9016 Зверюга

    Прямо под окном в небо с шипением и треском взлетели две шутихи, озарив ночь рыжими астрами.
    Галдёж стоял такой, что бессмысленно было засовывать голову под подушку.
    Чет запустил подушкой в стенку.
    Всё равно заснуть не дадут. Вторую ночь празднуют выпуск из Корпуса Освоения. Будут бестолково шататься из общаги в общагу. Разведка к колонистам, колонисты к спецам, спецы к разведке. Будут орать песни, распивать из горла и клясться друг другу в вечной любви. Да и не любовь это никакая. Через месяц о ней совершенно забудут. Да что там через месяц! Через неделю после выпуска уже и не вспомнят, кто с кем и когда. Останутся лишь смутные воспоминания. Потому что в Освоении приживаются только одиночки, необременённые семьей. Так проще и честнее. Чтобы потом не пришлось оплакивать потери.
    Поскорее закончился этот месяц с его шумихой вокруг последнего смотра, выпускного и распределения. Вырваться бы из Корпуса, отправиться на необжитую планету с суровым климатом. Он столько времени впустую, последние два года играя в бессмысленные игры с избалованными детьми.
    В Разведку Чета не взяли. Ни ростом, ни сложением он не вышел, хотя был самым высоким из родившихся на Пор-Кале. Поди-ка, поборись с тамошним притяжением и радиационным фоном. Зато вынослив и живуч, как таракан. Да ещё в темноте видит. Не очень ясно, детали расплываются, но в полной темноте передвигаться может свободно. Прямая дорога в потомственные колонисты в четвертом колене.
    При приёме в Корпус так и сказали прямым текстом. Как с судьбой поспоришь.
    Фронтир так фронтир. Это всё равно, что вернуться в родной дом. Родился он в колонии. Успел помотаться с родителями. Так что назначения ждал с нетерпением. Одного только боялся. Отправят под командованием того же Ван Тиссена, и дело с концом. У Тамера рвения и амбиций хоть отбавляй, да только с Земли то вылетал один раз на практику, а про жизнь фронтирную знает только по комиксам и киношкам. И ведь зашлют.
    Гроза отгремела совсем недавно, унеся с собой духоту. Тяжёлые капли до сих пор срывались с празднично пушистых веток сирени. Хотелось рвануть через лесопарк к реке, так, чтобы лёгкие рвались от свежего ночного воздуха. Скинуть на бегу липнущую рубашку. Стащить тяжёлые ботинки. Нырнуть и доплыть до того берега и обратно.
    Вряд ли он когда-то будет скучать о Корпусе. Если и вспомнит Землю, так только солоноватый запах озона после грозы.
    - Следопыт? – тёмная фигура сунулась в моё окно.
    У Чета было несколько прозвищ: Мутант, Реднек, то бишь красношеий, деревенщина. Тамер, лёгок на помине, выбрал самое политкорректное.
    - Спишь?
    - Уснёшь с вами, черти! Что тебе нужно, Тамер.
    Потный Ван Тиссен ввалился в клетушку, и сразу занял полкомнаты. Он наклонился над ним, дыша алкогольной вонью.
    - Шайи сбежала. Ума не приложу, как ей это удалось? – вздохнул он. – Если только, кто из наших выпустил? Чет, ты можешь её найти?
     
    Силовая клетка была взломана. От зверюги на полу осталась лужица бурой вонючей слизи.
    Восьмипалые следы появились там, где шайи выползла из канализации и поскакала в сторону лесопарка. Чётко вмятые во влажную почву они легко читались. Два впереди, один за другим. И два немного сзади по бокам. И через полметра ещё два впереди и два по бокам. Расстояние между ними увеличивалось. Следы терялись в сочной высокой траве.
    Может кто зверюгу и выпустил. Болтать надо поменьше. Но Тамер ведь без этого не может. Его шайи первой вылупилась из яйца. Его шайи быстрее всех растёт! Она самая крупная! Подождал бы до завтра на последнем смотре бы все и выяснилось.
    Долготерпеливый лучше храброго, говаривал отец, а… Что там дальше было? Уже и не вспомнить.
    - Как она хоть выглядит? 
    - Немного крупнее овцы, - всегдашняя уверенность Тамера таяла с каждой минутой, растворялась в зарослях вместе с беглянкой. - Вроде синей ящерицы. Да ещё гребень на спине.
    - Чем кормил?
    - Синтетическим белком. Стандартная схема.
    - Она не опасна? Гарро знает?
