- Обходи трамвай спереди, обходи трамвай спереди, обходи трамвай …
Собственно, бормотание старика никто не слышал, точнее не слушал. Да и всех-то было пятеро. Нет уже четверо. Молодой парень не уснул, как думали остальные. Женщина только что потрогала его лоб и чуть-чуть обрадовалась, что жар у старшего сына начал спадать. Здоровый мужик, видимо ее муж, сидел около стены, и, казалось, думал. Младенец спал около матери на куче тряпья. А старик все ходил по комнате и бормотал:
- Обходи трамвай спереди, обходи трамвай спереди, обходи трамвай …
- Может, заткнешься? – это подал голос мужчина
- Николай, не надо, он же свихнулся, тише разбудишь малыша.
- Какого на хрен, разбудишь, и так сдохнем скоро, а он тут…
Но минутная вспышка прошла, и мужчина опять задумался. Он умер через полчаса. Возможно, это произошло бы и раньше, но раздражение на старика немного продлило ему жизнь. Мать продержалась на час дольше. Младенец, под телом матери умер уже на рассвете. Это были последние люди на Земле. Старик не в счет.
***
За полгода до этого.
- Мы договорились об интервью с известнейшим предпринимателем – Сергеем Борисовичем Мараевым – владельцем знаменитой туристической фирмы «Туда-сюда». Думаю, нет нужды напоминать о том, какой фурор произвела эта фирма на рынке курортных услуг. «Путешествие в неведомый мир!» «Вы увидите то, что никто никогда не видел!» «Открой для себя новую реальность!» Этими слоганами заполнен телеэфир многих странах мира. «Туда-сюда» впервые предложила путешествие в космическом пространстве. К доселе неизвестным планетам. Удивительно, что открытие Мараева и его знаменитого друга – Закирова не прибрали к рукам спецслужбы. Как им это удалось? Мы постараемся узнать все у самого Сергея Борисовича.
Итак… Жаль, что в кабинете директора нельзя проводить видеосъемки.
***
- Сергей Борисович, некоторые комментаторы утверждают, что ваши клиенты не путешествуют в пространстве, а просто подвергаются воздействию неких психотропных препаратов и…
- Фигня это. Сколько раз проверяли. Анализы-манализы. Нету никаких препаратов, все чисто в натуре.
- Но, может быть, гипноз…
- Да какой гипноз, бля…. Сам-то пробовал?
- Нет, извините, ваши услуги довольно дороги.
- Ладно, ты вроде нормальный пацан, прокачу тебя бесплатно. Давай, двигай вон в ту дверь, а потом закончим. Это быстро.
***
- Ну, как?
- Это фантастика, Сергей Борисович! Это действительно было! Я даже…
- Вот именно. Практически ничего оттуда сюда не забрать. Вот, кабы можно было… эх, а так, только посмотреть, пощупать.
- Ну, хорошо, Сергей Борисович, наши читатели интересуются – а какова роль вашего партнера и, не побоюсь этого слова, друга Михаила Закирова? Вы же вместе, в свое время создавали «Туда-сюда»?
Да, Михаил, Миха. Мы же с ним за одной партой сидели, вместе курили в туалете, вместе баб тра… Короче, «не разлей вода» были.
- А потом ваши пути разошлись.
- Ну, да – он в Москву подался, в университет. А мне дело отцовское принимать пришлось.
- А ваш отец, он же, говорят, был…
- Бандитом был мой папаня, или как тогда модно было – рэкетиром. Большой был человек для нашего городишки. Но не поделил что-то с тамбовскими. Ну и…
- А вы?
- А что делать пацану девятнадцати неполных лет? Сейчас-то уже можно говорить, но тогда – вызвали меня на стрелку и поставили главным, над всем городским общаком. Смотрящим, иными словами. Типа, издевались. Ладно, все равно не поймете – просто напишите – бурная молодость у меня была. Я ж потом всех тех, кто отца убивал – своими руками…
- Простите, что перебиваю, а можно?...
- Да нет, конечно, нельзя. И магнитофончик твой хитренький мы уже отключили, так что не парься – ничего у тебя не будет. Напишешь то, что тебе мой секретарь скажет. А не то… Я так… Скучно мне, поговорить не с кем.
- Простите, а по поводу радиоактивных отходов. Говорят, что именно из-за этого вас и…?
