 |
|
| |
20:23 19.05.2023
Сегодня (19.05) в 23.59 заканчивается приём работ на Арену. Не забывайте: чтобы увидеть обсуждение (и рассказы), нужно залогиниться.
13:33 19.04.2023
Сегодня (19.04) в 23.39 заканчивается приём рассказов на Арену.
|
|
|
|
|
|
- Мистер Земанин, к вам какая-то журналистка. Пропустить?
- Что значит какая-то?
Нет, ну совсем портье обнаглели. Мало того, что названивают, чуть ли не в пять утра, так еще работают спустя рукава. За что им только деньги платят?
Пока на той стороне линии неразборчиво переговаривались, я направился в ванную. Во рту после вчерашнего «укрепления командного духа» будто кошки нагадили. Пора завязывать, не мальчик уже. Иначе алкоголь из источника наслаждения превратиться в источник вожделения. Михалыч не поймет.
Только залил в рот пол тюбика «пронзительной свежести», которую так неистово рекламировали в каждом втором листе, как динамик над головой голосом портье монотонно сообщил: «Екатерина Скрипай, «Коммерческий полдень».
Чего? Наверняка блондинка-выпускница из второсортной газетенки, мечтающая за пару месяцев суеты попасть в топ и сбежать в какой-нибудь глянец. Только такая настырная дура могла припереться с утра без предварительных договоренностей. Наивная идеалистка с накаченными силиконом губами и в непременно коротенькой юбке. Интервьюерами, поди, выбирает исключительно мужиков, полагая, что те сразу пустят слюни и выболтают что-нибудь эксклюзивное.
- Выдай ее на линию, - прошамкал я, сплевывая разъедающую рот синтетической мятой «свежесть».
- Здравствуйте Дмитрий Петрович. Надеюсь, я вас не очень побеспокоила накануне ответственной игры…
Здравствуй, здравствуй, милочка. Послать что ли тебя?
- Что у вас за лист? – грубо перебил я, - Первый раз слышу.
Михалыч всегда говорил, что с журналистами надо помягче, но не в пять же утра.
- Наша аудитория - в основном крупные предприниматели и члены Правительства. Специализированное издание для высокопоставленных особ, - пропищала журналистка, - Вот, смотрите…
Экран включать было лень. Да и рожа у меня сейчас не самая презентабельная. Пыхнет еще, не дай бог, слайдером, а потом вся Лига ухахатываться будет. По большому счету все равно надо было вставать. Лишний пиар перед отбором тоже не помешает. Что-то не очень хочется на закате карьеры возглавить батальон на Юпитере-7. Там, говорят, та еще мясорубка. Гордость нации, блин…
- Поднимайтесь. Пятьдесят третий этаж. Скажите портье, чтобы ввел вас в базу посетителей на два часа. Апартаменты номер девятьсот семь.
Я брызнул на грудь водой, опоясался свежим полотенцем и пошлепал на кухню. Не буду бриться. Так профиль кровожадней.
Сухо зашипела входная дверь, и в квартиру ввалился Татарин. Ну, Михалыч! Как ты достал со своим «духом единства»! Придумал тоже, бессрочно ввести всех членов команды в базу. Чтобы, говорит, чувствовали себя одной семьей. А если я с бабой? А если с мужиком? Никакой личной жизни!
- Стучаться надо!
- К смерти готов? – радостно ощерился молодой.
Не вижу причин для младенческого восторга. Тебе-то все в кайф - первая игра. Весь сезон на скамейке запасных просидел. А сегодня у нас праздник, сегодня будут танцы. С утра уже как огурец. Берцы начистил, форму выгладил и, по-моему, даже кудри подравнял. Парадный мальчик.
- Всегда готов, - зевнул я, сверкнув из-под полотенца краешком задницы, - Чего надо? Кофеечку? – спросил больше с ехидством, обдумывая как бы его поскорее выпроводить.
- Нельзя же… Игра… - воспринял он всерьез приглашение.
- Можно, можно, если очень хочется.
- Зря ты так, - сморщился Татарин, - Не бирюльки крутим… Михалыч бы не одобрил.
- А ты пойди и расскажи, - потянулся я, невольно сравнивая его плечи со своими и удовлетворенно прищуриваясь. Расклад был явно в мою пользу. Легкий хлопок самолюбования по бицепсу. Хорош. Есть еще порох, как ни крути. Не зря каждый день железки тягаю. Татуировка вон даже вытянулась. Какие же мы все в молодости глупые. Все хочу свести, да никак до салона не дойду, - Тебе не в первой. Кастет мне все рассказал.
Татарин резко поменялся в лице, явно не ожидая моральной зуботычины. Да мне плевать, парень, какое у тебя сегодня настроение. Таких, как ты, надо сразу на место ставить.
Лейтенантик мне не нравился. Карьерист-чистоплюй высшей категории. Да еще и стукач порядочный. Всю команду «особистам» по косточкам заливал. А потом вызовы на ковер и разговоры про растлевающее влияние, недостойное поведение и прочую муть. Ну, покуражились ребята с девочками на выезде. На то они и цвет нации. Не зря же под диски лезут.
Динамики связи выдали по всем комнатам до боли знакомый голос, от которого меня частенько бросало в дрожь:
- Майор Земанин! Срочно ко мне! - вспомнишь Михалыча… вот и Михалыч.
- Э… ммм… ко мне журналистка пришла, тренер, - прикинулся я невинной овечкой. Знаю, чем зацепить старика.
- Ладно, Дим, потом не забудь заглянуть. Разговор есть.
Я посмотрел на приткнувшегося Татарина и многозначительно кивнул на дверь. Хрен ты ко мне подлижешься, хоть пока и не успел намерзить. Молись, что вообще в основу взяли. То-то ребята обрадовались.
- Сегодня в «Утреннике» репортаж был о Серегиной карьере, - ни с того ни с сего заявил он, разворачиваясь к выходу, - Похороны показывали. Тебя тоже засветили.
- Без тебя знаю, Саш, - соврал я.
Татарин сунулся к выходу и чуть не снес журналисточку, мявшуюся на пороге. Та только ойкнула, завидев накатывающую на нее гору дискобола, и едва не упала, но лейтенант успел подсуетиться.
- Можно? – пролепетала она, когда Татарин скрылся за поворотом коридора.
- Раз двери открылись, значит можно.
А вот не угадал. Большими карими глазами на меня стыдливо смотрела миниатюрная шатенка в сером деловом костюме фасона «офис - мой дом родной». Специально не стал одеваться, прикрывшись только полотенцем. Люблю эпатаж. И похулиганить тоже люблю. Есть свои маленькие слабости. Бывало и на БМД у супермаркетов парковался. Правда, потом Михалыч листами в нос тыкал, в очередной раз рассказывая о непорочном образе дискобола ЦСКРА. Но контракт продлевали стабильно.
