7046 Практика относительности

    - Ты человек?
    - Ага... а ты? - вяло поинтересовался я. Вообще-то, услышав посреди вечернего пустого переулка бесполый вкрадчивый голос над самым ухом, следовало бы, наверное, подпрыгнуть, испугаться, начать оглядываться... но я только что поссорился с девушкой, которую любил - кажется, окончательно, - и мне было все равно. Мир был несправедлив, люди злы, все попадавшееся перед глазами отвратительно, а главной мерзостью был я - идиот, который испортил все, что было хорошего и, главное, не испортить не мог - начни я сегодняшний день сначала и знай я заранее, как все может обернуться, закончился бы этот день так же, как сейчас. Так что подпрыгивать от страха и неожиданности у меня не было настроения - как ни странно, от настроения это зависит.
    - Я - нет, конечно. Еще не хватало! - возмутился голос.
    - И чего тебе надо?
    - Ну... раз ты человек, то как раз тебя-то мне и надо. Стой смирно!
    - А в рот тебе не плюнуть жеваной морковкой? - осведомился я меланхолично, не сбавляя шага. Настроение у меня было - самое то, чтобы задирать каких-нибудь гопников. Тут, правда, пахло не гопниками, а, возможно, чем-то посерьезнее, но страшнее от этого не становилось - то, чем люди боятся, я себе, кажется, отсидел там, откуда сейчас шел...
    - Что-о? - голос возмущенно всхрапнул. - Ах ты... стоять!
    Я споткнулся обо что-то, не успел удержать равновесие и, уже падая, почувствовал рывок за пятку. Асфальт тротуара приближался, я выставил вперед руки, но внезапно стало темно, и мои руки, и голова провалились, по ощущению, сквозь асфальт, а следом провалился и я целиком - не ударившись и вообще без всяких ощущений. Даже чувство равновесия куда-то исчезло через несколько секунд, и касания воздуха, сквозь который я падал, я не чувствовал тоже, так что даже не знал, падаю ли еще...
    Через пару минут стало светлеть, одновременно я почувствовал, как рывком вернулась сила тяжести, и я шмякнулся на что-то мягкое и ворсистое, уткнувшись в это что-то носом. Подняв голову, я увидел, что нахожусь в каком-то странном месте, ничем не напоминающем переулок, где я только что был. Я лежал на чем-то большом и круглом, напоминающем сплющенный шар, покрытый мехом. Вокруг этой круглой штуковины, водруженной на какое-то возвышение, открывалась небольшая, шагов пятьдесят в диаметре, круглая каменная площадка. За ее краями было... то есть не "было" - там именно что "не было". Ничего. Абсолютная чернота, такая, что сразу понятно - это не стена, а пустота окружала площадку со всех сторон и смыкалась над нею - куполом? небом? На площадке темно почему-то не было, хотя ничего светящегося я не видел... в центре ее была неглубокая, но широкая впадинка с плоским дном, на котором лежали какие-то шарики, а невдалеке от меня поднималось еще одно возвышение, на котором сидело странное существо и внимательно глядело на меня.
    Я не сразу его заметил, так что взгляд мой двигался именно в таком порядке - меховой шар, каменная площадка, пустота... и оно. Буроватое, под цвет здешнего камня, оно припало к земле и сливалось с нею, но стоило заметить, что там есть что-то живое, и больше рассеянно мазнуть по нему взглядом и рассматривать что-то другое оказывалось невозможно. Узкое гибкое тело с длинным хвостом, оканчивающимся стреловидным расширением, мощные задние ноги с когтями, подобранные, будто для прыжка, передние... нет, не ноги, а все-таки руки, хотя и на них были когти - в одной из рук существо держало короткую кривую трубку и время от времени выпускало клуб дыма, поднеся ее - не ко рту, а к тяжелому клюву, странно смотревшемуся на необычном, очень выразительном лице, как и маленькие рожки, кокетливо выглядывавшие из жесткой гривы. И - сложенные за спиной кожистые крылья в короткой шерстке.
    Заметив, что я наконец увидел его, существо издало короткий удовлетворенный рык, выпустило клуб дыма и произнесло - тем самым голосом, который обратился ко мне там, в переулке:
    - Вот так, и нечего дергаться... и хамить тоже. Если ты желаешь плеваться морковкой, то тебе стоило запастись ею заранее - тут она не растет, видишь ли...
