Когда Стас вышел из офиса, уже вечерело. Темноту улицы едва разгонял свет тусклых желтых фонарей. Холодный липкий ветер, ударивший в лицо, заставил Стаса задрожать и глубже уткнуться в шарф.
Настроение было под стать погоде. Заказчик опять недоволен - дизайн банеров переделали уже в третий раз, а ему все не так!
Да, бизнес не клеился… Заказчиков становилось все меньше, и Стас злился, представляя, что придется брать очередной кредит в банке.
Машина уже два дня в ремонте, а он как назло не просмотрел прогноз весенних «сюрпризов» и надел холодные ботинки! Под ногами хлюпало, и Стас замерз гораздо быстрее, чем предполагал.
Ну, ничего, сейчас он придет домой, развалится на любимом диванчике, и под мерцающий свет телевизора будет потягивать горячий чай, укрывшись уютным пледом. Или просто посидит в интернете. Но тут же вспомнил, что телевизор сломался. Да и плед он вчера облил кофе, и тот наверняка еще не высох. А за интернет не заплачено, он просто забыл это сделать, так что все отменяется…
Специально прогонять грустные мысли не пришлось, потому что под ногами что-то треснуло. Люк под ногами качнулся, и Стас ухнул вниз, едва успев схватиться за скользкий округлый край.
— Ой, батюшки! — воскликнул проходящий мимо старик и, рухнув на колени, схватил его за рукав:
— Давай, держись!
Стас чувствовал, что медленно выскальзывает из рук деда. Ужас охватил его, и он, повинуясь инстинкту самосохранения, извернулся и второй рукой схватил старика за плечо. Видимо, тот оказался совсем легким, потому что через мгновенье Стас почувствовал, как летит в бездну, увлекая его за собой…
Эльмира смотрела в окно. С высоты пентхауса висячие дороги, переплетающиеся с парящими пешеходными дорожками, казались паутиной над городом. Они кипели жизнью, океан движущейся толпы накрывал паутину и топил, как море топит беззащитную полоску песка, то набегая, то откатываясь. Эльмира любила думать о том, насколько разными могли бы быть судьбы людей.
Засмотревшись, она не заметила, как сзади подошел Кен.
— Эль, детка, — начал тоном, который так не любила Эльмира. — Оторвись от окна и подойди, пожалуйста, сюда.
Неприятный холодок пробежал внутри, она знала, о чем пойдет разговор. Но подойти придется.
Эльмира запахнула атласный халат и неохотно поплелась за Кеном.
Они подошли к терминалу, и Кен рывком снял защитную панель. Под ней мигали и переливались разноцветные сенсорные кнопочки и светились датчики.
— Почему эта кнопка не горит? — тихо но четко произнес Кен, палец которого завис над темнеющим шариком. Пронзительный взгляд зеленоватых глаз обдавал холодом.
Эльмира опустила глаза, стараясь придать лицу невинное выражение:
— Ну, наверное, когда я вытирала пыль, то…
— Какую еще пыль? У нас в доме турбо-сланеры. И, кстати, они работают! — начал раздражаться Кен.
— Но ты же знаешь, я не дружу с техникой, — соврала Эльмира, хотя знала, что ей не поверят.
— Эль, — Кен дотронулся рукой до подбородка Эльмиры и приподнял его. Потом он придвинул лицо почти вплотную и сказал: — Ты можешь выключить любую кнопку. Но ГенерУд должен работать постоянно! Это понятно?! — конец фразы он сказал слишком громко, и Эльмира сморщилась.
Забытые на время раздражение и досада вернулись вновь.
— Хорошо. Но ты обещал подумать. Помнишь?
— Я подумаю. Но сейчас я не могу. Ты же знаешь, сегодня первый день важнейшего шоу, которое поднимет мой рейтинг до небес! Именно сейчас нам нужна удача. Шоу Занфаса бывает только раз в год, как будто ты забыла об этом!
Она помнила. Но тоже самое он говорил и год назад, и раньше.
Кен взял руку Эльмиры и, притянув к панели, тщательно нажал ее пальцем на темнеющую кнопку. Шарик вспыхнул оранжевым цветом.
— Мне пора! И не забудь, мне нужна твоя поддержка. Ты не должна пропустить ни минуты шоу, — он улыбнулся и направился к выходу.
Яркий свет пробивался сквозь веки, и Стас с трудом открыл глаза. Взгляд уперся в высокий светящийся потолок, по которому пробегали сиреневые искорки. Сделав усилие, он сел и обнаружил себя на кушетке в небольшой комнате.
С удивлением осмотрелся. На соседней кушетке лежал старик, и Стас сморщился, мгновенно вспомнив произошедшее с ним накануне.
Над стариком, склонившись, стояла женщина. Вскоре она повернулась к молодому человеку, который сидел за стеклянным столом напротив, закинув ногу на ногу.
