 |
|
| |
12:11 08.06.2024
Пополнен список книг библиотеки REAL SCIENCE FICTION
20:23 19.05.2023
Сегодня (19.05) в 23.59 заканчивается приём работ на Арену. Не забывайте: чтобы увидеть обсуждение (и рассказы), нужно залогиниться.
|
|
|
|
|
Несоответствие формату конкурса
|
Ветки беспощадно хлестали по лицу, оставляя незначительные кровавые отпечатки. Вскоре я перестал замечать эту боль и продолжал двигаться вперед, изредка оглядываясь через плечо. Останавливаться нельзя, слишком огромная роскошь – ценою в жизнь. И я двигался дальше, борясь с жуткой усталостью и окаменелыми от холода ветвями. Через пять часов побега, я перестал чувствовать ноги. Перепрыгнув через очередной овраг, моя ватная конечность подвернулась и я, скуля от боли, скатился вниз, будоража поток грязи последовавший за мной. «Все, это конец», - пронеслось в голове. – «С покалеченной ногой мне далеко не уйти. Я нежилец». Я опять застонал. «Только не расслабляться! Только не жалеть себя! Тряпка! Еще расплачься здесь, убожество!» Помогло. Меня всегда выручало самобичевание, иначе нельзя. Я попытался встать, но сразу приземлился на ягодицы. Сумасшедшая боль пронзила все тело и ударила в голову. «Блин, как же больно! Аааа. Не сметь жалеть себя! Ты выберешься! Ты сможешь!». Я вытер грязной рукой мокрый от пота лоб, оставив на коже размазанное светло-черное пятно. «Хорошо. Успокоился. Теперь подумай. Думай! Ты же не голову подвернул себе! Пока еще не голову». Я затаил дыхание. Тишина… почти. Но это та тишина, которая мне сейчас нужна как воздух. Осенний озорной ветерок играл в свои причудливые салочки среди крон деревьев, где-то взметнула птица, громко крякнув, а где-то совсем рядом упала пара пожухлых листьев. Я слушал. Я старался слиться с природой воедино, дабы распознать малейший потусторонний шорох. Шорох, который несет смерть. Я осторожно лег на живот и пополз вверх, стараясь переместить всю силу на руки. Мне казалось, что дыхание мое слишком тяжелое и делает меня заметным и уязвимым. В эти минуты я себя ненавидел. Добравшись до края оврага, осторожно выглянул. Никого. Еще раз сроднился с лесом и, закрыв глаза, прислушался. Тишина. Я тихо, дрожащим дыханием, выдохнул. «Что дальше? Ползти дальше на пузе или остаться здесь? Может поспать немного? Нет! Нельзя останавливаться!» Я вспомнил, как будучи студентом, играл возле общежития в баскетбол, напяливши резиновые душевые шлепки. И чего я дурак тогда кеды не надел? Лень, конечно, она проклятая одолела. И вот я – "герой", весь мокрый и раскрасневшийся, прыгаю за мячом. Прыжок, еще один, влажный шлепок выворачивается вместе с ногой, и горе-спортсмен лежит на шершавом асфальте с перекошенным от боли лицом. Я встал, вернее мне помогли подняться ребята и, когда боль немного утихла, поковылял за порцией анестезии в местный бар. Шел медленно и коряво, но сам, легонько ступая на покалеченную ступню, но все же шел. А на следующее утро я не мог встать на ногу вообще. На белоснежной, еще пахнущей свежестью, простыне неподвижно лежала распухшая нога с красно-синими "узорами". Вот и сейчас, если дать слабину, если остаться на ночлег, можно остаться здесь навсегда. Или меня найдут идеалы или я здесь сдохну от голода. Нужно иди. Только вперед, подальше от этих безупречных уродов. А там, если повезет, и своих найду. Мы называем их «идеалами» - сверхчеловеческая раса, продукт вековых испытаний иностранных ученных, чтоб им неладно было. После внезапно взорвавшегося научного прорыва фраза «идеальных не бывает» осталась только пустой фразой. Идеалы - обычные люди, только сверхсовершенные: без вредных привычек, с безупречными лицами и телами, бархатистой кожей и жемчужными зубами. Идеалы хороши везде: в войне, на кухне и даже в постели. Каждая земная женщина хотела теперь ребенка только от эталонного киборга. Сразу же появились как противники безупречных человечков, так и их защитники. Сторонникам сопутствовала удача, ведь весь мир любил идеалов. Вскоре на улицах всех стран стали организовывать идеал-митинги. «Мы, такие как вы!» кричали пестрые плакаты в руках идеалов. И их услышали. В закон тут же ввели изменения, и идеалы стали занимать верхние слои общества. В некоторых странах идеалам удалось занять президентское кресло. И все бы ничего, только противники идеалов не хотели отступать. Я тогда только вышел из института и работал на заводе