    - Чтобы меня выперли со справкой вольнослушателя? – Тамер с досадой махнул рукой. – Так проколоться в последний день. Кенойер, ты же можешь её найти! До рассвета ещё четыре часа. Если нет, прощайте мои командирские нашивки.
    Ван Тиссен трезвел с каждой секундой, и смотрел на него с надеждой. 
    Чет вскинул на плечо старое ружьё, вспомнив, как отец учил его охотиться. В памяти всплыл его тёмный силуэт на фоне бронзового закате на Пор-Кале. В животе сладко заныло. Давно он не ходил по следу.
    Тамер покосился на ружьишко.
    - Ты только не вздумай стрелять! Найди её, а дальше я сам.
    Сам так сам. Ван Тиссен хозяин, ему и решать как поступить со зверюгой. Только нельзя дикой твари позволять бегать по парку.
    Пошли наугад, пытаясь заметить хоть какую-то мелочь: примятую траву, поломанные ветки, блестящую бурую слизь, неясные следы, едва заметный шелест в кустах. Ван Тиссен шарил по траве светом фонаря, мешая Чету настроиться на ночь. Впитать её глазами без остатка, не полагаясь на свет.
    Добудут зверя, получит Тамер свои нашивки. А ему, как не крути, ничего не светит.
    Потому как его шайи так и не пожелала появиться на свет. Восемь месяцев он буквально сдувал пылинки с пятнистого яйца, пока совсем не потерял надежду и не махнул рукой. Последний месяц до смотра болтун провалялся у него под койкой.
     
    Впервые их допустили в лаборатории в начале второго года обучения. Не по возрасту морщинистое лицо декана Гарро, огрубевшее и потемневшее от неземных ветров и солнц, напомнило Чету отца.
    - Что необходимо колонисту для успешного выполнения миссии? – доктор Гарро внимательно вглядывался в лица будущих колонистов.
    Тамер первым поднял руку.
    - Знать свою цель и достичь ее любыми возможными способами.
    - Умение выжить в любых условиях, - сказал кто-то за спиной Чета. 
    - Терпение, - откликнулся он.
    Все засмеялись. Кроме Гарро. И Риты с длинной русой челкой, скрывавшей половину лица.
    - Хорошая физическая и психологическая подготовка, - ответила она, покосившись на него.
    Симпатичная. Да только лучше бы вовсе не брали женщин в Корпус. На фронтирах их одна к пяти. Из-за этого сплошные ругань и свары между колонистами. Особенно из-за таких, смазливых. А попадётся такая, что сегодня перед одним хвостом крутит, а завтра перед другими, так пиши пропало.
    Гарро внимательно слушал, пока не иссяк запас ответов.
    - Всё верно. Но в основании колоний, как в прочем и в остальном, это не самое главное.
    Рита достала карандаш и принялась конспектировать. Чет фыркнул. Ага, блокнотик ей пригодится. Когда припрёт. Особенно где-нибудь в поле, когда на неё дикие твари нападут.
    - Навыки выживания можно приобрести и отточить. Стратегическое мышление развить. И всё это в сжатые сроки тренинга, который вы получаете здесь. Их наличие или отсутствие не дисквалифицирует колониста. Единственное, что на самом деле имеет значение, это характер. Стержень, определяющий ваши поступки. Цельность, которая помогает человеку оставаться таким, какой он есть, вне зависимости от ситуации. Именно ваш характер повлияет на то, сумеете ли вы в критический момент применить всё, чему научились; сможете ли сохранить жизнь своих людей. Поэтому отнеситесь ко второму, практическому курсу со всей серьёзностью. Из тех, кто успешно выполнит требования, а это смею вас заверить, только каждый второй из вас, будут сформированы команды. Задание, которое вы получите сегодня, может показаться вам лёгким. Но оно поможет руководству Корпуса определить будущих командиров.
    Гарро сделал знак рукой. Лаборанты вкатили тележку. В ней на неглубоких лотках лежали узкие пятнистые конусы, чуть больше ладони,
    - Хороший командир – это, прежде всего, человек ответственный, способный заботится о тех, кто находится на его попечении. Это яйца почти исчезнувшего вида шайи с Дельты Эврисфеи. С вашей помощью мы хотим восстановить популяцию. От вас зависит, как быстро это произойдёт, насколько крепким и жизнеспособным будет животное. Здесь в лаборатории вы сможете получить всё необходимое. В день последнего смотра вы предъявите результаты эксперимента. Шайи – и будет вашей дипломной работой.
