Ночью, точнее, когда маленькая стрелка массивных бронзовых часов подобралась к двенадцати, раздался истошный вопль.
- Точно по графику, - заметил Клай-Мэт, тасуя старую колоду пластиковых карт. – Малышу все-таки надо почавкать успокоительного…
- Или начать пить… - отозвался Мареев. – У него кошмары. У меня тоже были кошмары.
- У всех были. Он крепкий, выдержит.
- А ты разве выдержал?
Клай-Мэт откинул со лба длинную седую прядь и вытаращил на своего капитана полные наивного безумия голубые глаза:
- А по мне не заметно?
- Пожалуй, даже слишком. Твой оптимизм пугает меня не реже трех раз в сутки.
Крик повторился.
Некоторое время коллеги посидели молча, затем также молча подняли стаканы с бледно изумрудной жижей и выпили.
- Интересно, что ему снится?
- Это ты сейчас сказал? – встрепенулся Мареев.
- Вроде бы я, - кивнул Клай-Мэт. – Но не уверен. А что?
- Всё. На сегодня достаточно. Мы начинаем мыслить синхронно. Погоди. Завтра с парнем надо поговорить. Окончательно поговорить. Он. Да?
- Не поможет. Да и стоит ли будоражить старую тему? Ты не боишься, что он сорвется? Чертовски хочется хоть иногда общаться с психически здоровым человеком. Не хотелось бы, чтобы Малыш стал одним из нас. Хотя, с другой стороны, тогда мы бы могли играть в преферанс.
- О! – расхохотался Мареев. – Это мысль!
Завтра наступало всегда в разное время.
В побудках не было необходимости. Клай-Мэт, похоже, вообще никогда не спал, а капитан Мареев, представлявший собой сутулый сборник дурных манер и вредных привычек - не терпел насильственного пробуждения. Поэтому относительно вовремя поднимался только Димка Малышев, пошло и без фантазии прозванный за глаза Малышом. В его обязанности входило приготовление завтрака и завод отчаянно врущих антикварных часов, неизвестно когда и кем привинченных к полу в кают-компании.
Ближе к полудню, шаркая сальными тапочками, появился Мареев, в черной майке, тщательно заправленной в старые брюки с алыми лампасами.
- Доброе утро! – сказал Димка. – Завтрак готов.
- До-о-уо… - процедил тот сквозь зубы и скрылся в рубке.
Несмотря на еще ни разу не подводивший автопилот, капитан все-таки считал своим долгом ежедневно заглядывать туда, иногда просто, чтобы вспомнить, куда и зачем они летят.
В кают-компанию легким бризом ворвался Клай-Мэт, выглядевший чуть бледнее, чем обычно, но весьма бодрый и тщательно выбритый.
- Доброе… - начал было Димка.
- Не всегда! – быстро парировал тот и ловко щелкнул Димку по носу. – И точно не сегодня. У меня кончился последний спортивный журнал!
- Большое дело, - проворчал парень, подавая пепельно-седому атлету тарелку очень полезной для здоровья каши. – Попробуй переключиться на книги. У нас в базе, как-никак полная библиотека.
- Книги? Читать придуманные истории про никогда не существовавших людей? Это извращение.
- Но есть же исторические хроники, всякие исследования, биографии…
- Вот как? Хм. Я подумаю, - пообещал Клай-Мэт и с некоторым сомнением потрогал кашу пальцем.
Сейчас глубоко внутри его спутанного сознания шла борьба между желанием правильно питаться и потребностью хоть в каких-то вкусовых ощущениях. Инстинкт победил:
- Слушай, Дим, а нет какого-нибудь варенья, что ли?
- Есть черничный джем. Правда, синтетический.
- Тащи! Кэп пробудился?
- Угу. Восстал ото сна, судя по виду. Он в рубке.
Дима отправился на камбуз. Он побаивался Клай-Мэта, и на то были причины. Высокий седой красавец Клай излучал опасность, и являлся таковой на самом деле. Несколько недель назад капитан Мареев проговорился, что до войны Клай служил театральным актером, и, судя по сохранившимся отзывам критиков, которые Дима нашел в архиве, - весьма неплохим актером. Однако, когда пришло время браться за оружие, Клай-Мэт одним из первых ушел с добровольческой эскадрой, заявив, что если уж так всё сложилось, он попробует сыграть роль солдата. В роль он вжился, но, к сожалению, выйти из образа так и не смог. Застрял. Запутался. Улыбчивый, милый и веселый Клай на деле являл собой одного из самых безжалостных и умелых головорезов рода людского, и весьма этим гордился. Теперь он время от времени старался играть роль нормального человека, что ему-солдату было трудно, а ему-актеру уже невозможно. Случались срывы.
Когда Димка вернулся с баночкой джема в кают-компанию, там уже никого не было. Зато разговор, доносившийся из рубки, шел явно на повышенных тонах:
- Проверь еще раз! – требовал Клай-Мэт.
- Я проверил уже трижды. Никаких сомнений.
- Вынырнул?
- Точно.
- Но откуда здесь… И сигнал синий?
- Синий. Просит помощи. Пам! Пам-пара-рам-пам! – вдруг сипловато пропел Мареев, - Чего делать будем?
Тут Димка не выдержал и проник в рубку. Мужики обернулись на него. Потом быстро, и как показалось парню, с тревогой переглянувшись, хором рявкнули:
- Вон!