инженером. Я скучал и топил свою обыденность в дешевом алкоголе и случайных связях, а когда полупьяный приходил на работу заваривал зеленый чай и погружался в пространства интернета. В один из таких дней мне написал школьный друг Игорь. Ну и занудой же он был. Хотя, наверное, ничего не изменилось. Возможно, только меньше прыщей стало на его яйцевидном лице. - Привет, - начал он. – Как жизнь? - Ок. На работе, как ты? – продолжил я эту нелепую переписку. - Тоже на работе, но думаю это ненадолго. - Увольняешься? - Да, не хочу работать на идеалов. - Мне все равно, - честно ответил я. – по-моему, моя жизнь ничем не изменилась с приходом к власти красавчиков. - Тебе не противно? -Нет, - опять же честно ответил я. - Ты чувствуешь себя хорошо, когда тобой управляют киборги? Я был лучшего о тебе мнения. - Полегче на поворотах. - Извини. Просто, нет сил терпеть. Если ты поменяешь свое мнение, найди меня, и мы будем бороться. - Вдвоем? :) - Нет, просто найди. Он ушел и больше в сети не появлялся. А меня задело. Действительно зацепили его слова. Ведь идеалы уже были не так идеальны, как раньше. С каждым днем им хотелось большего. Они просто становились людьми, которые жаждут все больше и больше власти. Впредь господа совершенство не хотели выполнять грязную работу, отныне только люди выполняли ее. Вторая моя причина - простая жажда новых приключений. На следующий день я уже искал Игоря по общим знакомым, друзьям и одноклассникам, но никто не знал, как найти парня. Когда я совсем отчаялся, завибрировал мой телефон. - Да. - Искал меня? - Искал. Я с вами. - Хорошо. Приезжай на Пушкинскую,13 к семи. Сможешь? - Смогу. - Тогда до встречи, - он отключился. Меня пробирала приятная дрожь. Так всегда было перед чем-то интересным и неизведанным. Так блаженно потряхивало и перед моим первым свиданием с рыжеволосой Таней в девятом классе и первым сексом с пышногрудой Светкой в десятом, и даже порог общежития я переступил, ощущая эту дрожь, предчувствуя, что следующие пять лет у меня будут самыми незабываемыми годами в моей жизни. На встречу я пришел заранее. Ровно в семь появился Игорек. - Пошли за мной, - он легонько тронул меня за руку, и я последовал за ним. Мы шли около часа, ковыляя по извилистым улицам и обгаженным дворам, все это время Игорь периодически оглядывался. «Параноик», - думал я, вышагивая за ним уверенной походкой. Проходя мимо типичного нечем неприметного подъезда, Игорь резко потянул меня вовнутрь. В ноздри ударил сырой запах подъезда вперемешку с кошачьей мочой. Подойдя к лифту, я уже поднял руку для нажатия заветной кнопки, но парень резким движением остановил меня. - Пешком, - прошептал он, выпучив свои серые глаза. «Параноик! И куда я иду?!» - мелькнуло у меня в голове. Мы поднялись на четвертый. На каждом этаже Игорек не забывал заглядывать в лестничный пролет и прислушиваться. Подойдя к нужной двери, парень позвонил три раза спустя три секунды еще раз, после еще три. Стальная дверь бесшумно открылась, и мы вошли внутрь. Если честно я ожидал увидеть прокуренную дыру с ободранными обоями, кучами мусора в углах и парочкой заплывших от бесконечного запоя неудачников. Но, о, ужас! На меня смотрело десяток ясных глаз, а осмотревшись, я оценил безупречный вкус хозяина квартиры. - Знакомьтесь, это Андрей. - А это…, - Игорь почесал макушку, - наверное, пока тебе бесполезно перечислять всех. Все равно не запомнишь. Это ребята! - Привет ребята, - кивнул я. - Привет, - в ответ послышалось несинхронное приветствие. - Хорошо, теперь приступим к детальному знакомству. Начнем с хозяина квартиры - Эдика. Эд, пойдем на кухню покурим. С дивана поднялся двух метровый бритоголовый качек голова, которого напоминала озорной дискотечный шар. И только глубокий безобразный шрам на правой щеке придавал мужественности и брутальности долговязому верзиле. - Забыл тебе сказать, - тихо сказал Игорь, придвинувшись немного ближе ко мне, - все кто находятся здесь жертвы идеалов. Мы прошли на кухню. Приоткрытое пластиковое окно впускало в комнату осенний зябкий ветерок, нагло трепавший беззащитную шторку. Казалось, он занят только этим, так как в воздухе стоял тяжелый табачный запах. Запах смерти, как говорила моя бабушка. Мы, молча, достали из своих пачек по сигарете и закурили. - Игорь прав, - начал Эдуард, - нас действительно объединяет общее горе, но ты не думай, что