- Да вы проходите, - мою небритую рожу озарила наглая и наверняка пошлая ухмылка, - Привыкайте к таким картинам, если и дальше намерены работать по спортивной тематике. Покажите-ка свой лист…
- У нас не совсем лист. Мы выпускаем газету по-старинке… - протянула шатенка целый рулон бумаги, уставившись на мою волосатую грудь. Ниже глаза старалась не опускать.
- Чего?
- Многие любят классику. Стиль такой у издания… Как у вас бросок левой с разворота.
Это точно. У меня отличный бросок левой с разворота. Я бы даже сказал восхитительный. Пока еще никому повторить не удалось.
- Кофе?
- Может сразу перейдем к делу?
Скорая коза. Пожалуй, стоит ей немного обломать рога.
- Надо все-таки познакомиться, – приблизился я к ней вплотную, обнимая за талию.
- Таня… - она мило приоткрыла от удивления пухлые губки и захлопала ресницами, - Что… Что вы себе позволяете?
Шатенка попыталась отстраниться, но я только плотнее прижал ее к себе, скользнув пальцами по бедрам.
- Сначала покувыркаемся, - томный взгляд прямо в глаза, - А потом дела. Ладненько?
Я не выдержал и рассмеялся, чуть не уронив на пол полотенце. Девчонка застыла от страха, поджав к раскрасневшимся щекам кулачки.
- Ничего вы не понимаете, милочка, в военно-морском юморе. Успокойтесь. Это была шутка.
- Ну и шутки у вас! - фыркнула она, одарив меня негодующим взглядом, - Дурак!
Хотела влепить пощечину, но удержалась. Скорее всего, испугалась. Видок и впрямь кровожадный. Преференции большого человека или, как любит говорить Михалыч, мышечного мяса, наделенного вместо разума рефлексами. Хотя с последним утверждением я бы еще поспорил.
- Нехорошо так на трижды чемпиона Лиги, - пока журналистка приходила в себя, я залез в гардероб и выудил из вороха белья футболку и шорты. Понюхал, искоса поглядывая, как Таня рассматривает слайды в прихожей. Вроде свежие.
- Пройдемте в зал, - позвал я, одевшись.
- Ваш прогноз на предстоящую игру, - спросила она, небрежно напяливая на крохотные ступни мои тапки-зайцы сорок шестого, которые, к слову, я никогда не носил.
- Странный вопрос. Конечно, победа.
- Чем сильны «Медведи»?
Шатенка села на краешек дивана, нажала на пульте кнопку столика-трансформера и окинула меня брезгливым взглядом. Да! Я сложил столик, оставив на нем пивные пятна. И что такого? В конце-концов я у себя дома!
- Тем, что они представляют партию… Только вы об этом не пишите. Скажем так.. ммм… - очень занимательно, оказывается, рассказывать о будущих противниках, максимально используя все политкорректные формулировки, - У них сильная оборона, - наконец нашелся я, - Милиродов в прекрасной форме, Синючкин. С последним мы, кстати, два сезона в одном клубе оттрубили. Очень юркий игрок. Техничный.
- Ну, хорошо, - вздернула носик журналисточка, - Ой, я вас забыла предупредить, что вся наша беседа записывается.
- Я понял.
Робот, наконец, доставил кофе. Столик Таня сразу же сложила. Каким-то только ей известным способом она умудрилась поставить чашку прямо на кожаный диван и при этом не пролить. К чистюлям я не относился, поэтому еще одно пятно вряд ли бы задело тонкие струны моей души, но наблюдать за ее аккуратными манерными движениями было интересно.
- Еще один вопрос. Вам, наверное, его тысячи раз задавали… Как вы не боитесь?
- Не понял.
- Каждый раз, выходя на поле, вы знаете, что матч может быть последним. АММО по статистике смертности впереди всех планет, и не даром считается самым опасным спортом цивилизованного человечества. Недавняя трагическая смерть Сергея Коврова, например…
- Сергей неправильно перехватил диск. Он был не в лучшей форме и ему следовало отказаться от игры… Что касается кровавого спорта… Давным-давно на аренах древних государств насмерть дрались на потеху публике гладиаторы. У них из боя зачастую выходил только один. А АММО – обычная командная игра. При том, мы все – профессионалы, элита армии. И еще… - прости меня папа. Думается мне, что зря ты сгнил на рудниках Плутония за либеральные свободы. Сын твой сейчас будет нести чушь. Красиво и убедительно. Для этого его долго науськивали. Делаем умное и просветленное патриотизмом лицо. Поехали… - Мне кажется, что мы не зря рискуем своими жизнями. Это демонстрация молодому поколению возможностей нашей армии, пример для подражания. Мы играем со смертью ради страны и будущего. Пусть они верят только в то, что видят их глаза. Дискоболы – сила и мощь и мы хотим, чтобы юное поколение тоже стало силой. Для начала, молодежи достаточно поставить подпись и служить честью и правдой. Возможно, когда-нибудь и наши поклонники выйдут на газоны АММО. Это самый демократичный спорт. Я участвовал в боевых действиях, меня заметили и выбрали сначала в «Меркурий», а потом и в ЦСКРА, но прежде я уничтожил немало арамеев. Считаю, что годы полевой службы были лучшими в моей жизни.
- Отлично. Пожалуй, хватит, - шатенка легонько надавила на пуговицу пиджачка, вероятно прерывая запись.
- И все? Больше вы меня ни о чем не спросите?
- Самое главное я услышала.
- Шаман!!! Шаман!!! ШАМАННН!!!
Я долбил в дверь соседнего номера. Слышали все, включая старательно игнорировавшую меня уборщицу, но только не Шаман. К этому перцу тренер доступ не открыл. Обычно я своего добиваюсь, будь то в игре, общении с противоположном полом или вполне обеспеченной для моего возраста жизни. Я бы сказал даже крайне обеспеченной. Получилось и на этот раз. Дверь неожиданно распахнулась, исчезнув в стенах, и крайне чувствительный нос окатило жесточайшим перегаром.
- Ты у Михалыча еще не бы... Фу… Поня-я-я-тно.
- Стшшшший лейтеннт Шаманов… в вашм… распол…распор… жении
Снизу вверх с заросшей густой щетиной рожи на меня смотрели осоловевшие глаза технаря команды. Проблема Шамана в том, что он запойный. Именно поэтому в свои сорок и повис в звании «литехи», хотя еще два года назад ходил майором. Таких архаровцев армия по головке не гладит, скорее даже пинка отвешивает, но Шаманов был исключением. Супер, мега, экстра, архи и так далее специалист своего дела, которого Михалыч, не смотря на все его недостатки, до сих пор держал обеими руками и защищал от всех нападок руководства.
