Последнее Рождество на Бейкер-стрит

    Действие происходит через два месяца после событий, описанных в романе Р. Желязны «Тоскливой октябрьской ночью».

     
     
     
     
    Последнее рождество на Бейкер-Стрит.
     

                           
    «Шерлок Холмс - это человек, который никогда не рождался, но который будет жить среди нас и никогда не умрет"
    О. Уэлс.
     
    Нюх.
     
                - Я - сторожевой пес... Меня зовут Нюх... Моего хозяина зовут Джек...
     
    Эти простые фразы я повторяю себе каждое утро последние три дня. И это очень тяжело - чувствовать, как час за часом ты теряешь себя. Это как линять, только без надежды, что вырастет новая шерсть. Да, шерсть тоже выпадает. Вчера Джек провел ладонью по моей спине и на пол упали еще два клока. Джек вздохнул, сел передо мной и обнял за шею. Впервые в своей долгой жизни я увидел, как он плачет.
    Ему приходится еще тяжелее. Ведь он старается сдерживать происходящее, точнее, старался. Когда он вчера заплакал, я понял, что надежды нет.
     
    - Нюх, - это вошел Джек. Плохо, я даже не почуял его приближения. - Нюх, ржавчина одолела его...
     
    На ладонях хозяина лежал проржавевший насквозь нож. Тот самый - воплощение его заклятья и одновременно - источник его власти. Пять дней Джек делал все возможное и невозможное, чтобы остановить процесс. И вот с его ладоней сыплется коричневая пыль. Нож перестал быть, а значит, очень скоро перестанет быть сам Джек, а за ним и я. Ведь это он призвал меня и разделил со мной свое заклятье. Правда осталась еще закрывающая волшебная палочка. Пока она с нами, мы не умрем. Но наверняка скоро кто-то придет и заберет палочку. А мы не сможем этому помешать. И кто скажет, каким тогда будет исход следующей Игры?
    Мы были хранителями нескольких заклятий, и от нашей работы зависело, останется ли этот мир таким, как он есть, или решительным образом изменится. Здесь самое время рассказать об Игре, пока память не вылиняла окончательно. Почему-то некоторых определенных созданий (в основном людей, но не обязательно) притягивает в определенное место в определенный год, тоскливой октябрьской ночью, в полнолуние, в канун Дня Всех Святых. В такую ночь ткань реальности редеет и могут быть открыты врата между этим миром и царством Великих Древних. Процесс открытия этих врат и есть Игра. В игре участвуют две стороны: Открывающие (те, кто стремятся к тому, чтобы Древние боги вернулись в наш мир) и Закрывающие (те, кто против возвращения Древних). В течение месяца обе стороны готовятся к решающему дню открытия врат, собирая различные ингредиенты для зелий и накапливая силу.
    Почти у каждого игрока есть помощник (по некоторым причинам, такими помощниками обычно являются звери, наделенные разумом, близким к человеческому). В решающую ночь игроки собираются в месте ритуала, которое должно быть определено заранее путём сложных геометрических вычислений. Разжигается костер и вокруг него располагаются на одной стороне Открывающие, на другой — Закрывающие. Гибельный костер – особая тема, но о нем не стоит рассуждать с непосвященными. Когда Игра заканчивается, победители просто уходят, а проигравшие обычно погибают от ответного удара тех космических сил, которых вызывает сама попытка открыть путь.