наша организация состоит только из тех, кого коснулась беда. У нас много ребят, которые просто по горло сыты проделками идеалов. Да, мы еще слабенькие, но всему свое время. - Что тебе сделали идеалы? – я поперхнулся горькой слюной, а едкий дым попал в глаз. Эдуард поморщился, его зеленые глаза потемнели и на мгновение он провалился в свою невидимую бездну, ту в которую он время от времени погружался, будучи в одиночестве. Я посмотрел на Игоря, но он молчал и с выжиданием ждал, когда товарищ «созреет» для рассказа. Эдик вышел из забытья так же резко, как и провалился. Слегка дернув головой, резко посмотрел на меня. Его зрачки расширились и приняли прежний цвет. - Ты знаешь, что идеалы воруют наших детей? - Нет, - опешил я. - Ты знаешь, что они не могут иметь детей? - Нет. - Ты вообще что-нибудь знаешь об идеалах? - Ну… то что они идеальны, и то что они вверху пирамиды. - Хм. Я бы сказал даже сверху, - горько улыбнулся Игорь. - Тогда ты совсем ничего не знаешь. Начнем все по порядку. Идеалы продукт иностранных ученых созданные для красоты и развлечения, и, конечно же, для дальнейшего развития науки. Да, сначала эти чудо красавцы ничем не представляли угрозу для человечества, когда их было не больше двадцати. Но теперь их тысяча и они повсюду. Они идеальны, но это только снаружи. Внутри они, как и все мы, простые смертные - гнилые и порочные - со своим дермецом. Вскоре идеалам захотелось власти, и они ее получили. Мы ее им дали добровольно. Казалось все прекрасно и предвещает создание новой империи, но вот печалька - идеалы не могут размножаться. Они не могут создать мощную армию и сделать нас своими рабами, хотя, по моему мнению, им почти это удалось. Ты знаешь хотя бы одного честного работягу идеала? - Нет, я не встречал. - И не встретишь. В низах и средине общества их нет. - Так вот. У идеалов сейчас есть все, кроме продолжения рода. Не может искусственное существо иметь детей. Не дано природой. Вернее они могут, но наши женщины рождают мертвых детей или полумертвых. А идеалки совсем бесплотны. - Откуда вы знаете? Такой информации я нигде не встречал. - И не встретишь. Все, что я тебе рассказываю проверенные факты, но они засекречены. Наша организация с каждым днем растет. Да что там, с каждым часом. К нам приходят ученые, журналисты и просто шахтеры. Все, кому не безразлично наше будущее и будущее наших детей. - Хорошо. Пусть они будут бесплотны, в это я поверю. Но зачем им воровать наших детей? Эдуард зло посмотрел на меня и его зрачки снова потемнели. - Неужели ты не понимаешь! Им нужна армия. Они выращивают наших детей во благо своей нации. - Бред какой-то. Если бы они воровали детей, об этом уже трубили все СМИ. - Это не бред! – крикнул Эдик, но опомнившись, уже спокойно добавил, – это не бред. Моего сына забрали идеалы. Его нижняя губа дрогнула. В воздухе повисла вязкая противная пауза. - Как забрали? – мое лицо окаменело, наверное, со стороны я был похож на человека с диагнозом ДЦП. - Моя жена была на третьем месяце беременности, когда ее забрали. Я приехал домой с работы, а жены нет. Только смазливый идеал сидел на кухне и пил мой кофе. Сидел, вот на этом стуле, где ты сейчас сидишь, - Эдик кивнул на мой стул. Мне стало не по себе, и я привстал. - Да сиди ты. Стул здесь не причем, - Эдуард потащил еще одну сигарету из мятой пачки. – Эта тварь сидела и ухмылялась. Просканировав меня, спокойно стал объяснять, что в своей стране я никто. Моя беременная жена находится в хорошем месте, а сына моего они забрали с садика, и увижу я их или нет - решать только мне. Передо мной поставили выбор – новорожденный взамен на живых сына и жену. - Они угрожали тебе забрать семью, если ты не отдашь малыша? - Да, - он глубоко затянулся и косматой струей выпустил дым. – Я, конечно же, пришел в ярость и накинулся на мерзавца. Но идеалы на то и идеалы, у них все безупречно кроме гнилой души. Это киборги, обладающие сверх природной силой и небывалыми способностями. Хотя ты видишь - я тоже не сопляк. Короче, он заломал меня, ударив пару раз головой об раковину, так чтобы я не отключился и дал минуту на размышление. Всего лишь чертову минуту! Конечно же, я не стал выбирать, а превратившись в амебу, в жалкого слизня, потеряв всю свою человечность, упал на колени и, обхватив его стройные ноги в джинсах последней модели, стал молить о пощаде. Он молчал, а