– Димка! – лениво позвала мужа молодая красивая женщина. Раскинув руки в стороны, она мерно покачивалась на волнах, лежа на надувном матрасе, и млела в теплых лучах искусственного солнца, запущенного под потолок бассейна изобретателем-мужем.
– Дим! – в звонком, красивом, словно в серебряном переливе колокольчика, голосе послышались нотки легкого неудовольствия.
– Я здесь, Иза, – на бортик бассейна присел худощавый парень со встрепанными черными волосами и темными глазами, нервно мигающими за толстыми стеклами очков.
– Я хотела тебя попросить, – девушка медленно перевернулась на живот, продемонстрировав ему все соблазнительные изгибы тела. Светлые влажные волосы, рассыпавшиеся по плечам, делали кукольное личико еще обаятельней. Изольда сняла темные очки. Голубые глаза, не умеющие скрывать чувства хозяйки, выражали лишь легкое презрение. – Я сегодня иду на вечеринку с подругами, вернусь поздно. Отключи, пожалуйста, сигнализацию в моем гараже: я не хочу тебя будить, а ключи где-то потеряла… И пусть роботы не суетятся: я поужинаю сама.
– Хорошо отдохнуть, Иза, – печально пробормотал парень. Он прекрасно знал, на какую вечеринку собралась его взбалмошная жена, и с какими "подругами" она будет проводить там время.
– Все, Дим, иди. Встретишь по пути в мастерскую робота – передай, что я хочу апельсинового сока, – блондинка, устроившись на матрасе поудобнее, снова начала принимать солнечные ванны.
Как назло, ни одного робота в пустынных коридорах дома он так и не встретил. Ему, гению в программировании и робототехнике, ничего не стоило вызвать робота прямо к Изольде с помощью одного из сенсорных датчиков, развешенных по всему дому, но Дмитрий решил прогуляться до столовой. Навязчивая мысль, не так давно заглянувшая к нему в голову, никак не хотела рассасываться и пропадать. Более того, она начала сформировываться в четкий план. Дмитрий взъерошил волосы рукой, в очередной раз пытаясь прогнать привязавшуюся идею.
Передав, наконец, одному из роботов желание жены, парень вернулся в мастерскую, надеясь работой заглушить непрошенную боль, пришедшую вслед за мыслями.
О других измерениях писалось много. Они попеременно упоминались то в научных диссертациях, то в художественной литературе. Дмитрий, не особо любивший теоретическую сторону дела и понимавший, что уж там-то сказано все, подошел к проблеме практически. Кто-то называл его сумасшедшим ученым, кто-то – светилом науки, но за то, чтобы знать, что же создается в его мастерской, многие готовы были продать души дьяволу. Жена Дмитрия, Изольда, частенько мелькала в скандальных хрониках, а вот о нем самом не было известно ничего. Самые упрямые журналисты сложили оружие, признав свое поражение, потому что дом супругов Антоновых не брался ни измором, ни приступом.
Впрочем, попади папарацци в святая святых – мастерскую Дмитрия, он мало бы что понял. Да и фотографии ничего бы не объяснили.
Три стены огромной комнаты в добрую половину этажа были сплошь зеркальные. А посреди нее стояла арка, словно рождественская елка мигающая разноцветными лампочками.
Дмитрий невольно улыбнулся, рассматривая свое детище. Работы здесь оставалось на несколько часов, и многомесячный труд наконец-то даст свои плоды.
Полностью погрузившись в работу, он отвлекся от нее всего раз: когда услышал сдержанное рычание заводящегося кабриолета Изольды… * * * Дмитрию не спалось. Время давно уже перевалило за полночь, а Изольды все не было. Темнота спальни, как и в любую такую ночь, полную ожидания, давила на парня. Ему нестерпимо хотелось включить ночник, чтобы только разогнать тоску, грызущую сердце, но он боялся. Боялся, что Изольда увидит свет, горящий в комнате, и поймет, что он ждет ее. А Дмитрию не хотелось быть снова окатанным ледяным презрением жены.
Обострившийся за несколько часов слух парня уловил еле слышный шорох открывшихся ворот. Следом – шелест гравия под колесами и звук мотора. Разъехавшиеся двери на первом этаже и стук каблучков по каменному полу. Тихий смех. Дмитрий задержал дыхание. Неужели?.. Мягкий мужской баритон, вторящий голосу Изольды, в пух и прах разбил последнюю надежду парня. Он знал, что будет дальше, и поэтому заткнул уши, чтобы не слышать шелест платья, проскальзывающий мимо комнаты, и урчание жены, ласкающейся к другому мужчине.