Глупо было не обидеться. Никогда еще так грубо и бесцеремонно его не выгоняли. А ведь, сколько уже в одной лодке… Не доверяют! Может, конечно, думают, что молодой, что пороху не нюхал. Так он нюхал, и не только порох, но и покрепче зелья нюхал.
- Покружим рядом, - донесся из рубки голос Мареева. – Пока не сообразим.
- Добро, – согласно буркнул Клай-Мэт. - Только на связь не выходи. Успеется,
Встреча! – догадался Димка, - Мы наткнулись на кого-то, терпящего бедствие. Становилось все интереснее.
Вырвавшийся из рубки Клай-Мэт звонко хлопнул парня ладонью по спине и подмигнул:
- Не обижайся! Инструкция, брат. После обнаружения чужого корабля, никому не позволено находится в рубке кроме капитана и старшего офицера.
- Инструкция? – возмутился Димка, - Да на этой посудине никогда и никто не выполнял и не видел никаких инструкций! Инструкция! Вы её только что сами выдумали. В конце концов, я целая треть экипажа!
- Вот, вот. Целая, - многозначительно заметил Клай и мило улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. – Постарайся целой третью и остаться. Настала пора придерживаться инструкций. Что с моей кашей?
- Стынет, – буркнул Димка, и съязвил: - Согласно инструкции.
На пороге кают-компании возник капитан и взревел, как подстреленный:
- Что за бардак! Почему не в форме! Почему жрете не в столовой! Кто разрешил! Убрать! Привести себя в порядок. Десять минут на всё!
- Есть, мой капитан! – подорвался Клай-Мэт и бесподобно отдал честь.
- К пустой голове не прикладывают… - недобро усмехнулся Мареев.
- Я дезертир, капитан! – весело заявил бывший актер. – Прикажите считать себя старшим помощником.
Мареев мрачно взирал на свой более чем скромный экипаж, постепенно вспоминая, что военным их корабль уже не является. Однако, проявил строгость:
- Обойдешься, Клай. Назначаю тебя младшим помощником. Дмитрий! С этого момента можешь считать себя лейтенантом. А, черт с тобой – старшим лейтенантом! Я внесу назначения в бортовой журнал. Вы еще здесь оба? Исполнять!
А ведь было что исполнять. С тех пор как сломался робот-уборщик, экипаж Мареева уверенно зарастал грязью. Клай-Мэт регулярно спотыкался о застывшего уборщика в коридоре, и всякий раз клялся его починить ближе к вечеру. Дима ничего не смыслил в робототехнике, и потому сам мыл пол в своей каюте, в остальном придерживаясь принципа невмешательства. Однако, уборка оказалась не таким уж трудным делом. Пока капитан переодевался, они успели кое-как привести в порядок кают-компанию, удачно сокрыв кучу мусора под диванчиком, а также сгребя в две относительно ровные стопки многочисленные спортивные журналы, доселе толстым слоем покрывавшие все горизонтальные поверхности. К тому времени, как они закончили, каша Клай-Мэта образовала на своей поверхности защитный панцирь, который уже начал трескаться.
- У нас сложная ситуация, господа! – заявил Мареев, вернувшись. – Во-первых и главных: я не нашел фуражку. Дмитрий!
- Э-э-э… - протянул парень, - нечто похожее висит вон там, на корпусе.
Все обернулись. Черная фуражка, действительно, пылилась на старинных часах, которым вдруг вздумалось отбить три пополудни.
- Хм. Действительно. Во-вторых! – продолжил капитан, как никогда подтянутый и старательно серьезный. – Мы должны принять сложное решение. Терпит бедствие корабль. Старый корабль, хотя и не древний. На борту живой. Мы способны принять его. Но существует нюанс.
Экипаж внимательно молчал.
- Помощи просит куард…
- Э-эхм! – произнес Дима, после чего совершил сложный маневр по кают-компании, оказавшись в результате повернутым спиной к обществу в самом дальнем кресле. Его мутило.
Клай-Мэт равнодушно зевнул. Он всегда вовремя вспоминал себя солдатом, и оттого перекладывал сложные решения на чужие плечи с особой легкостью и без малейших всплесков совести.
- Да, куард, - повторил Мареев. – Я понимаю, что вопрос сложный… Но, у нас всего два варианта решения проблемы. Либо мы подбираем куарда, либо нет. У нас положение особое, господа, но я бы хотел обратиться к традициям старых висельников, которые торпедировали торговые караваны конфедератов еще до того, как родились наши матери.
Капитан покосился на тарелку с кашей, по-прежнему украшавшую стол, и едва слышно цыкнул правым верхним клыком.
- Я голосую… - отозвался Клай-Мэт неожиданно хрипло, прокашлялся и закончил: - Принять куарда на борт. Со своей стороны гарантирую безопасность. Я немало убил этих тварей, одним больше, одним меньше, - не велика потеха.
- Дмитрий? – позвал капитан.
- У?
- Треть экипажа. Дима?
- Да, - кивнул тот. – Я голосую «за». То есть, принять на борт. Не важно кто, нельзя просто уйти. Не по-людски. Лучше так. Пусть.
- Хорошо, - заключил капитан. – Кто я такой, чтобы спорить с командой? Ха! Голосую: «за». Принять чужого! Клай, за тобой контакт, а я подтяну наше корыто поближе. Прошу старших офицеров проследовать в рубку.
Оказавшись на месте, Мареев хрустнул пальцами и просиял. «Щ-щас подцепим рыбку»: - бормотал он, усаживаясь в пыльное кресло.