    Веками в этой борьбе побеждали Закрывающие - порой едва-едва. И веками закрывающая волшебная палочка хранилась у человека, о котором складывают легенды. Полубезумец, убийца, бродяга, он появлялся со своей собакой, чтобы встать на пути Древних богов. Поговаривают, что он заключил договор с одним из Древних, который пожелал навредить своим собратьям, но никто не знает точно природу заклятья Джека, даже я. Он не говорил, а я не спрашивал. Мне просто нравилось быть его сторожевым псом.
    В процессе подготовки игроки завладевают определенными предметами, дающими силу и защиту в решающую ночь. Артефакты либо нейтральны и не имеют прямого отношения к открытию Врат (Икона Альхазреда, нож, серп и другие), либо специально предназначены для использования в Игре: Открывающая и Закрывающая палочки. У Джека был нож и еще одна волшебная палочка, не такая могущественная, как закрывающая, но обладающая большой силой. Два дня назад она рассыпалась в труху.
    Последняя Игра была в этом году. И это оказалась самая необычная игра на моей памяти. После ее окончания мы с Джеком порадовались, что впереди долгий заслуженный отдых. Вот только нужно было что-то решить с открывающей волшебной палочкой, которая неожиданно досталась Джеку. Помнится, хозяин хотел ее кому-то передать или где-то спрятать. В общем, сделать что-то такое, что надолго прекратит Игры. В подробности он не вдавался, просто сообщил, что мы отправляемся в Южную Америку. Однако, необычный финал игры что-то нарушил в устоявшемся порядке мироздания. Не могу сказать точно, я не специалист в таких вещах. К сожалению, ни мне, ни Джеку даже не пришло в голову, что нам не стоит держать у себя Открывающую волшебную палочку. Что это может быть чревато гибельными последствиями. Сказалась эйфория от удачного финала Игры, и еще кое-что очень личное…
    После игры все уцелевшие игроки срочно разъехались кто куда, дабы избежать нежелательных расспросов полиции. Но мы задержались в Лондоне. Нужно было уладить кое-какие дела. Потом мы заехали к Джилл и Серой метелке – поздравить их с новосельем и тоже задержались.
    В порту мы оказались в середине декабря. Джек пребывал в приподнятом настроении, и все повторял, что скоро мы отправимся в долгий отпуск. Но вдруг что-то разладилось. Сначала пропала открывающая волшебная палочка. Джек ни на минуту не расставался с саквояжем, в котором хранил ее. Ни он, ни я не заметили ничего подозрительного. Но в ту ночь мы оба спали слишком глубоким и долгим сном, а утром, обнаружив пропажу, Джек пристально посмотрел на себя в зеркало, а потом сдал билет на пароход.
    Он все понял сразу - освобождение от всех заклятий трудно не заметить. Время, так долго не властное над нами, начло отыгрывать свое со все возрастающей скоростью. И вот я - еще неделю назад - рослый пес в самом расцвете сил - лежу на коврике дряхлой развалиной. В нашей потайной квартире в Лондона, куда мы вернулись, нет зеркал. Но мы не можем на смотреть друг на друга. Волосы Джека стали сначала белыми, потом прозрачными. Он весь сморщился и усох. Мне не хочется думать, что с ним - с нами - будет дальше.
     