— Порядок, — констатировала она. — Раньше межпространственные переходы давались людям тяжелее. Через пару минут он придет в себя.
— Отлично, вы можете идти, — шелковым голосом сказал незнакомец.
Женщина кивнула, подошла к столу и, коснувшись рукой чего-то, исчезла.
От удивления Стас замер, и пришел в себя только когда услышал кашель с соседней кушетки.
Незнакомец встал. Высокий и стройный, с гладкими светлыми волосами и магнетическим взглядом зеленых глаз, он напоминал голливудскую звезду. И все-таки в нем было что-то неприятное.
— Меня зовут Кен, — представился он.
— Я Стас.
— А я Алексей Петрович, — просипел старик и закашлялся.
— Рад приветствовать вас на планете Сарк, — Кен радушно улыбнулся, переводя взгляд со Стаса на старика и обратно.
Стасу стало смешно.
— Похоже, после падения в люк я ударился головой. Это что, психушка? — сказал он и расхохотался.
— Понимаю вашу реакцию, — спокойно парировал Кен. — Вы не оригинальны. Эту реакцию я наблюдаю каждый год. Подойдите к столу, пожалуйста.
Стас и его сосед переглянулись и, не торопясь, подошли к столу, где лежали несколько предметов непонятного назначения: продолговатый цилиндр, блестящая металлическая коробочка, матовый из красноватого металла диск и золотая пирамидка. Кен взял цилиндр, подвинул к Стасу.
— Спроси себя, какой напиток тебе хотелось бы сейчас? И коснись цилиндра. Вот тут, — он показал небольшое углубление.
Стас не раздумывал. Протянул руку и нажал пальцем углубление.
Цилиндр задрожал, полости раздвинулись, и на небольшой выдвижной площадке наружу выехал пластиковый стаканчик с дымящимся черным напитком.
Стас взял стаканчик и пригубил. Кофе был отменным.
— Ух, ты! А мне можно? — оживился Петрович.
Он зажмурился и с силой надавил пальцем в углубление.
— Не обязательно так усиленно думать, — засмеялся Кен. — Аппарат считывает сигнал с кончика вашего пальца.
Цилиндр задрожал и наружу выскочил стаканчик пенящимся коричневым напитком.
Старик схватил стакан и жадно припал губами.
— Ммм, хорошее пивко, — зачмокал он.
Кен убрал цилиндр, и придвинул к себе диск.
— Дайте-ка вашу руку, — обратился он к старику. Вот эту, с рваным рукавом.
Старик удивленно покрутил рукой, пока не увидел дыру у локтя с тыльной стороны.
— Ой, ей. Новый свитер порвал. Видимо, когда падал в люк, — огорченно бормотал он.
— Ничего страшного, — заверил Кен и приложил к локтю старика диск. Тот загудел, вспыхнув изнутри, но через несколько секунд погас. Когда Кен убрал диск, старик покрутил рукой. Рукав сиял новизной.
Стасу не нравилось происходящее, и беспокойство зашевелилось внутри.
— Ну, хорошо. Допустим, мы вам верим, — сказал он Кену. — Но как мы тут оказались? А главное, чего вы от нас хотите?
Кен хитро улыбался, и эта улыбка не внушала ничего хорошего. Он придвинул к себе пирамидку. Золотая фигурка явно не являлась предметом бытовой техники и, скорее, служила чем-то вроде офисного украшения. Кен коснулся змейки, что лежала у основания пирамидки, та вдруг ожила и поползла наверх. Она плутала и путалась между переходами ступенек, но вскоре добралась до вершины и замерла на пару секунд. Потом опять оказалась внизу. Кен снова коснулся змейки.
Похоже, он тянул время, чтобы подготовиться к разговору. Наконец, глядя на ползущую вверх змейку, он сказал:
— Как вы сюда попали? Это вопрос к нашим физикам. Но межпространственные переходы между планетами давно стали обыденным делом. Не вдавайтесь в подробности, ведь второй вопрос гораздо интереснее, — Кен немного помолчал и добавил. — Мы пригласили вас для участия в ежегодном шоу «Испытание Занфаса». Вам предстоит пройти по дороге Занфаса и, если выживете, вы получите достойную награду.
Повисла тишина. Предчувствие предстоящих неприятностей неприятной волной пробежало по телу:
— Каковы правила? — спросил Стас.
— Все просто. Вы должны пройти дорогу от начала до конца, миновав все трудности, и не погибнуть. И еще одно. На дороге нельзя останавливаться с того момента, как первый луч света коснется земли и до заката.
— А если мы откажемся?
Кен вскинул брови:
— На вашем месте я бы сначала поинтересовался наградой.
Он придвинул к себе коробочку — последний предмет на столе, действие которого еще не демонстрировалось, и включил кнопку.
— Это ГенерУд С310. Последняя модель генератора удачи. Дайте вашу руку.