Дмитрий до последнего надеялся на чудо. Но даже у таких наивных оптимистов случаются депрессии. Он разведется с ней. Другого выхода нет. Да, ему будет больно, ведь он по-настоящему любит ее, но боль окупится отсутствием презрения, показного пренебрежения, оскорблений и издевательств над чувствами. Он только слетает на пару дней в Новую Зеландию, запатентует изобретение, а по возвращении сразу же начнет бракоразводный процесс. И никогда в жизни не будет мучить себя воспоминаниями.
– Разведусь! – горько прошептал Дмитрий, озвучив наконец мысль, терзавшую его.
И ведь тогда, два года назад, будучи уже довольно известным человеком, он и мечтать не смел жениться по любви… А в Изольду влюбился с первого взгляда, увидев ее на каком-то из обедов. Дочь известного актера, она привыкла к красивой жизни и не обращала внимания на ботаников вроде него. Он завалил ее цветами и подарками, прежде чем родители мягко намекнули дочурке, что лучшего жениха ей просто не найти. И ведь сначала он думал, что ему повезло с женой. Красота – вещь сама по себе очень хорошая, а глуповатость Изольды Дмитрий не считал недостатком: глупая жена не будет лезть в дела мужа, и его это вполне устраивало. Вот только чистые, как горные озера, глаза никогда не смотрели на него с нежностью и уж тем более с любовью. Но парень искренне надеялся, что время и его терпение что-нибудь да изменят. Два года супружеской жизни ничего, ничего не изменили. За собственной глупостью Изольда прятала стервозность. После первой же брачной ночи она потребовала себе отдельную комнату и начала водить туда мужчин. Она постоянно пропадала на вечеринках, в магазинах и клубах, возвращаясь домой лишь для того, чтобы переночевать… с кем-то. Она вышла замуж за деньги Дмитрия, обращаясь с законным мужем как с половой тряпкой, не ставя его ни в грош, уважая только его изобретения, которые приносили опять-таки деньги… * * * – Иза…
Завтракающая девушка подняла на мужа удивленные глаза. Он так редко обращался к ней, что порой она даже забывала о его существовании.
– Я сегодня лечу в Новую Зеландию. Проект готов, осталось его только запатентовать. Меня не будет дня три-четыре. Вечеринок устраивай сколько хочешь, только, умоляю, не пускай никого в мастерскую. Все, Из, я уехал.
– Чао… – Изольда облизала ложку с мороженым, задумчивым взглядом проводив Дмитрия к выходу из столовой.
"Точно уехал?" – засомневалась девушка. Как-то он странно посмотрел на нее… Поднявшись из-за стола, она подошла к стеклянной стене. Муж быстрым шагом пересек двор, вывел из гаража новенький серебристый "каддилак" и спустя несколько минут уже мчался по направлению к городу.
Девушка радостно захлопала в ладоши, предвкушая будущую вечеринку.
– Это будет карнавал! – Изольда вызвала робота, махнула ему на неубранный стол и выскочила из столовой.
По пути заглянула в свою комнату. Нахмурилась:
– Собирай шмотки и вали отсюда.
– Красавица, твой муж уехал, так почему бы нам не заняться чем-нибудь приятным?.. – вальяжно развалившись на пуховых подушках, двухметровый загорелый мужчина многозначительно похлопал рукой по постели рядом с собой.
– Я что, уже не хозяйка в собственном доме, или ты плохо слышишь?.. Давай-давай, проваливай.
Терпеливо дождавшись, когда любовник уберется из дома, Изольда нарочито медленно направилась в мастерскую мужа. Дима ведь обязательно сказал бы ей, будь там что-то опасное… А любопытство – это не порок, она только одним глазком заглянет туда…
Обилие зеркал поразило ее. Вдоволь налюбовавшись собой, Изольда самодовольно улыбнулась своим отражениям. Вчерашняя ночь никак не сказалась на внешности девушки. Дефилируя по комнате и заглядывая в каждое зеркало, она сообразила, что вошла в арку, только когда пространство перед ней заволокло дымом, и он будто бы начал плавиться и стекать на пол. Девушка испуганно моргнула. Все было в норме. Никакого дыма. Только ее ошарашенное отражение в зеркале. Изольда метнулась к двери. Выскочила из мастерской. Дрожащими руками попыталась нащупать ключ. Опешила: на двери висел сенсорный замок, которого еще пять минут назад здесь не было.
Пытаясь успокоиться, блондинка медленно спустилась в столовую. И тут же получила новую порцию шока: за столом сидел Дмитрий. Изольда ойкнула, отшатнулась от него, как от привидения, и не смогла сдержать испуганное:
– Ты уже вернулся? Так быстро?
