Попробую подробней ответить автор
Я скорее не отзыв оставила, а ключевые пометки, чем рассказ «запомнился-не запомнился»
Цитата:
Если не секрет, а что там "другое" можно увидеть?
Я рассказ рассматриваю как отдельное произведение, само по себе вне конкурса, вне мнения участников, просто как что-то, существующее самостоятельно. Вижу случай из жизни некого оборотня, за которым охотится недоброжелатель, и, как выясняется, не только ради мести или по идеологическим соображениям, а ради собственной выгоды. Это одна нить рассказа. Но у него есть и другая, связанная с прошлым героя, с его трудной судьбой и любовью к родине, с которой он остается несмотря ни на что. И вот тут я при чтении торможу, несколько раз перечитываю абзац с историческими пояснениями, и думаю, а зачем? Что это дает рассказу? Представляется ли что-то о самом герое (ага, представляется, он не уехал с родителями, а остался здесь, влачит жалкое существование, толкая янтарь туристам), а о его «убийце»? Связан ли он и его происхождение с тем, кто был упомянут в исторической «вкладке»? Вроде бы и нет.
Читаю (уже оставив свои записи) форум вижу пояснение автора:
Цитата:
Вспомнить еще одних нелюдей, которымт, в принципе, могут стать любые люди, только в особых условиях. Поделиться знанием, что не все литовцы были эсэсовцами, довольно многие попали в концлагеря и там погибли.
И теперь могу сформулировать, что именно смущает. Вроде в обоих положениях авторского ответа прописные истины. Любые люди могут стать нелюдьми. Не все в определенных обстоятельствах становились эсэсовцами. Многие погибли. Многие спаслись и не стали. Более того, не все из погибших или ставших – были литовцами. И не все потом остались. И не все, кто оставался, сделали это по идеологическим соображениям, ну много всего же. А тут – два ненормальных кричат, что раз герой 18-го года рождения, то по возрасту и по месту нахождения в определенное время он был фашистом? Вот потому я и говорю – спорно автор. Углядеть можно многое и разное – но я вижу, что в рассказе реальному персонажу и сейчас угрожает опасность, а подведен «под базу» такой огромный и страшный кусок… о котором можно думать и говорить много. Но по мне бы – лучше не здесь.
Об этом ли сам рассказ, если он ради этого выстроен? Да нет, это подано фоном основной нити рассказа. Я не считаю, что в интересах лиетратуры здесь должна быть альтернативка (иной взгляд, иные факты), не считаю, что тут надо вдаваться в дебри и перетягивать все на пересказ учебников, статей и иных материалов, не считаю, что связи с прошлым не должно быть… Но в таком виде – есть очень красивая (эмоциональная, прописанная) вставка, которую как хочешь, читатель, так и понимай.
Цитата:
и моржи в Балтийском море (неудобно выбираться на берег).
Здесь я имела в виду, что они длинные, тяжелые и с трудом передвигаются по суше. Объяснение, куда девается лишняя масса моржа при обращении в человека, в рассказе есть. Но как сам морж себя чувствует в «мелком» море? Скорее всего, в моржа он превращался уже в воде, отплыв на достаточное расстояние от берега (если речь о туристическом пляже, а иначе – где бы он торговал янтарем?), или хотя бы погрузившись полностью. А так он – даже с пирса спрыгнуть не сможет. И чем бедняга питается в упомянутой местности, будучи в моржовом теле?
Цитата:
Я – сбежал, обернулся в моржа и прыгнул в море.
Вот здесь еще… Я – сбежал (каким образом?), обернулся в моржа и прыгнул в море.
Бежал моржом? И быстро бежать получалось? А прыгнул? Прыгнуть в море морж может со скалистого берега, с плоского камня… Или он сначала сбежал, потом прыгнул в море (с чего-нибудь), а потом обратился в моржа? Тогда, может быть.
Цитата:
- Моржи – родственники медведей.
Один-один. Ему удалось меня удивить.
- Извините? А тюлени?!
- Куниц. Дальние родичи. Какая разница?
Здесь я тоже не уловила фишку, но решила, что это что-то из преданий? Или это проблема в голове у Генриха?
Цитата:
Она могла бы быть похожа, например, на скандинавку или немку - тогда было бы "Гутен морген!", или на француженку или американку, тогда было бы "Гуд ивнинг"...
Я не по смыслу прицепилась, автор, по выбранному приёму. Если текст на русском языке, и герой, определив на взгляд национальность собеседницы, обращается к ней на ее языке, то его слова можно давать и транскрипцией, и максимально приближенными к оригиналу (если клавиатура позволяет), здесь авторская воля. Но в русском тексте, где само действие передано русским языком, высказывание звучит странно. Вопрос был бы снят, если после размышлений о том, кем является девица, он бы сказал «И поэтому я поздоровался с ней по-русски». А далее – тот диалог, что в тексте. Я сейчас не про то, на каком языке он думает, и на каком ему удобнее общаться – а только о построении фразы. Но вообще по тексту корявок мало (шутки героя так вообще великолепны, жаль, что его собеседники их «не догоняют»
), такие два страшилища попались вначале – с «катастрофически» и вот этот непонятный финт, остальное, мелочи.