Стас приложил палец к такому же, как на цилиндре, углублению.
— Теперь он настроен на вас, — сказал Кен и встал. Он подошел к одной из стен комнаты и коснулся ее. Стена отъехала в сторону, и Стас замер, потрясенный видом. Как оказалось, комната находилась на высоком этаже. С высоты виднелись крыши домов, на которых кипела жизнь. Целые микрорайоны с цветными зонтиками столиков кафе и светящимися цветными надписями магазинов. Между домами струились висячие дороги, по которым с бешеной скоростью бежал транспорт.
— Подойди сюда, — произнес Кен.
Когда Стас приблизился, Кен быстрым рывком толкнул его в спину.
Ужас прокатился по телу, Стас зажмурился. Мгновенье он балансировал, но, потеряв равновесие, упал вниз. Резкий рывок заставил открыть глаза. Покачиваясь над городом, Стас висел, зацепившись за что-то воротом куртки.
В следующую минуту прямо перед лицом повисла веревочная лестница, по которой он поднялся обратно в комнату. Отдышавшись, он заорал:
— Какого черта! Да я тебя, — он кинулся с кулаками на Кена, но сзади на нем повис старик.
— Успокойся, — равнодушно сказал тот и отключил коробочку на столе. — С тобой бы все равно ничего не случилось. Эту коробочку вы получите в награду, если дойдете до конца дороги Занфаса.
Стас молчал. Петрович пихнул его в бок:
— Это же можно кучу денег в лотерею выиграть, — мечтательно прошептал он.
— Совершенно верно, — сказал Кен. — Учитывая, что на вашей планете искусственного преломления удачи нет ни у кого — обладатель этой коробочки получит максимальную пользу от каждого случая.
— А я не хочу рисковать задницей на этой вашей дороге! — заявил Стас. — И вообще, почему мы? На Сарке желающих не нашлось?
— Эту дорогу создал великий Занфас, тот самый, который изобрел генератор удачи. Сначала прибор доставался только единицам, но только тому, кто прошел испытание дорогой, ведь дорога показывала, кто достоин поймать удачу за хвост, а кто нет. Так было в древности. Постепенно ГенерУды начали производить и продавать, и вскоре необходимость проходить дорогу отпала. Сейчас на Сарке не осталось ни одного человека, у которого бы не нашлось ГенерУда хотя бы самой простой модели, — улыбнулся Кен. — Но традиция проходить дорогу осталась, хотя теперь это просто шоу. По счастливому стечению обстоятельств, во вселенной есть одна планета, на которой часть жителей говорит на абсолютно идентичном языке. Поэтому с некоторого времени мы приглашаем на Шоу землян.
— Приглашаем? Это называется приглашением?! — возмутился Стас.
Кен встал и саркастично заметил:
— Выбор всегда есть. Или вы идете на дорогу — или на свободу, — он указал отсутствующую стену. После чего, коснувшись стола, исчез.
— Что делать будем? — спросил Петрович после паузы. Он нажал на змейку у пирамидки, и та вновь послушно поползла вверх. Когда змейка добралась до верха, старик снова нажал на нее. Внутри что-то хрустнуло, и змейка замерла.
— Ой, сломалась, — задумчиво забормотал он. — Я только хотел, чтобы она вниз поползла, а она только в одну сторону работает.
Стас горько усмехнулся:
— Петрович, похоже, эти их главный принцип. Назад дороги нет…
В видео-комнате темно и прохладно, но Эльмире не хотелось устанавливать комфортную температуру, вместо этого она с удовольствием завернулась в теплый плед и устроилась на диване.
Она мысленно включила случайный канал. Комната озарилась светом зеленой оранжереи Стеи, и рядом с Эль оказалась ведущая, которая держала в руках коробочку.
— Последняя модель генератора удачи творит нечто невообразимое, — обещала ведущая. — Достаточно посмотреть на это. Иди сюда, малыш, — подозвала она симпатичного мальчика лет семи. — Давай сюда пальчик, вот так. Теперь генератор настроен на тебя.
Ребенок подошел к клумбе с ядовитыми цветами Цхао, яд которых убивает за десять секунд.
Сердце Эль сжалось. Она ходила в оранжерею, и помнила, что клумбы с ядовитыми растениями оберегались силовыми щитами. Сейчас она как будто стояла рядом с мальчиком, и ядовитое жало цветка смотрело прямо на нее. Силовые щиты отключены.
Малыш поднял руку и провел над цветком. Жало растения дернулось и молниеносно ударило мальчика в ладонь.
Эль вскрикнула и прижала ладони к глазам. Десять секунд прошло, но она все еще боялась убрать руки. Когда она открыла глаза, то увидела мальчика. Он стоял рядом и улыбался.
Ведущая торжественно взяла руку малыша и подняла вверх, демонстрируя зрителям ладонь.