я рыдал, извергая тонну слюны, и кричал, а потом вопил, как девчонка и молил о пощаде. Я не смотрел на этого урода, но знаю одно - в этот момент он улыбался. Эдуард подошел к окну и вмял в пепельницу окурок. Свой рассказ он продолжил, глядя в окно: - Ровно через минуту он спросил, что я выбрал. Я молчал, не поднимая головы. Потом опять кинулся на него. Сбив его с ног, я оказался на нем. Я замахнулся, но он опередил меня и ударил первым. Да так зарядил, что я слетел с него и очутился в другом конце кухни. Я здорово ударился об стол и рассек щеку. Я окончательно не пришел в чувства, когда идеал подошел и принялся пинать меня словно мешок с опилками. Когда киборг закончил я уже был без сознания. Я очнулся вскоре от мощного потока воды обрушившегося на мою голову. Идеал кинул меня в ванную и включил кран. Все вокруг окрасилось в красный цвет, это хлестала кровь из моей рваной щеки. Когда я очухался, идеал оскалился и повторил вопрос. Я послал его. Тогда он развернулся и, уходя, бросил мне на прощание: «Ты только что лишился своей семьи, приговорив ее из-за своей тупости на смерть». Я понял, что он не блефует, вскочил и заорал что есть мочи: "Забирай малого! Забирай!» Он остановился, оглянулся и, улыбаясь, спокойно произнес: «Правильно решение. Сына тебе привезут сегодня, а жену после родов отдадим. На работе она в декретном отпуске, а родственникам и друзьям придумаешь историю. В полицию не обращайся, хуже будет, сам понимаешь. Прощай». И он ушел. Через шесть месяцев, как он и обещал, мне вернули жену. Я пришел с работы, а на кухне на этом же стуле, где ты сейчас сидишь, сидела моя убитая горем жена, а в руках у нее была справка о смерти нашего новорожденного сына. - Даааа. У меня просто нет слов, - вымолвил я, слегка покусывая пересохшие губы. - Не надо слов. Нужно просто уничтожить этих идеальных уродов, - прошипел Эдуард. - Ладно, парни, все будет. Пора нам с Андрюхой еще кое о чем поболтать, пока у него совсем крышу не снесло, - Игорь легонько похлопал меня по плечу. - Рад знакомству, надеюсь увидеть тебя завтра – крепко пожал мне руку Эдуард и весело подмигнул. - Пока, - крикнул я в след уходящему парню. - Курим? – спросил Игорь. - Нет, меня сейчас вывернет от никотина, - честно ответил я. - И, правда, чего-то мы переборщили с этой отравой, - парень запихнул сигарету обратно в пачку. – Короче, ты как? Не передумал еще вступать в наши ряды? - Нет, но честно признаюсь я в небольшом шоке от услышанного. - Толи еще будет, - горько усмехнулся Игорь. – В нашем коллективе хватает подобных историй. - Что дальше? - Дальше ты пойдешь домой и хорошо обмозгуешь, нужно ли тебе, молодому свободному парню, лезть в эти идеальные нечистоты. - Я уже решил - я с вами. - А я еще раз тебе говорю, ступай домой и подумай хорошенько. Если плохо подумаешь, приходи завтра в то же время сюда, а хорошо подумаешь – забудь о сегодняшнем вечере. - Хорошо. Только я дорогу не запомнил. Мы постоянно поворачивали, мне кажется, мы ходили кругами. - Так оно и есть мы дали здоровый круг. Этот дом в двух шагах от того места, где я тебя забрал. - Хм. Надо же. - Ладно, будь здоров, - Игорь пожал мою руку. - До завтра, - ответил я, пристально глядя ему в глаза, и ушел, чтобы прийти сюда снова. На следующий день, как и обещал - я вернулся. - Что делать? – спросил я сразу после приветствия. - Пока отдыхай, слушай, о чем говорят, вникай в курс дел и знакомься с людьми, проживай их жизни. - Ок. И я стал ждать. Каждый день раскрывал мне очередного члена нашей партизанской банды. Эти история взрывали мой мозг своей чудовищной правдой жизни. Я не знал, что все так серьезно. Я даже и не подозревал, что существуют репрессии и угнетение человеческой сущности. Но Ее история перевернула мою жизнь навсегда. Ее звали Лада. Это рыжеволосая двадцатилетняя хрупкая девочка с разрушенной психикой и глазами восьмидесятилетней старухи. Я заметил ее не сразу. Только спустя неделю я увидел эту дюймовочку сидящую под окном на огромном бирюзовом пуфе. Ее хрупкое тело поглотил свободный черный, словно смола свитер, вяло свисавший до колен. - У нас новенькая? – прошептал я Игорю, кивая в сторону незнакомки. - Нет, - ухмыльнулся приятель. – Это Лада. Она всегда там сидит. Ее многие сразу не замечают. Она со своими странностями, у бедняжки совсем крышу сорвало после того что с ней сделали эти уроды. Она