- Ээээ, нет, парень, что-то ты мне нравиться перестал. Давай-ка отсюда быренько-быренько. И, если пикнешь лишнего…
***
За двадцать пять лет до интервью.
- Ну, здорово, Миха, не ожидал, что ты вернешься! Сколько лет, сколько зим. Сразу предупреждаю – денег не дам, но выпить налью, все же старый кореш.
- Дело у меня к тебе, Серега. Насчет денег сам понимаю, не дурак. На полигон мне надо. Я заплачу, если что.
- На полигон. А зачем тебе? Там же нету ничего. Радиация только.
- Именно, что никого. А радиация… Есть у меня кое-что. Против радиации.
- Не, Миха, ты не темни – все ясно излагай. Как, зачем, какой мне интерес?
- Интерес, говоришь? Ну, давай так – я все сделаю и … и сам увидишь, какой интерес. Только не более четырех человек с собой бери.
- Сам, говоришь… Ну, ладно, поверю тебе. Ты ж вроде раньше без дела не вякал. Аль испортили тебя в Москве-то? Там же, говорят, все через одного – педики? Ха-ха-ха, да шучу я, Миха, шучу. Давай, за встречу, да за дела наши. Водочка, она супротив радиации дюже полезна.
***
Полигон в Ёлках только назывался – «полигон», а на самом деле был складом радиоактивных отходов. Точнее, склад был где-то под землей, а наверху – только обширная огороженная территория, в основном покрытая густым еловым лесом. Склад был заполнен, что говорится, под завязку, расширение или модернизация не планировалась, а, следовательно, и внимание к объекту со стороны Москвы постепенно ослабло. Чем сразу же воспользовались все, кому не лень. Еще бы, на территорию полигона даже милиция должна была выписывать специальный пропуск. А пока служивые заявку подадут, пока ответ получат, пока… Короче, за это время не только труп перепрятать, но и сейф Сбербанка можно было распотрошить без всяких там свидетелей в погонах.
Времена тогда были веселые (начало 90-х) и те, у кого водились деньги, а тем более, имелась сила и оружие, чувствовали себя хозяевами. И не только на полигоне.
Получить пропуск с грифом «без досмотра», для «самого смотрящего по городу» не составляло особого труда. Другой вопрос, что толстенький не по годам майор, получив свои «законные» 200 баксов, тут же отзвонился «кому следует». И получил оттуда соответствующие инструкции. Но это было делом обычным, входило в правила игры и стукачка среди своих «быков» Мараев знал и, «чтобы не осложнять», не забыл прихватить с собой на полигон. Да, если кто не понял, «куда следует» было не официальной структурой, а попросту тамбовский авторитет Вовик. 90-е годы, что поделаешь.
«Все, что надо» прибыло на грузовую железнодорожную станцию самым малым «четвертным» контейнером и помещалось в трех довольно больших ящиках. Один явно тяжелее двух других.
«Шестерки» Мараева от непривычной работы матерились в полголоса, но «сам» был рядом, и, поэтому, погрузка-разгрузка прошла без сучка, без задоринки.
Все поместилось в стандартный «хлебный» фургон и, по прошествии семи часов почти непрерывной тряски было выгружено на поляне, посреди полигона.
- Тут точно, никого? – переспросил Михаил, бледный от рвоты и, похоже, хронического недосыпания.
- Никого, - ответил Мараев, - а что?
- Такое дело, - Закиров замялся, - без специальных приспособлений, можно … эээ … серьезно пострадать.
- Это ж полигон, никого тут нету. Забор, ты сам видел, в трех километрах, главный КПП – в пяти. Мне майор погонами клялся, что «никто-ничего», - ответил Мараев, а сам подумал, что если все же «кто-то и чего-то», то сами и виноваты будут.
- Хорошо, - сказал Михаил, - тогда открывайте вон тот ящик и надевайте костюмы.
В ящике оказались новенькие скафандры. «Как у космонавтов» - подумал тогда Мараев. Смущал только весьма популярный в городе значок радиации, да надписи «U.S. AirForce». Самый тяжелый ящик Михаил открыл сам.
- Ё-моё, - вырвалось у одного из «шестерок». Остальные смотрели молча.
То, что было внутри ящика, производило впечатление. Наверное, столичные, да образованнее, сказали бы: «похоже на ЭВМ». Да, действительно, отдельные части были явно сняты с БЭСМ-6, но было и многое другое, для описания чего в лексиконе простых провинциальных бандитов как раз и предназначалось это самое «Ё-моё».
