Я внимательно изучала отражение в зеркале. Ничего нового там наблюдалось, однако занятие это было все же увлекательней написания очередного реферата.
Который, собственно, был давно написан. Его осталось привести в порядок – вычитать отсканированный и распознанный текст, расставить параграфы, сноски, приложения… И это отнимет у меня времени больше, чем предыдущие восемьдесят процентов работы. Ненавижу закон Парето.
Снова уставилась в зеркало и кинула сосредоточенный взгляд за плечо своему отражению. Белая дверь за спиной тихо дрогнула и отворилась. Я вытянула шею и с колотящимся сердцем впилась глазами в отливающую желтым металлом ручку… Дверь захлопнулась.
Я разочарованно зашипела, развернулась, отдернула занавеску, и, мрачно бормоча угрозы неясного содержания и направленности, пошла к компьютеру. Упрощенная система налогообложения в строительстве сегодня меня прикончит. Почему именно в строительстве, а не, например, в адвокатском деле? «Ах, да, этим нельзя», - вспомнила я какую-то статью.
И все эти мучения – за жалкую тысячу рублей. Все очень эксклюзивно, с гарантией, что работа не «засвечена» и все такое прочее. О том, что реферат после сдачи будет продан удачливым покупателем за большую сумму, я не особенно печалилась.
В конце концов, я оптовик – пишу рефераты, как другие пекут пирожки.
А еще у меня плохо с головой.
Правда, единственным обнаруженным признаком слабоумия является моя способность видеть в отражении зеркала кусок чужой квартиры, но это пока. Одному богу известно, чем все это может закончиться. Выйду из окна пятого этажа в полной уверенности, что меня за ним ждет лестница в небо – и привет.
Поэтому сразу после того, как у меня появились эти непотребные видения, я поскребла по сусекам и заказала в квартиру пластиковые окна с особыми хитрыми запорами. Рабочим из оконной компании, не моргнув глазом, пояснила, что здесь будут жить маленькие, но очень шебутные дети. Те покивали, и замки установили что надо – до сих пор ни одного окна не могу открыть.
Однажды собралась с духом, пошла к неврологу. Тетенька-врач долго стучала мне по коленкам, проникновенно заглядывала в глаза, интересовалась образом жизни и питанием. Параллельно мы разговаривали о смысле жизни. После чего она сообщила, что с головой у меня, конечно же, беда, но не больше, чем у девяноста пяти процентов жителей Земли.
А ее коллега высказал идею о том, что, мол, плохие бытовые условия давят на подсознание, которое трансформирует мое восприятие окружающей действительности и посылает ложные сигналы в мозг, что выражается в том, что я на месте занавесочки в туалете представляю отремонтированную дверь, которая нормально закрывается.
Больше я к врачам не ходила. Они там все еще более ненормальные, чем я.
А занавесочка мне нравится. Вбила в арку два гвоздя, протянула между ними резинку, повесила кусок ткани – на голубом фоне желтые цветочки. Красота. И всего лишь три отбитых пальца.
Видимо, мое подсознание окопалось настолько глубоко, что добраться до него решительно не представляется возможным…. Занавеска мне даже в чем-то нравится. Думаю, это тоже задвиг подсознания. Что-то вроде «если не можешь ничего изменить – полюби это».
Из коридора послышался какой-то звук.
Перед глазами мигал экран монитора с законченным рефератом.
Я вздохнула и потянулась, бросив взгляд на часы.
Рыцарское время, пол-одиннадцатого. Неплохо было бы поспать.
Встала и побрела в туалет. Включила свет, открыла дверь и открутила кран с холодной водой. Сложив ладони лодочкой, умылась, громко плеща водой.
Подняла голову и посмотрела в зеркало. Оттуда на меня смотрела девушка с покрасневшими глазами, прилипшими ко лбу темно-рыжими прядями, выбившимися из косы…
Я провела рукой по лицу, стряхивая капли воды с кожи, потерла глаза… Иногда ловлю себя на мысли, что смотрю на свое отражение, придирчиво замечая веснушки на щеках, нос с горбинкой, рыжеватую бахрому ресниц так, словно эти черты принадлежат кому-то другому.
