 |
|
| |
20:23 19.05.2023
Сегодня (19.05) в 23.59 заканчивается приём работ на Арену. Не забывайте: чтобы увидеть обсуждение (и рассказы), нужно залогиниться.
13:33 19.04.2023
Сегодня (19.04) в 23.39 заканчивается приём рассказов на Арену.
|
|
|
|
|
|
Луна стояла высоко в небе. Ее бледный загадочный свет заливал видневшиеся вдали горы и лес. Каэна положила руки на холодный мрамор ограды балкона и полной грудью вдохнула прохладный ночной воздух, наполненный благоуханием цветущих в саду деревьев. Дикий мир, расстилавшийся далеко за пределами города, рождал смутное, неясное чувство, тревожил душу. Каэна отвернулась от гор, тонущих во мраке летней ночи, от серебряного диска полной луны, и вошла в освещенную масляными светильниками комнату, захлопнув за собой створки окна и задернув занавески.
Сегодня из похода на север вернулись Дружинники. Конечно, никто не собирался посвящать Каэну в планы повелителя, но слухи уже дошли до нее, и она знала, что поход завершен успешно. Договор с качианцами подписан, и теперь земли Ал-Торикана простираются еще дальше на север. Каэне это было безразлично; она лишь понимала, что наступил конец тем двум месяцам спокойной жизни, пока Дружина отсутствовала.
Каэна уселась на бархатный, обшитый золотой нитью табурет и взглянула на свое отражение в большом круглом зеркале, висящем на стене. Она, безусловно, была красива – волнистые каштановые волосы, прямой нос, изящные линии скул и подбородка, большие карие глаза, обрамленные густыми темными ресницами. И кожа у нее безупречная. Впрочем, это уже не благословенный дар природы – мать еще в детстве передала ей тайные рецепты разных составов. Одни делали кожу гладкой и нежной, словно светящейся изнутри, другие придавали блеск волосам, третьи помогали сохранить упругость тела. Тело было главным сокровищем Каэны; многолетние занятия танцами и специальные упражнения сделали ее фигуру совершенной, а походку – плавной и грациозной. Но ее красота на фоне других девушек ее Касты не казалась выдающейся, - всего лишь еще один цветок в оранжерее.
Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге возникла высокая фигура Ивейны.
- Каэна! Ты что, спишь здесь? Не время грезить, пора идти к ребятам – или ты думаешь, что они согласятся ночевать в одиночестве?
Каэна с улыбкой повернулась к подруге.
- Ну почему же! Могут спать друг с другом, если захотят.
Ивейна хихикнула, не забыв оглянуться через плечо. Ее черные глаза на озорном личике смеялись.
- Говорят, и такое бывает… Два месяца в походе! Говорят, Кракасу и Солу это очень понравилось, - известно ведь, что они не ходят к нам.
- А жаль, - в тон подруге отозвалась Каэна, - они красавчики и сложены, как статуи богов из южной страны Тахерим…
Ивейна вошла и притворила за собой дверь.
- Моя матушка говорила, что в стране Тахерим всегда тепло и светит солнце. Там диковинные плоды висят на деревьях прямо вдоль улиц, и их никто не срывает…
- Еще бы, они же пыльные! – фыркнула Каэна.
- Нет! Все дороги у них мощеные и улицы очень чистые, а фрукты никто не ест потому, что они всем надоели. И люди Тахерим ходят где хотят…
- Ну вот, теперь ты заговорила, как Арианна! – шутливо упрекнула черноглазую красавицу Каэна, но тень чужой, таинственной и недостижимой жизни повисла между умолкшими девушками.
- Не время думать о глупостях, подруга! – воскликнула никогда не унывающая Ивейна, тряхнув черными кудрями. – Дай-ка я помогу тебе уложить волосы и одеться, иначе мы опоздаем!
***
Каэна повернулась на бок, закинув обнаженную ногу на бедро могучего воина, лежащего рядом с ней. Откинув назад волосы, она улыбнулась чувственной улыбкой, ласково провела пальцами по его свежевыбритой щеке. Корс был нежен; он всегда был нежен, и когда сегодня ночью после праздника Дружинники расходились по комнатам с девушками, Каэна была счастлива, что досталась ему, а не одному из бородатых северян, славящихся своей грубостью. Впрочем, воины из степей востока были еще хуже, - у тех уж были совсем своеобразные вкусы… Но, хотя Каэна и была рада Корсу, надежд своих она с ним не связывала. Еще несколько лет назад он ясно дал ей понять, что рассчитывать на него не приходится.