Впрочем, большую часть ящика занимал электрогенератор. Михаил попросил слить из бензобака фургона пару литров солярки, зарядил и запустил генератор. Под звук движка стало как-то спокойнее.
Между тем, Михаил пощелкал тумблерами на пульте (тоже от БЭСМ-6, в основном) и удовлетворенно хмыкнул:
- Тэкс, работаем.
Потом распаковал последний ящик. Там оказалось две вещи. Нечто вроде пляжного зонта, но не матерчатого, а из тонкой металлической сетки и еще один скафандр.
- Точно, космический, - во второй раз за последние полчаса, подумал Мараев. Тем более, что сбоку, на рукаве скафандра было написано «СССР».
Закиров не торопясь и очень тщательно выбрал место поровнее. Оно оказалось метрах в двадцати от прибора с пультом. Потом установил там свой зонт. Точнее, нет, сооружение оказалось больше похожим на настольную лампу. Центральный стояк упирался в небольшое круглое основание и дополнительно укреплялся растяжками и колышками, как палатка, наверху же был короткий горизонтальный кронштейн и к нему крепился конусообразный зонт (около метра в диаметре).
Все эти события настолько врезались в память Мараеву, что он помнил даже, что на стойке зонта виднелась полустертая надпись «Студия Останкино».
- Миша, а это зачем? – спросил вдруг Мараев, показывая на последний скафандр.
- На всякий случай, Серега, мало ли. Правила такие. Типа, «обходи трамвай спереди». Я об этом твердо помню. Теперь. И тебе советую помнить.
Мараев молча кивнул.
В последующие пять минут произошло такое, что… Впрочем, по порядку.
Закиров закончил настраивать свой прибор и негромко сказал:
- Ребята, вы на всякий случай отошли бы туда, за машину, и фильтры на глаза опустите – там есть ручка, сбоку. Вроде бы ничего такого не должно быть, но мало ли.
Потом он надел свой космический скафандр «Серый, ты ручки заверни сзади… Спасибо. А теперь туда иди, к своим».
Потом он нажал на пульте еще одну кнопку и быстро направился в сторону зонта. Послышалось напряженное жужжание. Закиров встал точно под зонтом и, через несколько секунд, попросту исчез. Как в кино.
Просто, взял, и… Мараев попытался протереть глаза, но наткнулся на защитное стекло. Машинально отвернул фильтр, снова посмотрел, потом расстегнул скафандр, путаясь, выбрался из штанин и побежал к зонту. «Шестерки» - за ним.
И тут. Мараев был уже в паре метров от зонта, когда что-то отчетливо щелкнуло, и Закиров появился на прежнем месте. Правда весь мокрый и из-под трубок с ранца жизнеобеспечения за его спиной торчала ярко красная водоросль… Или что-то вроде.
***
Потом был какой-то нереальный разговор «на базе». Мараев не пил уже второй день и, самое главное, не хотелось!
- Серега, я сам точно не знаю. Эта штука. Она… Она доставляет объект из-под зонта куда-то в другое место. Я так думаю, что в любое. Мы в Москве с ребятами случайно придумали. Но удачно вышло только в первый раз. А потом… Трое не вернулись. Где-то через неделю я сообразил, что можно задать условия того места, куда попадешь. Гравитацию, атмосферу и всякое такое. Но все учесть трудно. Пришлось разработать правила безопасности. «Обходи трамвай…», ну ты знаешь. Короче, достали эти скафандры, сделали еще пару вылазок… Тут-то нас и повязали. Точнее всех, кроме меня. И, главное, прибор не нашли. Случайно, совершенно случайно. Так что на тебя вся надежда. Надо как-то за кордон уйти – там раскрутимся.
***
Через пять лет после разговора «на базе».
- Послушайте, господин Мараев, вы нам кажетесь человеком более сговорчивым. Ваш компаньон… Он очень неуравновешенный человек. Господин Зараев просто не понимает, что мы с самого начала контролируем ваш бизнес и только наша добрая воля и, конечно же, коммерческая заинтересованность… Вспомните инцидент на прошлой неделе. Считаете, что ребята из ЦРУ… Да, да, именно ЦРУ. Думаете, они не добились бы своего? Полиция? Ха-ха-ха. Вы же знаете полицию этой страны. Вы поднялись только потому, что МЫ этому способствовали. А великая Америка поначалу никак не могла поверить, что здесь может появиться, как вы говорите, «штуковина».