Муж фыркнул в чашку с кофе.
– Я никуда не уезжал. Куда более интересно, что ты здесь делаешь, – мужчина скептически приподнял бровь, ожидая ответа.
Изольда попятилась. От ее мужа в этом человеке было немного: только внешность. И то. Черные волосы были аккуратно приглажены, а губы, куда тоньше и злее, чем у ее Димы, сжаты в тонкую, презрительную линию. Да и на лице застыло выражение… Превосходства?..
Голова Изольды отказывалась трезво оценивать происходящее. Девушка поняла только, что привычный, красивый мир вдруг перевернулся с ног на голову.
– Я… мне… не понравилось там, – Изольда поразилась дрожанию собственного голоса. Каким-то шестым чувством она поняла, что с этим Дмитрием шутки плохи.
– А я говорил, что это плохая идея – ехать отдыхать с родителями. Всё твои капризы. Раз уж ты приехала, – муж встал из-за стола, подошел к девушке и оценивающе осмотрел ее с ног до головы, – будешь присутствовать на обеде. У меня сегодня встреча с инвесторами, и ты должна хорошо выглядеть. И создай, пожалуйста, видимость семейного благополучия.
– Дим… расскажи, мне интересно. Что ты создаешь?
Муж надвинулся на нее, прижимая к стене и зло прошипел, буравя ее колючим взглядом:
– Твое дело – изображать послушную и любящую жену и не лезть в мои дела!
Блондинка испуганно моргнула: лицо прежде мягкого и доброго человека было сейчас жесткой маской деспота.
– Я не лезу…
– Вот и хорошо. Не вздумай приближаться к мастерской, – мужчина отпрянул от нее и вышел из столовой.
Оставшись в одиночестве, Изольда медленно сползла по стенке, обняла колени, уткнувшись в них лбом, и тихонько вздохнула. Она была не настолько глупа, чтобы не понять, что все изменения начались с мастерской Дмитрия, со злосчастной арки. Но она так же ясно понимала, что муж ни за что не оставил бы прибор включенным, и это пугало ее больше всего. Как активизировать его снова и вернуть прежнего любящего и мягкого Дмитрия, она не знала. * * * Банкетный зал был даже слишком светлым. Солнце слепило девушке глаза, будто насмехаясь над тем, что она уже не может вот так запросто, как раньше, встать и, не обращая ни на кого внимания, зашторить огромные окна. За последние три часа Изольда пережила один приступ ревности, один скандал по поводу излишнего внимания к его особе, один, последовавший за ним приступ бешенства и неподдающееся подсчету количество колючих взглядов и резких слов. И все это – с его стороны. Сейчас, на обеде, ей было плевать буквально на все – лишь бы ее не трогали. Погруженная в свои мысли, она вяло ковырялась в тарелке, щуря глаза от бившего в них света.
– Изольда, да неужели постоянная занятость мужа не мешает вашей семейной жизни?!
– А?.. – девушка подняла голову и встретилась с улыбающимися глазами одного из незнакомцев, сидящих напротив. Она пожала плечами: – Так ведь мы не любим… – Изольда осеклась, встретившись с нарочито ленивым взглядом мужа. Готовое сорваться с губ "друг друга" застряло в горле. Девушка прокашлялась: – …обсуждать наши отношения на людях… Но у Димы всегда находится время поговорить со мной, – последние слова чуть не превратились в шипение, но огромным усилием воли Изольда сумела сдержать себя. – Прошу простить меня, я вынуждена покинуть вас: я что-то не очень хорошо себя чувствую, – блондинка на секунду прижала руки к вискам и поднялась из-за стола.
– Любимая, я помогу тебе добраться до комнаты?
– Не нужно, дорогой, в нашем городе полно роботов, – больше всего девушке хотелось вывернуть миску с салатом на его самодовольно ухмыляющуюся голову.
Все! С нее хватит! Как она могла выйти замуж за этого сумасбродного идиота?! Ее спасут только вечеринка, алкоголь и красивые парни.
Ворвавшись в свою комнату, Изольда бросилась в гардеробную и начала с бешеной скоростью перебирать находившиеся там наряды, пытаясь выбрать что-то более откровенное, чем то, что было на ней. Строгие классические костюмы, легкие домашние платья… ничего приличного! Вечерние платья были, конечно, обалденно красивыми, но излишне нарядными и красивыми, не подходящими ни для одного из клубов, которые знала Изольда.