     
    Они ползали по мокрым кустам уже около часа, но никак не могли настичь беглянку. Шайи уходила из-под самого носа, уворачивалась, как только могла.
    - Никогда не думал, что в этом парке столько непролазных мест. Она как будто нарочно петляет по зарослям. Пусть только попадётся мне! - ворчливо сказал Тамер.
    Чет прислушался, пытаясь отфильтровать пыхтенье Ван Тиссена, отдалённый свист и хлопки фейерверков. Что-то хлюпало и чавкало, совсем неподалёку.
    Метрах в пятнадцати от них мелькнула тень и исчезла, но тонкие ветки всё ещё шевелились. Чет жестом остановил напарника, привычно вскинул ружьё, и осторожно шагнул к кусту, готовый выстрелить в любую секунду.
    - Стой! Я её сам поймаю. - Тамер вытащил из кармана плоскую, как мыльница, коробку, щёлкнул по кнопкам пальцами и бросил в сторону куста.
    Коробка на лету распалась на пять частей, и в один миг накрыла куст силовой сетью. Она слегка подрагивала и неприятно басовито жужжала, освещая всё вокруг мягким жёлтоватым светом.
    Красивая вещица. Только в полевых условиях ничего нет лучше старой винтовки.
    Трава утопала в мерзкой луже бурой слизи. С гибких ветвей свисала неопрятная бахрома. Склизкие комки и ошмётки издавали тошнотворный запах. Зверюги не было.
    - Гадость! – скривился Чет, стараясь не вдыхать вонь. От неё перехватывало в горле. Не дыша, он обошёл куст кругом. По траве тянулись два следа. Один из них уводил в сторону реки.
    - Их что было две?
    Ван Тиссен покачал головой, потом долго смотрел на следы. Он выглядел испуганным.
    - Отпочковалась?! – предположил он, сворачивая сеть.
    - Тамер, ты соображаешь, что говоришь? Как она могла это сделать, если сама вылупилась из яйца?
    - А я почём знаю? Может в одном цикле они яйцекладущие, а в другом почкуются. Да какая разница? Поймаем обеих, возьмёшь одну себе.
    Чет вздрогнул. Ван Тиссен читает мысли? Ерунда. Просто не ему одному такое в голову приходит. Месяца через три после начала эксперимента, когда у некоторых шайи уже проклюнулись, он подумал, не обратиться ли ему за помощью к Ловцу.
     
    Как на самом деле его звали, не знал никто. Мутный тип с узким унылым лицом и массивным бритым затылком. Кончики усов и уголки губ тоскливо смотрели вниз, придавая выражению Ловца угрюмый и скучный вид. Время от времени он появлялся в своем излюбленной корчме, наводя на курсантов почти мистический страх и благоговение. Личные контакты с ним преподавателями Корпуса не поощрялись. Поговаривали, что Ловец промышлял контрабандой инопланетной живности, но и личными консультациями и мелкими услугами курсантам он не брезговал.
    В первый же день, получив на руки яйца шайи, они с Тамером нашли Ловца в дальнем углу «Старого Космодрома». Потягивая любимый ром, он долго рассматривал яйца.
    - Похоже на зуб омсорха, - его голос был сухим и бесцветным, как и его глаза.
    - Вы один из лучших экспертов, - начал Тамер с благоговейным видом.
    Ловец нахмурился. В курсантских комплиментах он не нуждался.
    – Хм. Так вот… Мы хотели узнать, какие условия необходимо создать для их развития. Поисковые системы и энциклопедии ничего не дали.
    - Так, как вы сказали, зовут эту тварь?
    - Шайи, - ответил Чет. – Доктор Гарро сказал, что это редкий вид с Дельты Эврисфеи. Вы там бывали?
    Ловец опустил неопрятные усы в стакан с ромом, потеряв к яйцам всякий интерес.
    - Ничем не смогу вам помочь, молодые люди. Никогда не слышал о таких.
     
    Можно было попытаться уговорить Ловца о маленьком одолжении. А теперь тамерову вторую зверюгу взять в награду за хлопоты. Можно обмануть всех, даже себя попытаться убедить в том, что так лучше. Только ложь от этого правдой не станет, и рано или поздно обернётся против тебя. Не нужна ему чужая шайи. Даже и думать нечего. Не получилось у него, так зачем врать.
    Чет сердито тряхнул головой.
    - Может стоит позвать Ловца. У него опыта всяко-разно побольше моего будет.