- Ну, ты даешь, - только и смог вымолвить я, - Сегодня же игра.
- Звтра, - отмахнулся технарь, повиснув на пластиковом косяке.
- Сегодня! - начал я его трясти, - Костюмы кто будет готовить? Ну… ну… как же так… ну… У меня приемник на правом нарукавнике глючит… ну… твою-то…
Теперь понятно, почему он вчера вместе с нами не «укреплял командный дух». Поди, в нирване валялся. На самом-то деле хорошего мало. Костюмы – центральная вещь. Без них вообще никак, а тут такой зигзаг. Может и отойдет до вечера. Шаман умеет, если надо, хотя…
- Всь будет, - словно прочитал мои мысли технарь, окончательно завалившись на пол.
В конце коридора, принося новые неприятности, раскрылась пасть двадцатиместного лифта. Опираясь локтем о начищенную до блеска периллу меня мерил взглядом Михалыч. Короткие седые волосы, как всегда взлохмачены, на шее – традиционный красно-белый шарф ЦСКРА. Значит, тренер настроился на боевой лад, и под тяжелую руку лучше не попадать. Уже попал.
Как назло, Михалыч медленно поманил пальцем. Я тоскливо вздохнул и обреченно побрел на казнь, отстукивая каблуками по мраморному полу.
- К смерти готов? – буркнул тренер, давя кнопку спортивного зала.
- Готов, - что еще тут скажешь.
- Гулял вчера?
- Не… я ни-ни…
- Что ты врешь? За версту тянет. Вы доиграетесь у меня… Без пенсии оставлю, слышишь?
Он меня уже лет пять без пенсии оставлял. Стабильно каждый месяц.
- Что вы, как дети малые, - затянул очередную нотацию Михалыч, - Прыгаешь за вами, сопли подтираешь… То один модельку обрюхатит, второй на Кипр посреди сезона отдыхать, третий на катере в шторм и на больничную койку… Дорвались до хорошей жизни? Раньше бы вас… Да на тренировочную базу на пару месяцев, да на диету и усиленные нагрузки… Раньше спорт был, а сейчас… один гламур. Тьфу. Молчишь?
А что тут добавить? Мы все уже вроде как и не военные, и не спортсмены. Так, серединка на половинку… Гладиаторы - вернее будет сказано, так что нас больно к ногтю не загонишь. Цвет нации, в отличии от древних коллег.
- Шамана видели?
- Ты за Шаманова не переживай, он свое дело даже в бреду и коме сделает.
Всегда он за технаря горой, хотя тот почище ребят куролесит. Даже завидно.
Двери лифта надсадно скрипнули и плавно разъехались в стороны, раскрывая нутро тренировочного зала. Основные приемы мы, конечно, на газоне отрабатывали, а здесь просто разминались и крутили штанги.
- Знакомься. Твой новый дубль, - кивнул на ходу Михалыч.
Я оторвался от созерцания в зеркалах своего помятого мужественного профиля и без особого воодушевления глянул ему через плечо. С сиденья массивного многокомплексного тренажера мне улыбалась прыщавая физиономия уже порядком пропотевшего Татарина. Было же мерзкое предчувствие! Еще вчера! Все тешил себя отговорками. Плюшки на сладкое. Добейте меня прямо на месте, люди добрые.
- А что ты морщишься? - сразу же уловил тренер мое небывалое воодушевление, - Он хорошо подготовлен. Бросок приличный, скорость, дисциплина опять же… в отличии, от тебя…
- Все супер, - хищно улыбнулся Татарин.
Он еще, зараза, подтрунивает. Ничего дружок, погоняю я тебя на поле в сласть. Ты у меня быстрее диска летать будешь.
- Саша, теперь с тобой разберемся, - подошел Михалыч к тренажеру, на котором распластался лейтенант - Ты подписывал бумажки о неразглашении?
- Стандартно, как и все…
- Так вот… - тренер ненадолго замялся, словно набираясь решимости, - Костюмы будут активированы.
- Не понял, - разинул рот Татарин.
- В прямом смысле. Если проболтаешься, то сразу попадешь к «особистам». Лишишься не только карьеры… одним словом, всего лишишься… Лига уже пять лет другая.
Михалыч горько вздохнул, присаживаясь рядом с дискоболом.
Теперь пришло время мне злорадствовать, но, глядя на тренера, самому стало не по себе. Все они выпучивают глаза, когда узнают. Помнится, у Сереги три года назад тоже челюсть отвисла. Тогда я не удержался и отвесил какую-то глупость, за что потом неделю каждое утро резал по десять дополнительных кругов по стадиону. А они всё «к смерти готов!», «к смерти готов!». Дураки зеленые. Татарин, так же как и Серега, задницу рвал, чтобы в основу попасть, на цыпочках перед тренером бегал. Честь и совесть межпланетного спорта.
- Что-то вроде тренировки? – приходил потихонечку в себя лейтенант.
- Что-то вроде… Любой радиоприказ Земанина подлежит немедленному исполнению, понял? Дима, - повернулся ко мне Михалыч, - Вы играете в первом составе. Как всегда вторая линия. Учти, что Борисов травмирован, а Кочерга еще не разыгрался, так что менять вас вряд ли буду. Силы экономьте. И еще. Матч посетит САМ, так что приготовь свой хваленый разворот с левой. Три канала в прямом эфире. Не опозорь, уж будь так любезен. И Кастету под ноги не лезь, первая линия и без вас разберется.
- Понял, - кивнул я.
- Можешь идти. Не забудь, что сегодня разминка на полчаса раньше.
Проезжая мимо столовой, я непроизвольно нажал кнопку «стоп». Лифт запротестовал, звеня тросами, но все-таки решился меня выпустить. В холодильнике мышь повесилась, поэтому услуги местных поваров как раз кстати. Обходя массивную колонну по дурости архитекторов расположившуюся прямо в центре зала, я чуть не столкнулся с Кастетом. Тот уже позавтракал и собирался уходить.
- Про лагерь арамеев на Пульпите слышал? – довольно подмигнул мне капитан, пытаясь протиснуться к выходу, - Вчера разгромили к чертовой матери. Ваши тоже там были и 9-я механизированная…
- Присядешь? – выдвинул я свободный стул.
- Да вообще-то….
- Там Михалыч лютует.