— Как видите, жало цветка Цхао по чистой случайности попало между пальцев. И имя этой случайности — ГенерУд С310! Последняя модель. При заказе через наш телемагазин в течение часа — скидка пятнадцать процентов!
Эль закрыла глаза. Куда катиться этот мир? Неужели людям нравится «жизнь в скафандре», пусть надежном, но убивающем все настоящее?
Снова захотелось отключить ГенерУд, но, вспомнив утренний разговор с Кеном, она сдержала порыв. Мысленно переключила канал. Шоу начиналось.
В центр роскошной, залитой голубоватым светом, студии под аплодисменты зрителей вальяжно вышел Кен. На обаятельном лице играла очаровательная белоснежная улыбка.
— Здравствуйте, друзья! — начал он, поигрывая небольшой папкой в руках. — Наконец-то наступил этот долгожданный момент, и мы снова собрались здесь и сейчас чтобы стать свидетелями незабываемого ежегодного шоу Занфаса!
Студия разразилась аплодисментами. Когда они закончились, Кен продолжил:
— Сегодня по счастливому стечению обстоятельств у нас не один участник, а целых два! Это Стас и Алексей Петрович.
На экране в студии засветились портреты участников. И Кен продолжил:
— А это значит, что мы получи в два раза больше удовольствия! О, я вижу, в студии появились вопросы.
Молодая девушка, с обожанием посмотрела на Кена и встала:
— Откуда взялся второй участник и не является ли это нарушением правил?
Кену вопрос явно понравился:
— Ни в коем случае! Первого участника мы подбирали традиционно, изучая особенности его жизни и количество неудач в ней. Но перед пространственным переходом совершенно случайно к нему присоединился другой человек, так сказать по воле случая, что позволяет считать его Абсолютным неудачником номер два!
Студия разразилась довольным смехом.
— Дорогие зрители! Вы все, конечно, помните, что в конце каждого этапа мы передаем участникам мнение случайно отобранных телезрителей? Вы можете кидать их прямо через изображение, наши операторы отберут и передадут их участникам!
Тут же взметнулось несколько рук.
— Что можно кидать? — спросил мальчик лед тринадцати.
— Это могут быть любые мелкие предметы, которые отражают ваше отношение к происходящему. Например, тухлый овощ или наоборот — цветок.
Вопросов не последовало, и Кен провозгласил:
— Как говорил любимый всеми нами Занфас, воля случая — есть ключевой элемент судьбы. Не будем же ему противостоять. Итак, шоу начинается!
Крупный план героев. Их лица рядом, как будто Эльмира отправляется в путь вместе с ними.
Она смотрела на Стаса. Смуглая кожа, непослушные русые волосы, волевой подбородок. В усталом взгляде серых глаз светится тоска предопределенности. Но она, как старая выцветшая обложка книги, закрывает что-то важное, что храниться внутри. Эль захотелось открыть книгу…
При свете пасмурного дня Стас смотрел на неровную грунтовую дорогу, уходящую вдаль. Края дороги терялись в тумане, и в лицо пахнуло прохладным воздухом, приносящим запах сырости.
— Ну что, Петрович, пора, — сказал Стас.
Они шли медленно, осторожно озираясь по сторонам. Запах сырости усилился, воздух утрачивал прозрачность, и постепенно наполнялся туманом.
— Ну-ка, посмотри на землю, — Петрович поглядывал под ноги.
Стас давно это заметил, и нехорошее предчувствие не покидало.
Через некоторое время они оказались в болотистой местности, стараясь тщательно обходить участки воды, но в ботинках уже хлюпало.
По краям дороги появлялась растительность, и листья папоротника торчали тут и там. Они шли по колено в воде.
Жарко. Вся одежда мокрая и даже волосы. Стас снял рубашку, отжал ее и надел снова.
— Похоже, это какое-то тропическое болото, — сказал он, поглядывая на все более густую растительность. Странные заросли окаймляли дорогу. Они напоминали мангровые деревья, только более высокие. Между ними тянулись лианы.
Вода прибывала, она доходила уже до пояса. Они шли, осторожно раздвигая руками растения.
— Слушай, ты плавать то хоть умеешь? — на всякий случай спросил Стас.
Старик хмыкнул и вдруг, неуклюже дернувшись, упал. Вода мгновенно накрыла его с головой.
Стас быстро поставил старика на ноги:
— Осторожней!
Петрович отфыркивался и тряс головой. Когда он пришел в себя, то протянул руку и разжал ладонь:
— Вот об это я споткнулся.
Стас взял у него из рук странный предмет. Камень с растущей из нее водорослью.
— Надо двигаться дальше, — сказал он и отшвырнул находку.
Они шли уже по грудь в воде, цепляясь за лианы, которые помогали им продвигаться вперед.
Некоторые лианы были неестественного красноватого оттенка. Их становилось все больше.
— Что-то мне это не нравится, — с волнением в голосе сказал Петрович. — Посмотри на это.