    Тамер свернул сеть, посмотрел на него настороженно:
    - Сами справимся. Кстати, я его видел, когда мы уходили из «Старого космодрома». Наверняка, он уже нагрузился под самую завязку.
    Ночь рассыпалась осколками от истеричного, как железом по стеклу, визга.
    Не договариваясь с другом, Чет кинулся на звук, не разбирая дороги. Ветки хлестали по лицу, но боли он не чувствовал. Страха тоже не было. Хотелось одного – прекратить этот бьющий по нервам крик, перерастающий в жуткий нечеловеческий вой. Так кричала мама, когда на их колонию впервые напали аборигены Пор-Кале. Ему было девять, когда её не стало.
    Потревоженные злые комары, облепили лицо, лезли в глаза и ноздри. Где-то сзади Тамер ломал ветки, продираясь за на поляну, с которой доносился визг.
    Чет выскочил из зарослей первым.
    На примятой траве, ополоумев страха, извивалась девушка. Светлые волосы закрывали лицо. Он видел только голые ноги и задранную до талии юбку. Парня в одних шортах, обхватив девушку со спины в замок, тащил её из-под деревьев на освещенную луной поляну. Изгибаясь дугой, она слабо отбрыкивалась.
    Сердце подскочило и застряло в горле. Рита!
    Одним точным движением он перевёл затвор на автоматическую стрельбу и вскинул ружьё. Задержал дыхание, готовясь плеснуть яростной волной по взъерошенной голове и голой спине.
    Сзади из зарослей, хрипя и отплевываясь, вывалился Кир, нечаянно толкнув его под руку.  Короткая очередь ушла в небо, вспыхивающее фейерверками.
    И тут он увидел шишковатую голову, намертво вцепившуюся в белую ногу. Зверюга мотала башкой из стороны в сторону, как игривая собака, не желающая отдавать игрушку хозяину.
    Дробный звук очереди отозвался эхом где-то за рекой.
    Девушка захлебнулась собственным визгом и замолчала. Её голова безвольно повисла, как одуванчик на сломленном стебле.
    Расстрелянная зверюга заревела, дёрнулась и рухнула рядом с девушкой.
    На Чета навалилась давящая тишина. Точно он натолкал ваты в уши и сунул голову под воду.
    - Придурок. Я же просил не стрелять! - Тамер оттолкнул его и решительно шагнул к зверюге.
    Раздетый парень, перепуганный до икоты атакой шайи и стрельбой, дико смотрел на них. Потом неловко вскинул руками, отпрыгнул в сторону. Бросился бежать прочь, спотыкаясь и падая.
    - Убил! – сказал Тамер, словно из-под воды.
    Чет уронил ружье и опустился на колени рядом с девушкой.
    Сердце вернулось в грудную клетку, но продолжало падать ниже.
    Истерзанные бледные ноги. Промазал. В голове запрыгали вдруг забытые слова, ставшие вдруг такими бесполезными. Долготерпеливый лучше храброго, а владеющий собой, лучше завоевателя города. Вот как там было. А он ни то, ни другое. Будь проклята шайи! Да ни при чём тут зверюга. Умерла Рита. Из-за него одного! Понадеялся на своё ночное зрение, на свою опытность. Мутант несчастный.
    Он убрал с лица светлые растрёпанные волосы.
    Звуки обрушились плотным потоком.
    Девчонка-первокурсница из спецов. В отключке, но дышит.
    - Натворила шайи дел. Теперь все узнают, - трясущимися губами сказал Тамер, с трудом разжимая мёртвые челюсти. Он стащил с себя футболку и попытался обернуть перепачканную тёмной кровью ногу. Кожа и мясо висели лохмотьями. 
    Получалось плохо. На белой ткани тут же расплылись алые пятна.
    Чет смотрел, как он мучает изорванную ногу, бесстыдно радуясь, что это другая. Не Рита.
    - Дай-ка лучше я, - он отстегнул от пояса запасную обойму, снял ремень.
    Тамер включил фонарь. В его трясущихся руках свет заплясал по красивой обнаженной груди.  Яркий свет бил по глазам Чета, привыкшим к ночному зрению. Прежде чем наложить жгут на бедро, он машинально запахнул на девушке кофточку, чтобы не пялиться на её наготу.
    Первокурсники. Забрались, глупые, в парк подальше от всех, чтобы заняться любовью.
    Нелепая ситуация, страшная. И не где-то на чужой планете, куда они прилетели устанавливать свои порядки. В контролируемом мире, где нет места шайи, разгуливающим по парку. Надо собраться с мыслями.
