 |
|
| |
20:23 19.05.2023
Сегодня (19.05) в 23.59 заканчивается приём работ на Арену. Не забывайте: чтобы увидеть обсуждение (и рассказы), нужно залогиниться.
13:33 19.04.2023
Сегодня (19.04) в 23.39 заканчивается приём рассказов на Арену.
|
|
|
|
|
|
- А спорим, что без Жюля Верна весь мир был бы другой?
- А чего спорить? Это и так понятно.
- Хм… Хорошо! Тогда спорим – если бы его не было, ничего бы не поменялось?
- Да ну, вряд ли...
- Ага! Спорим! Кто проиграет – проставляется!
- А сорт чая выбирает выигравший!
- Идет! Поехали проверять! – невысокий толстенький студент первым выскочил из кресла в уютной гостиной и помчался к таймо-гаражу.
- Ярик, а ты не забыл, что убийство человека даже в прошлом – все равно статья? – побежал за ним второй студент, чуть более упитанный – и немного повыше.
- Я чту Уголовный Кодекс! Аркаша, не боись!
Два толстячка вкатились в гараж. Славянофилы старались называть их «время-гаражи» или «гаражи времени», но слишком уж было похоже на «временные гаражи» и большинство предпочитало зарубежный вариант – «таймо».
Ярик, чуть поменьше ростом, чуть постройнее, с коротко стриженными черными волосами, забрался на сиденье «таймо-цикла». Аркаша, пыхтя и отдуваясь, вскарабкался на заднее сиденье.
- В тысяча восемьсот тридцать девятом году Жюль Верн, в возрасте одиннадцати лет, попробовал сбежать в Индию, - Ярик набирал параметры выхода тамйоцикла, говорил монотонно. Не иначе читал с монитора, встроенного в приборную панель. – Отец, Пьер Верн, нанял пироскаф…
- Кого?
- Что, - поправил «тонкий». – Паровой катер он нанял. Догнал блудного сына и вернул в семью. Мы наймем этот пироскаф на день раньше и отправим его в Париж. Жюль уплывает в Индию, не станет писателем, а ты меня будешь поить каркаде.
- А как мы его наймем? – Аркаша посильнее вцепился в напарника, когда таймоцикл завелся и с рычанием помчался через пространство-время. По мере «утопания» в прошлом, таймоцикл принимал черты обычного мотоцикла, потом необычного – устаревшей модели, а потом и вовсе превратился в бронзового коня, в гриву которого спряталась приборная панель.
- Город Нант! – объявил Ярик. – Приехали! Пошли искать пироскаф.
Дело решилось неожиданно быстро и просто – капитан парового катера согласился, правда, попросил, немало денег. Но золото можно было сколько угодно добывать в параллельных ветках – устраивались даже специальные рейды от института, по «ограблению» банков. Ветки создавались малейшим изменением прошлого, и исчезновение нескольких тысяч монет никак не сказывалась на глобальных судьбах мира – зато расчеты с людьми из прошлого не были проблемой.
- И что теперь? – грустно спросил Аркаша. – Мне жалко этих людей. Они никогда не прочитают про «Наутилус» и капитана Немо…
- Теперь – прыжок на сто лет вперед! – объявил Ярик, сверившись с записями борткомпьютера таймоцикла. – Занять места на крупе коня!
Таймоцикл не мог прыгнуть, пока оба пассажира не займут места – «защиту от дурака» придумали задолго до того, как пустили машины и мотоциклы времени в производство. Но у Аркаши был небольшой опыт путешествий – и толстячок насколько смог проворно вскарабкался на бронзовую статую.
Через столетие «лошадь» превратилась в более-менее узнаваемый мотоцикл, остановившийся перед книжным магазином.
- Сначала – проверка, - снова сверившись с записями, объявил Ярик. – Формальность. Заходим и просим книгу Жюля Верна. Просто уточнить, что он ничего никогда не написал в этом времени.
- О! Верн! – не согласился продавец. – Что именно желаете?
- А у вас много есть? – растерялся «тонкий».
- Почти все романы.
- А… - Ярик почесал в затылке. – Дайте тогда биографию! Пополнее, и если можно, про детские годы писателя.
Продавец пожал плечами, прошелся вдоль полок и притащил томик. Толстячки выкатились на улицу, Ярик нетерпеливо пролистал начало, и присвистнул.
- Ничего себе! Слушай: Пьер Верн загнал трех лошадей, но успел в Пьембёф до отхода «Коралии». Жюлю, надо полагать, досталось еще больше.
- И что теперь?
- Что ты завелся «что теперь», «что теперь»? – вспылил «тонкий» - Элементарно! Скупим всех лошадей на втором перегоне!