Корс сонно перевернулся на живот и перехватил ее руку, - Каэна забыла, что ему не нравилось, когда его трогали после любви.
- Корс, - шепнула она, - ты бывал в стране Тахерим?
Серые глаза воина на обветренном лице открылись и посмотрели на девушку.
- Нет, - помолчав, ответил он. – Я не бывал, но моя жена оттуда родом.
- Так ты женат?
- Да… Но через год по законам нашего сакема она сможет взять себе другого мужа.
- Сколько же ты не был дома, Корс?
- Семь лет, - невесело усмехнулся воин. – И еще через семь я стану свободным.
Каэна поглядела на неоконченную татуировку у него на спине. Она знала, что лучшие бойцы из Касты Воинов могут попасть в Дружину, и, прослужив четырнадцать лет, стать свободными людьми. Тогда к татуировке, изображающей меч, оплетенный колючей лозой, добавляют щит – это значит, что воин заработал свою свободу и повелитель отпускает его домой…
- Она дождется тебя, если любит. А если нет, то она тебе и не нужна, - философски заметила Каэна.
Корс снова усмехнулся, в серых глазах мелькнула тоска. После продолжительного молчания Каэна шепотом спросила:
- А это правда, что в Тахерим все люди свободны? Что каждый занимается тем, что ему по душе – ремеслом, охотой или земледелием, а не тем, к чему его определит Мастер Каст? И что люди могут ходить где хотят, путешествовать, и жениться по своему выбору?
Корс, которому уже расхотелось спать, долгое время не отвечал. Каэна лежала, затаив дыхание. Она уже не ждала, что он ответит, ведь такие разговоры строго запрещены, но воин все же вполголоса заговорил:
- Это правда. Моя жена была свободна. Люди Тахерим не знают Каст – жизнь у них устроена иначе. Но ты не думай – дерьма в их жизни тоже хватает…
Каэна скептически выгнула бровь. Она сомневалась, что в этой чудесной, почти сказочной стране люди могут быть несчастливы.
- Тебе хорошо говорить… Ты будешь свободным.
Корс повернулся к ней, посмотрел на нее долгим взглядом, впитывая в себя ее женственную красоту.
- Ты тоже можешь стать свободной. Если какой-нибудь Дружинник выкупит тебя. Ты очень красивая, молодая, и умеешь доставлять удовольствие.
Каэна промолчала. Пять лет назад – уже после того как ее надежды насчет Корса были разрушены – в Дружине появился новый воин, молодой, привлекательный, совсем не злой на вид, а потом, как выяснилось, добрый и ласковый на деле. Каэна всеми силами пыталась привязать его к себе. Корс тогда, заметив ее ухищрения и чары, направленные на молодого Дружинника, сразу сказал, что ее усилия будут напрасны. Каэна не поверила ему, но Корс в итоге оказался прав – Дружинник и не думал влюбляться и выкупать девушку.
- В этом месяце двое воинов могут быть удостоены звания новых Дружинников, - продолжил Корс. – Один из них, возможно, стоит твоих усилий. Его зовут Дарг.
Каэна оживилась и кивнула. Она собиралась что-то спросить, как дверь ее спальни отворилась и в проеме показалась рыжая лохматая голова.
- Ты закончил, Корс? Не хочешь поменяться девушкой?
- Проваливай, Хагер! – добродушно ответил Корс, не поднимая головы от подушки.
- Ты всегда был жадным. Привет, Каэна! – взгляд Хагера скользнул по смуглым плечам девушки. Та оставила приветствие без внимания, - сегодня ночью она с Корсом, и ей нет нужды любезничать с этим верзилой, которого она не любила за тупость и манеру оставлять слюни на лице и теле. Дверь закрылась.
- Расскажи еще о стране Тахерим, - попросила Каэна.
- Хватит уже разговоров об этом. Ты знаешь, что повелитель привез с севера волшебницу? Она станет второй женой его сына и этим укрепит союз с качианцами.