не с кем не разговаривает, но прекрасно все понимает. Лада отличный снайпер, таких как она одна на миллиард. В прошлой жизни она была чемпионкой по биатлону. - Я могу с ней поговорить? - Попробуй, но вряд ли что-то получится. Она на своей волне. Я попробовал, и как предвещал Игорь, ничего не получилось. Я подошел с дурацкой улыбкой на обветренном лице и пропел радушное «привет», задал пару избитых вопросов, но в ответ получил только тишину. Она даже не посмотрела в мою сторону. И я ушел ни с чем, но с прекрасным чувством, зарождающимся где-то глубоко в сердце, на которое, я уже думал, не способен. - Пойдем, покурим? – кинул я Игорю. - Андрюха, только курил, - отмахнулся Игорь. - Пойдем, постоишь, подышишь, - я силой потащил товарища. От моего внезапного натиска Игорь растерялся и, не много поколебавшись, сдался. - Расскажи ее историю, - сказал я, как только за нами закрылась кухонная дверь. - Чью историю? – непонимающим взглядом смотрел на меня Игорь. - Историю Лады. - Лады?! Зачем тебе? - Расскажи. - Ладно. Раз тебя так зацепила наша чемпионка, – он немного откашлялся. – Слушай. За два года Лада познала столько боли и страданий, что не дай Бог каждому за всю жизнь пережить такое. У нее был любимый парень. В восемнадцать она забеременела и они расписалась. Но тут же появились идеалы и потребовали ребенка. Лада их послала. Они убили ее любимого у нее на глазах, задушив гитарной струной, а ее забрали в свою тюрьму. - У них есть тюрьмы? - Да, но от туда никто еще не возвращался, кроме Лады. Если бы не эта бесстрашная девушка мы бы и не знали про их существование. Так вот. Бросили Ладу в камеру, где на шесть коек теснилось тридцать четыре беременные женщины. Холод стоял ужасный. Ее бросили в эту клетку осенью, как раз начался сезон дождей. С окон постоянно струился поток воды, а ночью образовавшиеся лужи покрывались тонким льдом. Сколько «душегубок» в этой тюрьме Лада не смогла ответить, так как их на прогулку не выводили, а еду просовывали в узкий проем под дверь. Если это можно назвать едой. Утром им давали сто грамм черствого хлеба и кусок подгнившего огурца либо мороженого помидора, обед состоял из супа – подогретая пресная вода в железной миске, где плавало пару кусочков полусырого картофеля. Ужин, как и завтрак, состоял из куска хлеба и огурца. Многие не выдерживали и обессиленные умирали до родов. Те, кто протягивал, умирал во время родов. Измученные организмы женщин не справлялись с такой нагрузкой. Лада одна из немногих кто родил ребенка и не умер. Рожали всей палатой. Самое удивительное, что в таких условиях женщины не потеряли человеческий облик и как могли, помогали друг другу. Второго мая Лада родила слабенькую девочку. Кто-то из сокамерниц перегрыз ее пуповину и ребенка замотали в грязную разорванную блузку, снятую у одной из умерших женщин. Но малышка недолго «нежилась» в объятиях матери. Буквально через пару часов в камеру ворвалась охрана и с силой, раскидав озверевших женщин, забрало девочку. Больше Лада ее никогда не видела и о судьбе своего ребенка она ничего не знает. На следующий день полуживую Ладу забрали. Ее посадили в вазик и увезли. По дороге случилось еще одно чудо, у водителя случился сердечный приступ. Он не справился с управлением, и машина на огромной скорости влетела в кювет. Водитель и конвоир скончались на месте. Разбитую машину увидел проезжавший мимо водитель, им оказался наш Эдик. Он подбежал к машине проверил пульс водителя и конвоира, убедившись, что они мертвы забрал ключи у стража, открыл дверь и увез девушку с собой. Лада рассказала Эдику о случившемся. Наверное, это и был день зарождения нашей организации. С тех пор девушка живет у него, и с каждым днем все глубже и глубже уходит в себя. - Дааа, - только и смог выдавить я. – Но зачем им слабые дети? - Не знаю. Только одному Богу известно, что с малышами делают эти изверги. Через два года наша организация окрепла окончательно, набрав сил для достойной борьбы против идеального движения. За это время идеалы также не сидели, сложа свои бархатные ручки. Они захватили практически всю власть и проникли во все мировые слои. Некоторые одиночки бунтовщики начали действовать отважно и глупо, организовывая мизерные митинги и провоцируя какие-то ничтожные стычки с полициантами. Их быстро подавляли и увозили в свои загадочные тюрьмы. Некоторых уничтожали на