Безмятежный Клай-Мэт рухнул в соседнее кресло штурмана, положил ноги на задернутый кожухом пульт управления, и принялся чирикать в крохотный микрофон нечто мелодичное, но невнятное, и напрочь лишенное музыкального размера. Диму передернуло, едва не вывернуло.
Он узнавал эти звуки, эти певучие мерзкие трели инопланетных соловьев. Изящный скрип, тонкий свист, рулады, изысканные сложные переливы. Это были приказы, рекомендации и команды. Так пели они перед тем, как начали убивать. Также пели, когда заливали горячим ракушечником котлован с тремя тысячами колонистов на богатой кислородом «Изабелле». Также пели, когда открывали шлюзы с пленными-рабами, едва почуяв погоню. Щебетали, насвистывали, когда сводили с ума, плавя мозги и путая мысли.
- Дима!
- А! – очнулся парень, - Что?
- Встряхнись. Это скорее забавно… Я же тут.
Седой Клай-Мэт, спокойный, любезный, равнодушный. Даже не поднялся со своего, нет, даже не своего - штурманского кресла. Дима поймал его мягкую улыбку и очнулся, сел ровно, удержал рвотные позывы. Пригляделся.
В правой ладони бывшего актера бесшумно порхал длинный нож. Едва заметный в спертом воздухе клинок. Ночным мотыльком вперед, тенью. Меж сильных пальцев, и вихрем назад. Вперед. Назад. Серым кольцом, тишиной, ожиданием. Вперед. Назад.
Дима улыбнулся: куард – мы ждем тебя. Мы долго ждали. Три психа на борту судна без имени и судьбы. Меньше всего на свете Дима хотел бы сейчас оказаться на месте чужого, и он засмеялся.
Капитан Мареев мучительно пытался вспомнить, знает он или нет, что делают в таких случаях:
- Ну и как «это» стыковать? – в пятый раз вопрошал он, разглядывая на экране нечто похожее на покрытый красным мехом кирпич с длинными усами по торцам. – Он же еще довоенный, наши системы шлюзования не совпадают. Дима? То есть, лейтенант! Где Клай-Мэт?
- Он что-то говорил о старой форме и цацках, как он выразился.
- Черт! Что же нам делать с этим куардом?
Димка усмехнулся:
- Полагаю, Клай-Мэт рекомендовал бы взять его на абордаж…
- Отличная идея! – взвился Мареев. – Пожалуй, мы его просто проглотим грузовым отсеком. Поехали. Я справлюсь сам, Дима, найди Клая и приготовьтесь встретить гостя.
- Кто меня искал?
В рубку, благоухая едким парфюмом, влетел роскошный Клай-Мэт в длинном изумрудном плаще и парадном мундире. Он всегда стремительно перемещался по кораблю, но сегодня превзошел сам себя, успев умоститься в кресле, прежде, чем перезвон его медалей достиг Димкиных ушей.
- Ух, ты! – выдохнул парень, - Не знал, что вы полный кавалер Ордена багровой звезды!
- Ерунда, - изящно отмахнулся Клай-Мэт, хотя было видно, что ему приятно. – Кстати, нашего куарда лучше всего захватить грузовым отсеком.
Мареев нервно дернул плечами:
- Шикарно выглядишь, Клай. Решил произвести впечатление на гостя? Напрасно трудился, я собрал данные, всё говорит о том, что наш потерпевший стал таковым еще до войны. Он вряд ли сумеет по достоинству оценить твой иконостас. Вероятно, он о наших развлечениях последних лет вообще не знает.
- Ну, так даже пикантнее. По крайней мере, он не рухнет в обморок сразу. Кстати, что они едят? Мы обычно не брали пленных… Дима, наше скромное меню удовлетворит куарда?
Парень насупился, но кивнул:
- Вполне. Они жрут все, кроме теплокровной органики. Вегетарианцы.
- Забавно, - потянулся Клай, - Не знал. А почему у них кровь черная? Они же кислородники, как и мы.
- Не черная, а скорее темно бордовая, иногда фиолетовая. У них в гемоглобине больше железа и еще какие-то элементы, так что эритроциты окрашивают кровь…
- Считай, что я понял. Может и фиолетовая, - зевнул бывший актер, - Я никогда особенно не приглядывался. Меня, знаешь, больше интересовало, куда вернее всадить штык.
Мареев длинно выругался и экипаж притих.
- Чуть шлюзовой полоз не погнул, м-мать! Что у него с гравитацией! Старое корыто! Приняли болезного, – заключил он. – Заглохни, Клай, и иди встреть. Только без эксцессов, и вообще… поаккуратнее. Мне будет трудно отвыкать от твоей неуёмной живости.
Мелодично курлыкая и посвистывая, Клай-Мэт бережно ввел в кают-компанию крепко сложенного гуманоида облаченного в длинное малиновое одеяние, напоминавшее одновременно и тогу и монашеский балахон. Неторопливо оглядев присутствующих тремя вертикально посаженными парами глаз, куард изобразил на длинном лице некоторое подобие улыбки, изогнув ровным полумесяцем тонкие сухие губы.
Динамики, устроенные в крышке стола и подлокотниках кресел натужно скрипнули и прокашлялись. Затем из них раздался мягкий голос, сопровождаемый трелью куарда:
- Мягкого ложа вам, господа…
- О! – обрадовался Мареев, - Лингвист отлично работает… Полагаю, он имел в виду «добрый вечер»…
Димка, не поднимая глаз на гостя, хмуро заметил:
- Нет. Перевод дословный. Они ценят комфорт.