На одной из лиан виднелось нечто напоминающее жало. И оно шевелилось.
О нет! Стас вовремя успел отдернуть руку. Жало метнулось в то место, где только что была рука Стаса.
— Петрович, не держись за лианы! — испуганно воскликнул Стас.
Вода уже доходила до шеи, а Петровичу до подбородка.
— Надо плыть под водой. Ныряем, плывем, пока хватает воздуха, всплываем, дышим — и обратно.
— А когда вода еще больше поднимется? — голос старика задрожал — Ведь лианы…
Стас не знал ответа. Но, чтобы подбодрить Петровича, бодро ответил:
— Что-нибудь придумаем.
Нырнув в прозрачную воду, Стас открыл глаза. В детстве родители часто возили его на море, и он научился нырять с открытыми глазами.
На дне он увидел множество камней с торчащими из них водорослями. Они располагались равномерно, как плантации. Странно.
Стас вынырнул. Бордовые лианы уже совсем близко, и их жала смотрели прямо на Стаса. Он почувствовал отвращение, смешанное со страхом. Набрал воздуха и снова нырнул.
Плантации камней тянулись вдаль вместе с дорогой. Стас думал. Еще пару раз глотнуть воздуха — и все. Вода поднимется до уровня лиан.
Испытание везения! Его вдруг осенила догадка. Он приблизился ко дну и выдернул камень. На его месте осталась ямка, выдернул второй. Где-то должна быть эта пробка!
Воздух заканчивался. Он всплыл, рядом всплыл Петрович.
— Надо выдергивать камни, — успел крикнуть ему Стас.
Нырнули одновременно.
Один камень, второй — неудача. А если он ошибся?
Петрович чуть проплыл вперед и дернул крайний камень. Образовалась воронка. Есть!
Как хочется дышать. Стас всплыл. Жадные жала лиан прямо перед ним. Метнулись, но он успел отпрянуть.
Вода уходила.
Стас позволил себе расслабиться только тогда, когда ноги коснулись дна. Лианы на безопасной высоте, да и красных становилось все меньше.
Вскоре вода ушла, и дорога из болотистой снова превратилась в грунтовую. Очень хотелось есть, но Стас молчал. Петровичу, наверное, еще тяжелей.
Пустая грунтовая дорога уходила вдаль, и дневной свет постепенно тускнел. Воздух окрашивался бордовым цветом.
— Петрович, это закат, — почти прошептал Стас. Сил говорить в полный голос уже не осталось.
— Ой! — воскликнул старик и схватился за плечо.
Стас повернул голову и увидел, что на куртке Петровича растеклось красное пятно. Инстинкт среагировал быстрее разума, и Стас не заметил, как упал и накрыл голову руками.
Он почувствовал, как сверху на него посыпались какие-то предметы. В голове мелькнула догадка, и Стас аккуратно поднял голову. На земле тут и там валялись тухлые овощи, рваные ботинки и прочий мусор. Стас повернул голову к Петровичу:
— Ты в порядке?
— Кажется да, — прокряхтел тот. — Похоже, это просто помидор.
— Тухлый помидор! — уточнил Стас скептично. — Похоже, наш рейтинг не высок.
Он встал и прошелся, рассматривая предметы на земле. Среди мусора и объедков он вдруг увидел маленькую фигурку. Нагнулся, подобрал ее, протирая рукавом.
В бордовом мареве заката Стас рассмотрел предмет. Крошечная куколка из белоснежного фарфора в багряном свете отливала розовым. Длинные черные как смоль волосы падали на синие глаза фигурки, в которых сквозила не характерная для жанра исполнения куклы грусть. Стас невольно засмотрелся, пытаясь понять, откуда происходит эта грусть. Может, форма бровей? Сразу не разберешься…
— Что это у тебя там? — спросил Петрович, заглядывая за плечо.
— Так, нашел что-то.
— Так выброси! А то еще чего выйдет, — пробурчал он и улегся, поджав ноги, как ребенок.
Стас еще раз посмотрел на фигурку и, задумавшись, убрал в карман. Засыпая, он коснулся фигурки. Приятная на ощупь, она дарила пальцам покой, и Стас забыл про мокрую одежду и жесткую прохладную землю. Он не заметил, как уснул.
Голос звучал как будто издалека. Но становился все громче и сон отступал:
— Стас, проснись, — Петрович тряс за плечо. — Мы проспали. Дорога горит!
Стас вскочил так резко, что закружилась голова. Когда зрение сфокусировалось, он увидел вдалеке танцующие языки пламени. Страх сковал поясницу, но Стас попытался взять себя в руки.
— Надо бежать!
Огонь приближался. Стас уже чувствовал запах гари. Не сговариваясь, они одновременно сорвались с места.
Дорога покрылась гигантской сетью морщин, которые на глазах перерождались в трещины.
Через некоторое время Стас заметил, что Петрович отстает.