    Чет покосился на лежащую с оскаленной пастью зверюгу. Одна из пуль вошла ей в глазницу навылет, вырвав кусок черепа. Из зияющей дыры сочилась кровь. Казалось, что несчастная тварь оплакивает свою скорую смерть. До чего же мерзкая. Ну, кому в голову пришло разводить таких домашних любимцев. Честное слово, начнёшь порой задавать вопросом, насколько вменяема профессура Корпуса. Слава Богу, то яйцо, которое валялось у него под койкой, так никогда и проклюнулось. А если бы и остальные тридцать тварей тоже вырвались на свободу. Или их уже… шестьдесят?
    Нога теперь напоминала аккуратно прибранного младенца. Чет одёрнул на девушке юбку и посмотрел на Тамера. Тот сжимал челюсти, чтобы зубы не стучали. Ему было страшно, и он этого не скрывал.
    - Отнесешь девушку в медчасть. Предупреди всех и вызови подмогу, - Чет подобрал отцовское ружье и вставил запаску вместо истраченной. - Уже не до игрушек. Надо найти вторую шайи. Если зверюга выберется за пределы кампуса в соседний посёлок, нам всем не поздоровится.
    Тамер лихорадочно облизнул губы. Достал из кармана сеть и протянул ему.
    - Возьми, Чет. Может пригодится. Хотя… действуй по обстоятельствам.
    Осторожно подняв девушку на руки, он пошёл к общежитиям.
     
    След второй шайи обрывался у воды. Плохо. Очень плохо. Она может быть где угодно. Переплыла на ту сторону и пробирается теперь в коттеджи к девчонкам. А может её снесло течением к решётке водозабора. И она теперь пытается перегрызть её, чтобы уплыть дальше вниз к дачным посёлкам.
    Скинув ботинки, Чет связал их шнурками. Носки сунул в карманы шорт. Аккуратно свернул рубашку и шорты, распихал по ботинкам. Поднял вещи и ружьё, готовясь войти в воду.
    А вдруг шайи никуда не делась. Лежит себя неподалёку, поджидает, пока он поплывёт, чтобы половчее вцепиться.
    Он отогнал от себя эти мысли и сделал большой шаг. Сразу погрузился по грудь в воду. Быстрая проточная вода оказалась холоднее, чем казалось. Дыхание перехватило. Чет сделал большой вдох, и, борясь с течением, стал двигаться к противоположному пологому берегу, стараясь не поднимать шума.
    Его снесло течением метров на двадцать. Шайи чуть легче его. Если она и выбралась на берег, то её следует искать отсюда и вниз по течению. Не давая себе возможности отдышаться, он торопливо оделся. Тянуть нельзя.
    Что-то зашуршало в прибрежных камышах.
    Потревоженный зверёк, то ли шиншилла, то ли просто крупная крыса, заметался и нырнул в воду.
    Ему повезло. Метрах в десяти от того места, где он вышел на берег, Чет разглядел  слабый, неясный восьмипалый след на песчаном берегу. Шайи вылезла, сделала пару прыжков. Потом посидела какое-то время, очевидно раздумывая, куда ей двинуться дальше, и отправилась вверх по холму. В сторону коттеджей.
    Небо у горизонта посерело, и в сумерках остроконечные крыши домиков напоминали  вершины гор Пор-Кале. Предутренний ветер неприятно холодил влажную кожу.
    Хорошо бы Тамер с охраной были уже где-то неподалеку.
    Он перевёл затвор на одиночные. Никаких ошибок, эмоций и прочей дряни. Владеющий собой лучше…
     
    Из распахнутого окна ближайшего коттеджа доносились звуки возни.
    На полу валялся растерзанный труп мелкого животного. Над ним, пыхтя и шипя, раздувалась уродливая ящерица. Она угрожающе раскачивалась на длинных мускулистых лапах, раздувая кожистый гребень. Чет видел лишь очертания. Хозяйка комнаты, тыкала ей в морду шваброй, пытаясь отогнать от кучки розового пуха на полу. В левой руке она, как щит держала подушку.
    Чет согнул локти, взяв ружьё наизготовку. Достаточно одного выстрела в синюю бородавчатую голову.
    Зверюга увернулась от очередного тычка, и прыгнула на девушку, повалив её на пол. Их разделяла только подушка. Треснула ткань наволочки. Девушка вскрикнула.
    Чет выстрелил, легко перескочив через подоконник.