Кастет сразу же воспользовался приглашением, задвинув спиной соседнего мужичка. Тот возмущенно скосился, но, оценив массивную тушу дискобола, предпочел тихо-мирно отодвинуться подальше. Я набрал на экране заказ и уставился на капитана своими небесно-голубыми глазами.
- Ну? – не выдержал таинственного взгляда Костик.
- Ты знаешь, кого мне Михалыч в дубль презентовал?
- Татарина?
- Угу, - в этом «угу» было столько безысходности, что Кастет даже сунул в приемник свою кредитку, оплатив мой завтрак.
С мнением капитана команды тренер считался. Изредка. Также часто, как перепрограммировали сигнализацию в моих нескромных апартаментах. То есть почти никогда. Но шанс оставался. Вот наплачусь сейчас Кастету, глядишь тот на Михалыча и надавит.
- Может, чаю себе возьмешь, и посидим, покумекаем над этим идиотизмом?
- А чего тут кумекать? – хрустнул костяшками пальцев капитан, - Я с этим чмом на поле не выйду.
В яблочко. Последний раз именно Кастета лишили премии из-за девочек на выезде. Еще пяток «основных» на свою сторону перетащить и тренер сдастся. Или увеличит бунтарям тренировочную нагрузку, что тоже вполне вероятно.
- О высоких слышал?
- Про САМОГО что ли? – приподнял бровь Кастет, - Дык, еще неделю назад мне ввинтили, припомнив все прошлые игры. «Особисты» из квартиры не вылезали. Все мозги пропарили. Блин, куда мы катимся, а?
- Естественно, к сильной и великой державе. Сомневаешься? – ухмыльнулся я.
Про раннюю разминку я, разумеется, забыл. Проковырялся пол дня с костюмом, навестил наших страхующих с третьей линии, искупал под холодным душем Шамана и заставил его отремонтировать приемник, а вот про разминку забыл и даже опоздал на автобус. Вообще – это неприятная тенденция: перекрыть за пять часов до игры все подъезды к стадиону, устроить кипишь среди фанатов и выгнать с газона спортсменов, чтобы прошерстить все поле миноискателями. Будто не нам по нему бегать, а САМОМУ. «Медведям» вообще не повезло, они, судя по всему, играть выйдут не разогревшись.
На въезде меня долго обыскивали и даже тупо уставились на энергетические наплечники, пока я не вбил в размякшие от Устава мозги, что старшего по званию обижать нельзя, махнув при этом майорскими корочками. Реакция была бурной и неистовой. Меня бесцеремонно выдернули из машины и положили на капот, раскидывая пинками в стороны ноги и безбожно молотя по икрам. Я, конечно, орал, что со звездами Лиги так нельзя, а солдатикам эти праведные возмущения были по барабану. Благо, Михалыч с Кастетом вовремя подоспели. Я начинал помаленьку звереть, и неприятная история могла закончиться для всех действующих лиц плачевно. Для кого больницей, для кого пристальным вниманием со стороны «серых». Скандал, одним словом.
- Опять ты… - пихнул меня в спину Михалыч, загоняя к черному входу, ведущему под трибуны, - Разминаться бегом!
Ребята уже гомонили в раздевалке. Я нырнул в опустевший спортзал, нарезал пару кругов, растряс колени и хотел было заняться руками, когда услышал, как надрывно запищали часы. Двадцать минут осталось. Опаздываю!
- Земанин!!!
Надо было срочно облачаться в защитку. В коридоре уже стоял прикинутый в элегантный черный костюм, выглаженный, побритый и надушенный Шаман. Он выпятил колесом грудь и отвешивал комментарии в сторону подтягивающихся к выходу на поле ребят. Уникальный человек. Еще с утра валялся на пороге квартиры, воняя перегаром, а теперь прохаживается франтом, словно межпланетный маклер. Рожа счастьем так и светится.
- Куда мое сгрузили?! – крикнул я ему, выпучив глаза.
- Тринадцатый шкафчик.
Ироды!
Я влетел в раздевалку и первым делом включил экран, запуская «Гладиатора». Крепивший ботинки Кастет только хмыкнул. Привыкли уже. Раньше все шутки отвешивали. Согласен, что фильм – старье двухмерное, но традиция у меня такая. А против себя перед матчем лучше не идти. У каждого свои заморочки. Воронков вон чуть ли не по пять раз в туалет бегает. Все боится, что на поле приспичит.
- Поторопись, - посоветовал капитан, поднимаясь со скамьи, - Да… С Татариным ничего не вышло. Михалыч сказал, что все разборки после игры, так что извини…
Я вывалил из шкафчика защитный костюм. Первым делом облачился в штаны, проверив давление на сгибах. Высоковато. Метра на четыре подбросить может. Нагрудники Шаман надраил так, что аж слепили. Компьютер показывал полную исправность всех систем. Аккумулятор заряжен на девяносто девять процентов. С панцирем пришлось повозиться. Главное, чтобы ничего не мешало и не отвлекало. В шею кольнули иглы совместимости биолого-механической системы, оставив на коже легкое покалывание от анестезии. Порядок. Посмотрел на реакции перчаток, пару раз мысленно включил и выключил магнитное поле приемников. Металлический шкафчик даже вздрогнул от притяжения. Все-таки золотые руки у нашего технаря.
- У тебя нормально все? – заглянул в раздевалку Шаман.
- С пивком потянет… А что с пушками?
- По десять зарядов на каждое плечо, потом питание автоматически отключится. Специально настроил, чтобы ты опять карточку не схлопотал за сверхлимитное использование.
Ботинки в последнюю очередь. Глухо зашипели запорные замки и ступни скрылись под броней. Теперь можно вживить в ухо радиогарнитуру и активировать единство системы. Как только задал компьютеру команду на совместимость, в глазах потемнело. По спрятанной под кучей умного железа коже пробежал легкий зуд. Ничего-ничего. Пора бы уже привыкнуть.
- Ну, как? – спросил Шаман, внимательно осматривая меня с ног до головы, - Я тебе прицел прошил. Нравиться?
Иглы совместимости настроились на работу мозга и начали вбрасывать информацию. Я мысленно опустил пониже таблицу биологических показателей и принялся играться с новым прицелом, резко переводя красный кружок от переносицы технаря к паху и обратно.
- Зеленый лучше был. Этот что-то раздражает.
- Привыкнешь. Всем ребятам понравились. Кстати, они теперь на вооружении у ВС, так что в любом случае пришлось бы менять, - судя по его физиономии, он догадался о моем безобидном развлечении.
- Татарин!!! – заорал я в микрофон, - К смерти готов?!
В коридоре что-то громыхнуло металлическим лязгом, и в наушнике послышался неразборчивый мат.