— Держись! — крикнул Стас и взял Петровича за руку.
Дорога противилась их присутствию, награждала презрением за минутную слабость. Трещины разрастались и ширились, так что приходилось через них перепрыгивать.
Бежать стало труднее, а дым уже затруднял дыхание и ел глаза. Стас обернулся и увидел, что огонь совсем близко.
Спина взмокла, и жар горячо обдавал тело. Петрович споткнулся и упал. Стас потянул его за руку, пытаясь помочь встать, но старик одернул руку.
Отчаяние надвигалось неумолимой стеной. Вскоре его сменила злость.
— Петрович, не сдаваться! Не сдаваться, слышишь! Да кто они такие?! Мы неудачники? Ха! Мы или мы просто не ищем легких путей! — орал Стас прямо в дрожащий подбородок старика.
— Давай, слышишь? Миленький, Петрович! — Стас схватил старика за руки, извернулся и взвалил на плечи.
— Стас, сынок. Я устал, — шептал Петрович где-то над ухом. — Тебе еще жить, а я что?
— Молчи, Петрович, — кряхтел Стас. — Я тебе отдам эту чертову коробку, только не сдавайся!
Трещины на дороге разъезжались в овраги, и Стас шел, заранее просчитывая путь.
Шаг, еще шаг. Ноги превратились в свинцовые столбы, и Стас уже не понимал, как ему удается переставлять их. Но он упорно шел и шел и шел…
Эльмира смотрела, крепко вцепившись в поручни дивана. Она давно забыла про остывшую яичницу рядом на стеклянном столике, и про холодный чай.
Глядя в его глаза, она вдруг поняла, что скрывалось за «обложкой книги».
Эльмира засмеялась. Как же они ошиблись, выбирая неудачника! Он просто соревнуется с судьбой, швыряя обратно ей в лицо заманчивые подачки.
— Только не подведи, — шептала она. — Только не теперь, когда я поверила…
Картинка мелькнула темнотой, и сияющая улыбка Кена под аплодисменты студии засверкала умелым очарованием.
— И так, дамы и господа, мы снова в студии!
Он сделал многозначительную паузу и продолжил.
— Наши неудачники проспали! И теперь только вам решать, отменить огненную пошлину или нет. Лично я считаю, что они получили то, что заслужили. Но решать вам! Голосование прямо сейчас.
Перед Эльмирой возник пульт с двумя кнопками. Над одной огненными буквами горело «Не вмешиваться», над другой светилось «Отменить штраф»
Эльмира быстро коснулась второй кнопки.
— И! — протянул Кен. — У нас есть результаты!
Он вскинул брови, глядя на монитор.
— Один голос в пользу участников против двадцати пяти миллиардов!
Повисла пауза.
— Друзья мои, я потрясен. Я просто не могу поверить в то, что на нашей счастливой планете есть один человек, который не готов искоренять неудачу в корне, включая ее носителей! — Кен придал лицу озабоченно-печальное выражение.
Невидимая камера развернула Эльмиру лицом к студии. Она увидела удивленные, иногда оскорбленные лица людей, и снова картинка повернулась вокруг нее, и перед ней опять оказалось лицо Кена.
— Но, в нашем мире абсолютной демократии мы не можем не принять в расчет даже этот единственный голос.
Он помолчал. Потом торжественно выкрикнул:
— Отмените штраф!
Стас лежал на земле. Казалось, запах гари стал меньше. Или это организм перестал сопротивляться и принял неизбежное?
С трудом поднял голову и увидел, что огонь отступает. Опустил руку в карман и нащупал фигурку. Несмотря на пекло, она оставалась холодной, и это придало сил.
Стас медленно поднялся на ноги.
— Петрович, — сказал он, но сиплый голос плохо слушался. — Вставай, слышишь? Надо идти.
Старик с трудом поднялся на ноги. Стас с горечью заметил, что тот выглядит совсем плохо. Боль за этого ставшего близким человека вспыхнула внутри.
Они шли медленно, старались экономить силы. Путь настораживал ровным спокойствием, и не случайно. С каждым шагом холодало, пока первые снежинки не заблестели в воздухе. Дорога седела на глазах, и завывающий ветер обжигал лицо.
Через некоторое время он уже почти сбивал с ног, не давай говорить.
Куртка не согревала, и Стас чувствовал себя травинкой, угодившей в снежный плен.
Снег падал все сильнее, увеличивая сугробы, он не давал идти. Стас увидел, что лицо старика покрылось коркой льда, и замотал головой. Рядом с Петровичем шел другой Петрович, и, чуть дальше — третий. Один из них упал, и снег очень быстро заметал тело, превращая в огромный сугроб.
Испугавшись, Стас присел и стал быстро разгребать снег, но, ничего не обнаружил. Когда он поднял голову — то насчитал уже шесть Петровичей. И некоторые из них падали в снег, одни поднимались, а другие превращались в сугробы.