    - Нюх, - Джек садится рядом со мной и гладит мою голову дрожащими тонкими пальцами. - Нюх, старина, нам нужно найти себе замену. Сегодня, непременно до полуночи ... Думай, дружище, думай.
    Я вздохнул. Трудно думать, когда болит голова. Сегодня ночью Рождество. Обычно мы с Джеком старались оказаться на это время где-нибудь в местах весьма отдаленных от цивилизации и желательно очень теплых. И вот теперь Джек смотрит поверх меня в окно на легкий падающий снег и плечи его вздрагивают от холода и бессилия. Камин он сегодня даже не разжигал и в квартире очень холодно.
    - Они придут ночью… - Джек говорил негромким, лишенным выражения голосом. – Я чувствую их… но это все, что я еще могу…
    Я отвел глаза. Видеть хозяина таким беспомощным для меня было тяжелее, чем ощущать собственную дряхлость.
    - Если бы Ларри был здесь, - Джек уронил голову на руки. – Джилл покончила с Игрой, и я не в праве просить ее передумать.
    Неожиданная сумасшедшая мысль пришла мне в голову. Я заскулил, привлекая внимание хозяина. Говорить с Джеком, как раньше, я не мог. Но это не важно. С трудом поднявшись на ноющие в суставах лапы я проковылял к стоящему в углу низкому столику. Его давно не протирали и сейчас это было как нельзя кстати. С трудом удерживаясь на трех лапах, я провел по толстому слою пыли несколько линий. Линии получились не очень ровные, но я надеялся на догадливость Джека. Хозяин подошел ко мне и несколько долгих минут смотрел на буквы.
    - Ты уверен, Нюх?
    Я осторожно кивнул – голова болела все сильней.
    - Ну что ж, доверяю твоей интуиции.
    Через десять минут мы вышли на заснеженную улицу. Ветер пробирал до костей, а моя изрядно поредевшая шерсть совсем не согревала. Хозяин так закутался в шарф, что я даже не видел его лица. К счастью, нам удалось поймать кэб. Думаю, для кэбмена Джек стал рождественским чудом. Никто еще не платил за такой короткий маршрут десять соверенов (Джек просто отдал ему все монеты, что нашарил в своих карманах). Мы буквально долетели до нужного нам дома. По дороге я думал о человеке, к которому мы ехали. О его отточенном уме, страстной натуре и огромной силе воли. Я чувствовал к нему такое уважение, какое испытывал к очень немногим существам из всех, мне известных. Тогда, в октябре, он не был на нашей стороне, в полном смысле всех аспектов Игры, но я не сомневался, что предложил Джеку правильное решение.
                Рука Джека почти не дрожала, когда он позвонил в дверь дома номер 221 на Бейкер-Стрит.
     