- Посмотри, он часом не твой волшебный чемоданчик по полу размазал? – продемонстрировал я Шаману свою белоснежную улыбку, подпорченную отсутствием переднего верхнего. Месяц назад случайно Кастет локтем на тренировке ввинтил. Первый имплантат так и не прижился, поэтому пришлось отложить стоматологические действа на далекое будущее. Некоторые лекарства легко могли подвести на допинг-контроле.
- Не дождетесь. Я его в тренерской спрятал.
- Чего орешь? – очухался лейтенант.
- Связь проверяю.
Стерпится, слюбится. Одна игра все равно ничего не решает, а там посмотрим кто в дубль пройдет. Жизнь покажет.
«Приветствуем всех на полуфинале этого сезона Кубка Лиги. Отсюда прекрасно видно, что двухсоттысячный стадион заполнен до отказа, а перед входом продолжают толпиться страждущие, которым не хватило билетов…»
Ого! Комментатор затянул. Пора на выход. Я посмотрел на свое отражение в зеркале. Не хватало только «Осы» и можно штурмовать вражеские окопы. На огромном во всю стену экране психопат император в очередной раз исподтишка загнал нож несчастному гладиатору. Зря с прошлой игры не перемотал. Плохой знак.
- Земанин!!!
«…капитан ЦСКРА майор Константин Левишин по кличке Кастет, военно-десантные войска! Поприветствуем!..»
Стадион уже гудел. Я рысью подлетел к парадному выходу, хлопнул по плечу Михалыча, чтоб особо не нервничал, и отыскал взглядом Татарина. Тот мило трепался с полузащитником Васей Коротковым с четвертой линии. Вживается, гнида, в коллектив. Убрать все из головы! Полностью очиститься от негатива! Самое главное сейчас там – на этом зеленом квадрате, расчерченном белой краской. Остальное срочно запихнуть поглубже и забыть. Хотя бы на этот час.
Начался мандраж. Кончики пальцев подрагивали даже в тяжелых перчатках. Компьютер отметил учащение пульса. Обычное дело. Все как всегда.
«… белобрысая бестия, центральный форвард ЦСКРА, дубль Кастета капитан Георгий Звягинцев, военно-воздушные войска…»
Я окинул взглядом ребят. Крепкие, избранные, лучшие. Элита. От всех так и веет жестью. Они лили кровь на самых дальних рубежах, ковырялись в окопной грязи, играли со смертью. А теперь… Мне вдруг стало за них безумно обидно.
«… трижды чемпион Лиги, форвард ЦСКРА, майор Дмитрий Земанин, межпланетная морская пехота…»
Мой выход.
Я протиснулся к узкому проему, кто-то по-дружески хлопнул по затылку, кто-то подтолкнул в спину. Глаза накрыло зеленью, а в ноздри ударил одуряющий запах травы. Толпа скандировала мое имя.
Как это бывает, идиотические и бредовые идеи порой рождают гениальные вещи. АММО как раз из этой оперы. Пятнадцать лет назад, входящие в обязательный комплект каждого солдата штык-ножи, были заменены новейшей разработкой ВПК универсальными дисками. Они отлично сочетались с биосовместимыми защитными костюмами, в которых обрядили всех служивых. Умная броня солдатам понравилась, как и новые ножички. Впрочем, жертв от затратной для налогоплательщиков реформы меньше не стало. Наша доблестная армия на радостях втянулась в еще пару конфликтов, а страна при этом получила грыжу в лице повстанцев арамеев и сотни более мелких диссидентских кланов на десятке колонизированных планет. Скучно не было.
Диски и впрямь были универсальны, и за счет специально разработанных под них нарукавников могли выступить как грозным оружием ближнего боя, так и удобным инструментом для возведения укреплений. Специальный сплав без труда вскрывал и вражескую броню, и вакуумные контейнеры с сухпаем. Солдатикам даже саперные лопатки пришлось сдать, поскольку с помощью диска выкопать стандартный окоп можно было в три раза быстрее. Впрочем, появились умельцы, которые ушли еще дальше от догм инструкции по эксплуатации. Они нашли себе новую игрушку, рискуя при любом неосторожном движении остаться без пальцев или головы. Проще говоря, парни с особо притупленным чувством опасности во время мимолетного солдатского досуга начали ими перебрасываться, демонстрируя сослуживцам свою лихость и крутость. Высшее начальство все это нисколько не забавляло, поскольку ретивые игроки частенько пополняли и без того ломящиеся от покалеченного мяса армейские лазареты. Хулиганство строго запретили, выделив абзац с карой для нарушителей в Уставе. Запретный плод, как известно, сладок. На дальних фронтах игра приобрела нешуточную популярность, щедро замешанную на приличных дозах адреналина, подпитывающих как игроков, так и зрителей. Часть офицерского состава выступила с петицией и требованием отмены недемократичного параграфа Устава, за что бунтари тут же залетели на Плутоний-3. Подпольные игры так бы втихую и продолжались, но вмешался его величество случай. Верховный главнокомандующий, он же Президент, а в народе просто САМ решил провести очередную мозгозапудривающую операцию и показательно отправил своего сынка в армию. Естественно, под присмотром парочки генералов и десятка телекамер. Сынок оказался из тех мажорчиков, что порой любят пощекотать себе нервы. Он просто загорелся АММО и после триумфального возвращения в столицу, уговорил папашу провести первый открытый чемпионат. Так родилась Лига.
В первый сезон, который я, к счастью, не застал, на полях полегла чуть ли не половина дискоболов. Парадокс, но это дало мощнейший толчок в развитии АММО, как официального спорта. Подгнивающий от постоянных стрессов и излишек урбанизации житель метрополии хотел жестокого и кровавого зрелища. И он его получил. Пышущие здоровьем и тонущие в собственных мышцах пафосные парни в армейском прикиде буквально взяли штурмом его истлевший от сытой скуки мозг. После нескольких историй с кучей жертв из-за давки, пришлось расширять стадионы. В Лигу ручьем потекли деньги. Лично я попал во второй сезон и стал свидетелем двух лет ее расцвета. Это было изумительное время. Тогда я чувствовал себя равным богу.
«… защитник «Медведей» капитан Ярослав Семетов, военно-десантные войска! Приветствуем, приветствуем! Не стесняемся своих эмоций, ведь сегодня у всех нас настоящий праздник! Все эти люди, не побоюсь этого высокого слова, цвет нации! Лучшие ее представители и пример для подражания! Я думаю, что именно их надо отправлять на контакт с новыми цивилизациями. Сила, мощь, нечеловеческие рефлексы! Каждый день они переступают через себя и еще раз доказывают, что возможности армии, в которой служат такие герои, практически безграничны. Начнем матч с традиционного и сакрального для любого дискобола вопроса. Итак… К смерти готов?»