Трель куарда повторилась, прерываясь на пощелкивания, клацанье и желудочное тиканье:
- Господин офицер… - плавный жест в сторону плавящегося счастьем Клай-Мэта. – Явился так любезен, проводив меня. Не способен вообразить для себя чести выше, чем становиться представленным властелину этого великолепного обширного галеона.
Гость лучился признательностью и с наивным любопытством оглядывал экипаж Мареева. Особенно интересной ему показалась фуражка капитана, громадный саркофаг часов и забытая на столе тарелка с кашей. Древние часы тоже обратили внимание на куарда, удивились и принялись в задумчивости спешить на восемь секунд в минуту, постепенно все ускоряясь.
- Присаживайтесь, - пригласил Мареев, динамики отозвались ломаным щебетанием.
- Перемещаю ближе приличествующее удовлетворение.
Нескладно протиснувшись между столом и диванчиком, куард устроился на полу между двух кресел, очевидно став на колени, после чего аккуратно расправил полы своей мантии и совершенно удовлетворенно моргнул влажными глазами.
Седой актер и Мареев покосились на Димку. Тот кивнул, пробурчав едва слышно:
- Все правильно. Он выражает уважение и благодарность. Видимо, старинный благородный род. Аристократ. Интеллигент.
- Какой типаж, даже неудобно, - хищно залюбовался Клай-Мэт, - Я так хорошо знаю их изнутри, но этикет… Скорее анатомия. Как-то было не до любезностей…
Димка почувствовал, как желудок уткнулся ему в горло, сдержал спазм, крутанулся на каблуках и козырнул Марееву:
- Виноват, господин капитан! Разрешите приступить к обязанностям.
- Обязанностям? – удивился Мареев. – Ах, да. Ступайте лейтенант. Надеюсь, мы можем рассчитывать на ваше общество через…
Клай-Мэт посмотрел на старые часы. Уловив его взгляд, куард тоже оглянулся на древний механизм.
-…через четверть часа, - закончил капитан.
Дима добрался до туалета почти на ощупь, упал на колени, обнял унитаз и распрощался с завтраком.
Лейтенант. Лейтенант Дмитрий Малышев. И смешно и печально. Хотя и лестно, в конце концов, Мареев - настоящий капитан. Последний настоящий капитан. На третьем году войны его заградительный крейсер был атакован во время патрулирования. Ни один из офицеров не дрогнул, дрались до последнего отсека, расстреляли все торпеды, вырезали абордажную команду куардов, заминировали дюзы и реактор, стерли данные со всех носителей. Остатки команды ушли с гибнущего крейсера на спасательных челноках. Только не ушли далеко. Куарды рациональны и немедленно добили отступавших.
Капитан Мареев, не пожелавший оставить свой гибнущий корабль, мог только кричать, наблюдая, как его ребята горят в стальных спасательных коробках. А сам выжил, правда, сделался нездоров и опасен.
Когда Димка вернулся в кают-компанию он застал там всё общество в весьма дружелюбном расположении. Капитан сидел за столом напротив куарда, Клай-Мэт стоял чуть поодаль, прислонившись спиною к часам, и лучезарно скалился. Гость мелодично заливался трелями, выражая бурную благодарность. Лингвист переводил быстро, но не вполне точно: складывалось впечатление, что он подбирал синонимы случайным образом.
- Я тронут радостью, размышляя о чудесном случае соединения с вами! – получалось на выходе. - Мне решительно было отказано в удаче, при старании пронзить расстояние искривлением координат бытия. Нежелание доли ходунов углубить синтез допустило сокращение темпа. Что сделалось причиной значительного отрыва от схемы преодоления плотного течения…
- Что, простите? – не понял Мареев.
- Он говорит, что ему не повезло в подпространственном переходе, – заключил Димка. - Часть двигателей отказала. Скорость упала, и он застрял в потоке.
- А. Ну да.
- Испытываю ожидание постичь глубину счастья, определив себя в хронологии событий, - продолжал меж тем куард. – И стану храбро против воли убежденно желать оказания мне взаимодействия для вычисления моего затруднения.
Димка, чуть замешкавшись, пояснил:
- Он хочет узнать какой сейчас год, и осмеливается просить нас помочь ему в этом вопросе. Слушайте, а нельзя по нормальному настроить переводчик?
- Нет! Лингвист лучше не трогать, - покачал головой Мареев. – Работает и ладно. Я вообще не надеялся, что он включится. Клай, может, побудешь за переводчика? Ты же, вроде, славно щебечешь на куардском?
Голубоглазый красавчик виновато улыбнулся:
- Не взыщи, капитан. Я освоил только общие фразы, вроде: «добрый день», «иди вперед», «стой», «где ты высадился?», «сколько вас?», «следуйте указаниям офицера», «замри, если хочешь жить», или «втяни жала, тварь, пока я не отстрелил тебе яйца!». Кстати, последнюю реплику я могу воспроизвести почти без акцента, она очень помогала в работе.
- Ты прибедняешься, дружище.
- Немного. Однако, наш милый гость говорит на сложном диалекте. Я понимаю только отдельные обороты. Очевидно, действительно, аристократ. Интересно будет попробовать…
- Клай! Держи себя в руках.
Димка с веселым ужасом наблюдал за коллегами. И вспомнил нож в ловких пальцах бывшего актера. И вспомнил богатую кислородом «Изабеллу». Часы невпопад отбили четыре дня.