За спиной моего отражения покачивалась голубая занавеска.
Я медленно развернулась и осторожно толкнула дверь. Как она здесь очутилась? Шагнула в коридор…
- Началось. – Мой голос прозвучал в пустой квартире тоненько и совсем чуждо. – Главное, не упасть. И не вывалиться из окна. – Последнюю фразу я произнесла шепотом. Надо было добраться до телефона и вызвать скорую.
Пол начал ходить ходуном. Через какое-то время я поняла, что это у меня подкашиваются ноги, а голова кружится – с полом же все в порядке. Может, записать свои ощущения? В целях пополнения психиатрической копилки человечества. Я, правда, не думаю, что история моего сумасшествия отхватит «Букер», но, может быть, заинтересует какого-нибудь специалиста по психиатрии.
Я медленно добралась до стола, нащупала в ворохе бумаг телефон. Не стоило мне писать тот реферат про суицидников… пары фотографий из дел тех, кто разбивался, но оставался жить, мне хватило на всю оставшуюся жизнь. Сейчас трясусь от ужаса при мысли о том, что могу откуда-нибудь упасть.
Обнаружила, что телефон разрядился, махнула рукой, уселась в кресло и щелкнула мышью, чтобы оживить потухший монитор.
Из коридора вновь послышался звук.
Затем раздался грохот падающего стекла, отозвавшись в ушах чудовищным звоном, казалось, тысячи осколков. А после наступила тишина.
Забыв про собственное сумасшествие, вне себя от злости и в ярости из-за того, что до сих пор так и не удосужилась нормально закрепить давно держащееся на честном слове зеркало, я ворвалась в туалет с намерением расколотить еще что-нибудь и налетела на сидящего, словно пришибленного, детину, который жалобно смотрел на меня снизу вверх. По его лицу стекали капельки пота, а голые плечи были словно сведены судорогой.
Немая сцена продолжалась секунд пять, после чего я дала волю легким.
Орала я с чувством, прощаясь со всей своей никчемной жизнью, да так, что осколки зеркала на полу вибрировали и мелко подпрыгивали.
Закрыв рот, я почувствовала оглушающую тишину в квартире, уши словно заложило ватой. Как ни странно, полегчало.
Пауза затягивалась.
- Проклятые стеклопакеты, - жалко сказала я. – Кучу денег угробила, а толку чуть… Убивать будут – никто не услышат.
Детина, смотревший на меня испуганно и умоляюще, сглотнул и нерешительно кивнул:
- Ага. Гм. А я тут… мимо проходил… дай, думаю, загляну…
Идиотизм ситуации был настолько очевиден, что я решила – а не поорать ли еще разок – вроде как психотерапия.
В голове что-то щелкнула, и я вспомнила, что сошла с ума.
-Привет, неземное видение, - глупо захихикала я, - ты зачем зеркало расколотил?
«Видение» покраснело и присело еще ниже:
- Да я нечаянно…
- Ладно уж, заходи. Будем пить чай.
Детина робко поинтересовался:
- А можно?
Я подивилась такой нерешительности плода своего воображения - мужчины, о которых я мечтала, были все больше наглыми и циничными самцами с чувством юмора и отменными манерами. Одной рукой били морду врагу, второй – дарили цветы. Может, это тоже шутки подсознания? Как с дверью туалета. Мол, и не нужен тебе герой вовсе.
- Можно, чего уж там, - я протянула руку.
Парень, словно не веря своим глазам, ухватился за нее и осторожно выпрямился. Еще несколько раз сглотнул, сделал глубокий вдох и, зажмурившись, стремительно шагнул прямо на меня, впечатав всей своей массой мою измученную психозами тушку в стену коридора.
Ну, знаете ли, сумасшествие сумасшествием, но ребрам больно по-настоящему.
Видимо, я издала какой-то звук, означающий неудовольствие, так как мой гость испуганно отпрыгнул, шарахнулся спиной о полузакрытую дверь туалета и рассыпался в извинениях.