Девушка задумалась. Имей она такого мужа и раньше и питай такую же страсть к красивым вещам как и сейчас, она бы… попыталась спрятать кое-что… Улыбнувшись, блондинка полезла за обувными коробками. В одной из них она обнаружила блестящее красное платье для коктейля, довольно откровенное и вполне в ее вкусе. Быстро переодевшись, девушка выпустила несколько шаловливых прядок из высокой прически и ярче подкрасила глаза.
Стараясь производить как можно меньше шума, она на цыпочках прокралась мимо банкетного зала, спускаясь в гараж. Перепуганной мышью перебежала открытое пространство между ним и домом. Распахнула ворота. Села за руль кабриолета и только тогда позволила себе облегченно вздохнуть. Изольда завела мотор, аккуратно выжала педаль газа… и тут же, испугавшись, дала по тормозам: в воротах стоял муж и нехорошо улыбался.
– Куда-то собралась?..
– Не твое дело! Уйди с дороги!
– Я спрашиваю: ты куда-то собралась?.. – во вкрадчивом голосе мужчины послышались опасные нотки.
Изольда не выдержала. Изо всех сил хлопнув дверцей, она подошла к мужчине и попыталась испепелить его гневным взглядом. С тем же успехом можно было попытаться поджечь ледяную статую:
– Да! На вечеринку. С подругами. И друзьями. Я уже изобразила из себя послушную жену, чего ты еще от меня хочешь?! Только посмей мне запретить… – истерически высокий голос понизился до такого шипения, что девушка подавилась последними гневными словами.
Мужчина скрестил руки на груди. Окатил ее презрительным взглядом и холодно произнес:
– Ты думаешь, я позволю папарацци запечатлеть мою жену в таком виде? Ты выглядишь, как девушка легкого поведения. Это не говоря уже о том, что без моего сопровождения ты не будешь встречаться ни с какими "подругами" и уж тем более "друзьями".
Оскорбленная, Изольда попыталась влепить ему пощечину, но Дмитрий с необыкновенной ловкостью перехватил ее руку, не позволив ладони встретиться со щекой.
– А если ты еще раз поднимешь на меня руку, последствия будут ужасными…
Скрипнув зубами, блондинка развернулась на каблуках и бросилась обратно в дом. Заперев дверь своей спальни, она рухнула на кровать и пролежала так остаток дня, передумав все: от серной кислоты и яда до смерти через повешенье. Фантазия девушки работала с бешеной производительностью: кровожадные способы убийства один за другим сменялись в ее голове, потихоньку успокаивая Изольду.
Ближе к ночи ее посетила гениальная мысль: может быть ее муж такой противный от долгого воздержания? Что ж, это легко исправить.
Девушка с некоторым сожалением сняла платье и накинула на тело короткий шелковый халатик. Время было уже позднее, и она не сомневалась, что муж спит. Тем приятнее сюрприз, чем меньше его ждешь.
Она выскользнула из комнаты и без стука вошла в спальню мужа. Приблизилась к кровати и негромко хлопнула в ладоши. Комнату заволокло красным, интимным светом ночника, шаром парящего у стены в магнитном поле. Дмитрий заморгал спросонья:
– Что ты здесь делаешь?..
– Пришла к тебе, люби… – Изольда, потянувшая было за поясок халатика, осеклась на полуслове: одной рукой ее муж обнимал чужую женщину, брюнетку, явно крашеную. Девушка почувствовала растущее в груди пламя бешенства:
– Кто это?! И что это делает у тебя в постели?!
– Моя любовница. И потише, пожалуйста, вообще-то она спит. Спала…
– При живой жене завел любовницу?! – Изольда завизжала, выхватила из магнитного поля ночник и швырнула его в окно. Послышался звон стекла, комната погрузилась в темноту.
– Котеночек, что с ней? И почему ты позволяешь этой истеричке кричать на тебя?..
– Ах ты, дрянь…
– Изольда, мы, кажется, уже это обсуждали. Ты не в моем вкусе и не интересуешь меня как женщина. И, между прочим, в брачном контракте сделана запись о том, что ты не возражаешь, если я буду иметь любовниц. Там твоя подпись стоит… Так что иди к себе и не мешай нам спать, – в спокойном, усталом голосе мужа девушке послышалось самодовольство.
Изольда была так ошарашена, что даже перестала истерить и попятилась к двери. Дрожащей рукой она нащупала ручку двери, вышла и напоследок мстительно хлопнула ею изо всех сил. Большего оскорбления муж не мог ей нанести. Настоящий удар по самолюбию…
Полночи Изольда проворочалась в кровати, строя ужасные планы мести, потому что остаться безнаказанным Дмитрий не мог. Под утро девушка задремала тревожным сном. Ей снился прежний муж, ласковый, мягкий, нетребовательный, превращающийся в дикого, неуправляемого, клыкастого зверя. Проснулась блондинка поздним утром, абсолютно разбитая беспокойной ночью.