Отчаяние завладело Стасом.
— Петрович, отзовись! — попытался крикнуть он, но голос померк в пляске ветра.
«Идии одиин, идии одиин» — послышалось ему в завывании пурги.
Стас стиснул кулаки. Ведь и старик, должно быть, видит кучу Стасов, и он, наверное, в отчаянии!
— Петрович! — заорал он изо всей силы.
Подбежал к одному из них, попытался схватить за плечи, но руки прошли сквозь растаявшее изображение. В ответ еще три Петровича замаячили в поле зрения.
«Идии одиин, идии одиин»
Стасу казалось, что мысли застывают от холода. Но он думал, думал, ворочая их почти физически.
Знак! Он сорвал с себя шарф, поднял вверх, размахивая над головой.
В ответ все Петровичи подняли шарфы.
Стас не знал чего в нем больше: злости или ужаса. Если настоящий Петрович размахивает шарфом, то все отражения делаю тоже.
Думать, думать, думать…
«Идии одиин, идии одиин»
— Черта с два! Я не отдам вам Петровича! — орал Стас, и, кажется, сорвал голос. Он опустил руку в карман и коснулся фигурки. Теперь она казалась спасительным островком тепла, и приятно ласкала ладонь.
— Помоги мне, — Стас закрыл глаза и сжал фигурку.
Идея спасительной искрой мелькнула в голове. Он отпустил фигурку и, хватая снег, быстро слепил из него комочек. Катить вперед и не останавливаться!
К счастью, ком вырастал быстро. И вскоре Стас катил большое снежный шар, достаточно заметный со стороны.
Он изо всех сил всматривался в действия Петровичей. Теперь и они катили перед собой несуществующие шары, и только один Петрович толкал настоящий!
Радость спасительной волной пробежала по телу. Стас подбежал к старику и схватил за плечи. Это же настоящий Петрович! Только чуть живой и очень холодный.
— Ничего, ничего, — сипел Стас, срывая с себя куртку. — Вот так!
Он обмотал старика и, подхватив за плечо, потащил за собой.
Холодно, очень холодно. Стас уже не понимал, идет ли он по-настоящему, или это жуткий белый сон… Время застыло, застыло, застыло…
Стас упал на колени, увлекая за собой Петровича. Попробовал ползти, и понял, что сил не осталось.
От белого рябило в глазах, и поэтому темную полоску грунта там впереди он поначалу принял за галлюцинацию. Закрыл глаза и открыл их снова. Это земля! Темная земля! Это спасительная темная земля!
Стас вставал долго и медленно, вкладывая в это самые последние и даже несуществующие силы. Удивительно, но старику тоже удалось подняться.
Они шли, с каждым шагом ощущая отступление холода. Дорога избавлялась от снежного плена, обнажая равнодушную грунтовую сущность.
Стас присматривался к океану черных точек вдалеке, пока не понял что это люди.— Петрович, мы дошли, — осипший голос не выдал ликования.
Старик шел рядом и молчал.
— Петрович?
— Куда? — наконец тихо отозвался тот.
Стас посмотрел на старика. Он осунулся и похудел, но не это пугало. Он как будто сломался. Стас сжал кулаки. Ненависть к этой ликующей толпе, жирной и беззаботной, охватила его.
Когда в массе точек уже различались лица, Стас остановился. Он вдруг вспомнил сломанную стариком золотую змейку. «Назад дороги нет»? Он захохотал, беззвучно сотрясаясь.
Старик посмотрел на него:
— Останавливаться нельзя, ведь…
— Петрович! — перебил Стас. — Иди один. Ты уже на месте, а я — обратно
Старик открыл рот, но, видимо что-то в глазах Стаса убедило его.
В студии творилось нечто невообразимое. Люди вскакивали с мест, совершенно нарушая порядок мероприятия. Все шумели и показывали пальцем на дисплей.
Кен не владел ситуацией, лицо перекосилось. Он кричал, что совершенно не соответствовало имиджу импозантного ведущего:
— Успокойтесь, дамы и господа! Мы пытаемся взять ситуацию под контроль!
Похоже, оператор в панике решил, что начало конца «дороги Занфаса» не так сильно навредит каналу, чем сцена хаоса в студии, и он переключился на дорогу.
Ссутулившаяся от усталости фигурка Стаса передвигалась по дороге в обратном от финальной черты направлении.
Дорога за спиной Стаса взрывалась, куски грунта огромными пластами летели в разные стороны.
Эльмира сжала кулаки. Она впервые по-настоящему боялась. Ведь теперь его судьба в руках людей, а это пострашнее дороги Занфаса.
Сквозь дым и пыль почти ничего нельзя было различить. Но Эльмира заметила, что сверху к Стасу спускается полицейская капсула.