Я решила поберечь психику и побрела на кухню ставить чайник. Вытряхнула последнюю заварку в чистую кастрюльку и залила кипятком.
Вскарабкалась на табурет, пытаясь отыскать кружку побольше.
За моей спиной послышалось движение, мужская рука протянулась к дверце и, распахнув ее, замерла.
- Вон там, кажется, на самой верхней полке, должна стоять большая кружка, - обернулась я. – Парень стол на цыпочках и заглядывал, куда было велено.
- Там ничего похожего нет, - с сомнением произнес он, шаря по полке. Оттуда, громыхая, сначала свалилась жестянка из-под кофе, а потом коробка с мукой, которая в полете раскрылась и обдала нас белой пылью.
- Надо же, - порадовалась я, - у меня, оказывается, мука была. Поищи там, вдруг еще сахар остался.
На свое «видение» я старалась не смотреть – вид у него был и так до невозможности несчастный.
Я захлопнула дверцы шкафчика, сползла с табуретки, небрежным жестом стряхнула муку со стола и поставила перед собой две чашечки для кофе.
Накапала в них заварки и залила кипятком. Потому подумала и достала еще одну чашечку, а две щедро протянула гостю.
- Угощайся.
В хлебнице завалялось пара пряников, и я решила, что будет честно отдать их гостю. Сумасшедшим все равно пряники не нужны.
- Угощайся, говорю, - протянула я парню пряники.
Но тот не отрывал взгляда от пола. Я проследила за его взглядом, и в желудке что-то сжалось.
На самой границе просыпанной муки отчетливо выделялся след трехпалой когтистой лапы. Рядом с ним отчетливо проступил еще один.
Я оцепенело уставилась на следы, горло пересохло. Послышался шорох.
Над ухом у меня кто-то издал оглушающий вопль, резанувший по подушечкам пальцев и парализующий волю:
- Бежим!!!
И он, схватив меня за руку, рванул в сторону окна, вышибая головой стекло и увлекая меня за собой в сверкающем с неярком свете фонарей вихре осколков.
- Бежим, бежим, бежим!
Слова хлестнули, заставляя подчиняться – со скоростью встречного поезда в голове промелькнул образ намертво закрытых рам, леденящий ужас перед высотой, недоступная входная дверь, пятый этаж, двери – мой крик ворвался в тишину вечерней московской улицы, когда я уже летала вниз.
И мы с размаху влетели в какую-то хлипкую, едва держащуюся на петлях дверь и ввалились в крохотную комнатку, напоминающую подсобку, заполнив собой помещение.
Рядком стояли швабры, метла, валялись упаковки половых тряпок и губок для мытья посуды.
Я подняла глаза на своего гостя:
- Почему мы не упали?
- Тссс… потом. Погоди… Эх, жаль я зеркало разбил… было бы с ним проще…
Я представила, как мы выпрыгиваем из окна с зеркалом под мышкой и послала воздушный поцелуй своему подсознанию.
- Да уж, - ядовитым шепотом прокомментировала я, - с зеркалом точно легче.
И вызывающе уставилась в глаза своему новому знакомому.
Подсобка – не лучшее место для знакомства, но тут я решила, что все это, в конце коцов, просто неприлично. Я в домашнем халате, он в тренировочных штанах – надо хотя бы представиться друг другу.
- Меня зовут, эээ… Андрей.
- А меня зовут, ээээ… Вера, - передразнила я его.
- Привет, Вера.
- Привет, Андрей. Что делать будем?
- Ждать, пока ты проснешься.
- Зачем?
- Затем, чтобы вернуться обратно.
- Куда? – с живейшим интересом поинтересовалась я.
- Домой.
- К себе домой?
- Ну да.
- Я была дома.
- Ты спала. И пыталась проснуться… твое подсознание пыталось открыть дверь домой. Ты так сильно пыталась проснуться, что открыла проход между мирами.
- Какими?
- Не знаю. Может, и не между мирами. Может, это проход из Владивостока в Москву.
- Было бы неплохо, - задумчиво проговорила я. – Но я тебе не верю.
