расплылся в улыбке. – Я ж тебе уже говорил – дети будут!
А через месяц Берендея не стало. В такой же ответной зачистке… Всё равно, без толку. Всех вернули на исходные. А он не вернулся. Точней, вернулся, но уже… И внука не успел увидеть. Самую малость не дотянул.
* * *
Свой второй, весенний день рожденья Марк отмечал каждый год. Тихо, без торжеств и, как правило, без гостей. Ходил к Мемориалу. Вспоминал войну, побратимов… Не все вернулись… А из вернувшихся – многих война всё равно догнала и не дала прожить отмерянного. Сделали своё дело раны, и не только телесные.
Но жизнь продолжалась. Отгремели затаившиеся мины. Пустыри опять стали пашнями, на бывших руинах давно уже выросли новые дома… Внук Берендея уже дослужился до полковника. Да и у самого уже внучка. На днях из Австралии вернулась, со стажировки. Обещала с мужем Виктором заглянуть сегодня.
По такому случаю за столом напротив Марка сидел дед Виктора – Борис.
– А ты знаешь, Марк, для меня ведь война как раз в этот день закончилась… А знаешь, как?
– Да знаю я всё, не мучайся! – отмахнулся Марк. – Удрал ты от бандюков и правильно сделал!
– Нее, – помахал в воздухе указательным пальцем Борис. – Есть нюанс, который я никому никогда не рассказывал. А тебе расскажу. Ты меня поймёшь.
– Ну, давай, выкладывай.
– Сорок два года назад, день в день… После разведки боем получили мы координаты позиций… противника… и приказ… Ну и давай отрабатывать… Закинул я «поросёнка»*, несу следующего. А перед миномётом паренёк в «гражданке» стоит. Безоружный. Молодой, а глаза телячьи, как у моей Нинки. «Не стреляй, – говорит, – не убивай меня». «Да кто ты такой?» – спрашиваю. А он: «Я – Илья, твой правнук». Ну, я психанул, мину положил, да как зарядил ему… Чуть сам не упал – кулак насквозь прошёл… А он улыбнулся так грустно, развернулся и побрёл. А через пару шагов растаял. А я стою, как дурак, а в голове – ни единой мысли, пусто совсем. Только одно желание – рвануть отсюда, куда подальше… Долго не собирался. Семью в охапку – и через линию… Ну, дальше ты знаешь, про «клапан»*, арест, амнистию.
– Да уж, – задумчиво протянул Марк. – Чего только на войне… Ну, да бог с ним. Что было – то было, быльём поросло. Все раны затягиваются. Вон и внуки наши вместе… Давай, наливай, за их мирную и счастливую жизнь.
Но выпить не успели. В дверь позвонили, а через мгновенье внучка уже висела на шее у деда.
– Привет, дед! С Днём Рожденья!
– Привет, солнышко, – ответил Марк, вдруг остолбенев.
– А ты чего такой хмурый?
– У тебя голос изменился, – задумчиво пробормотал Марк. – Сто лет его не слышал.
– Да прям таки, месяц назад, по скайпу!
– Нет, вживую… – Марк уставился куда-то в пространство. – Сонь, скажи ещё чего-нибудь…
– Эй, дед, камон, не засыпай! – София замахала рукой перед глазами деда.
Марк узнал этот голос. Он помнил его все сорок два года. Сомнений быть не могло. Его внучка и была той самой Софией.
– Дед, а у меня новость, – с лукавой улыбкой заявила София, теребя Марка за плечо в тщетной попытке вывести его из ступора. – У тебя правнук будет. Мы с Витькой решили его Ильёй назвать. Ты как?
***
*Сленг:
Чёрная вдова – советская противопехотная мина.
Комок, мультик – камуфляж.
Нора – блиндаж.
Балабас – деликатес.
Аватар – синий боец, выбывший из строя по причине пьянства.
Белые – наблюдатели ОБСЕ.
Контрабас – контрабанда.
Ноль – крайняя граница передовой.
Бэха, бээмдэшка, бэтэр, саушка – БМП, БМД, БТР, САУ.
Енотский тельник – полосатая тельняшка.
Кикимора – камуфляжная лохматая накидка.
Подарки – обстрел противником из крупного калибра.
Ответка, эсэмэска – обстрел в ответ.
Арта – артиллерия.
Мишка, утюг – танк.
Поросёнок – миномётная мина.
Клапан – блокпост, пункт пропуска. |
|
|
|
Время приёма: 12:59 18.10.2015
|
|
| |
|
Рассказ открыт для комментариев