    - Вижу... ты кто? - я спустил ноги в ботинках на камень и встал.
    Страшно мне по-прежнему не было, но постепенно становилось интересно.
    - Я... - существо задумалось. - Гм... А тебе зачем? Главное - я не человек, зачем тебе еще что-то знать?
    - Ну и зачем я тебе понадобился? - спросил я, разминая ноги.
    - Да знаешь... интересно стало. Вот ты человек, так?
    - Ну, всю жизнь думал, что да. А что?
    - Вот! А почему ты так думал, а? - существо поднялось во весь рост, оперлось свободной рукой о камень и уселось на край своего возвышения, свесив ноги. - Никогда над этим не задумывался?
    - А что тут думать? Так назвали, вот и человек. Назвали бы табуретом, был бы табуретом... потому что "табурет" значило бы - такое вот существо с руками, ногами и головой...
    - Да не-е... - мой собеседник досадливо помахал перед собой сжатой двумя когтистыми пальцами трубкой. - Как вы там себя называете, меня не касается. Меня ты интересуешь именно как это самое существо... руки-ноги, прямо скажем, тут не главное, а важней другое: человек - это вроде бы личность, существо разумное и общественное. Ты человек?
    - Человек.
    Существо вдруг взревело так, что площадка дрогнула под ногами, а я присел и коснулся рукой камня, чтобы не упасть.
    - МЕРЗОСТЬ! - рявкнуло оно, когда ярость перестала мешать ему произносить что-то осмысленное. - Кому и как могла прийти в голову такая идиотская идея?! Личность - и вдруг общественность! Конечно - соберем вместе побольше скотины, и вот в ней зарождается разум!.. дрянь какая...
    - А что тебе не нравится? - поинтересовался я. - У тебя есть иные варианты?
    - Только иные варианты и есть! - отрезало существо. - Настоящие личность и разум появляются в одиночестве, в пустоте, из необычайно сильного заряда воли, собравшегося случайно в какой-то точке пространства и заставляющего эту точку сделать себя! Я не понимаю, как из толпы бессловесных тварей могло появиться какое-то подобие разума и личности, но я намерен доказать со всей очевидностью, что это подобие чисто внешнее!
    - Попытайся... - я подошел к краю площадки, глянул вниз, в пустоту, вытащил сигарету и закурил.
    - А давай попробуем! Вот гляди... личность без разума не существует, так? Личность состоит из сознания и разума... знания и со-знания, так сказать... О наличии сознания ничего не сказать определенно - об этом знает только сам разум... но знание? Разве что-то из того, что тебе известно, остается правильным сейчас? Какое знание сохранило тебе верность? И можешь ли ты познать здесь что-то, чего не знаешь?
    - Хм... - я стряхнул пепел в пустоту, повернулся и зашагал к говорящей химере. Происходящее имело явственный привкус безумия, но усомниться в его реальности было трудно - слишком натуральным все было, да и то, что мысль о безумии вообще пришла мне в голову и была, кажется, вполне трезво рассмотрена, говорила против этой версии... - Правильным - да, остается, конечно. Все, что я знал до сих пор, остается моим знанием и сейчас. А если мне захочется что-то узнать здесь... буду изучать это что-то, насколько сумею.
    - Ничего подобного! Ну вот приведи пример... познавать можно долго, я устану доказывать тебе, что тебе ничего не удастся, а вот скажи - что ты уже знаешь?
    - Знаю... знаю, что Солнце встает на западе и садится на востоке, что сыр мягкий, а камень твердый, что свет распространяется по прямой... достаточно?
    - Вполне, - мой химерический собеседник снова удовлетворенно коротко зарычал. - Теперь гляди: твоего Солнца нет, - он широким жестом свободной руки окинул пустоту над нашими головами, - свет распространяется как угодно, так что теней ты тут не найдешь, а камень... смотри! - он отщипнул лапой кусок от край каменного возвышения, на которой сидел, сжал его в кулаке, дунул внутрь... на его открытой ладони оказалось его собственное миниатюрное подобие. Я протянул руку и взял фигурку - она была несомненно каменной и по весу, и по фактуре, но при нажатии сминалась, как пластилин.
    - Ну и что? - спросил я с максимально подчеркнутым спокойствием.