- Правда? Нет, я не знала… Она из Касты Магов или Лекарей?
- Магов. И при этом дар у нее очень сильный – говорят, она умеет даже изменять погоду.
Оба умолкли, думая каждый о своем.
***
Каэна и Ивейна сидели, скрестив ноги, друг напротив друга. Распущенные волосы девушек еще не высохли – обе только что вернулись из купальни, и нежный аромат их притираний еще чувствовался в воздухе, мешаясь с цветочным запахом чая из небольшого серебряного чайничка, стоящего рядом с ними. Солнечные лучи, проникающие в уютную комнату Каэны через распахнутое окно, образовывали на полу яркое пятно света.
Каэна, улыбаясь, сделала глоток ароматного напитка.
- Как прошла твоя ночь? – спросила она, поглядев на подругу. Черноволосая красавица пожала плечами и фыркнула.
- Со мной был Даганат! – прозвучал многозначительный ответ.
- О-о, - засмеялась Каэна, - это не худшее, что могло быть. К тому же он упал с коня и сломал руку, а это должно было умерить его неутомимость.
- Однако не умерило! Его пыл оставался при нем, только из-за руки он оказался ограничен в движениях… И теперь я чувствую себя так, словно всю ночь скакала на диком коне! Но знаешь, что хуже всего? Он храпит!
Обе девушки звонко расхохотались. Их мелодичный смех музыкой прокатился по комнате, вспугнул птичек, сидящих на мраморной ограде балкона, и Каэна со странным чувством проследила за их полетом. Вскоре птички скрылись в зеленых зарослях сада.
- Интересно, а как это – скакать на диком коне? – вполголоса проговорила она.
- Проведи следующую ночь с Даганатом – узнаешь! – все так же весело ответила Ивейна.
- А я однажды видела, как объезжают дикого коня, - тихо заметила Каэна. Ее взгляд был обращен к распахнутому окну, туда, где за чуть колышущимися занавесками виднелось пронзительно синее небо и далекие горы, окутанные дымкой тумана.
- Чувствую Арианну, - в черных глазах Ивейны появилось насмешливое понимание. – Она на меня всегда тоску наводит. Ты говорила с ней, признавайся!
Каэна помолчала. Она действительно говорила с Арианной сегодня утром. Та пришла похвастаться – показать Каэне дорогой гребень, подаренный ей вчерашним воином. Рассматривая драгоценную вещицу, Каэна испытала приступ легкой зависти. Корс ей вчера не подарил ничего.
- Наверное, он очень дорого стоит. Великолепный подарок, Арианна! Такие не делают просто так. Не иначе, твой воин хочет выкупить тебя? – приступ зависти прошел, и Каэна посмотрела на синеглазую девушку в ожидании хороших новостей, - видно было, что Арианну прямо-таки распирает от радости.
- Не знаю… Да меня это и не волнует!.. Вместе с другими драгоценностями у меня теперь набирается достаточно золота, чтобы… - Арианна осеклась, и Каэна с недоумением посмотрела на нее.
- Достаточно для чего? Мы же не имеем права выкупать сами себя. Только другой человек может… - проблеск понимания сверкнул в ее сознании. – Ты хочешь отдать свои драгоценности кому-то, чтобы он внес выкуп за тебя? Будь осторожна, иначе…
- Нет, - свирепо перебила ее Арианна, - я не собираюсь сделать такую глупость. Ясно же, что любой приберет их к рукам! Нет, у меня в мыслях другое… Поклянись, Каэна, что не скажешь никому! Даже Ивейне!
- Клянусь, - с замирающим сердцем прошептала та, и Арианна встряхнула своей золотистой головкой в решительном и упрямом жесте, столь знакомом Каэне.
- Денег от продажи моих драгоценностей, - понизив голов и глядя в глаза своей собеседнице, начала Арианна, - хватит на то, чтобы купить себе место на одном из свободных кораблей, уходящих в Тахерим!..
Воцарилось гробовое молчание. Сердце Каэны гулко забилось, дыхание перехватило от страха и еще чего-то… смутного, влекущего…
- Да, - закивала Арианна, видя потрясение девушки. Глаза ее возбужденно блестели. – Я собираюсь бежать!