     
    Шерлок Холмс
     
     
                Это Рождество я встречал один. Моя дорогая хозяйка сочла, что нужно иногда навещать своих родственников и уехала, не забыв при этом приготовить для меня праздничный ужин. Мой лучший друг доктор Ватсон встречал Рождество со своей новой женой. Я мысленно в очередной раз пожелал ему счастья, хотя и не одобрял его выбор. Но они поженились два месяца назад и это оказалось для меня очень кстати – учитывая мое новое состояние.
                Весь день я провел за чтением любопытной монографии о значении образа оборотня в мифологии разных народов. Автор предлагал весьма нестандартные трактовки и гипотезы, над некоторыми из которых хотелось смеяться, но большинство заставили меня призадуматься.
    Вечерело, но накрытый стол не манил меня. Налив себе в бокал немного кларета, я устроился у окна. Там шел снег и если смотреть на небо поверх домов можно представить себе, что города нет, а вокруг холмы, поросшие вереском, и где-то рядом лес… Мне удалось вовремя остановить свое разыгравшееся воображение. Впрочем, решение все равно уже принято. Это мое последнее Рождество на Бейкер-Стрит. В следующем году я оставлю Лондон, переселюсь куда-нибудь в деревенскую глушь, где никто не сможет помешать мне ставить эксперименты в свое удовольствие. Даже Ватсон. Особенно Ватсон. Бедный мой терпеливый друг, он так и не понял, почему в конце октября этого года я вдруг оставил расследование дела Джека Потрошителя и связанные с ним события в предместьях Лондона. К счастью для нас обоих в то время он был озабочен сердечными делами, и, хотя помогал мне, больше думал о невесте, чем о расследовании. Но кое-что он замечал. Изменения, происходившие со мной, нельзя было не заметить.
    В ноябре и начале декабря я довольно удачно и быстро закончил несколько запутанных дел, связанных, к сожалению, с громкими скандалами в благородных семействах. Газеты только и писали, что о моих успехах, превращая меня в какого-то всемогущего волшебника. Но доля истины в их раздражающей писанине была. И Ватсон что-то заподозрил. В последнюю нашу встречу три дня назад он порядком напугал меня. Та сцена в гостиной некогда нашей общей квартиры до сих пор стояла у меня перед глазами.
                - Холмс, я думаю, вам нужно мне кое-что объяснить. – Ватсон залпом выпил предложенный мною бокал шерри и нервно закурил. Я постарался как можно незаметнее сместиться подальше от него к окну – под открытую форточку. – Последние два месяца вы явно не в себе.
    – Почему вы так решили, друг мой?
    Ватсон быстро взглянул на меня и затеребил бахрому скатерти.
    - Мне следовало раньше поговорить с вами, но меня отвлекали семейные дела, практика, и только когда я прочитал все это – Ватсон достал из кармана пачку газетных вырезок и бросил на стол, - только тогда я начал подозревать неладное. Холмс, что с вами? Вы больны? Что вы от меня скрываете?
    - Не понимаю, о чем вы, друг мой, - как можно мягче произнес я, лихорадочно придумывая правдоподобное объяснение происходящему со мной.
    - Все вы понимаете! – Ватсон вскочил, но тут же снова сел. – Хорошо, пойдем по порядку. Когда я прочел первое из этих фантастических описаний, я признаться просто посмеялся. Но пять дел подряд, связанных с похищениями вещей и людей, каждое из которых вы завершили всего за один день, а то и за несколько часов! Холмс, это просто не по силам человеку, даже если речь идет о таком замечательном мастере своего дела, как вы.
    - Из этого вы сделали вывод, что со мной не все в порядке? – насмешливо спросил я, незаметно для Ватсона отгоняя от себя сизое облачко дыма.
    - Не только поэтому. За последние два месяца вы ни разу не позвали меня помогать вам в расследованиях! Следовательно, вы не желали, чтобы я знал, как именно вы действуете.
    - Друг мой, я просто не хотел отвлекать вас от семейного счастья…
    - Раньше эта причина вас никогда не останавливала! – он прервал меня необычно резко. - Я разговаривал с миссис Хадсон, и то, что она мне рассказала… Холмс, я бы ей никогда не поверил, если бы не наблюдал кое-что своими глазами, - Ватсон достал из другого кармана блокнот и перелистал несколько страниц. – В ноябре вы практически бросили курить – ту легкую смесь, что вы сейчас набиваете в трубку, еще полгода назад вы даже за табак не считали. Вы больше не употребляете крепких спиртных напитков. За эти два месяца миссис Хадсон ни разу не слышала воплей вашей скрипки – только прекрасную музыку. Вы больше не стреляете в комнате, не ставите химических опытов с резкими запахами… Ваша хозяйка готова на вас молиться, Холмс, но мне все это решительно не нравится.
    Я был потрясен. Оказывается, за мной методично следили.
    - Раньше вам не нравились мои дурные привычки, а теперь – их отсутствие, - я попытался перевести разговор на шутливый тон. – Это нелогично, друг мой. Как доктор вы должны бы приветствовать мое исправление.
    - Как доктор я замечаю еще кое-что, - строго сказал Ватсон. – Вы явно принимаете какие-то препараты. Скорее всего, наркотики. Такое обострение всех органов чувств, неприятие резких запахов (между прочим, я обратил внимание, как вы шарахнулись от моей сигареты), расширение зрачков – да, я и это заметил – все говорит о том, что вы снова начали принимать наркотик. Правда я затрудняюсь его определить. И еще эта ваша резко повысившаяся потребность в сладком…
    - В шоколаде, - машинально поправил я и тут же прикусил язык.
    - В шоколаде, - озадаченно повторил Ватсон и нахмурился. – Холмс, что за опыты вы над собой ставите на этот раз? Неужели вы не понимаете, что погубите себя? Что все эти победы обернуться самым страшным вашим поражением?
    Я осторожно перевел дух. Мой милый, добрый Ватсон, до сути вы, к счастью, не добрались.
    - Что ж, друг мой, во многом вы правы. Каюсь, я действительно принимал одно стимулирующее средство. Но больше в нем нет нужды. Честное слово, вот уже две недели, как оно мне не требуется и не потребуется в дальнейшем. Что же касается отказа от курения и некоторых других моих привычек, просто считайте, что это приятное побочное действие препарата.
    Некоторое время Ватсон пытливо смотрел на меня, потом вздохнул.
    -         Что ж, если это действительно так, я очень рад за вас, Холмс.
     