месте, прислоняя к их виску шокобластер. Нажав на курок, мощный разряд проходил по всему телу бедолаги, испепеляя его до кости. Нам нужно начало. Нам нужен бунт. Нам нужна революция. Было принято решение ударить в разных государствах одновременно массовым убийством влиятельных идеалов. В нашей стране нужны были двадцать добровольцев, и один из них я. Шла очередная сходка наших. Мне уже надоело пустое переливание воды. Каждый вечер я смотрел на отрешенную Ладу и жаждал мести. И вот настал тот час. - Нам нужны два человека, которые смогут пойти на отважный, но в тоже время безумный поступок. Нам нужны два добровольца для публичного убийства. - Я согласен, - тут же отозвался я. - Эти два героя должны понимать, на что идут, - спокойно продолжил Игорь, не глядя на меня. – Прямо скажу. Эти два человека – потенциальные смертники. - Я пойду, - уже громче сказал я. - Ты уверен? – Игорь пристально посмотрел на меня. - Да, - твердо ответил я и посмотрел на Ладу. В этот момент произошло истинное чудо. Ее взгляд наполненный горечью и печалью, который за все это время пронизывал только пустоту, был направлен на меня. Да на меня! Брови ее слегла, изогнулись, и лоб покрылся неровными складками. Боже, она сердится! Это чудо длилось пару секунд, но оставило во мне огромный след и надежду, что Лада способна на жизнь. - Хорошо. Один есть. Кто второй? – прервал мой волшебный момент Игорь. - Я пойду, - с дивана встал рыжеволосый Стас. У этого парня идеалы забрали квартиру, которая располагалась в центре города. Вот так просто ворвались люди в три часа ночи и вывезли его с матерью за город, в соседнее село, в покосившуюся избу с битыми окнами. Велели помалкивать, ибо их жизни ничего не стоят. «Он шустрый. Он сможет», - пронеслось у меня в голове. - Хорошо. Пойдемте на кухню потрещим, расскажу вам, что к чему, - зазывающе махнул рукой Игорь. Мы послушно поплелись за ним. - Короче, ребята, дело такое. Через неделю, то есть в следующий понедельник, в районе девяти десяти часов произойдут убийства по всей стране. Именно в это время наши великие идеалы покидают свою обитель и едут на работу. На протяжении года за этими уродцами велась слежка, вследствие чего было выбрано двадцать идеалов, которые практически одновременно выходят из дому. Убивать нужно быстро и ярко. То есть вас должны обязательно схватить, возможно, кого-то убьют на месте, остальных будут пытать и пытать жестоко. Каждому из вас дадут текст, который слово в слово нужно выучить, это наше послание этим ничтожествам. Вопросы? - Почему время выбрали одинаковое? - Объясняю. Если растягивать наши убийства, идеалы будут на чеку и станет сложнее публично и главное красиво убить идеала. Сейчас они все перемещаются без охраны, только с личным водителем. - Согласен, - кивнул я. – Чем убивать будем? - Косой. - Косой?! – синхронно воскликнули мы со Стасом. - Да, косой. В красных свободных накидках с маской черепа на голове. Мы переглянулись со Стасом. - Смерть что ли? - Именно! - А проще нельзя никак? - Нет, это уже решено окончательно. - Почему красные балахоны? - Не знаю, может Эдик черный цвет не любит, - пожал плечами Игорь. - Так это Эдика идея! – выпалил я. - Да, а чего вы удивляетесь. По-моему отличная идея. - Ладно, накидки так накидки, - сдались мы. - Ок. Завтра начинаем, учится нормально орудовать косой, чтобы вы себе руки не поотсекали. Всю неделю мы тренировались за городом, в каком-то заброшенном секторе на чучелах. Потом я узнал, что это дом Стаса, где уже два года никто не жил. Его мать умерла почти сразу после их «переезда» и Стас, погоревав, уехал в город, где снял коммуналку. Позже он познакомился с Игорем и все завертелось. Всю неделю я был здесь, а Она там. Меня разъедала печаль, ведь я не знал, увидимся ли мы еще перед моим «выступление». Я хотел попрощаться. Просто, как всегда посмотреть на нее со стороны, улыбнуться и пойти на задание. Мне не удалось увидеть ее в последний раз. После недельной тренировки, я отправился убивать. Действовал я строго по плану. Мой идеал выходил ровно в девять, садился в свой белоснежный «бугатти» и катил на работу. В половину девятого я был на месте. Моя машина, тонированная «жулька», давно не видевшая мойку, стояла на другой стороне улицы, как раз напротив высотки моей жертвы. Я сидел в дурацком наряде и ждал, одной рукой крепко сжимая деревянную рукоятку