Каэна опустилась на пушистый ковер, не сводя неверящего взгляда с лица Арианны. Недоброжелательницы называли ее сумасшедшей – из-за слишком смелых речей, ставящих под угрозу не только жизнь Арианны, но и благополучие тех, кто ее слушал, и еще из-за мнимого дара прорицания, которым она, по ее словам, была наделена. В это не верила даже Каэна. Если бы у Арианны и впрямь был подобный дар, Мастер Каст заметил бы это и определил ее в одну из высших Каст – Магов или хотя бы Ясновидцев.
Каэна глядела на ее вздымающуюся грудь, на взволнованное лицо с лихорадочным румянцем на щеках. Да ведь Арианна и впрямь сумасшедшая, мелькнуло у нее в голове.
- Да ты понимаешь, что ты говоришь? Нельзя никуда убежать! Это невозможно! Всюду, где ты будешь появляться, люди будут проверять Знак у тебя на спине! Никто не даст приюта беглой, подвергая опасности себя и свою семью… И даже пусть так, первый же Дозор, обнаружив у тебя на спине звезду без полукруга, схватит тебя!.. Ты и сама знаешь, что будет с тобой тогда!
- Я не попадусь, - затрясла головой Арианна. – Я сбегу и сяду на корабль, и уплыву в Тахерим, где татуировки ничего не значат и все люди свободны!
Каэна ошеломленно смотрела на Арианну. В лице той светилась такая непреклонная решимость, что на миг у Каэны мелькнула мысль, что ей и правда удастся все это. Но разум тут же взял верх.
- И как же ты будешь жить там, Арианна? Ты не знаешь иного ремесла, кроме нашего, ты вообще другой жизни не знаешь! Кем ты будешь там? Усладой мужичья? Уж лучше прожить свою жизнь здесь, в роскоши и довольстве, не заботясь ни о чем! А если повезет, то Дружинник выкупит тебя, и ты станешь свободной!
Арианна снова покачала головой, уже спокойнее. Взяв Каэну за руку, она произнесла:
- Свободной? Нет, Каэна, это не свобода. Ты просто станешь принадлежать одному мужчине вместо многих. Даже свободным людям нельзя покидать пределы Ал-Торикана, нельзя даже говорить о чужих странах… И детей наших тоже заберут в Касты, если ты не сможешь найти деньги, чтобы выкупить их! В Тахерим все иначе. И Усладой я там ни за что не буду. Я научусь какому-нибудь ремеслу, я найду способ прокормить себя. А если я погибну, я умру свободной! Это лучше, чем жизнь, уготованная нам здесь. – Она немного помолчала, глядя в карие глаза подруги, а затем наклонилась к ней ближе и добавила: - Ты говоришь, что сбежать отсюда нельзя. Но ведь никто еще не пробовал, Каэна!
Произнеся это, Арианна поднялась и вышла из комнаты, и разговор этот весь день не шел у Каэны из головы.
Ивейна молча ждала, участливо глядя на подругу.
- Да, я говорила с ней, - неохотно призналась Каэна. – И знаешь, порой мне начинает казаться, что она и впрямь повредилась рассудком.
- Ох!.. Что она говорила на этот раз?
- То же, что и всегда.
Каэна отвернулась, не в силах вынести пристальный взгляд черных глаз. Ивейна помолчала.
- Берегись! – затем сказал она. – Арианна неосторожна, и я боюсь, что однажды ее постигнет кара… Не разговаривай с ней, иначе, если ее отдадут тем самым…
- Замолчи! – вскричала испуганная Каэна. – Замолчи, слышишь! Разве ты не знаешь, нельзя говорить об этом вслух – можно накликать беду!
Ивейна покачала головой. Ее всегда смеющееся, озорное личико стало серьезным и опечаленным.
- Не моих слов бойся, Каэна. Бойся слов Арианны, ибо именно они могут навлечь беду.
Неожиданно налетевший порыв ветра всколыхнул занавески, и в комнате вдруг потемнело, словно солнце зашло за облака. По коже Каэны пробежал озноб. Она подняла испуганный взгляд на Ивейну, по-прежнему сидевшую с сурово поджатыми губами и тем же трагическим выражением на лице, словно предвестием неотвратимого рока…
Внезапный удар гонга разогнал наваждение, окутавшее Каэну; девушки вздрогнули. Солнце по-прежнему сияло в небе, и пение птиц вновь донеслось до них из цветущего сада.