- И куда мы их денем?
- Отгоним в Нант, и продадим. Вернем наши деньги, заодно прогуляемся по старой Франции.
- Жалко, - сказал Аркаша, когда лошади были проданы, а толстячки снова оседлали статую-таймоцикл. – Теперь тут никогда не узнают капитана Гранта, лорда Гленарвана и Паганеля…
- «Дети капитана Гранта»? – переспросил продавец. Ярик победоносно посмотрел на напарника. Слишком рано – книжник не вспоминал, что это за роман, а выбирал издание. – Конечно! Вам с иллюстрациями или без?
- Биографию. Поподробнее.
Оказалось, Пьер Верн загнал на одну лошадь больше – но успел.
- Он что, монстр?! – закричал Ярик. – Ладно. Он меня разозлил!
- Убивать нельзя, - робко напомнил Аркаша. – Может, ну его? Я согласен на проигрыш. Обойдусь без своего матэ…
- Ну нет! Мы пытались задержать его уже в пути – теперь мы просто не дадим людям сообщить про побег Жюля раньше времени! Кто там был такой умный?!
Пьер Верн отправился на розыски сам – узнал вовремя, что сын устроился юнгой на «Коралию» и уплыл. А дальше…
- Хорошо! – «тонкий» зло махал очередной биографией, пугая прохожих. – Это уже вопрос чести! Я должен его обыграть! Как он узнал? Жюль слишком долго околачивался в людных местах! Я научу мальчика, как надо убегать из дома! Расскажу, что надо придти сразу в порт, сразу договориться с юнгой на подмену!
- И что теперь? – спросил Аркаша, глядя вслед уплывающей «Коралии». – Полетим проверять, будут ли здесь читать «Таинственный остров»?
- Нет! – отрезал Ярик. – Сначала проверим, что еще выдумал этот… этот…
- Просто очень хороший отец.
- Да! Что он еще придумал, чтобы сорвать мне… все планы!
Таймоцикл прыгнул на неделю вперед.
В семье Вернов царило уныние – Ярик победил, и маленький Жюль действительно отправился в Индию. Поль, младший брат Жюля, старался успокоить родителей – получалось у него с переменным успехом, Жюль был веселее и интереснее.
«Тонкий» самодовольно зашел в книжный магазин тысяча девятьсот тридцать девятого года…
…И яростно выскочил, потрясая новой биографией, как абориген Австралии своим бумерангом.
Жюль Верн стал моряком. Родители смирились. Но для продолжения морской карьеры нужно было учиться – и в сорок четвертом Жюль поступил в Морскую школу, но увлекся театром, бросил учебу и уехал в сорок восьмом в Париж.
Реальности схлопнулись.
- Он хочет стать капитаном, так? – Ярик расхаживал по мостовой перед таймоциклом, яростно растирая подбородок. – Хорошо. Я добьюсь, чтобы он получил торговый кораблик. Он у меня ни одной книги не напишет!
- Ярик, по-моему, это уже вышло за рамки спора, - сказал Аркаша. – Я пас.
- На споре я хотел с тебя чая срубить, - признался «тонкий». – Честно думал, что это не займет много времени.
- Ты меня пугаешь, - насторожился толстячок.
- Да ничего страшного. Лабораторную мне задали, по философии. Предопределение и свобода выбора. Я решил рассмотреть на примере Жюля Верна. В борткомльюетере методика описана. Ну, ты и сам понял. Я должен выбирать точки бифуркации…
- Какие?!
- Бифуркации, то есть точка, откуда история из-за случайности может пойти по другой ветке. «Случайности» я сам должен организовать. И создать от трех до пяти веток, в которых Верну трудно стать писателем. Если он им все равно станет, значит, судьба. Если нет – значит, свобода выбора. Ну как?
- Не фига себе у вас лабораторные. У нас на истфаке все проще. Предсказать, например, последствия закидывания карты мира с Америками и Австралией в античность и проверить на практике, что получится. Даже если не совпадает с предсказанием, все равно засчитывают… а на филфаке, говорят, мешают писать или наоборот, подкидывают сюжеты, и тоже по одному изменению, не больше.
- Ну, это у вас. А мне надо разобраться с Верном. Поможешь?
- Не могу же я тебя бросить! Хотя, конечно, без капитана Гаттераса людям будет скучно. Что теперь?
- Прыгаем в Индию, в сорок четвертый – перед поступлением в «навигаторку». У нас он в это время в адвокатскую контору устраивался. Постараемся устроить судьбу Жюля в Калькутте, или где он там...