- Почему? – заинтересовался Андрей.
- Потому что ты – плод моего воображения! – издала триумфальный вопль я.
Андрей почесал небритый подбородок:
- Логично, черт меня возьми... Знаешь что… - Он осторожно взял меня за руку и приоткрыл дверь. Я попыталась встать на цыпочки, чтобы разглядеть, что происходит снаружи, однако широкая спина Андрея оставила меня без единого шанса на удовлетворение любопытства.
- Пойдем, погуляем…
Я осторожно вышла из подсобки, держась за руку своего гостя, как маленькая девочка. Нога снова разболелась, и я противно захромала.
Я поняла, почему он мне сразу показался «детиной» - широченные плечи, небритое лицо, густые брови, вот за два метра – по крайней мере ему приходилось наклоняться, чтобы попасть в подсобку – вот и весь портрет.
При моих метр пятьдесят он не мог быть никем иным.
- А кто это был? – рискнула спросить я. В конце концов, раз мое подсознание сотворила подобного персонажа, пусть он и отвечает на вопросы – иначе так не интересно.
«Персонаж» немного помолчал и начал рассказывать:
- Есть люди, обладающие разными интересными способностями.
Я иронично хмыкнула.
- Никаких суперменов нет, и не надейся. По крайней мере, в том смысле, как это представляют в фильмах. Это экономически невыгодно. Поверь, хороший танк делает Человека-паука как тузик грелку, а уж если танков два…. – Андрей причмокнул губами. Мы шли по незнакомому городу.
- Так вот, все человеческие способности можно условно разделить на две части, два вида, то есть, - поправился он. – На физические и психологические. Ну, с физическими все понятно – умение прыгать выше головы, кусать собственные локти, долго существовать без кислорода и все такое. А вот с психологическими сложнее… Хотя есть теория, что психологические способности гораздо сильнее физических, просто они настолько сильны, что разум человека не в состоянии охватить такую мощь и просто сгорает…
- А сколько тех и других? - нетерпеливо перебила я. Нога беспокоила все сильнее. К этому добавилась еще и саднящая боль в ребрах.
- На десять «физиков» приходится один «псих». Из десяти таких «психов» один выживает, а еще один из десятка выживших умеет более-менее осмысленно пользоваться своими способностями.
- Мда, статистика безрадостная, - погрустила я про себя. Проклятое подсознание могло бы сочинить историю и поинтереснее. – А я?
- Что ты?
- При чем здесь я?
- А, ты, - пришел черед грустить Андрею, - не знаю я, причем здесь ты. Я, вообще-то, зубы чистить собрался, когда понял, что у меня, елки-зеленые, в моей собственной квартире, открытый портал вертится. Нет, чтобы подумать, специалистов вызвать, меня, конечно, прямо в портал и понесло. И застрял.
- Почему застрял?
- Потому что портал нестабильный. Все порталы – нестабильны. Через портал можно ходить только с тем, кто его создал. Я в него шагнул – и тут он начал схлопываться, придавливая меня книзу. Я пытался рвануть назад, ну и зеркало расколотил.
Я ошарашено смотрела на идущего рядом рассказчика – врет, как дышит.
- Я думаю, это твой портал, - серьезно посмотрел мне в глаза Андрей. – Если ты захочешь, ты сможешь открыть его еще раз….
- Почему мой? - насупилась я.
- Ну ты же меня из него вытащила. Создала локальный пространственно-временной туннель…
- Хватит! – рявкнула я. – Не желаю слышать про пространственно временные туннели.
- Ну извини, - обиделся Андрей, - сама просила рассказать.
- Ладно, я больше не буду орать. Ты все же мне лучше скажи, был-то это кто? – извиняющее проворчала я, - с лапой этой.
- А что – ты заметила? – как-то глупо и беспомощно спросил Андрей.
Я чуть не лопнула от злости:
- Это с головой у меня плохо, а со зрением все в порядке.
- Ну, ты понимаешь… люди, открывающие портал – большая редкость, поэтому воспитывают специальных ищеек, которые вынюхивают следы таких пространственных дыр и заявляют права на тех, кто их, эээ…. создал.