    - Как что?! - он даже подпрыгнул. - И чего же стоят твои знания, если они когда угодно могут оказаться неверными?
    - А всегда верными знания не бывают, - ответил я. - С чего бы? Если утверждение есть, его можно опровергнуть - хотя бы грамматически. И что делать, если ситуация вдруг необъяснимо окажется такой, что это грамматически противоположное утверждению-знанию утверждение правильно описывает реальность? Приходится признать, что то знание в этой ситуации неверно... но знанием-то оно быть не перестает! Вот и я знаю, что там, откуда ты меня вытащил, сыр мягкий, Солнце есть, а с камнем такие штуки провернуть непросто... мне, во всяком случае.
    - Хе... ты забавный зверек!..  - тварь усмехнулась совершенно по-человечески. - И что будет, если ты навсегда останешься здесь? В изоляции от всего, о чем ты знаешь хоть что-то? Можно ли будет считать, что знание у тебя осталось, если ты никогда не увидишь того, к чему оно применимо, и даже не можешь сказать - почему именно к этому оно применимо, а к другому - нет? Ну скажи честно - можно называть это знанием?
    - Да, - я подошел ко впадине в центре площадки и сел на бурый валун рядом, потом поднял с камня прозрачный шарик с несколькими блестящими желтым металлом вкраплениями внутри, поглядел в него. Интересно, для чего они тут, эти шарики?
    Странно - только сейчас обратил внимание, что камень здесь совсем не холодный. Н-да... Где-то я уже слышал или читал о подобном споре... нет, вспоминать неинтересно - попробую сам.
    - Во-первых, - продолжил я, - если я буду долго существовать здесь и дальше, я смогу собрать какое-то знание и об этой реальности. Во-вторых, я все равно буду знать, что где-то  существует реальность, для которой и мои старые знания верны. И в-третьих, ты упустил один важный вид знания - о том, как обращаться со знанием. Любым. То, что отличает разум от просто памяти. Уж это-то знание меня не покинуло...
    - Однако... - в голосе твари - или все-таки моей галлюцинации? - мне послышалось подобие уважения, и одновременно прорезалось, кажется, отвращение; странное сочетание! Она встала, нагнулась и вдруг, мгновенно расправив крылья, спланировала со своего возвышения ко мне и уселась напротив меня через впадину с россыпью шариков. - Ну хорошо... насчет «собирать знания здась» сомневаюсь, но это, я уже сказал, оставим. А что, если реальность, для которой действуют твои знания, вдруг возьмет и исчезнет? Ведь ничто этого не запрещает - известные тебе законы тут, как ты понимаешь, неактуальны... И чего тогда стоят твое знание о знаниях, если обращаться тебе с их помощью не с чем?
    Она протянула руку и кончиками двух когтей осторожно взяла другой шарик из впадины - большой, белый, полупрозрачный, словно наполненный неравномерной опалесцирующей мутью.
    В ответ я подобрал еще один - почти такой же, но поменьше и с крупным, похожим на слезу прозрачным вкраплением. Показал своему собеседнику оба своих шарика вместе на своей ладони, убрал... собеседника мне все больше хотелось назвать противником - не врагом, а именно противником, как когда играешь в шахматы...
    - Тогда я буду знать, что она была - где-то, как-то и когда-то.
    Противник взглянул мне в глаза своими - золотистыми кругляшами с маленкими черными точками зрачков, - ткнул пальцем во впадину, и все шарики, что там были, раскатились к стенкам. Потом он положил свой белый шарик в центре впадины, выбрал еще один, непроглядно-черный, и положил рядом.
    - Выкладывай! - потребовал он и указал на шарики в моей руке. Я тоже положил их во впадину, невдалеке от центра. Он щелчком отправил свой черный шарик в сторону моего, прозрачного с золотинками, и черный мгновенно словно бы поглотил его, не изменившись сам. - Вот! Твоя реальность, после того как исчезнет, оказывается в одной цене с выдуманной! Твоим знаниям негде действовать, кроме твоего воображения!
    - Пусть так... - я пошарил рукой в рядах шариков у края и вытащил один - маленький, но блестящий сталью. Взвесил на ладони - он был тяжелым. Выложил. - Видишь ли, ты забыл еще один компонент личности. Основа ее - сознание, но чтобы оно могло проявить себя как личность, разума мало - нужны желания. Иначе движения не будет. А если желания есть, личность уже не сидит без дела, - Я щелкнул по металлическому шарику, и он, ударив черный, каким-то странным образом выбил из него тот первый, прозрачный.