- Обед подан! – воскликнула Ивейна, вскакивая с места. – Идем, тебе необходимо хорошо кушать, иначе похудеешь еще сильнее… Кто же тогда польстится на твои кости?
Каэна засмеялась, стараясь весельем отогнать сгустившиеся у нее на сердце тучи, и поспешила по широкой мраморной лестнице вслед за подругой.
***
Хагер, сопя, навис над ней, и Каэна закрыла глаза. Он был неутомим до отвращения; зато он не принадлежал к числу тех, кто требовал в любви всевозможных затей, и – Каэне это казалось главным его достоинством – с ним не было нужды притворяться. Этот простой грубый мужик прямо сообщил ей об этом, и Каэна, сначала удивившись, восприняла эту новость с благодарностью. Это было редкое явление, почти такое же редкое, как мужчины, доставляющие удовольствие. Как Корс, мелькнуло в голове у девушки. Она чуть улыбнулась, позволив мыслям привычно унестись прочь.
Она не была с Корсом уже давно, с той самой ночи, когда Дружина вернулась. Сейчас уже наступила середина лета. Сын повелителя три дня назад сочетался браком с северной волшебницей, - в честь этого события был объявлен праздник, и славной Дружине было позволено бражничать три ночи подряд.
В первую ночь были устроены танцы, и веселье, начавшееся в большом зале первого этажа дворца Услады Дружинников, продолжилось наверху. Звуки лютни, пение, нежные девичьи голоса и мужской хохот лились изо всех окон, утихнув лишь перед рассветом. На вторую ночь мужчины стали собираться небольшими компаниями в малых залах, пили отчего-то молча и хмуро, а после полуночи затянули на разных языках песни о родине, доме, семьях, оставленных много лет назад. Стали поминать тех, кто пал. Девушки были почти забыты, и многие из них тихонько поднялись к себе в комнаты, оставив по обычаю двери распахнутыми в знак того, что они ждут воинов. Каэна ушла одной из первых, после того, как ласковый Кедал, совсем еще молодой воин с открытым ясным взглядом, вдруг попросил тишины и начал петь. Его сильный чистый голос звучал очень приятно, и мотив был незнакомым, хотя песня исполнялась на языке Ал-Торикана. В словах, звучащих на весь зал, не было ничего особенного или, тем более, запрещенного – песня повествовала об открытых, продуваемых всеми ветрами степях, о горах, величественных и грозных, покрытых туманами и снегом, о запахе леса после дождя, о луне, освещающей дорогу одинокому путнику… Это безыскусное пение развертывало перед слушателями картины бесконечного простора и далей, им казалось, будто они сами видят все это, и сердце Каэны забилось быстрее, и грудь стеснила отчаянная и смутная тоска по тому, чего у нее не было никогда.
Наступила тишина. Никто не захлопал в ладоши, восхваляя талант певца, не издал одобрительного восклицания. Юноша слегка поклонился, обведя взглядом угрюмо притихший зал, и по легкой, чуть печальной улыбке, мелькнувшей на его губах, Каэна поняла, что певец получил желанную награду.
Сегодня была третья, последняя ночь празднества, и веселья было еще меньше, чем накануне. Многие Дружинники, видимо, устав от гуляний, не захотели принимать участия в танцах, пении и других забавах, и молча сидели по углам дворца, - кто в компании девушек, кто с другом, а некоторые предпочитали коротать ночь наедине с кувшином вина. Воспользовавшись этим затишьем, Каэна подошла к Ивейне, которая вышла на балкон большого зала подышать свежим воздухом после особенно быстрого танца. Ивейна, увидев ее, с улыбкой поглядела на подругу.
- Красиво, правда? – произнесла она, вновь устремив взгляд на ночное небо, где клубились низкие грозовые тучи. Воздух был опьяняюще свежим, прохладным и чистым, как это бывает перед грозой, и Каэна слегка поежилась.
- Да, - искренне согласилась она. – И удивительно. Ведь в Ал-Торикане в это время не бывает грозы.
Ивейна засмеялась.