остроконечной косы. Люди шныряли туда-сюда, изредка задевая друг друга плечами и шаркая ногами, не замечая моей старой грязной колымаги. Идеал вышел ровно в девять. Настал мой час. Скрипнула дверца машины, и я выпорхнул из салона. Дальше все происходило, как во сне. Я, широко шагая, подскочил к идеалу и, взмахнув косой, ударил острым лезвием по лебединой шее. Голова, продержавшись пару секунд, упала на безупречный газон, а за ней рухнуло и туловище. На мое удивление крови практически не было. Послышались женские крики, топот ног, и резкий визг тормозов. Я не смотрел по сторонам, а отбросив прочь косу, лег на живот около идеально обезглавленного тела, закинул руки за голову и ждал приезда полициантов. До их появления меня «охраняли» два бойца службы охраны пенхауза, направив дрожащие дула пневматических пистолетов. - Не двигайся! Не делай глупости! – постоянно кричали они мне, а я и не собирался. Я выполнил часть своей миссии и просто лежал и ждал, когда меня заберут. Я прекрасно понимал, чем спокойнее я веду себя, тем целее меня доставят в полициантское управление. Умирать на безупречном газоне, рядом с идеалом не входило в мои планы. Пока я лежал и думал о Ней, в разных уголках планеты совершались типичные нападения. Какие-то странные люди в маскарадных костюмах решали самосуд, а потом, также спокойно, откинув холодное оружие, ждали полицию. Вскоре приехали ребята в форме и, убедившись в моей адекватности и не агрессивности, попросили меня встать с земли и сесть в их машину. Я подчинился. Мы зажгли волну. Паника охватила мир идеалов, а человеческий род обратил внимание на происходящее. И как не странно, все, услышав о кончине очередного идеала, говорили одну и ту же фразу «Поделом вам. Давно пора бошки пообламывать». Как и полагается нам устроили допрос. В небольшой комнате три на два с голыми стенами, одиноким столом и двумя стульями. Нас расспрашивали о наших целях и намерениях. Мы все, как один, повторяли одну и туже фразу, заученную на зубок: «Мы дети Земли. Мы ее хозяева. Идеалам здесь нет места». Потом настал другой уровень общения, менее приятный, – прессинг. Мне делали пару раз, как выражаются полицианты, «слоника» (удушье в противогазе). Я думал меня «сломают», но я выдержал. Все это время я думал о Ней. После, пытки продолжились, на сей раз током. Пока полицианты пытались сломить меня, волна восстания нарастала с бешеным темпом. Идеалы паниковали, окружая себя охраной, а вскоре ввели в города войска. Слегка покалечив, и не добившись результата, меня перевезли. Но немного не довезли. На машину напали местные повстанцы. Охрану убили и, освободив мне руки, позвали с собой, но я отказался. Узнав свое местоположение, отправился через лес назад, домой, к Ней. И вот я здесь с поврежденной ногой где-то в чаще леса. Я так и не смог дойти. Вскоре меня нашли, но не свои. Теперь меня довезли и пытки продолжились. Меня закрыли в одиночке. Крошечную камеру поглотили мрак и сырость. Я обследовал ее на ощупь и кроме небольшой дыры в полу наполненной водой ничего не обнаружил. Это дыра служила примитивным туалетом, возле которой я обнаружил небольшую кнопку слива. Вот и весь интерьер. Чтобы не сойти с ума я мысленно обставлял свою конуру мебелью и техникой. Менял интерьер, после каждой пытки. Это забавляло меня. И конечно думал о Ней. Представлял, как она в летнем пестром платье приходит ко мне в гости. Заходит в мой новый дом с отменным интерьером, восхищается, а я немного смущаюсь, и после мы идем пить ароматный зеленый чай с кокосовыми кексами. Вскоре пытки переросли в жуткие побои. В последний раз меня здорово отходили. Меня били, чем попало несколько человек. Может пятеро, а может и восьмеро. Кто просто ногами, кто притащил увесистую цепь, а кто остался верен резиновой дубинке, наверное, у этого изверга проснулась ностальгия. Я упал на пол и сжался в комок, обхватив голову руками. «Это конец, подумал я, выплевывая струйку крови. Пока меня били, я не переставал думать о Ней. Думал, что обязательно все наладится и к ней вернется жизнь, а там и новое счастье. Потом я потирал сознание. Закончив, меня отволокли в камеру, рисуя моим искалеченным телом на полу коридора кривой кровавый шлейф. Не знаю, сколько я пролежал без сознания. Очнулся я от дикого холода. Мои глаза опухли, и я ничего не видел, наверное, со стороны они были похоже на две