    Животное заревело и, ловко извернувшись в прыжке, двинулась на стрелка. Девушка вскочила на кровать с ногами, прижалась к стене, не двигаясь с места.
    Шайи напряглась и плюнула ему в лицо бурой слизью.
    Он едва успел прикрыть глаза. Щёки и лоб охватило нестерпимой жгучей болью. Захотелось содрать с лица кожу, расцарапать её в кровь.
    Зверюга, воспользовавшись замешательством, ударила лапами в грудь. Чет не удержался на ногах, и рухнул вместе с ней навзничь. Ружьё отлетело в сторону.
    Шайи тянулась к его шее, клацая двумя рядами мелких острых зубов. Из пасти несло тошнотворным запахом крови. Бешено работая когтистыми лапами, она в считанные секунды превратила рубашку в лохмотья, оставляя на груди глубокие рваные раны.
    Чет, хрипя, извивался ужом, пытаясь вывернуться из-под упругого комка мышц. Правой рукой он отталкивал её клацающую пасть. Только бы до горла не добралась. Левой лихорадочно шарил в кармане, пытаясь нащупать сеть.
    Готово! Кинул коробочку девушке.
    - Активируй! – прохрипел он.
    Синяя тварь дёрнула головой, вывернулась и цапнула его за правую руку.
    В глазах потемнело.
    Он взвыл от боли.  
    В следующий миг её вонючая морда подобралась к самому горлу.
    Чет схватил плоскую голову обеими руками и, отталкивая, попал пальцем в жёлтый злобный глаз. Тонкая плёнка лопнула. Прохладная жидкость брызнула и растеклась по руке.
    Зверюга отчаянно зашипела. Обмякла на какое-то мгновение.
    Чет напрягся, и отшвырнул её от себя. Загремела разбитая посуда.
    Шайи крутилась волчком, обезумев от боли.
    Он отполз к стене, туда где валялось ружьё.
    Животное на миг замерло, напружинилось, и кинулась на него.
    Чет выстрелил, не целясь.
    Зверюга рухнула. Её накрыло жужжащей силовой сетью. Лапы подрагивали. Единственный глаз медленно угасал, пока совсем не потух.
     
    Чет выругался и без сил привалился к стене.
    - Что это было?
    Забравшись с ногами на кровать, в маленькой ночной рубашке, сидела бледная, насмерть перепуганная Рита.
    - Оно оттуда не выберется? – дрожащим голосом спросила она, готовая разрыдаться.
    Чет покачал головой.
    - Подохла. Не бойся. Я… заберу…
    Он хотел улыбнуться, подбодрить её, но во рту чувствовался медный привкус. Губы потрескались. На щеках лопнула запузырившаяся кожа.
    Надавать бы по шее Тамеру за то, что шляется по кабакам, вместо того, чтобы за тварью присматривать.
    - Ты ранен, Чет.
    Приклад ружья пропитался кровью. Он пошевелил пальцами и поморщился. На правой руке не хватало мизинца и двух фаланг безымянного пальца. Каждое движенье отзывалось болью. Перед глазами поплыли оранжево-малиновые круги.
    Рита вдруг засуетилась, достала аптечку. Уложила Чета на пол, заботливо подложив под голову подушку. Вколола обезболивающее.
    Он закрыл глаза, чувствуя, как девушка, склонившись над его рукой, почти касается её мягкой грудью. Ритины пушистые волосы, вкусно пахнущие морем, щекотали лицо. Тело вдруг налилось тёплой усталостью. Хотелось лежать так, не двигаясь, впадая в дрёму и забытье, и чтобы Рита сидела рядом. Говорила с ним нежным голосом.
    Чет нехотя разлепил глаза, неуклюже поднялся. За окном совсем рассвело. Забинтованная рука превратилась в неуклюжую клешню.
    - Мне пора, - вздохнул он. – В полдень последний смотр.
    Рита кинула взгляд на дохлую зверюгу, потом на горстку перьев и внутренностей, размазанных по полу.
    - А мне показывать нечего. Эта тварь сожрала мой диплом. Спасибо тебе, Чет.
    Она обняла его за шею, прижалась на миг, но поцеловать не дала. Подставила щеку.
    Чет ткнулся обожженными губами куда-то в висок. И с удивлением подумал, почему он раньше не замечал, как она похожа на маму. Прав был отец. Не хорошо человеку одному. А тем более на дальнем фронтире.