    Я не смог открыться ему. Может быть когда-нибудь, как следует подготовив почву, я расскажу своему другу невероятную правду. Впрочем, в главном я не лгал - некий сложный препарат, составленный не без помощи Лоренса Тальбо, больше мне не требовался. Мое тело довольно быстро и безболезненно запомнило все процессы. Отказ от большинства моих привычек дался гораздо тяжелее. Заядлому курильщику тяжело бросить курить, даже если запах крепкого табака вызывает отныне тошноту. В результате я и начал поглощать шоколад в неумеренных количествах. Оказалось, что это помогает мне думать, не хуже, чем курение трубки. Поначалу мне было очень непросто: чтобы решиться на такой опыт понадобилось переломить себя, пересмотреть все знания об окружающем мире. Но сделать это пришлось, иначе я бы просто сошел с ума в том тоскливом октябре…
    Затормозивший под окном кэб резко вернул меня в настоящее. Клиент? Под Рождество? Из экипажа вышли двое. От неожиданности я вскочил, чуть не расплескав бокал. Не может быть… Нюх?!!
     
     
    Нюх.
     
    Дверь нам открыл сам Великий Детектив. Когда мы с Джеком вошли в ярко освещенную прихожую, Холмс ахнул и побледнел. На стене висело зеркало. Не удержавшись я глянул в него и поторопился отвести взгляд. Да, зрелище было не из приятных.
    - Прошу прощения за поздний визит, сэр, - Джек осторожно размотал шарф и Холмс отшатнулся. – И отдельно прощу прощения за наш вид, - горько добавил он.
    Но Великий Детектив уже справился с собой.
    - Это мне нужно просить прощения за свою несдержанность. Прошу вас, проходите, - он сделал приглашающий жест в сторону лестницы и у меня заныли лапы. Холмс внимательно посмотрел на меня и нагнувшись без усилий подхватил меня на руки. Джек поднялся сам, хотя каждый шаг давался ему с трудом – я чувствовал это по его сбившемуся дыханию. В гостиной было тепло, Холмс осторожно уложил меня на медвежьей шкуре у камина и я благодарно посмотрел ему в глаза. Великий Детектив торопливо отвернулся.
    - Что вам предложить, мистер… Джек? Брэнди?
    - Не откажусь напоследок, - бледно улыбнулся хозяин. С благодарностью приняв бокал он, как был, в пальто, со вздохом опустился в кресло рядом со мной. – Мне так много нужно вам объяснить, сэр…
    - Возможно, не так уж много, как вы думаете, - Шерлок Холмс быстро глянул на меня, - Кое-что я понял еще в октябре, когда шел по вашим следам. Ваше нынешнее состояние… оно как-то связано с тем, что вы называете игрой?
    - Да, - Джек судорожно сжал бокал и наклонился поближе к огню. – Сэр, прежде всего я должен вас предупредить. То, о чем мы пришли просить вас, очень опасно. И если вы примете мое… мое предложение, это будет не разовая услуга, это определит всю вашу дальнейшую жизнь.
    Он замолчал. Великий Детектив пытливо переводил взгляд с Джека на меня.
    - Продолжайте, пожалуйста. Вы меня заинтересовали.
    Джек медленно расстегнул пуговицы пальто и достал из внутреннего кармана продолговатый футляр, обтянутый черной кожей. Я ждал этого и все равно невольно заскулил.
    - Это единственный выход, Нюх, - печально произнес Джек. – А нам с тобой все равно уже никто не поможет.
    С легким щелчком футляр открылся. Джек вынул волшебную палочку и инстинктивно сжал в кулаке.
    - Мистер Холмс, это…
    - Я знаю, что это, Джек, - спокойно произнес Холмс. – Я видел. Да-да, той ночью у холма я видел до конца весь обряд. Я унес девочку в безопасное место и вернулся, чтобы разобраться, ради чего вы совершили… все то, что совершили, - неловко закончил он.
    Джек кивнул. Ему явно полегчало от того, что не нужно долго говорить.
    - Но вы не знаете главного. Владелец Закрывающей волшебной палочки обретает что-то похожее на бессмертие. По крайней мере, он не может умереть своей смертью. Но продолжает стареть, к сожалению, если у него не получится обмануть время. Или если ему не помогут в этом. Мне очень много лет, мне и Нюху. Все это время мы не старели, благодаря неким заклятьям, которые были наложены на меня… неважно кем. Кто бы она… он ни был, его, вероятно, с недавнего времени больше нет в живых. Результат вы видите перед собой.
    Джек запнулся и умоляюще взглянул в глаза Холмса.