- ГОТОВ!!! ГОТОВ!!! ГОТОВ!!! – рвали глотки, выстроившиеся в одну линию двадцать игроков.
Орал и я, бегая глазами по безликому волнующемуся месиву зрителей.
- ГОТОВ!!! ГОТОВ!!! ГОТОВ!!! – эхом взорвались трибуны.
Какой-то особо впечатлительный болельщик на радостях подпалил файер и попытался закинуть его на поле. Горящая красным пламенем шашка ударилась о невидимое силовое заграждение и отлетела к нижним рядам. Вездесущие охранники тут же взяли фаната в тиски, потихонечку подгоняя к выходу. Вполне могут и в террористы записать.
Я скосился на ВИП-трибуну. Место САМОГО пустовало, хотя весь бомонд уже заполнил свои именные до поры до времени ложи. По этим креслам теперь можно отслеживать политические веяния.
«Честь открыть игру отдана лучшему бомбардиру прошлого сезона майору Дмитрию Земанину, ЦСКРА».
Я выбежал трусцой к центру поля, где меня уже поджидал судья, и забрал у него бордовый диск. Плохо. С красным прицелом пристреляться непросто будет. Мешанина одна. А… Все равно это нытье пустое и бессмысленное. Шаман уже загадочно кивал, пристроившись в самом центре тренерской трибуны, и перед глазами появилась стандартный отчет компьютера: «Автономная работа активирована».
Антигравитатор подвесил диск над белым кругом ровно на уровне пояса. Продолжая отыгрывать свою роль, я с силой накрыл его кулаком. Диск устремился к газону, но, не долетев до травы пары сантиметров, вновь отпружинил вверх.
«Порядок» - молча показал я, выставив зрителям большой палец. Притихший было стадион, вновь взорвался овациями предвкушения.
Что наши, что «Медведи» совсем расслабились. Помниться когда-то в такие моменты некоторых пот прошибал. Меняются времена, меняются…
Популярность «ARMORA», сокращенного потом до АММО, была очень быстро замечена государством. В правительственных кругах началась настоящая паника, поскольку дискоболы становились кумирами миллионов молодых умов, забивая славу боевых офицеров, раскручиваемых, как пример служения отчизне по многочисленным госканалам. Лигу даже попытались задушить финансово, но локомотив уже набрал приличные обороты, и остановить его с ходу не получилось. Тогда пытливые государственные мужи пошли иным путем. Новомодный армейский диск стал оружием другого плана. Идеологического. Как дозу антибиотика, в молодые клубы впрыснули «серых». Весь спорт моментально попал под крыло «особистов». Каждый тренер, каждый игрок. Тотальный контроль. Нас пихали на официальные мероприятия, заставляли нести по «ящику» бредятину про великую миссию и национальные проекты, опрашивали в листах на предмет политических предпочтений, словом использовали как красивую картинку. А мы, податливые от легких денег и пристального внимания, таяли, таяли, таяли… Только была одна маленькая проблемка. Кумиры слишком быстро умирали, а публике, для закрепления эффекта, нужно было какое-никакое постоянство. Вначале «особисты» втихаря приказали затупить диски. А потом…
Глядя на колышущихся в экстазе зрителей, меня вдруг затопила тошнотворная тоска. Я принял диск в нарукавник, размахнулся и резко запустил его на половину «Медведей».
Один час до конца. Один год до пенсии. Один диск на двадцать человек.
Я расслабился и полностью доверился костюму.
«Медведи» обрадовались неожиданному подарку, взяв инициативу в свои руки.
- Чего чудишь? – прохрипел в самом ухе Татарин.
Где-то впереди легонечко матерился Кастет. Радиоканал допускался только для ведомого и дубля, поэтому я его едва слышал. Милиродов прорвался на нашу половину, изящно обошел Звягинцева и прокинул пас Синючкину. Дубль Кастета чуть зубами не заскрежетал от злости. Форвард «Медведей» начал прессинговать, собрав на себя наших защитников, одному богу известно как выкрутился и пробросил диск на забежавшего вперед Милиродова. Тот в одно касание принял его в нарукавник и тут же запустил по краю мишени. Сектор «Медведей» взорвался.
«Ноль – один! Гости открываю счет!»
С тренерской что-то неразборчиво и самозабвенно орал Михалыч, пытаясь перекричать фанатов «Мишек». В небо полетели первые голубые шары.
Кастет на ходу ткнул мне в плечо и побежал разыгрывать с центра. За его широкой спиной мельтешил Татарин. Прыщавый своего добился. Капитан легким броском прокинул ему передачу. Я сорвался вперед, забегая по правой бровке. Костюм делал свое дело, мне оставалось только отсылать компьютеру четкие команды.
- На меня, на меня! – заорал я в микрофон, пересекая третью линию.
Татарин делал вид, что не слышит. Он провозился пару секунд с полузащитником, понял, что не успевает и, наплевав на всех, мощнейшим броском со второй линии метнул диск в мишень. Стальной круг, угрожающе свистя, пронесся по ровной дуге почти через середину поля и влепился прямо в центр оранжевого креста.
«Вот это бросок! Вы только посмотрите! Дебютант лейтенант Александр Татаринов приносит ЦСКРА два очка! Игра пошла на больших скоростях. Весьма неожиданное начало. Два – один!»
Я подбежал к прыщавому и схватил его за грудки.
- Чего? – вылупил он, блестевшие от безумного драйва глаза.
- Жить надоело?
- Мне только пристреляться… пристреляться мне только…
Рядом уже мельтешил судья. «Медведи» подтягивались на розыгрыш.
- Пшел, скот… попробуй мне еще… - лейтенант чуть не завалился на газон от мощного толчка.
- Что не поделили? – подбежал, мотая белобрысым хвостом, Звягинцев, - Нормально пацан прокинул.
- Не в свое дело не лезь! - огрызнулся я, уходя на позицию.
«Медведи» ринулись в атаку, стараясь найти бреши среди наших защитников. Пришлось оттягиваться назад. Перехвативший диск Синючкин завяз в обороне, попытался навесом передать его за спину одному из форвардов второй линии. Я резко вскинул прицел и выдал заряд из правого наплечника. Попал точно в цель, изменив траекторию. На приеме уже суетился Стас с четвертой линии. «Минус один» - мысленно отметил я, держа взглядом Кастета. Тот принял пас и рвался к центру. Я как всегда страховал справа. Кастет протаранил всей массой двух полузащитников, нарвался на здоровяка Семетова и сразу пробросил низом Звягинцеву. Зря он это сделал. Того заранее обложили.