    - И больше того - этот компонент важнее любезного тебе знания, - продолжал я. - Ведь и тебя что-то может выдернуть из привычной тебе реальности - куда-то еще, где твои знания перестанут действовать. Разве ты сам от этого изменишься?
    - Нет такого места! - резко произнес мой противник, стукнув по камню когтистым кулаком, и чуть взревел. - Я бы знал... и я изучил бы его, как изучил уже все остальное.
    - А если вдруг это произойдет? Если твоя реальность просто чуть больше моей? А сама она - часть еще большей? - Я вытащил из кучи новый шарик, больше всех, что мы выложили, тоже мутно-белый, но легкий, и, завертев его, толкнул в середину впадины - откуда-то я знал, что сделать нужно именно это. Шарик втянул в себя все те, которые лежали в центре, и вдруг распался пополам. В одной из полых половинок лежали все вместе наши шарики.
    - И что же? Ты предлагаешь мне поверить, что дело не в знании прежде всего... что знание - относительно, а абсолютны желания?.. Странно... - мой собеседник задумчиво повел пальцем, и все шарики опять разлетелись в стороны. - Ага... знаешь, пожалуй, мне нужно подумать надо всем этим. Дальше я продолжу этот разговор... но уже не с тобой.
    - Хм... а что будет со мной? - заинтересовался я. Пожалуй, это уже было мне небезразлично - сам не заметил, как так получилось.
    - С тобой... ну, я готов отпустить тебя обратно... но ты мне понравился, и поэтому я даю тебе еще один интересны шанс. Дай мне яркий пример того, как желание превосходит знание в абсолютности, и... ну, ты увидишь, если выполнишь мою просьбу.
    - Хорошо... - я взял у края впадины два шарика - прозрачный, почти невидимый, призрачный, и тот маленький металлический, который я уже выводил в центр. Положил в середине оба. Пример у меня был, его не требовалось даже искать. - Вот смотри. Когда ты вытащил меня сюда, я поссорился с человеком, которого люблю. Ты знаешь, что значить «ссориться» и «любить»?
    Собеседник кивнул и выпустил клуб дыма из трубки.
    - Ни ссоры, ни любви вообще не существовало для кого-то, кроме нас двоих... это было относительное знание, но от этого не уменьшалось наше желание изобрести что-то, что уничтожит ссору и удержит нашу любовь от разрушения. Правда, желания не помогли нам... но реальными они были!
    - Для вас, - уточнил мой собеседник.
    - Да, для нас... но не только. Ведь именно желания вызывали нас на действия, которые мог наблюдать кто-то другой... а чистого знания «я люблю» или «мы в ссоре» ведь для этого мало! Ну что, ты удовлетворен?
    Он помолчал, затем медленно кивнул... его лицо дрогнуло, словно изображение на телеэкране из-за помехи, чуть исказилось, и я вдруг понял, что на него можно смотреть и совсем не так, как я смотрел до сих пор... я попытался повернуть голову, чтобы увидеть, что получается, и вдруг начал падать набок.
    Лицо исказилось еще раз... девушка, стоявшая на пороге комнаты, вскрикнула и кинулась ко мне.
    - Ты что?!
    - Да нет... ничего... - я приподнялся на локте и потер левое плечо - здорово ударился об пол.
    - Ты цел? Ты зачем на голову встал?! - она склонилась надо мной, глядя встревоженно. - Что это было?
    - Цел, цел... не обращай внимания... - я сел, потом встал и увидел на стене часы. Стрелки показывали полпятого вечера.
    Химера забросила меня на час раньше момента, когда забрала. До окончания нашей ссоры, когда я обиделся и ушел в другую комнату, а когда Лара пришла, наговорил ей такого, что... на этом все и кончилось... - И ты учти, мы больше не ругаемся... на этот раз. Плохо кончится... а из-за чего? Ведь ссориться-то мы не хотим... а ссоримся - из-за того, что знаем друг о друге. Знания относительны, а желания абсолютны...
    - Что?.. - она недоуменно воззрилась на меня.
    - Не обращай внимания... Просто - не злись на меня, ладно?