     
    Он неловко взвалил на себя сеть с обездвиженной шайи и, не оглядываясь, вышел из домика.
    Неподалёку затормозил джип. Из него выскочили двое вооруженных охранников. Окружили его, наставив пистолеты.
    - Стоять! Оружие на землю.
    Из джипа вышел хмурый доктор Гарро. Из-за его спины выглядывал Ловец.
    - Курсант Кенойер, до выяснения обстоятельств происшедшего придётся вас задержать. Сдайте оружие.
    Чет бросил сеть с шайи на землю. Не делая резких движений, снял с плеча ружьё. Осторожно положил его на землю и сделал два шага назад.
    Ловец поднял ружьё и разрядил. Он пнул ногой шайи и, убедившись, что она неподвижна, поднял её и погрузил в багажник.
    Охранники заломили руки Чета за спину.
    - Поаккуратней с ним, - буркнул Гарро, и сел за руль.
    Чета засунули на заднее сидение, охранники сели по обе стороны.
     
    Насквозь пропахший лекарствами, Чет впервые попал в кабине Гарро. Ему казалось, что обитель декана должна быть непритязательной и аскетичной, как сам доктор. Но он ошибался. Он попал в музей. Многочисленные полки в потолок были забиты причудливыми сувенирами из далёких миров, экспонатами и толстенными томами на разных языках. В углах команты высились кипы бумаг. Чет сидел на стуле, занимая единственное свободное место в кабинете. Слева от него стояло мохнатое чучело, отдаленно напоминающее огромную четырёхлапую индейку. Справа макет нового полигона.
    - Как вы могли это допустить, Чет? Курсант Ван Тиссен мне всё рассказал. Вы понимаете, что подвергли опасности жизнь и здоровье курсантов и преподавателей. Пострадал человек!
    - Доктор, я сделал всё, чтобы этого не случилось.
    Всё ли? Слишком много времени потерял, разыскивая зверюгу. Шёл, не торопясь, как в парке на прогулке. Наслаждался забытыми ощущениями. Позволил воспоминаниям контролировать действия. Слишком много ошибок. Окажись он в коттедже Риты хоть минутой позже, даже страшно подумать, что бы с ней было. Непростительно много ошибок.
    Ему совсем не казалось странным, что Гарро отчитывает его, а не Тамера. Бедняга, наверное, сидит под арестом, строчит объяснительные.
    Доктор сидел за столом, но, то и дело порывался встать и начать ходить туда-сюда по кабинету. Вещи его стесняли, он мог лишь сделать два шага влево и два вправо. За его спиной, на подоконнике примостился Ловец. Он рассеяно поглядывал то на Чета, то в окно, покусывая кончик уса.
    - Я знал вашего отца, – голос Гарро слегка смягчился. – От кого угодно я мог ожидать этого. Но вы, Кенойер, с вашим опытом и знаниями! Вы, один из моих лучших курсантов. Боюсь, что мне придётся подать рапорт о вашем отчислении.
    Чет молчал. То ли от нескольких бессонных ночей, то ли от коктейля препаратов, которые ему вкатили в медчасти, у него слипались глаза, и больше всего хотелось лечь и проспать до завтрашнего утра.
    - Док, - Ловец наклонился и что-то прошептал Гарро.
    Лицо декана вытянулось.
    - Ты уверен?
    - Я помню всех, - кивнул Ловец и продолжил жевать свой ус.
    Гарро сел за стол. Задумчиво потёр лоб.
    - Идите, Кенойер. Продолжим разговор позже. И не вздумайте опаздывать на смотр.
     
    Конечно же, он опоздал. Только на минутку прикрыл уставшие воспаленные глаза, а когда открыл их, ему захотелось собрать свои манатки и рвануть из Корпуса, не дожидаясь окончательного позора. Но всякую чашу нужно испить до дна, иначе на кой эту чашу вообще было наливать?
    Ещё четверть часа он убил на то, чтобы убедиться, что непроклюнувшееся яйцо и журнал, в который он в течение восьми месяцев с маниакальным терпением заносил одну и ту же фразу: «Никаких изменений нет». Они благополучно исчезли из его конуры. Охрана поработала, обыскали его. Ободрали, как липку, лишив последнего.
    Не попадая в рукава кителя, Чет вошёл в Лаборатории, и окунулся в пестроту перьев, шкур и шерсти. Животные чирикали, хрюкали, визжали, издавали звуки, для которых и слов то не было. Рита с несчастным видом жалась почти у самого выхода. Все, что осталось от её дипломной не могло тягаться с этим великолепием. Где-то впереди маячил бритый затылок Тамера.
