Основная проблема рассказа – это не рассказ. Это три очерка, сбитых гвоздями в нечто похожее на пирамиду. Очерк первый – прибытие новичка в лагерь. Такое много раз было, много раз будет. Что плохо? Я не увидел псеммозороий. Он – на острове, вероятно. Что за остров? Какого размера? В болоте он или в море? Какой там климат? Сколько там людей живет? Почему никто не попадается на пути? Чем они все занимаются? Что за работа на отмелях? Добровольная или принудительная? Как давно все это существует и тянется? Очерк расползается на отрывки – встреча в бараке, встреча с Анной, все. Две вспышки молнии в ночи. Что за эпидемия, где и как она началась, как ее вообще обнаружили, насколько она распространена, сколько ею болеют и все ли становятся правдецами, и через сколько, и как они там вообще живут, с ума не сходят ли, зная, что все вокруг – и они в том числе – врут? И – на каком уровне вообще происходит ложь? Человек хочет сказать правду и не может? Или не хочет? Или оправдывает свою ложь? Зная, что он болен и должен говорить ложь? РРРРР! Вот этого всего этого нет.
Второй очерк – блужение по лабиринту с честностью перед собой. Блужение бессмысленное, потому как честность имеет два антонима – ложь и бесчестье. И вопросы идут то по первой категории, то по второй. Те, что по второй – при чем тут псемма? Блужение странное, не понятное, скучное. Проблемы – не близкие мне, читателю. Будь там что-то, что встречается каждый раз, на каждом шагу, над чем даже я могу задуматься – может, и зацепило бы. А то – друг не поступил, виноват ли я? Писать… тьфу, учить надо было лучше! Аборт… Ну е-мое! Те, у кого такая проблема была или есть – то, что описано, это детский лепет! Очень детский! Ту, у кого такой проблемы не было и быть не может – им все это мимо, по барабану, только раздражает, как надоевшая проблема, бо проблемой этой уже все ухи прожужжали. Нету на нее ответа! Зачем тут такой вопрос? Почему не – а смогу ли я завтра и каждый день начинать с зарядки? А смогу ли я сесть на диету и больше не есть мороженного? А подам ли я музыканту на улице, даже если пиликает на скрипке так, что душу выворачивает? А если фальшивит? А представляю ли я что-то в этой жизни? А добился ли я чего-то ? А о чем я мечтал в детстве? Кем хотел стать? Ну, то, что в жизни на каждом шагу.
И третий очерк – По ком взрывается мячик. Герой прошибает стену, все бегут, плывут, Джордана накрыло пушкой… ХРЯСЬ! А все. Занавес.
Между собой эти очерки связаны очень слабо. Обрыв текста вот так – выглядит как первая глава чего-то большого, как отрывок. Законченности нет. Единства нет. Продуманности мира тоже не особо есть. Мир – я уже задал ряд вопросов, плохой мир. Герои – новичку я сочувствовал, пока он не начал мучиться какими-то непонятными мне проблемами. Анна вызывала интерес – пока не попала в лабиринт. Кирюша с самого начала симпатий не вызвал. Врачи – да, более-менее живые. Сюжет – как таковой отсутствует. Где тут нарастание напряжения? Нету его тут. В начале – да, ждешь, ждешь, когда, когда начнется конфликт. А его нету. В конце он поднимается, взрывается и – уходит в никуда.
|