Автор i016 писал(а):
ОГРа... Красивая...
Ну вот. Задобрили. Не считается теперь.
Здесь есть вкусное, я знаю. Тушенку и гречку слопала при
Первом чтении, истерики, мольбы и нытье при втором, философские рассуждения о нехороших чувствах при третьем, вернулась за крошками.
"...стояли пять человек. Солнце палило нестерпимо..." Как же они стояли, если
нестерпимо палило? Хоть бы с ноги на ногу переступали.
"Скала под ногами ощутимо вибрировала, шум порога обволакивал, закладывал уши, заставлял кожу противно зудеть под гидрокостюмом". Это были друзья Маугли, наблюдающие со скалы за роем диких пчел в ожидании рыжих собак декхана?
"Дай мне этот день, дай мне эту ночь, дай мне хоть один шанс и ты поймешь…" а ссылку на источник? Только не говорите мне, что прототипом несчастного везучего вашего Валерия и был Валерий Сюткин.
"Ну что там еще?! Ногу подвернул? Козел небритый! Обувь надо нормальную брать!" а побрился, так, надо полагать, не подвернул бы?
О бабке Санька. Тема бабки не раскрыта (как и в "Вандализме").
"Кажется, мать у него пьет… или отец".
"Сидел бы я уже, если б не Валера, это к бабке не ходи" (Санек).
"Стоял как дурак и чушь какая-то в голову лезла. Про мать, про бабку… Да пошли они!" (желание Санька). По желанию кажется, что бабка ему - близкий человек, бабка ему дорога. Пьет отец, семье тяжко, мать и бабку жалеет. Но больше про бабку никто не вспоминает? Ладно остальные - они могут не знать, но он сам? Если эта тема его волнует, не может он об одной родственнице все время волноваться, а о другой только в пещере. Или бабка больна? Говорю же, тема нераскрыта.
"ёперный театр" в исполнении Антона немного поднадоел. Нельзя ли чуть его выкосить?
И теперь о самом страшном. Это я, как автор понимает, погладила и с удовольствием пожевала, распробывая.
Но есть к рассказу серьезная претензия. Это терминология, сведенная в итоге в глоссарий.
Ее владеют герои.
Ею владеет автор.
Ею владеют любители и профессионалы.
Ею поневоле начинают овладевать к середине рассказа читатели.
Но.
Есть в этом некая нарочитость. Приведу пример из жизни.
Сидит компания студентов (четвертый курс). Раговаривают нормально. Изредка крепкое словцо, изредка пошлый анекдот, изредка цитата из лекции. Вдруг приходит еще один - гуманитарий. И он кое-кому в этом компании не нравится. Сразу меняется речь. Мальчики, беседующие о ремонте компьютеров, внезапно прибегают к устаревшему лет за пять до этого жаргону.
- А какая мать?
- Тр-тр-тр (не помню, напрягаться не буду).
- А камень?
- Тр-тр-тртр (кажется, тогда второй Prо появился)...
Диалог нарывающийся, на лицах надеты важные морды... Новоприбывший чувствует себя неловко - он не идиот, живет на той же планете, прекрасно понимает, о чем речь (пусть даже каких-то слов не знает), но все прекрасно видят, что переход на жаргон лишний. И он нужен, чтобы что-то кому-то продемонстрировать.
Так и тут. Уместные (не придраться) слова вставлены так равномерно, что кажется, будто это сделано нарочито. И не герои ими думают, а рассказ добротно инкрустирован.