Я совершенно открытый летел к пятой линии. Звягинцев не стал изобретать велосипед и, приняв диск, отправил его с разворота на меня. Два защитника «Медведей» одновременно запоздало хлопнули по снаряду из наплечников. Мазилы. Компьютер выкинул руку вверх, активировав магнитное поле, диск, противно шипя, вошел в паз, и я тут же в упор направил его прямо в центр креста. Попытался притормозить, но инерция утащила в щит заграждения. Жестокий удар. Рев стадиона. Я осторожно сполз на газон, чувствуя, как из носа потекла теплая кровь.
«Один – четыре!!! Потрясающий прорыв через центр! У «Медведей» не было шансов! Майор Земанин, ЦСКРА!»
По фанатской трибуне пошла волна. Я попытался разглядеть измалеванные красно-белым гримом рожи, но все они слились в единый организм. Орущий и стонущий, размахивающий во все стороны сотнями щупалец. Главные наши клиенты. Молокососы, которые в день своего совершеннолетия первыми ринуться на призывные пункты, пополняя нехватку мяса. Для них государство – это мы, а служба – набитый обожателями стадион. Глупые дети. Окопная жизнь вас еще забьет до кровавой мочи.
- Договорняк, - послышалось мне с передних рядов. Седобородые деды махали букмекерскими квитками, - Что за дурь! Один с центра поля запускает, второй чуть ли не плюнул в мишень. Не бывает так. Сольют «Медведи…
Нет уж, отцы. Договорняк был на прошлой неделе с «Меркурием». Не потянули бы они полуфинал. А сейчас все честно.
Почти.
Ребята обрадовано лупили меня по груди и тащили на розыгрыш. После стремительной распасовки «Медведей», игра завязла в центре поля. Я отстрелял еще пять наплечных зарядов и даже один раз зацепил диск, но тот отлетел прямо в нарукавник Милиродова. Форвард бело-голубых попытался прорваться тараном, но наши защитники грубо повалили его на траву, выцарапывая драгоценные секунды. Пронзительно заверещал свисток судьи и кучу малу разняли. Арбитр, облаченный, как и игроки, в биосовместимый армейский костюм, только оранжевого цвета, замахал красной карточкой.
- Милиродов за удержание диска! Разыгрывают ЦСКРА.
Фанатский сектор «Медведей» негодующе заулюлюкал, понося судейство. На самом деле нарушение было явным. Передержал. Еще парочку схлопочет, и этот матч для него закончится.
Пока «Мишки» не успели очухаться, я быстро отпасовал Короткову, а тот тут же направил на Татарина. Лейтенант сорвался с третьей линии, уходя влево. Из-под бронированных ботинок клочьями летела трава. Настоящая. Только в АММО не применялись искусственные газоны.
Время бежало со скоростью черепахи, а Татарин все удерживал снаряд. Нарушит! Как пить дать нарушит, свинота такая!
- Направо! – истерично верещал я, пересекая центр.
Даже Кастет начал нервно оглядываться и жестикулировать, пытаясь приковать к себе внимание. Татарин снова, едва миновав середину, размашисто метнул.
- Гад! – орал исступленно я, - Тварь такая! На ремни порежу!
Диск, зацепив край мишени, срикошетил в зрителей. Над стадионом пролетел вопль страха. Угрожающе шипя, стальной круг натянул невидимое защитное поле, застыв на мгновение в нескольких сантиметрах от болельщиков. Кто-то испуганно вскочил, кто-то упал в обморок. После громогласного хлопка, снаряд устремился обратно на поле, сопровождаемый восторженным аккомпанементом толпы. За этим они сюда и лезут, отваливая немалые деньги. Пощекотать нервишки, ощущая полную безопасность. Заранее зная, что участвуют в игре, но не рискуют своими драгоценными шкурами. Разжиревшие тыловые крысы. Да ты и сам не лучше, так что хватит брюзжать.
«Пять – один! Лейтенант Татаринов во второй раз умопомрачительным броском поражает ми…»
Щебет комментатора заглушил долгожданный судейский свисток.
На перерыв отводилось всего пять минут, поэтому я решил времени даром не терять. Влетел в раздевалку, одним небрежным тычком развернул к себе Татарина и вмазал хорошим ударом по губам. Бронированной перчаткой мог бы легко убить, но продолжавший работать в автономном режиме костюм за секунду до столкновения успел активировать защитное поле. Тем не менее, лейтенант отлетел к стене, повалив пару шкафчиков и пригладив пяткой Кастета. Забежавший следом Михалыч, ухватил меня за локти и начал оттаскивать в сторону.
- Тварь! – орал я, отбрыкиваясь, - Паскуда подзаборная!!!
У тренера тут же нашлись сердобольные помощники, среди которых я успел заметить Гошу Звязинцева. Меня выволокли в коридор и остудили холодной водой, залив ухо с радиоимплантатом.
- Чего взбеленился?
Я сморщился, стараясь унять смачное потрескивание, отдававшее ноющей болью в шею:
- Ни одного приказа… ни одного… ублюдок!
- Татаринов! – пошел разбираться Михалыч, - Это что за самодеятельность? Мы с тобой о чем сегодня утром ворковали?
Надо мной уже завис Кастет, дружески теребя по плечу.
- Дим, все нормально будет. Разберемся мы с ним… ты только не нервничай. Рвем же…
Я, кряхтя, поднялся и, отмахнувшись от него, направился умываться. Гулко заскрипел железом по кафелю, включил на полную теплую воду и посмотрел в зеркало. Идиот в скорлупе, да и только. Пустышка. Все мы пустышки… цвет нации, твою мать… Продукт двойного дна. Сверху вроде цветастая пленка, а ткни пальцем, и гниль полезет. Идеологические клоны, мягкие и податливые, как детский пластилин. И из каждого лепят послушную зверюшку, а мы молчим и лижем пальцы. Тоже мне, боевые офицеры… Самое обидное, что на дальних рубежах, ковыряясь в грязи и изнывая от вшей, молодые парни продолжают крутить диски, посматривая мельком на наши портреты. И нет у них автономных защитных костюмов, и диски наточены до последнего атома на лезвии. А ведь они реально верят в Лигу, в свой шанс, в нас, в конце концов. И все это быдло, что визжит на трибунах тоже верит.
Лицо приятно защекотало от теплой влаги. Я вытерся одноразовой салфеткой, бросил прямо на пол и пошел искать Михалыча. В коридоре мялся Татарин.
- Ух, гад… - намахнулся я.
- Стой… Ты приткнись просто, понял? Не мешай мне. Иначе… как Серегу. Помнишь Серегу? Ведь он тебе пенсию написал. У него больше никого не было. Я знаю… Понял?