    - Их нельзя пускать в этот мир, мистер Холмс. Люди выработали свои собственные способы действий, определили для себя добро и зло. Физическое проявление Древних богов в этом мире принесет такой хаос, по сравнению с которым человеческие войны будут выглядеть детской игрой, - Джек опять остановился передохнуть, и Холмс поторопился вновь наполнить его бокал. – Я прошу вас, мистер Холмс, принять на себя хранение Закрывающей палочки. Вы поймете, когда вам придет пора пустить ее в ход. Как и все остальное, что сопутствует Игре.
    Великий Детектив встал и нервно заходил по комнате. Потом остановился прямо перед Джеком.
    - Насколько я понял, Игре сопутствуют не самые приятные и порой совершенно противозаконные действия со стороны всех игроков, - Холмс нахмурился. – Боюсь, я не смогу стать Потрошителем даже во имя спасения всего человечества.
    - Это совершенно не обязательно, - Джек опустил глаза. – Это было мое заклятие и проявление моей силы. Как пойдет дело у вас, я не знаю. Как не знаю, что вам делать, дабы избежать старения. Впрочем по этому поводу у меня есть некая убежденность, что старение не грозит Великому Детективу.
    Холмс улыбнулся, явно польщенный.
    - К тому же ваша способность к перевоплощению тоже что-то да значит, - продолжал Джек. – Вы прирожденный игрок, мистер Холмс. Я уверен, что даже не появись мы тут, вы все равно приняли бы участие в следующей Игре.
    - Моя, как вы выразились, способность к перевоплощению, - это все лишь результат умело подобранного снадобья, которому меня научил Лоренс Тальбо, - протестующе взмахнул рукой Холмс.
    Джек покачал головой.
    - Снадобье Ларри лишь разбудило в вас те силы, что раньше не могли выбраться на свободу из-за вашего, скажем так, не всегда идущего вам на пользу образа жизни. Вы рождены оборотнем, мистер Холмс, хотите вы этого или нет. Я читал рассказы вашего спутника – он не раз обращал внимание на ваш обостренный слух, умение видеть в темноте, чутье, превышающее человеческие возможности… Мне кажется, вы до сих пор еще не разобрались до конца в своих способностях, но у вас будет на это время, как и на то, чтобы изучить все правила. Следующая Игра еще не скоро.
    Великий Детектив выглядел откровенно ошарашенным. И это позабавило меня, не смотря на всю серьезность положения. Если он примет палочку, мы с Джеком покинем этот мир. Но я все равно хотел, чтобы Холмс ее принял.
    Великий Детектив еще раз пробежался по комнате.
    - Да, это была бы интересная задача. Я должен как следует все обдумать…
    - К сожалению, у нас нет на это времени, - Джек быстро глянул на висящие над камином часы. – В полночь у палочки в любом случае будет новых владелец. Если вы ее не примете, я не смогу сказать, к кому она попадет и чем это обернется для всех людей.
    Холмс остановился у окна и молча забарабанил пальцами по стеклу. Его взгляд был устремлен куда-то в темноту сквозь падающий снег.
    - Лоренс Тальбо, он погиб?
    - Я не знаю, - устало вздохнул Джек. – Но есть вероятность, что он жив. В том мире человеку не просто выжить, но он не просто человек.
    Холмс кивнул и еще немного помолчал. Потом отвернулся от окна и шагнул к нам.
    - Хорошо. Я согласен. Давайте ваш великий артефакт, - за его полунасмешливым тоном я почуял сильное волнение и снова подивился, как этот человек способен контролировать проявления своих чувств.
    Джек резко выдохнул и я понял, что мы оба смотрели на Великого Детектива, затаив дыхание. Джек очень медленно положил палочку в футляр и защелкнул его. Потом так же медленно протянул Холмсу. Несколько бесконечных мгновений двое мужчин смотрели в глаза друг другу, держась за футляр. Потом Джек разжал пальцы.
    - Благодарю вас, сэр, и - прощайте. Пойдем, Нюх.
    На прощание я все же лизнул руку Великому Детективу, когда он осторожно опустил меня на заснеженные ступеньки. Я чувствовал, что он смотрит нам вслед. Странно, оказывается, это приятно, когда кто-то провожает тебя за грань.
    Джек плотнее закутался в шарф и мы медленно побрели по улице, и снег заметал наши следы. Я не спрашивал, знает ли Джек, что с ним будет дальше, а сам я надеялся, что однажды меня снова призовут, и у меня еще будет возможность участвовать в Игре.
    Падал снег…
     