Куард сидел все в той же позе, не выказывая ровно никаких эмоций, только лупал попеременно парами глаз и улыбался. Лингвист работал избирательно – тихую речь экипажа корабля он не переводил, справедливо полагая, что она не для ушей пленного. Увы, лингвист до сих пор считал любого куарда на борту либо пленным, либо лазутчиком, и потому без команды инициативы не проявлял.
- Ну, что же! – подытожил Мареев. – Полагаю, мы можем немедленно удовлетворить просьбу гостя. И. Да. Дима, если ты чувствуешь необходимость заняться чем-нибудь на камбузе…
Клай-Мэт отвел взгляд.
- Нет. Не чувствую, - ответил Димка, и немедленно получил в награду короткую вспышку улыбки грозного актера.
- Хорошо. Тогда сядь, и не маячь. Клай, ты тоже. Я сейчас активирую постоянный двусторонний перевод, так что лишнего не болтайте. Ну! Поехали.
В терминах и хронологии разобрались быстро. Привязав времяисчисление к известной дате третьего официального контакта Куарда и Земли, установили точный коэффициент летоисчисления. По мере выяснения, гость слегка розовел, и улыбался уже не так благодушно.
- Таким образом, - заключил Мареев, - Вы завязли в переходе около приу-риу-риу-р-ръя тому назад. По-нашему выходит пятнадцать лет с центами. Сочувствую.
- До последнего момента сохранялась вероятность более неудовлетворительного варианта развития событий… - отозвался несколько потрясенный куард.
- Он говорит, что могло быть хуже, - сухо прокомментировал Дима, которому общество куарда совершенно не импонировало.
- Мы поняли, - усмехнулся Клай-Мэт. – Похоже, наш лингвист потихоньку настраивается сам собой.
- В конечном результате, - куард развел руками, - вероятно, мое отсутствие не стало уникально большой неудачей. Не столь велик отрезок времени, чтобы вместить в себя события достойные проявления повышенного к ним интереса.
В кают-компании образовалась нездоровая тишина.
- Не то, чтобы… - издалека начал Мареев.
- Ты прозевал войну, приятель, - ухмыльнулся Клай-Мэт. – Событие, надо сказать, было как раз из тех, что достойно повышенного интереса.
Куард скрипнул нечто особенно звонкое, и линвист, засмущавшись, переводить не стал, отделавшись комментарием: «идиома».
- Можно было и поделикатнее, - заметил капитан и участливо поинтересовался у гостя: – Вероятно, вас заинтересуют подробности?
Несомненно, куарда интересовали подробности. Впрочем, рассказ Мареева не затянулся. Капитан ограничился сухим перечислением основных этапов развития военных действий, а также кратким описанием ключевых моментов и переломных событий. Он рассказал про первую волну куардской экспансии на кислородные колонии Земли, про ответную реакцию, взаимные бомбардировки и ментальные удары. Клай-Мэт с мечтательным выражением лица и легкой улыбкой на губах, время от времени кивал и вставлял свои чуть солоноватые комментарии.
- А пять лет назад, война прекратилась, - наконец закончил Мареев.
Нервно сцепивший длинные пальцы куард был уже совершенно красным от переживаний. Однако, все же спросил:
- Каким предметом завершилась война?
- Чем кончилась? – переспросил Мареев. – Да, собственно, воевать стало некому. Мы совершенно замечательно истребили друг друга подчистую.
До сих пор сидевший молча, Димка вдруг встрепенулся и нахмурился сильнее прежнего. Он хотел что-то сказать, и даже открыл для этого рот… Но вдруг напоролся на специально адресованный ему ледяной взгляд Клай-Мэта и сник.
- Что означает… истребили? – тихо прошкворчал куард. – Каким образом возникла возможность?
- Очень просто. С вашей стороны была применена массированная бактериологическая атака - быстро мутирующий вирус. Мы в свою очередь ответили по старинке – черные ящики с антипротоновыми зарядами, недешевое производство, но зато компактно, быстро и качественно.
- Такое не может иметь место в реальности!
- Может, может, - задорно рассмеялся Клай-Мэт. - Планеты, орбитальные и лунные базы, колонии, автономные станции, - бережно разобраны на кварки. Мы, таким образом, купировали распространение вируса, а заодно и существование куардов… Так, что, братец, ты нынче большая редкость. Где-то даже уникальный экземпляр. Даже жалко.
- Жалко? О чем ты, Клай? – встрепенулся Мареев.
- Жалко ломать игрушку, говорю. И вообще, кэп, не порть мне праздник. Дима, к тебе это тоже относится.
Мареев с видом глубоко оскорбленного аристократа, почесал мизинцем кончик носа и велел Димке сбегать на камбуз, принести воды и несколько стаканчиков. Очевидно, он полагал, что принятие живительной влаги вовнутрь несколько выведет их гостя из оцепенения. Димка обернулся за пару минут.
Куард сидел, чуть покачиваясь, и пялился сквозь плечо капитана куда-то в стену всеми шестью опустевшими глазами. Его можно было понять. Не каждый день выныриваешь из подпространства, чтобы узнать об окончании существования собственной цивилизации.
Вскоре он, однако, очнулся:
- Таким образом, могу полагать с долей сомнения, что в описываемых вами событиях итогом стал триумф расы аборигенов Земли? – суховато прочирикал куард. – Прошу пояснить, насколько верно я понял…
- Верно ты понял, - отозвался капитан. – Мы вас сделали. Три к одному.
Гость несколько оживился:
- Не могу скрыть облегчения, - перевел лингвист короткий свист куарда. – Это означает, что военные действия привели к последствиям печальным, но не фатальным? Верно ли, что наши виды сохранились в той или иной степени?