В Индии ни про Жюля Верна, ни про «Коралию» ничего не знали. Один морской волк узнал название, засмеялся и объяснил, что трехмачтовик ходит в Вест-Индию. А Вест-Индия – это совсем в другой стороне: Карибы, Антильские острова…
- Пираты? – ляпнул Аркаша.
- Типун тебе, - обиделся морской волк. – Не семнадцатый век, чай…
Компанию, которая имела корабль и не имела капитана для него, отыскали не сразу. Расписали достоинства Жюля, внесли хороший задаток за него – и Верн стал пятнадцатилетним капитаном, сначала на испытательный срок. Толстячки прыгнули вперед на пять лет, посмотреть, как дела у «подопечного» - оказалось, судно давно погибло. К счастью, без человеческих жертв и почти без потери груза, но Верну пришлось уехать в Париж. Ярик разыскал подробности – «Пилигрим» налетел на риф, не обозначенный на лоции. Исключительный случай, вины капитана нет – судьба.
Толстячки пробрались на борт, предупредили Жюля.
- Я тут ходил уже несколько раз, - не поверил недовольный капитан, которого оторвали от написания очередной пьесы. – Не может такого быть! Кто вы вообще такие?!
- Проверьте, - посоветовал «тонкий». – Хуже-то не будет.
Катастрофы удалось избежать, риф нанесли на карту, а Верн стал знаменитостью…
…чтобы через год разбить корабль, потому что погас маяк. Обвинить капитана было нельзя – ему просто не повезло приплыть именно тогда, когда не было путеводного света.
На этот раз убедить Жюля было сложнее – но Верн вспомнил толстячков по случаю с рифом и после некоторых колебаний согласился изменить курс.
Капитану Верну катастрофически не везло – раз в год или немного реже «Пилигрим» оказывался на волосок от гибели. Спасал только «добрый гений» в лице Ярика, Аркаши и таймоцикла. Говорили, что все, проблемы от того, что Жюль слишком много времени уделял рассказам и пьесам, и Ярик тоже очень советовал бросить это занятие, но всякий раз проблема возникала не по вине капитана. Ситуации были безнадежные – но Верн слушался толстячков и «вытягивал» корабль, экипаж и груз. Репутация капитана сначала росла – как человека очень опытного, особенно учитывая возраст. А потом резко пошла вниз – сложилось устойчивое мнение, что его преследует рок. А если за моряком гоняется неудача – рано или поздно она его настигнет.
В пятьдесят втором Жюль вернулся в Нант, недолго побыл рыбаком и стал больше заниматься литературой – к отчаянию Ярика. Но через два года началась Крымская война – и толстяк праздновал победу: Верн отправился воевать…
- А сели он погибнет? – грустно спросил Аркаша. – Кто тогда напишет «Вокруг света за восемьдесят дней»?
- Зато я докажу, что судьбы нет! - буркнул мрачный Ярик. – Сдам лабораторную и получу зачет. Хотя, конечно, могут придраться из полиции времени. Не знаешь, можно ли считать отправление на войну изощренным способом убийства?
К счастью, в пятьдесят шестом живой и здоровый Верн вернулся во Францию. Приехал к боевому другу в Амьен – и встретил Онорину, свою будущую жену. Вскоре оставил флот, чтобы прокормиться - устроился работать на биржу, а через пять лет Поль Верн – брат, ставший журналистом, свел его с Эцтелем, и реальности снова схлопнулись.
- Хватит его мучить! – взмолился Аркаша. – В конце концов, кто, если не он, напишет «Путешествие на Луну»?!
- Не знаю. Попробуем не допустить свадьбу!
- Как?!
- Не пустим его на войну.
Верн приехал к другу-моряку. Потом к знакомым брата. После – просто был проездом в Амьене…
- Судьба, - глубокомысленно заметил Аркаша. – Он должен написать свои «Пять недель на воздушном шаре»!
- Хорошо, - сдался Ярик. – Последнее средство. Я сделаю его богатым. Очень богатым. Согласно условиям лабораторной я могу обеспечить его капиталом до конца жизни.
- Он же не Бальзак? – усомнился Аркаша.
- А что Бальзак?
- Тот говорил, что мечтает выйти замуж за богатую и перестать писать.
- Время, закрутись в спиральку! Почему я не выбрал Бальзака?!
Жюль Верн стал богат в пятьдесят восьмом – за три года до подписания контракта с Эцтелем.
Таймоцикл с синтезированным ржанием, переходящим в грохот первых дизельных двигателей, умчался на сто лет в будущее.
Ярик долго стоял перед магазином, собираясь с духом.
- В конце концов, отрицательный результат для лабораторной – тоже результат, - подбадривал Аркаша. – Ты же все выполнил правильно, чего напрягаешься?