- Это подарок повелителя Касте Землепашцев. Он попросил северную волшебницу…
- Тише! – шепнула Каэна, оглядываясь. – Теперь так нельзя ее называть.
Ивейна скорчила гримаску.
- Да, конечно. Госпожу. Так вот, он попросил ее вызвать хороший дождь – ведь у нас не было дождя уже месяц, и от этого страдает урожай. Но надо сказать, - тут Ивейна понизила голос, в глазах ее опять заплясали лукавые огоньки, - что этот подарок повелитель отчасти сделал самому себе! Ведь он не может забрать у Землепашцев больше половины зерна на продажу… Так что чем богаче урожай, тем богаче казна повелителя.
Каэна укоризненно покачала головой.
- Ты несносна, Ивейна. Если хочешь поговорить о таких вещах, говори с Арианной – вы с ней прекрасно поймете друг друга!
Ивейна прыснула и плотнее закуталась в тонкую дорогую шаль, укрывавшую ее плечи.
- Смотри, - шепнула она. – Начинается.
Ослепительно белый росчерк молнии прорезал небо, высветив рваные края туч; грянул гром. Редкие капли дождя застучали по мрамору балкона, холодной свежей влажностью коснулись обнаженных рук девушек, стоящих перед ликом набирающей силу стихии. Каэна с наслаждением подставила лицо небу.
- Идем, - потянула ее за собой Ивейна. – Мы и так уже надолго отлучились.
… Хагер запыхтел и сполз с нее; Каэна не открывала глаз. В комнате было темно, и лишь изредка отсвет молнии проникал сквозь распахнутое окно. Во дворце стояла тишина, нарушаемая отдаленными раскатами грома и шумом дождя. Дыхание Хагера стало глубже и медленнее, и вскоре он уснул. Каэна тихо поднялась и подошла к шкафчику, где стояли скляночки с мазями и благовониями; среди них стояла бутылочка со снадобьем, которое обязаны были принимать до определенного момента все девушки ее Касты. Оно предотвращало беременность, но однажды, вне зависимости от того, хотят они или нет, всем им придется рожать детей от лучших воинов Дружины. Каэна приняла отмеренную дозу и подошла к окну, глядя на бушующую природу. Неожиданно дверь позади нее тихонько скрипнула. Каэна вздрогнула и покосилась на Хагера, - он по-прежнему крепко спал. Тихонько подойдя к двери, она вышла из комнаты и увидела Арианну – бледную, с горящими глазами и босую.
- Что случилось? – прошептала Каэна, вглядываясь в белеющее в темноте лицо девушки.
- Они скоро придут за мной, - свистящим шепотом ответила Арианна. – Стражники. Им приказано отдать меня тем самым.
Каэна вздрогнула. Те самые. Даже название этой малочисленной Касты страшились называть из суеверного ужаса. Поговаривали, что сам повелитель остерегался представителей этой Касты, рождающихся под особой звездой и живущих ровно триста лет, но избавиться от них не было возможности - вся магия Ал-Торикана зиждилась на взаимосвязи между созидательными чарами Лекарей и Магов и самой жизнью тех самых. Они владели страшной, разрушительной силой, призвать которую могли лишь один раз за весь свой век, и жили уединенно и тихо, ведь последние несколько сотен лет не возникало надобности в их ворожбе. Уединенно и тихо… не считая того, что они казнили тех, кто нарушал запреты, говорил о недозволенных вещах или имел дерзость ослушаться воли повелителя. Страшная казнь, которой люди пугали друг друга на протяжении веков, так и осталась тайной. Говорили, что люди могут мучиться годами, пока они кормятся их сознанием; что несчастные пленники постепенно теряют разум, страдая от боли и иных терзаний, недоступных обычно человеческой плоти…
- О чем ты говоришь, Арианна? С чего ты это взяла?
Глаза Арианны, обращенные к Каэне, в полумраке коридора казались черными и бездонными на бледном лице.
- Мне было видение. Я знаю, ты не веришь мне, но у меня действительно есть дар. Видения редкие, обрывочные и неясные, и все же иногда я могу предвидеть, что ждет меня. Я хотела убежать, но я слишком долго медлила… Теперь уже поздно. Скоро они будут здесь; но ты не бойся, тебя это не коснется.