– Боже, какой ужасный сон… – прошептала девушка, надевая халат. – Найду Димку, обниму… Какой он у меня замечательный…
Все еще будучи под впечатлением необычайного сна, Изольда спустилась в столовую. И застыла в дверях: нежно воркуя, ее мужа кормила, усевшись на его коленях, та крашеная брюнетка из сна. Кошмар продолжался. Девушка прижала руки ко рту, сделала шаг назад, неосторожно повернулась, налетев на стеклянную дверь. Та задребезжала, выдавая присутствие Изольды. Девушка всхлипнула и со всех ног рванула вверх по лестнице.
Плевать, что муж запретил ей приближаться к мастерской, плевать, что он просто убьет ее, если она пройдет под аркой, плевать, что сзади уже слышны его не обещающие ничего хорошего шаги…
Сенсорный датчик! Без отпечатков пальцев Дмитрия не войти…
У Изольды потемнело в глазах. Не на шутку разыгравшееся воображение рисовало разъяренного мужа за спиной с занесенным над головой (над ее головой!) топором. Девушка в панике обернулась. Сейчас ее могло спасти только чудо. Впрочем, брошенные на пол перчатки вполне могли его заменить. Кто придумал, что блондинки дуры? Молясь про себя, чтобы только все вышло, Изольда вывернула правую перчатку наизнанку и коснулась ею датчика. Несколько долгих секунд прибор думал, заставляя девушку обливаться холодным потом, и, наконец, засветился зеленым, замок щелкнул, и дверь гостеприимно приоткрылась. Изольда вошла. На мгновение ощутив приступ ужаса (если не получится, где ее похоронят?!), она прошла под аркой. Ничего не произошло. Ручка запертой изнутри двери бешено задергалась. Блондинка метнулась в сторону и, оступившись, упала на одно из зеркал. Оно тоненько тренькнуло и посыпалось на Изольду, легко оцарапав плечи. Дверь, не выдержав сумасшедшего напора мужчины, распахнулась. Девушка, пошатываясь, встала. Голубые глаза неукротимо сверкнули. Дмитрий рванулся к жене, схватил ее за плечи, пытливо осматривая:
– Иза, ты поранилась? Иза! – мужчина порывисто обнял ее, стараясь не касаться царапин.
От нахлынувшего на нее облегчения Изольда всхлипнула и расплакалась, уткнувшись лбом в дорогое плечо.
– Иза, ты плачешь?.. Иза… – Дмитрий неловко погладил девушку по волосам. – Я, рассеянный дурак, поехал патентовать изобретение, не протестировав его. Забыл, какая ты у меня любопытная… – мужчина нежно поцеловал лоб жены, заплаканные глаза, мягкие щеки. – Из, не плачь, это всего лишь несколько маленьких царапин, сейчас помажу йодом и все пройдет. Не нужно было оставлять тебя одну…
Темные, раскаивающиеся глаза Дмитрия встретились с глазами жены. В тех плескалась болезненная благодарность, смешанная с нежностью.
– Тебе бы подстричься… – Девушка обвила руками шею мужа, зарывшись в его черные волосы, и жарко поцеловала Дмитрия.
– Изольда… – мужчина попытался мягко отстранить жену, боясь, что потом она пожалеет об этом сиюминутном порыве, но не тут-то было: девушка прижалась к нему всем телом, начисто подавляя волю.
Дмитрий подхватил Изольду на руки и быстрым шагом вышел из мастерской. * * * Длинные, косые лучи заходящего солнца затопили спальню Дмитрия. Он лежал без сна, но реальность была даже лучше: с разметавшимися светлыми волосами на его груди спала та, которую ничто не могло покорить. Что здесь случилось за двое суток его отсутствия, мужчина не знал. Но смутно подозревал, что дело не в царапинах. Впрочем, желания расспросить жену он не испытывал. Ясно одно: с разводом можно повременить, а то и вовсе забыть о нем. Дмитрий задумчиво коснулся золотых волос девушки. Лишь бы внезапная перемена в жене не была ее очередным капризом.
Изольда пошевелилась, просыпаясь. Подняла голову и счастливо улыбнулась:
– Я принесу тебе ужин в постель?
Не умеющие лгать глаза светились нежностью и счастьем, а в их глубине зарождалось Чувство… |
Рассказ открыт для комментариев