- Верно, верно! – закивал Клай-Мэт, улыбнувшись гостю самым обворожительным образом, отчего тот вздрогнул. – И именно в той или иной степени. Собственно, в данный момент, вы имеете счастье лицезреть перед собой человечество, как таковое, в полном составе. Не смею также терзать вас далее надеждой, и потому сообщаю, что в вашем лице, мы в свою очередь, рады видеть последнего представителя куардов. Вы, кстати, самец или самочка?
- Клай! – подскочил Мареев. – Ну, как можно, в самом деле! Это попросту неприлично!
- О! Мне, действительно, интересно, а что такого?
- Я же просил тебя быть тактичным и сдержанным…
- Ну, я вежлив, насколько это возможно, - пожал плечами бывший актер. – Учитывая то, что мне хочется прямо сейчас вырезать и сожрать оба его сердца,- заметь, я просто образец сострадания.
Перепалку «старших офицеров» лингвист благоразумно не переводил, впрочем, и случись такое, куард вряд ли бы нашел её интересной. Он снова впал в странное состояние, похожее на кому, и принялся слегка покачиваться всем телом. Маятник старинных часов нашел это забавным и синхронизировался. Часы пробили семь вечера.
- Как стало возможно такое? – вдруг резко присвистнул гость, нижней парой глаз пристально глядя в лицо Марееву, в то время, как верхняя пара следила за опасным весельчаком Клай-Мэтом. Средней парой глаз - из под чуть прикрытых век, чужак наблюдал за Димкой. – Трудно принять за истину способность вашей расы оказать народу Куарда достойное сопротивление… Вы, являясь существами в средней степени разумными, подвержены ментальному влиянию. Это не могло быть не использовано в сдерживающих военных действиях.
Капитан кивнул:
- Разумеется, ваши специалисты широко пользовали ментальные атаки. Вы же гуманисты.
- Это утверждение соответствует общепринятому мнению, – вяло согласился гость.
Клай-Мэт хохотнул, но осекся.
- Надо признать, - негромко продолжал капитан, - Первые атаки ваших телепатов имели успех. Так, в частности, почти без единого выстрела была захвачена колония Изабелла. Мой лейтенант… Дмитрий. Дима. Он жил на Изабелле в то время. Он мог бы много интересного рассказать об этой атаке. Собственно, когда я говорил: почти без единого выстрела, - я имел в виду как раз его. Он стрелял. Остальные колонисты в большинстве своем превратились в пускающих слюни дебилов, покорных и удобных в эксплуатации человека куардом. Дима, ты хочешь что-то сказать?
Парень быстро потряс головой и отвернулся.
- Ну, тогда я сам расскажу, - Мареев устроился в кресле поудобней, - история занимательная. Никто не против?
Если кто-то и был не в восторге, то от высказываний воздержался. И капитан продолжил:
- Куардов очень заинтересовала реакция Дмитрия на их старания. Вернее само отсутствие реакции. Однако, к сожалению, армейские спецслужбы куардов и людей весьма схожи в своем стремлении получить результат любым доступным способом и обязательно прежде, чем другой правительственный отдел заполучит лакомый кусок для исследований. Они круто взялись за дело. Не так круто, как это сделал бы присутствующий здесь Клай-Мэт, но тоже с выдумкой. В результате у Дмитрия образовалась целая коллекция нервных расстройств, беспокойные сны и общее тревожное состояние.
- Вам будет сложно оценить и принять за факт ту степень глубины огорчения, которое терзает меня… - перевел лингвист вялую трель куарда.
- Могло быть хуже. Однако Димка оказался парнем крепким и изыски психологических вывертов, равно как галлюцинации, подавление воли и прочая ментальная хрень его не сломали. Он у нас упрямый. И злой. Полагаю, со временем, ваши коллеги-куарды добились бы успеха, но их вовремя выбили с Изабеллы, не прошло и полгода. Впрочем, Димка уникум, у него иммунитет к вашим пси-атакам врожденный, - редкий случай. Другое дело господин Клай-Мэт…
Седой актер вскочил и элегентно раскланялся. А капитана уже несло, он раскраснелся и говорил язвительно, все больше воодушевляясь:
- Эскадра нашего замечательного Клая как-раз в первой же стычке была выведена из строя могучим ментальным ударом. Автоматика, конечно, кое-как ухитрялась сдерживать атаку, но солдаты совершенно потерялись и принялись приятно галлюцинировать или попросту валялись в нирване. Клай также замечательно подвергся внушению, однако, ваши доблестные гипнотизеры не смогли учесть особенностей его первой профессии и душевного состояния. А состояние это, будучи и без того нестабильным, окончательно расшаталось.
- Полегче, кэп! – подал голос красавец Клай.
- Извини, дружище, - кивнул приятелю Мареев, - но, что есть, то есть. Вместо того, чтобы нежится в эйфории удовольствия, господин Клай-Мэт решил, что самое время раскрыться в танце, то есть как следует побаловать зрителей своим актерским мастерством. К несчастью для абордажной команды куардов, он выбрал из любимых ролей последнюю - милитаристическую. И сыграл её с большой отдачей и недюжинным талантом, видимо, как это принято говорить: взыграла кровь воинственных предков. Спектакль, говорят, вышел на диво.
- Да! – подтвердил Клай, мечтательно закатив глаза, - Вершина моей творческой карьеры. Я бы вышел на бис, но партнеры численно иссякли.