Она вложила в руку Каэне свернутый листок.
- Прочитай, запомни и сожги. Это ключ к моему тайнику – там я храню свои драгоценности. Возьми их себе и распорядись по своему желанию. А теперь прощай… Я желаю тебе удачи.
С этими словами она отступила в тень, не сводя пристального взгляда лихорадочно блестящих глаз с испуганного лица Каэны. С лестницы на другом конце коридора послышался звук мужских шагов. Арианна чуть склонила голову и тихо засмеялась резким злым смехом, но тут же оборвала себя.
- Это за мной… Учись на моих ошибках, Каэна. Если надумаешь бежать, не спрашивай никого о кораблях, уходящих в страну Тахерим, не пытайся продать все драгоценности разом, не говори никому о своих мечтах… веди себя осмотрительно.
Темное платье Арианны растворилось в темноте, а Каэна отступила в свою комнату, наблюдая сквозь приоткрытую дверь, как стражники вошли в комнату Арианны. Раздалось приглушенное проклятие; не найдя Арианны, стражники тихо, стараясь не привлекать внимания, двинулись по коридору.
- Вон она! – вполголоса произнес один из них, увидев мелькнувшую у входа в малый зал девушку. Стражники ускорили шаг, и Каэна с замирающим сердцем выскользнула из двери и последовала за ними. У входа в зал она приникла к стене и осторожно заглянула внутрь, отыскивая взглядом Арианну.
В этот миг молния расчертила небо, высветив фигуру, стоящую на балконе. Дождь хлестал ее руки, протянутые к небесам, и свет молнии отразился на лезвии занесенного кинжала. Яростный ветер, развевавший золотистые волосы, трепавший тонкую ткань намокшего под дождем платья, донес до стражников ликующий крик, почти слившийся с мощным раскатом грома.
- Я свободна! Свободна!
В следующее мгновение наступила беспросветная тьма, еще более густая после ослепительной вспышки. Каэна быстро отступила обратно в коридор, не дожидаясь, пока завороженные каким-то ужасающим величием этой картины стражники заметят ее. Из-за двери Ивейны до нее донесся шепот, и Каэна вошла в комнату подруги. На кровати спал в развалку нагой мужчина, и Каэна по длинному шраму, темной полосой выделявшемуся на груди, узнала знаменосца.
Ивейна схватила подругу за руку. В черных глазах блестели слезы.
- Ты видела? Видела это?
Каэна кивнула. Ивейна тихо всхлипнула.
- Значит, у нее и правда был дар? – дрожащим шепотом произнесла она. – Иначе она бы не успела выбрать свою судьбу…
Каэна снова кивнула. Обе девушки постояли немного в молчании, прислушиваясь к затихающим вдали раскатам грома.
- Как думаешь, она и правда свободна теперь? – едва слышно спросила Ивейна.
- Нет! – свирепо шепнула Каэна. – Она мертва, только и всего!
Мужчина на постели чуть шевельнулся и тихо застонал. Девушки замерли, боясь разбудить его, и он снова затих. Ивейна молча посмотрела на Каэну, и та чуть не отпрянула – так непривычно и жутко выглядела эта обреченная печаль в глазах ее всегда веселой и задорной подруги.
Каэна вернулась в свою комнату. Хагер еще спал, и его грудь, поросшая рыжими волосами, мерно вздымалась. Достав из складок своего платья свернутый листок, она внимательно прочитала написанные на нем указания, а затем вышла на балкон и подожгла бумагу, положив ее на ограду. Листочек съежился и почернел, охваченный жадным пламенем, и Каэна смахнула оставшийся пепел в сад.
Занимался рассвет. Утренняя мгла стелилась по просторам равнины, окутывала лес, темной громадой выделявшийся на фоне неба. Первые лучи восходящего солнца показались из-за гор, и мир приобрел прозрачную кристальную ясность. Каэна стояла и смотрела на невообразимую, невыносимую красоту расстилавшегося перед ней свободного мира, и в голове ее прощальным приветом прозвучал отголосок слов Арианны: Но ведь никто еще не пробовал, Каэна… |
|
|
|
Время приёма: 14:44 25.03.2008
|
|
| |
|
Рассказ открыт для комментариев