     
     
     
    Холмс
     
    Я смотрел им вслед, и сначала просто не понял, что произошло. Метель словно уплотнилась вокруг двух с трудом бредущих фигур, ветер взвыл, снег взвихрился и опал. Фигуры исчезли. Когда я подбежал к том месту, где видел их в последний раз, ветер уже развеял два небольших холмика праха почти до основания. В этот момент мне с такой силой захотелось завыть, что я едва сдержал себя. У меня не было причин жалеть о смерти человека, держащего в страхе весь Лондон в октябре этого года. Другое дело – его спутник. Я коснулся рукой остатков праха.
    - Прощай, Нюх. Я бы хотел, чтобы ты был моим помощником.
    Всю оставшуюся ночь я просидел у камина, сжимая в руках полученное «наследство». Я то проваливался в густое забытье, то выныривал на поверхность. Эта вещь была по своему живой. И она передавала мне информацию, как могла. Века истории Игры с трудом умещались в мое сознании, и порой мне казалось, что я не выдержу такого груза. Мой мозг бунтовал, отказываясь принимать совершенно новую картину мироздания. К утру я ненадолго уснул и проснулся с твердой убежденностью, что мне необходимо как можно быстрее уехать в деревню и там, не теряя времени, совершенствовать свои новые способности, как раньше я оттачивал свой дедуктивный метод. И еще – со всей очевидностью передо мной встала проблема поиска помощника. В последней Игре у игроков-людей были компаньоны-звери. Но теперь мне стало известно, что так было не всегда. Если игрок может обернуться зверем, то почему бы его помощнику не быть человеком? Майкрофту бы это понравилось… Но нет, у него свой путь – он живет в политике, все его мысли только тем и поглощены. Оставались еще два человека, каждому из которым я мог бы предложить разделить с собой бессмертие. Но мне чертовски не хотелось выбирать…
    Внезапно внизу щелкнул замок входной двери. Послышались быстрые шаги на лестнице, обрывки торопливого разговора… Я едва успел спрятать палочку в футляр, а футляр – во внутренний карман халата. Они стояли в дверях, тревожно вглядываясь в предрассветные сумерки, заполнившие гостиную. Два самых дорогих для меня человека в этой жизни.
    - Шерлок, с тобой все в порядке?.. Мне почему-то стало так беспокойно, что я не усидела в гостях и вернулась первым же поездом…
    - Что с вами, Холмс? Вы просто обязаны рассказать мне всю правду, если не хотите, чтобы я сошел с ума от тревоги за вас!
    - С тобой правда все в порядке? Почему ты молчишь?!
    - Друг мой, да скажите же хоть слово… Боже мой, ваши руки, они холодны как лед!
    - Камин почти погас… Я сейчас разведу огонь. Вот плед, умоляю, укутайте его хорошенько…
    Меня тормошили, мне жали руки, гладили по щекам, которые почему-то вдруг стали мокрыми. И в эти мгновения я отчетливо понял, каким был дураком, пытаясь что-то скрывать от них. И уже проваливаясь в уютный теплый сон успел подумать, что если разделить бессмертие на троих, может оно не будет в тягость?