- Хм. Хм, да, - поморщился капитан, - С тех пор наш замечательный Клай-Мэт из роли не выходил. На его удачном примере наши военные психологи стали готовить специально защищенные от ментальных ударов команды, основной целью которых было уничтожение куардских телепатов. В общем, скоро противостояние достигло некоторого баланса сил, и закономерно плохо завершилось. Как я уже упоминал, от всего человечества осталось три не самые лучшие особи, они перед вами, а куарды сохранились в единственном экземпляре… Это вы. И соответственно, перспективы наши достаточно скудны. Вы, кстати, к однополому размножению не приспособлены, нет?
Потрясенный Куард помотал головой.
- Досадно. Мы тоже, - вздохнул Мареев. – Так что, вскоре мир окончательно избавится от нашего существования, и таким естественным образом станет лучше и чище. Предлагаю это дело отметить! Вы как, уважаемый? Поддержите компанию имени пост-апокалипсиса? Чертовски символично.
Куард сосредоточился, сглотнул и всхлипнул:
- Не наблюдаю…
- Странно. Люди. Куарды. В результате мы оказались так похожи… Амбиции, честь, карьера, политика - наконец! Традиции. Можно подумать, что наших далеких предков пестовали и муштровали в одних и тех же яслях, не правда ли? И теперь мы сидим тут, последние и единственные. Изящный финальный штрих. Не стоит разочаровывать кукловода. А? Погуляем напоследок, господа кислородники! Девок не будет, не обессудьте, но выпивки, хоть залейся. Хотите каши, господин куард?
Как и следовало ожидать, от каши, равно как и от выпивки гость отказался. Он даже больше не раскачивался, а просто сидел, словно статуя странного индийского бога и все больше краснел. Сухие губы куарда вытянулись в тонкую черную нить, пальцы, чуть подрагивая, тронули столешницу.
- Никто больше? – спросил он. – Сохраняется вероятность… где то ещё, такие, как я. Такие, как мы?
- Вероятность ничтожно мала, - отмахнулся Мареев. – Ну, если только еще кто-нибудь застрял в прыжке. Прикиньте шансы. Мизерные. Ну? Ин вино верита! Так выпьем?
- Обширно благодарен за предложение. Но принужден отозваться отрицательно.
На лице Клай-Мэта появилась нехорошая улыбочка и он медленно поднялся из глубины кресла.
- Не будет он с тобой пить, капитан. Пятнадцать лет – долгий срок. Он исчез из истории еще до того, как мы заставили народ Куардов нас уважать. Он, конечно, вежлив, но лишь постольку поскольку… А на самом деле, мы для него дикари’с, неизвестно как выучившиеся летать между планетами. Разве не так?
Куард не ответил, лишь чуть сузил зрачки. Часы с некоторой поспешностью пробили семь с четвертью, после чего несколько секунд раздумывали стоит ли идти дальше. И все-таки пошли. Клай-Мэт мягко вышагивал по кают-компании за спинами коллег и вещал:
- И я решительно не знаю, что мы станем делать дальше. Кроить вечность в компании врага, как мне кажется, не лучший вариант досуга. Да и гостю нашему, я уверен, не понравится такое общество. Всё-таки, мы уничтожили его великий – ха! – народ куарда. Как гуманисту, мне хочется засунуть его обратно в его меховую лодку и выкинуть за борт, пусть упивается своей уникальностью в одиночестве и в любом направлении. Но, как человек и офицер я просто таки жажду крови.
- Клай… - подал голос Димка, - Не надо.
- Отчего это вдруг не надо? – изумился актер, резко обернувшись к парню. – Ты лучше всех должен меня понять! Они сделали тебя психом, и меня тоже, и его!
- Ну, - возмутился Мареев, - я, положим, простой агрессивный алкоголик. Мне не нужно чужих лавров, и колпак сумасшедшего примерять еще рановато. Хотя, возможно, в ближайшем будущем, я с вами тут, действительно, свихнусь.
- К этому и идет! – угрюмо отозвался Димка. – Прекратите, мужики, это зашло слишком далеко.
Клай-Мэт залился совершенно нездоровым смехом, восклицая сквозь порывы хохота:
- Прекратить?! Ха! Нет! Как раз сейчас! Начнется самое веселье!
- Делайте что хотите, - устало произнес капитан, прикрывая ладонями лицо. – Как все надоело.
Куард резво поднялся на ноги и проскрипел в кои-то веки нечто мелодичное:
- Я согласен, - перевел лингвист. – Господин офицер весьма точно живописал перспективы развития наших отношений. Пусть последний из Куардов разделит участь своего великого народа… Или пусть весь кислород без остатка достанется ему.
- Ах, какой слог! – восхитился Клай-Мэт. – Надеюсь, в рукопашной вы окажетесь не менее изысканны…
- Отважусь предположить, - поклонился гость, - вы, господин офицер, первым окажете мне честь.
Куард легко встряхнул кистями рук, и из его запястий выдвинулись два длинных черных жала. Клай-Мэт швырнул замершему в ужасе Димке свой зеленый плащ. В правой руке актера материализовался нож. Капитан Мареев даже не пошевелился, равнодушно наблюдая, как кают-компания превращается в арену.
- Приступим? – ухмыльнулся Клай.
- Я совершенно готов, - пожал узкими плечами куард.
Они медленно в обход стола двинулись навстречу друг-другу. Мягкой походкой снежного барса, бывший актер с глазами, горящими безумным счастьем и предвкушением, подбирался к желанной добыче, едва не подвывая от восторга. Куард, медленно поднимал руки, принимая классическую защитную стойку; с его смертоносных жал сорвались и упали на пол две черные капли мощнейшего нейротоксина.