огромные переспелые сливы. Мое тело колотила дрожь, а невыносимая боль застилала рассудок. Я не мог встать, казалось, огромный самосвал проехался по моим конечностям. Я беспомощно лежал и ждал смерти. «Только пусть она придет не в дурацком красном костюме, пожалуйста». Однажды находясь в полубреду, я услышал голоса охранников. Из их разговора я понял, что массовые восстания охватили весь мир. Я слегка улыбнулся и снова исчез. Когда я снова очнулся, то решил, что оглох. Тишина. Кромешная оглушающая тишина. «Странно, где же шаркающая возня охранников, где одиночные безумные крики заключенных?» Я точно оглох. Губы слиплись и потрескались от нехватки влаги. Я в очередной раз попытался встать, но тут же получил новую порцию боли. Немного отлежавшись, и дождавшись, пока боль немного отступит, я пополз к спасительной дыре. С трудом сориентировавшись в ее месте расположения. Я подполз к ней и стал жадно загребать одной рукой ледяную воду. Пронзительная боль обдала горло, я подавился, но все же впихнул новую порцию вонючей жидкости. Напившись, меня тут же стошнило. Я еле успел отвернуть голову в сторону, чтобы не нагадить себе в "колодец". Отдышавшись, я еще раз зачерпнул рукой воду, умылся, а после смочил пересохшие губы, стараясь как можно дольше подержать их в воде. Закончив, я лег на спину. И снова эта проклятая тишина. «Неужели я действительно оглох? Нет, этого не может быть! Я же слышал плеск воды! Значит, что-то происходит или произошло. Может тюрьму перенесли в другое место? Может. А меня просто забыли, или специально забыли. Тогда я обречен. Пусть. Главное, что наши побеждают. Главное, что у Нее все будет хорошо. Хотя я так не хочу умирать, тем более здесь, в одиночестве. Лучше бы меня разорвал в лесу медведь. Хоть бы зверя накормил своим телом. Если честно, сейчас сбывался самый жуткий кошмар, преследующий меня с детства – меня похоронили заживо». И опять забытье… Что-то здорово грохнуло, совсем рядом, в ушах зазвенело, что-то рухнуло, образовав завесу пыли, сквозь которую прорывался свет, а с ним и силуэты людей. Незнакомцы склонились надо мной и что-то говорят, но я не могу разобрать их речь или они говорят нечеловеческим языком? «Это, что новая раса? О, нет. Я этого не выдержу!» - Андрей, мы тебя нашли, Андрей! – услышал я прекрасный женский голос. «Господи, одна из них человек! И она меня знает! Это радует. Девочка моя, забери меня отсюда…» - Лада, что он шепчет? – озабоченно спросил Игорь. - Не знаю. Не могу разобрать. Может воды просит, - пожала девушка плечами и, не раздумывая, достала флягу из внутреннего кармана защитной куртки, осторожно приподняла голову заключенного и, не спеша стала вливать прозрачную жидкость. - Ладно, ребята, когда Лада закончит, аккуратно положите его на носилки и пулей в вертолет. - Хорошо. «Удивительный сон или это рай? Да, наверное». Вся в солнечных лучах, словно святая, рядом сидела Лада. Сидела и смотрела на человека с головы до ног покрытого бинтами. Взгляд ее был переполнен нежности и любви. «Хорошо, что я умер» - Привет, - мягко улыбнулась девушка, заметив, что Андрей постепенно возвращается в реальность. - При … - горло сдавило, и глухая боль проглотила конец слова. - Не напрягайся, - она нахмурила брови и положила свою горячую нежную ладонь на его руку. - Ты еще слабый, Андрюша. Теперь все будет хорошо. Мы победили. Я моргнул, показывая свое понимание. - Завтра ребята придут к тебе, но не все сразу, доктор толпу к тебе не пустит. Я еще раз моргнул. - Ты спрашиваешь, что случилось с идеалами? Их свергнули. Кого убили, а кто сейчас под наблюдением в спецклинике. Эти проклятые ученые не дали нам стереть их в порошок. Представляешь, один «ботаник» даже закрыл собой идеала и кричал «Только через мой труп!» По-моему, этих ученых необходимо тоже определить в спецклинику и хорошо протестировать. Я улыбнулся. Мне не верилось, что все закончилось. Я цел, ну почти цел, а самое главное рядом Она – моя идеальная женщина. П.С. Позже выяснилось, что всех малышей идеалы разместили в идеал-инкубаторы, где вкалывая нано-вещества пытались перевоплотить их в себе подобных. Кто создал технологию обращения до сих пор не известно. Через год большую часть потерянных детей удалось найти и вернуть родителям. Малышку Лады так и не нашли. |
|
|
|
Время приёма: 22:32 22.01.2014
|
|
| |
|
Рассказ открыт для комментариев