В остальном мире думают, что это просто какой-то дешевый фокус. Наркотики, гипноз или что-то в этом роде. Я вам больше скажу. Мы тоже не сами обо всем узнали. След тянется из Москвы. Помните Вовика? Теперь, надеюсь, вы меня понимаете?
Скажу больше, мы бы и дальше следили за вами и в один прекрасный момент… Ну, вы понимаете господин Мараев, я вижу – вы понимаете.
Так вот, вчера на нас вышли очень серьезные люди. Да, да, серьезнее ЦРУ и они предложили сделку. Мы уговариваем вас принять их предложение, а они, в свою очередь, гарантируют, что вы и дальше будете осуществлять это ваше «Туда-сюда», извините меня за мой русский. И нам бы не хотелось прибегать к крайним средствам. Мы понимаем, что без вас или вашего компаньона мы не справимся с вашей… «штуковиной». Да, да, да, они пробовали, но ваш компаньон сделал так, что только вы или он можете управлять ею. Закиров очень вам доверяет, господин Мараев. Даем вам время на раздумье. Три дня.
***
Еще через три дня.
- Мишка, я набрел на потрясающее место. Ты не поверишь – практически это Земля, но совершенно райское место. Там можно без скафандра, я проверял. Нет, скафандр еще не снимал, но сегодня попробую. Да, слушай, а это что за ящики?
- А? Это … это так… Детали для третьей «штуковины». Ты же сам просил – по списку, из разных источников. Я думал, тебе прямо сюда надо.
- Да? Ну, хорошо, сейчас вернусь и посмотрю. Ну, не прощаюсь…
Это было последнее путешествие Закирова. Потому, что сразу же после его исчезновения из-под «зонта», Мараев бросился к пульту и нажал пару кнопок. Потом вышел и вернулся в скафандре высокой радиационной защиты. Подошел к ящикам.
- До чего тяжелые, сволочи, до чего тяжелые…
Он открывал ящики, вытаскивал оттуда увесистые пластиковые пакеты с серой, похожей на цемент пылью, помещал их под «зонт» и нажимал кнопку на пульте. И так двенадцать раз. Первые двенадцать раз из бесконечной последующей череды.
- Райское место, Миха, райское место. А как тебе такие подарочки сверху? Как там теперь?
***
- Господин Мараев, вы должны все делать сами, только сами, чтобы не произошло утечки. И отправлять строго по одному пакету за раз. Вместе нельзя. Если они окажутся вне ящиков рядом, то может произойти большой «бум»! Пусть он произойдет там, где-то далеко-далеко. Да, мы дадим вам специальное средство защиты. Таблетки. Совершенно секретная разработка. Один скафандр не дает гарантии, что…
Это продолжалось долгих двадцать лет. Пока Мараеву хватало сил открывать ящики и перетаскивать содержимое под «зонт». И всегда в одно и то же место. Последний раз комбинацию параметров «райского места» набрал своей рукой сам Закиров. Для туристов использовалась вторая «штуковина».
Мараев иногда разговаривал со своим бывшим компаньоном. Когда перетаскивал содержимое очередных ящиков. Так, в полголоса…
- Миха, ты все же должен понять. Дела делаются именно так, настоящие дела. А ты не понимал, все думал, что можно как-то «по-честному». Но так не бывает, Миха, в больших делах так не бывает, извини. Ты бы мог тогда согласиться. Даже меня не спросить. И до сих пор ездил бы в свое «райское место». Уффф, а сейчас извини, и … и получай очередной подарочек.
***
Вот, собственно и все. Совсем все. Просчет Мараева был совсем крошечный. Просто не повезло. «Эта штуковина» Михаила Закирова оказалась машиной не только пространства, но и времени. И объекты она перемещала по поверхности Земли, но в разные временные эпохи. В прошлое или будущее. «Райское место» оказалось маленьким необитаемым островком где-то в Тихом океане. Но только на пять лет впереди. Когда же эти пять лет прошли, на несчастный островок начали падать большие полиэтиленовые мешки с цементом. И произошел большой «бум». Большой такой пребольшой. На всю Землю хватило.
Так, что обходите трамвай спереди ребята, только спереди. Но до этого убедитесь, что это именно трамвай. |