- Довольно, - сказал Димка. – Отдай мне нож, Клай. Немедленно!
Пепельно-седой актер чуть удивленно взглянул на самую юную «треть человечества», усмехнулся. Затем перехватил нож за лезвие и протянул его парню. Димка забрал оружие и повернулся к гостю:
- А вы, спрячьте жала. Они вам не понадобятся. И, вероятно… Вероятно я должен извиниться за этих…
- Придурков, - подсказал Мареев.
- Кретинов, - добавил Клай-Мэт.
- И конченных идиотов, - хором закончили они и жизнерадостно расхохотались.
Димка веселья не разделял. Он подошел к куарду вплотную и медленно с расстановкой заговорил:
- Все, что рассказали эти типы, - он кивнул на веселящихся коллег, - Изрядно украшено бредом их больного воображения. Нет, война, действительно случилась и наш Клай-Мэт, действительно, лучший убийца в мире и настоящий псих. И меня, действительно, потрепали ваши любознательные садисты-особисты. Но дальше захвата «Изабеллы» дело не двинулось. Мы всерьез подрались, но не уничтожили друг друга. Все планеты и колонии целы, не было никакого вируса и никаких черных ящиков с антиматерией. Война кончилась, потому, что была не нужна.
В наступившей тишине тиканье старинных часов звучало особенно отчетливо, и как-то даже с издевкой. Лицо куарда медленно светлело, меняя темно-пунцовый цвет на бледно-розовый. Он втянул свои ядовитые шипы обратно в руки и растерянно захлопал всеми глазами.
- Это была… - Димка сглотнул подступивший к горлу комок и сам покраснел не хуже гостя, - шутка. Просто глупая шутка. Извините. Здесь мало развлечений. Мы перегонщики. Находим и отводим старые военные корабли на конверсионные верфи. Это довольно скучная работа. Хотя, для таких как мы - самая подходящая. Вы, наверное, уже поняли, что нас следует держать подальше от здоровых людей. Смотрите, им даже не стыдно.
- Ни капельки, - признался Клай-Мэт, - А ты знатный обломщик, Димон. Не дал доиграть.
Димка тяжело вздохнул и потянул куарда за рукав:
- Пойдемте, я налью вам чаю, или сока. Вы, наверное, проголодались? Есть салат.
- Пожалуй, это будет не лишним, - покорно согласился гость, выходя вслед за парнем из кают-компании.
Оставшись вдвоем, старшие «две трети человечества», нарушая все правила, закурили. Часы вдруг игриво прозвенели без четверти девять, хотя не было еще и восьми.
- Не перегнули? – спросил Клай-Мэт. – Что-то Димка здорово разволновался.
- Нормально, - дернул бровью капитан. - По крайней мере, он перестанет кричать по ночам. Шоковая терапия. Нельзя бояться того, кому сочувствуешь, или кого спасаешь. Он у нас теперь герой, такой серьезный. Хе-хе… Лучше объясни, как ты уговорил этого куарда нам подыграть?
- А! - отмахнулся бывший актер. – Он был мне должен. Обожает покер, но когда приходит хорошая карта, чуть подрагивает левым средним веком.
- М-да? Ну, ладно… Отличный вышел спектакль. Клай, ты не подумывал вернуться на большую сцену?
- Поздно.
С удовольствием докурив, господа космолетчики побросали бычки в тарелку с окаменевшей кашей.
- А знаешь, что? – вдруг усмехнулся Мареев. – Все могло случиться именно так, как мы придумали. Вирусы, бомбы… Как ты думаешь, мой сумасшедший друг, что нас все-таки остановило от взаимного ухайдокиванья?
Клай-Мэт чуть удивленно ухмыльнулся и с полной уверенностью ответил:
- Я.
Капитан тихо рассмеялся, дружески похлопав бывшего актера по плечу.
- Кстати, - безмятежно заметил Клай, - ты знал, что стандартный аннигиляционный черный ящик весит всего девять килограммов? Правда, ручки неудобные. Но, на куардов, в свое время он произвел большое впечатление. Как там Димка заявил: «Война кончилась, потому, что была не нужна»… Ха! Как же. О, наивная молодость. О… Мой! Бог!
В дверном проеме, прислонившись к косяку, стоял Димка, бледный и испуганный. Его руки были перемазаны густой черной жижей, которая медленно капала на пол. В правом кулаке парень сжимал длинный нож Клай-Мэта, также изрядно покрытый вязкой чуть отдающей в синеву субстанцией. У Мареева перехватило дыхание, а седой актер, кажется, готов был поседеть еще раз.
- Я не хотел, - пробормотал Димка и выронил нож; тот шлепнулся в натекшую черную лужу без звона, глухо, словно дохлая жаба в грязь. – Я случайно… Оно как-то само получилось…
Часы ни с того, ни с сего задорно отбили полночь и, пронзительно скрипнув, пошли в обратную сторону.
- Он может быть еще жив! – заорал Мареев, вскакивая и устремляясь.
- Наверняка жив… - дрожащим голосом согласился грозный Клай-Мэт, и поспешил следом.
Димку отпихнули вглубь кают-компании.
Когда он остался один, то первым делом принялся тщательно облизывать пальцы.
- Шутка должна быть короткой и ёмкой! – весело подмигнул он древним и окончательно свихнувшимся часам. – Хм. А джем-то ни фига не синтетический, натуральный, даже ягодки попадаются. Жаль, баночка разбилась.
|
Рассказ открыт для комментариев