    Чет облегченно выдохнул. Выпустили. Может всё ещё обойдется. И с той девчонкой-первокурсницей тоже.
    Лаборатория напоминала Ноев ковчег в момент его величайшего триумфа. За исключением того, что у тварей вообще пар не было. Тридцать три курсанта – тридцать разнообразнейших шайи, хоть бери и составляй Большой справочник мутаций. Диковинная зверюга!
    Гарро переходил от клетки к клетке, собирая журналы, и все больше хмурился. Его лицо, обычно не выражающее никаких эмоций, мрачнело, как фиолетовые тени, которые в зимнюю пору отбрасывали горы на их поселение в Пор-Кале.
    Декан задержался на минуту около Тамера. И тут Чет увидел, что тот держит в руках лоток. С болтуном. С его болтуном!
    Чет задержал дыхание. Мысли теснились, набегали друг на друга волнами.
    О чём Ван Тиссен рассказывал декану? … лучше храброго. Что удравшая шайи принадлежала Чету? И в чём же храбрость? Значит, об этом говорил Гарро у себя в кабинете?
    Зверюга растерзала его тело, сожрала пальцы. Только ведь не со зла так сделала, не ради корысти. Не она виновата в том, что её лишили родного дома, притащили на Землю, где ей и не место вовсе. Жаль её. Она жить хотела, жрать, плодиться. Только и всего.
    … лучше завоевателя города? Чёрта с два! Получается, что и не лучше совсем! Устарела отцовская арифметика. Завоевателю наплевать, владеешь ты собой или нет. Ему нет разницы, каким образом сравнять город с землёй.
    Только если ты человек, а не бессмысленная зверюга, зачем рвать сердце? Ради чего? Командирских нашивок? А правда получается не нужна?
    Досчитав до десяти, он выдохнул.
    Действие анальгетиков кончилось.
    Тело ныло. Горело обожженное лицо. Откушенные пальцы тянули и пульсировали болью.
    Нужна. Пусть даже ему одному. Зато отцу не было бы за него стыдно. Только доказывать он ничего не будет. Сейчас соберёт вещи и возьмет билет до дома. В Пор-Кале. А может на Уран. Говорят, там на рудниках всегда можно найти работу. Лучше уж горбатиться в шахте с роботами.
    Ассистенты доктора начали вывозить клетки с животными.
    - Поздравляю вас, курсанты, - бодрый голос Гарро, прибавил энтузиазма курсантам. Лаборатория выдохнула, зашумела радостно. – Наш эксперимент закончен. Мы многому научились за этот год. Я многому научился.
    Чет пошёл в холл. На ходу он выудил из пакетика, полученного в медчасти, две таблетки анальгетика. Кинул в рот и, не имея чем запить, сглотнул.
    Выходя из дверей, он едва не столкнулся с Ловцом в непривычном строгом костюме. Он теребил сбивающийся на сторону галстук. Одежда висела на нём мешковато, точно была с чужого плеча.
    - Куда собрался, Кенойер?
    - Чем дальше, тем лучше, - Чет пожал плечами.
    - Не торопись. Смотр ещё не окончен, - он подтолкнул Чета обратно в лабораторию. – Результаты не объявлены.
    - Вы добились просто поразительных результатов, - продолжил Гарро. – Шайи – очень необычное животное. Не так ли?
    Чету вдруг показалось, что еще чуть-чуть и декан разразится сухим, трескучим смехом и не сможет остановиться.
    - Яйца, которые мы вам раздали, на самом деле вовсе и не яйца.
    Гарро сделал паузу. Курсанты напряглись и притихли.
    - Это зубы омсорха. И, тем не менее, это не помешало вам вывести и вырастить тридцать чудесных экземпляров инопланетной фауны. Теперь на базе нашего Корпуса, благодаря вашим усилиям, нам придётся создать целый зоопарк.
    В лаборатории словно потемнело.
    - Хочу представить вам его нового директора, - Гарро чеканил каждое слово. - Насколько мне известно, каждый из вас имел честь познакомиться с ним в этом году при подготовке к дипломной работе. И поэтому именно он назовёт достойного из вас стать командиром колонистов. Прошу вас, доктор Кетчер.
    Декан кивнул в сторону двери.
    Растерянные лица курсантов оборачивались назад.
    Ловец улыбнулся Чету, и в полной тишине, пройдя сквозь молчащую толпу, встал рядом с Гарро.