Я окаменел, глядя на его подрагивающие губы. Лейтенант развернулся на пятках и побрел в сторону тренерской.
Арбитр готов уже был дать свисток, а Татарин все не появлялся. Игроки бродили по полю и делали вид, что разминаются. Раскрасневшийся Михалыч бегал по кромке, семафоря фирменным шарфом и перебрасываясь репликами с тренером «Медведей». По интонации можно было догадаться, что в гробу он видел их претензии, и его игрок задержался по серьезным обстоятельствам, поэтому второй период начинать без него нельзя. Не смотря на протесты «бело-голубых», судья ждал.
Татарин вынырнул с парадного выхода, когда терпение кончилось даже у дискоболов. Я скосил взгляд на ВИП-трибуну и увидел САМОГО. Подпортили мы ему сегодня настроение, ведь «Медведи» в любимчиках ходят. Счет на табло был не ахти каким разгромным, но фора приличная.
Разгневанный Михалыч ткнул перстом в лейтенанта, заставляя того самому додумать, что его предвещает в недалеком будущем. Татарин даже глазом не повел. Вышагивал по газону, словно по набережной прогуливался, и лыбился. Ни дать, ни взять – наследство получил. Лично меня мало заботило где он там пропадал, а лучше, так вообще бы не появлялся. Самое главное сейчас - закончить матч, да еще с разгромным счетом. Настроение у меня отвратней некуда, поэтому безумно хотелось досадить САМОМУ, окруженному в своем шикарном кресле кучей министерских прихлебателей. Других отдушин просто не было.
Из вязкой задумчивости меня выдернул свисток. Перед глазами мелькнул бордовый круг, но умный костюм в который раз все сделал за хозяина. Нарукавник принял снаряд и отправил его длинным навесом на левую бровку. Кастет набирал скорость. Он ворвался в штрафную, накинул Звягинцеву и тот красиво всадил по зависшему диску из наплечника, рикошетя его в мишень.
- Дави! Дави! Дави! – взорвался стадион, утопая в красно-белых флагах.
- Дима! Не спи! – заорал капитан, а я все мялся на одном пятачке, поглощенный едкими мыслями о Сереге.
«Шесть – один. Великолепный выстрел в лучших традициях Белобрысого Гоши! ЦСКРА увеличивают разрыв!»
«Медведи» сникли. Они даже разыгрывали как-то вяло и неуверенно. Диск по широкой дуге ушел на нашу половину. Его пытался перехватить Милиродов, но форвард споткнулся и снаряд подобрал Воронков. Очень надеюсь, что в этот момент ему не приспичит.
Перед глазами вдруг появилась табличка с надписью: «Автономная работа прекращена. Система заблокирована». Я сначала и значения не придал, махая Воронкову руками. Но как только диск начал резать воздух в мою сторону, до меня дошло.
Костюм отключился… Костюм отключился?! Отключился!!!
Выражение лица глупее, чем у меня в тот момент, вряд ли можно было сыскать в целой галактике.
Диск неумолимо приближался и я четко представил, что сейчас со мной сделает этот вращающийся кусок железа. В лучшем случае отрежет пару пальцев… Увернуться не успею. Не получится и все тут. Знакомого присутствия компьютера как не бывало. Руки безвольно обвисли. В голове только грозно свистящий снаряд и пустота.
Ну, давай же! Ты же начинал одним из первых! Ты должен помнить, как это делается! Лучшая реакция на фронте!
Слишком давно это было…
В последний момент я все же вскинул левую руку, отдаваясь рефлексам, сжал кулак, активируя магнитное поле, и начал гасить инерцию диска широким разворотом. Он заскочил в приемник, но я не стал удерживать и метнул снаряд наугад на половину «Медведей». Плечо онемело. С трясущихся губ срывались проклятья.
Только теперь я заметил, как в растерянности бродят по полю девятнадцать дискоболов. Они все были в шоке, они все отключились!
Восемнадцать, потому, что Татарин, как ни в чем не бывало, рвался за снарядом.
На излете диск врезался в защитника «Медведей» здоровяка Семетова. Тот отлетел на несколько метров, истошно вопя и забрызгивая газон кровью. Стадион снова взорвался. Зрители наслаждались шоу, и только Шаман пробивался через беснующуюся толпу к выходу, изредка бросая на поле ошарашенный взгляд.
Свисток! Сейчас должен быть свисток!
Вместо этого, под трибунами что-то громыхнуло. На осветительных вышках погасли индикаторы работы силового поля. Татарин легко подхватил зависший над травой диск и по полукругу подался назад, забегая к центру.
Мой мозг, вдруг, начал безумно быстро соображать. Меня это не столько удивило, сколько испугало.
Почему он постоянно трется с «особистами»? Почему он так рвался в основу? Почему он не удивился отключению костюма? И откуда, черт возьми, он знает… о Сереге?
Наши взгляды неожиданно встретились.
- К смерти готов? – издевательски прохрипел в ухе лейтенант.
- За АРАМЕЕВ!!! – неожиданно завопил он на весь стадион, и все сразу встало на свои места.
Завалить САМОГО на глазах у двухсоттысячного стадиона! В прямом эфире трех госканалов! В центре метрополии! Это вам не партизанские гнезда морпехами вычищать. И от кого прилетит диск? От одного из избранных, лучших. Цвет нации… Какова задумка! Каков психологический удар!
Не знаю почему, но я бросился наперерез. Может нам забили мозги ватой и пропитали идеологической плесенью, может облучили какой-то дрянью, а может я просто сошел с ума, давясь сытой жизнью, которую презирал, но и в тоже время боготворил. Я несся вперед, мысленно в который раз стараясь активировать автономную работу костюма и слыша в ухе надсадный хрип взбесившегося Татарина. Лейтенант… или кто он там теперь… вырвался к центру прямо напротив ВИП-трибуны и выверенным броском послал диск к цели. Этот бросок он, наверняка, отрабатывал всю жизнь.
Компьютер молчал, и я неожиданно для самого себя ощутил, что выложился на все сто. Мышцы ныли, по лбу крупными каплями стекал соленый пот. Глаза уловили, как по трибунам беспокойно и растерянно ныряют люди в сером. Тело черпануло последние резервы, и ноги сами собой подбросили вверх. Зря ты, папа, гнил на рудниках Плутония.
Это было глупо, но, наблюдая, как диск молниеносно рассекает воздух, приближаясь к груди, мой шокированный мозг пытался первый раз в жизни ответить на сакральный вопрос всех дискоболов.
|
|
|
|
Время приёма: 00:04 27.05.2008
|
|
| |
|