Я скептически смотрела на собеседника. В душе мой начала кипеть злость. Ну и что, что мне все это мерещиться? Это не повод заявлять на меня права! Мы остановились под фонарем и продолжили разговор.
- Они мелкие и невидимые, зато очень опасные. Плохо ориентируются на местности, поэтому от них можно сбежать… Сейчас было бы неплохо уйти подальше, только вот у меня денег с собой нет…
- У меня тоже, - язвительно сообщила я, - я, вообще-то, умываться пошла.
- Я тоже, как ни странно, - Андрей посмотрел на меня не менее злобно.
- Постой-ка…. Ты говорил, что портал нестабилен. Как эта тварь тогда пролезла? – с триумфом нашла я логическую нестыковку в этой стройной, как кипарис, теории.
Андрей замялся и куда-то было засобирался. Судя по движениям, сразу на все четыре стороны.
- А почему ты решила, что оно появилось у тебя в квартире после меня? – наконец пробормотал он, поглядывая куда-то на звезды.
Я похолодела. Начало подташнивать.
- Ты хочешь сказать, оно там… у меня… все время сидело? – жалобно пропищала я.
- Ну да..
Чье-то шумное дыхание обдало меня теплом и холодом одновременно. И плечо Андрея взорвалось фонтаном крови.
Он бросился ничком, и огромный черный клюв просвистел мимо его головы, с размаху вонзившись в асфальт.
- Дверь, дверь, - закричал Андрей, - делай дверь и беги!
«Да нет здесь никаких дверей», - пронеслась паническая мыль. И тут взгляд мой упал на люк.
Одним махом я снесла крышку и мой незваный гость, плод моего воображения скрылся в темноте канализационного провала.
Тварь на двух крепких лапах, возникшая из ниоткуда, с огромным острым клювом, хлестала себя по спине, увенчанной гребнем, длинным хвостом, заканчивающимся похожим на наконечник выступом.
Огромные карие глаза на полморды внимательно рассматривали меня.
Хищник повел глазами в сторону люка, дернул носом и сделал шаг ко мне.
Его стреловидный хвост взметнулся и ринулся ко мне.
Потоком хлынула дикая боль. Она рвала меня на части, забивала в легкие острые колья и скручивала внутренности жгутом…
И последнее, что я увидела – подобравшееся в прыжке животное с широко раскрытой пастью.
А в голове все крутился вопрос: если я сплю, то почему кровь такая горячая, а мне так чертовски больно?
И на сознание легла тьма.
***
- Здравствуйте, Верочка. Как вы сегодня?
- Отлично, Петр Васильевич. Спасибо вам. Когда мне выписываться?
- Если тебе так нетерпится, то хоть сейчас. Но на процедуры все равно придется ходить, – Строгое лицо доктора не вязалось с его добрыми глазами. – Ты к нам обязательно заглядывай, будем тебя студентам показывать – месяц в коме, это вам не шутка.
Я вымученно улыбнулась.
Дома я первым делом зарядила телефон. И набрала своего сокурсника:
-Привет, Олег, ты знаешь, я насчет реферата…
- Привет, Вера. Да ничего, я у Ирки Исаковой заказал, ты там поправляйся…
- Спасибо, - через силу улыбнулась я, - если будут заказы – звони, мне сейчас деньги нужны.
- Да не вопрос, Вер, задаток не возвращай, потом рассчитаемся. Я завтра выясню, что к чему и свяжусь с тобой.
Я медленно села за компьютер. Все тело все еще болело после автокатастрофы. Той самой, в которую я попала, возвращаясь от Олега с заданием на реферат и задатком.
- Вот подсознание, - грустно усмехнулась я, - даже в коме заставило пахать как пчелка.
Включила машину.
«Восстановить последние сохраненные файлы?» - заботливо предложила мне система.
«Да», - машинально щелкнула я мышкой.
Файл Упрощенная система налогообложения в строительстве_итог.doc - восстановленная копия.
«Сохранить как…» |
Рассказ открыт для комментариев