Дорога ломалась и крошилась, и Эльмира вместе с двадцатью пятью миллиардами жителей Сарка наблюдала за этим. Огромной силы взрыв потряс землю, Эльмира вздрогнула и сильнее вжалась в спинку дивана. Вскоре все затянулось огнем и дымом.
Картинка вернулась в студию. Рядом с бледным Кеном уже сидели участники. Стас, перепачканный грязью и сажей, казался исчадьем хаоса по-сравнению с лощеным ведущим.
В студии установился порядок, и Кен встал:
— Дамы и господа. То, что вы все сегодня видели, не подлежит никаким комментариям.
Все молчали. Кен, выждав многозначительную паузу, продолжил:
— Это чудовищное вероломство совершил человек, который не имеет никакого права на наше великое культурное наследие. Разве могли мы такое предположить, когда приглашали этого варвара для участия в великом шоу!
Стас встал:
— Это ложь. Нас не пригласили, а заставили!
Студия оживилась.
— Покажите запись предварительного собеседования.
Некоторые зрители вскочили с мест. Какая то женщина крикнула:
— Неужели это правда? Но ведь это нарушает свободу личности!
Кен открыл рот, но Стас уже перехватил инициативу:
— Нам предложили выйти в окно небоскреба, если мы откажется от участия! Вы не знали, что на шоу теперь приглашают только так? Неужели каждый год тут гибли мои соотечественники?
Поднялся шум.
Стас поднял руку, и наступила тишина.
— И, кстати, нас не предупредили, что нельзя идти по дороге обратно. Нас предупредили только о том, что нельзя останавливаться, — сказал он и хитро улыбнулся.
Тяжелую тишину нарушил Кен, цвет лица которого почти слился с серым костюмом:
— Пусть уходят. Конец шоу.
— Секунду, — сказал вдруг Стас. — А вы ничего не забыли? Победителю полагается приз.
— Ты не дошел до конца дороги, — устало сказал Кен.
— Зато он дошел, — парировал Стас, поворачиваясь и показывая на старика.
Эльмира встала и вышла из видео-комнаты. Ей потребовался час, чтобы собрать вещи.
Когда Кен вернулся домой, то в прихожей столкнулся с Эльмирой. Она держала в руках небольшой чемодан. Легкий и компактный, он вмещал в себя вес целого шкафа одежды девушки.
Кен удивленно посмотрел на нее, глаза прищурились. Скривившись, он сказал:
— Эль, ты хорошо подумала? Ведь по всем расчетам мы — идеальная пара. Не совершай ошибку!
Эльмира постаралась скрыть всю накопившуюся обиду, и как можно спокойнее ответила:
— Я не хочу быть счастливой искусственно. А тем более я не хочу быть счастливой по твоей указке. Я хочу почувствовать жизнь во всех ее красках.
Она шла к выходу не оборачиваясь, и услышала злой крик Кена:
— Дура! Ты не протянешь там и месяца!
Дождь становился сильнее, и Стас попытался открыть зонт. Как только рука поднялась вверх, что-то подозрительно хрустнуло, и зонт лениво обмяк.
— Вот зараза! — почувствовав досаду, сказал он.
— Ничего страшного, — отвечал Петрович, деловито поднимая черную элегантную трость-зонт, которая идеально гармонировала с шикарным пальто. — Дело не в неудаче. Просто вещь попалась некачественная.
Стас засмеялся.
— Это спор о том, что появилось раньше: яйцо или курица.
— Не расстраивайся, сынок. Я одинок, и завещаю ГенерУд тебе, — радостно заявил старик.
— Спасибо, но я понял, что он мне не нужен, — засмеялся Стас.
Уже минут сорок они прогуливались по парку. Мокрая листва дарила запах свежести, а в лужах отражались дождливые серые облака. От этого островки воды казались темными яркими пятнами на светлых плиточках парковой дорожки.
— А я утверждаю, что ты счастливчик! — балагурил Петрович. — Вон, посмотри, какая красотка с тебя глаз не сводит.
Стас удивленно посмотрел на Петровича, который глядел куда-то в сторону.
Повернув голову, Стас увидел девушку. Она стояла под малиновым зонтом и улыбалась, слегка склонив голову. Черные кудрявые волосы развивались от легкого ветерка. Белоснежная кожа, на которую розовым бликом ложился отсвет от зонта, стройная фигурка и ярко синие глаза. Открыточный вариант. Если бы не… Взгляд! В нем скользила едва уловимая грусть, которая сочеталась с лукавой искоркой. От этой необычной смеси Стас оторопел, и не успел заметить, как и куда волшебным образом испарился Петрович.
— Привет, — сказала незнакомка.
Дыхание слегка перехватило, но Стас взял себя в руки.
— Здравствуй, — ответил он, опустил руку в карман и нащупал фигурку. Потом улыбнулся.
Взявшись за руки, они просто пошли вперед. По дороге, которую выбрали сами. |
Рассказ открыт для комментариев