- Препод не верит в судьбу. И в то, что один человек может изменить мир, - вздохнул «тонкий». – Не знаю, что он хочет получить в отчете…
- Ну и не напрягайся. Пиши, что получится.
- А если зачет не получится?
- Да брось ты. Хочешь, я спрошу?
Продавец посмотрел на них, как на старых знакомых. «Эффект дежавю»: если наделать слишком много параллельных реальностей, и постоянно совершать повторяющиеся действия с одними и теми же людьми – рано или поздно кто-то запомнит. Ничего страшного не произойдет – просто возникнет ощущение узнавания.
- Вам Жюля Верна? – спросил продавец и Ярик обреченно вздохнул.
- Скажите, а чем его привлек Эцтель? – спросил Аркаша. – У него же уже были деньги.
- О, я смотрю вы хорошо знаете его биографию, - продавец смущенно замер, уже забрав книжку про жизнь писателя с полки. – Вот, не хотите почитать? Очень интересно. Автор считает, что Верну просто нравилось писать. Знаете, у него была такая сложная жизнь! Все складывалось против него! Чтобы он стал кем угодно, только не писателем! Нарочно не придумаешь!
- Почему это? - проворчал Ярик. – Еще как придумаешь…
- Но он все равно стал писать. И как! Кому суждено быть повешенным – тот не утонет. Так и с Верном, видно, предназначение у него такое – быть писателем…
- Спасибо, - кивнул Аркаша. Смущенно купил биографию, и вытащил друга из магазина.
«Тонкий» обреченно вносил результаты лабораторной в борткомпьютер, приговаривая: «он меня отчислит…»
- Слушай, а мир как-то изменился, а? – огляделся толстяк.
- Проверь библиографию, - посоветовал Ярик. – Хоть какие-то изменения есть?
- Нет. Все так же. Даже ранние произведения, только по датам немного не совпадают.
- Значит, ничего измениться не могло. Не выдумывай, - «тонкий» тяжело вздохнул. – Извини, я сейчас закончу и вернемся. А то дома постоянно что-то отвлекает, сам знаешь…
Аркаша стал рассеянно листать биографию. Остановился, вчитался внимательнее. Забежал в магазин, вытащил учебник истории.
- Ты чего? – удивился Ярик. – Переутомился?
- Смотри, - возбужденно пригласил «толстый». – Поль Верн не стал моряком, как в нашем времени. У нас Жюль дал обещание путешествовать только в воображении, после того, как его сняли с «Коралии», верно?
- Ну. Наверное.
- А Поль стал моряком, так? В этой реальности Жюль уплыл, и похожее обещание взяли у Поля – он пошел в адвокаты, но скоро бросил и ушел в журналистику. Понимаешь?!
- Нет, - хмуро ответил Ярик.
- В нашем мире Поль был посредственным моряком, потом – средним биржевиком. А здесь он нашел свое настоящее призвание – журналистику. То есть, похоже, каждое изменение мира сдвигает людей к тому, чем им надо заниматься, ага? Жюль – писатель, и им оставался вне зависимости от обстоятельств. А Поль при первой возможности стал журналистом!
- Ну? И что?
- Вот! Смотри! – Аркаша ткнул в учебник истории.
- Ну. Вторая Империя пала в шестьдесят первом году. И что?
- Почитай почему – Поль Верн сумел своими статьями «разогреть» народ, и когда его арестовали, произошла революция. Наполеона Малого свергли, Республику ввели не после поражения во франко-прусской войне семьдесят первого года.
- Не слышал про такую.
- Так ты ж не историк! Пруссия собирала Германию, и по итогам войны аннексировала Лотарингию и Эльзас, а это промышленные районы, уголь…
- И что?
- А здесь война затянулась, стала позиционной, и мир раньше понял, что наступила эпоха новых войн – без победителей. В итоге Англия помогла Франции, свалили Германию, а в мире стало две сверхдержавы, избегавших войны сначала между собой – а потом и с другими, которые позже появились – США, Японией, Россией… Многополярный мир. И мировой войны – не было! Представляешь, какие последствия от того, что один человек нашел свое призвание?!
- Круто. Только я свою лабораторную уже закончил. Я не историк – я философ. На примере жизни Жюля Верна убедительно доказываю, что судьба и предопределение есть. Если я сюда же попробую засунуть про свободу выбора Поля – это уже курсовая будет, если не дипломная. А я тему и руководителя курсача уже выбрал. Если хочешь – бери материал себе. Только меня не упоминай, а то мало ли, препод узнает… |
|
|
|
Время приёма: 10:22 14.10.2008
|
|
| |
|
Рассказ открыт для комментариев