«Жить будешь интересно», — вспомнил Ник слова Геллы, выбираясь из шаттла. Он рухнул посреди пустоши, не дотянув до космодрома всего-ничего. Хвала розовым пряникам, на этот раз ничего не заело. В прошлый раз отказала вся электроника, и он просидел в корабле две недели, питаясь всухомятку таблетками. — Чёрт бы тебя подрал, Гелла, — процедил Ник сквозь зубы. В последнее время «интересная жизнь» прямо-таки преследовала по пятам. Пустошь — лучшее описание этой дыры. Жёлто-коричневый шар будто целиком состоял из камней и песка. Изредка попадались «оазисы»: унылые клочки с пожухлой травой. У планеты не было имени, только номер. Одна из старейших колоний Земли, так и не ставшая ничем большим. Она исполнила возложенную миссию: люди поняли, что могут дать мёртвой планете подобие жизни — и на этом конец. Следующим человеческим «детям» повезло больше, а на первенца не хватило ни денег, ни сил. Первые поселенцы смирились с жизнью в полудиких условиях. Сменялись поколения. Кто-то покидал недружелюбный мир, а кто-то не видел для себя лучшей жизни. Ник всегда изучал истории планет, как и подобало хорошему фольклористу. Но к безымянной планете его привели не истории. Здесь он найдёт свою ведьму: братья Геллы работали на местном космодроме. Аварийный маяк не включался. Может, с космодрома заметили его падение, только Ник сильно в этом сомневался. Удача — его «любимое» слово в последнее время. Если верить сгоревшему навигатору, космодром находился недалеко. Но, как это бывает, «недалеко» — понятие относительное: на шаттле — на расстоянии секунды, пешком — дни пути. Дыхание перехватило от невыносимого жара. Во все стороны простиралась каменная пустошь. Внимание привлёк столб пыли на горизонте. Ник вгляделся в горячее марево: уж не песчанная ли эта буря? Он хотел уже скрыться в шаттле, но услышал дребезжание мотора. Ник приставил руку козырьком. Фургон передвигался на удивление быстро, и Ник отругал себя за то, что так и не купил хотя бы пистолет. Раньше, в другой жизни, закончившейся всего два месяца назад, он презирал оружие. Кому нужен фольклорист, собирающий мифы и легенды далёких планет? Истории — товар неходовой, и Ник оставался невидимкой для космических пиратов и прочей нечисти. До недавних времён. Колымага громыхала, опасно покачиваясь на бездорожье. По слухам, первые колонизаторы до сих пор оставались верными традициям прошлого. Но увидеть аутентичный «хиппи-бус» Ник не ожидал. Фургон остановился в десятке метров от шаттла, выхлопная труба напоследок чихнула. Выходить никто не торопился. Бока «хиппи-буса» блестели на солнце. Наконец дверь приоткрылась. На миг показалось суровое мужское лицо, но тут же исчезло. Бус выпустив низенького человечка, закутанного от макушки до пяток в плотные лохмотья. Человечек засеменил к Нику. Через несколько шагов он оглянулся, но дверь фургона с лязгом захлопнулась. Ветер покачивал фигурку и казалось, вот-вот сдует её. Ник ждал. Он прекрасно знал обычаи планеты — здесь хозяева первыми приветствовали гостей. Маленький человек остановился возле Ника, глядя снизу вверх. Стянул шарф, закрывающий лицо от песка, и сказал: — Мы с отцом видели, как вы упали с неба. Ребёнок. Девочка лет двенадцати, если судить по голосу. — Нам нужна помощь. В другое время Ник с удовольствием бы помог. Помощь местным — лучший источник историй. Но в последнее время ему не везло из-за проклятия Геллы. Так что он покачал головой: — Прости, но как видишь, я сам не в лучшем положении. Мне бы добраться до космодрома… Девочка обернулась и помахала рукой. Из фургона вышел рослый, тощий мужчина, укутанный в такие же плотные лохмотья, как и девочка. Голову от солнца скрывала широкополая ковбойская шляпа. — Не бойтесь, — сказала девочка, — это мой отец. Ник подумал: неужели на его лице так явно читалась тревога? Когда отец подошёл, она шепнула ему несколько фраз на неизвестном Нику языке. — Сочувствую вашей беде, — сказал незнакомец, но его голос и лицо оставались сухими. — Видно, посадка была тяжёлой. — Да уж… — Ник кисло улыбнулся. — Дочь говорит, вам нужно в космопорт. Мы можем друг другу помочь. Я дам вам транспорт, а вы возьмёте девочку с собой. — А разве вы сами не можете пройти к космопорту? — У нас не очень хорошие отношение с колонизаторами. — С колонизаторами? — удивился Ник. — Разве ваши предки не с Земли? — Я здесь родился. Как и мой отец. А такие, как вы, приходящие время от времени, — пришельцы и захватчики. В его голосе прозвучала злость, но абориген быстро справился с собой: — Так поможете? Или идите пешком. Здесь недалеко: два дня пути. Ник посмотрел на палящую звезду и вздохнул: — Я подправлю бортовой журнал — пусть в шаттле будет записан ещё один пассажир. И заметьте, я делаю это бесплатно. — Ну, как бесплатно: за транспорт. Внутри фургон выглядел куда современнее, чем снаружи. Всё в пластике и металле — Ник почувствовал себя будто в родном шаттле. «Хиппи-бус» походил на передвижной дом. Мужчина, представившийся Лалламом, молча рулил. Его дочка с любопытством косилась на Ника, но разговор не начинала. За окном медленно тянулся унылый пейзаж. Пустошь кончилась внезапно. Они будто въехали в тоннель в одном мире, а вынырнули из другого. Девочка открыла окно, и в салон ворвался прохладный воздух. Он пах морем, хотя Ник знал, что на планете такой роскоши не водится. — Наш оазис, — с улыбкой сказала девочка. Фургон въехал на узкую, довольно приличную грунтовку. Вдоль обочины попадались чахлые кусты с жёлтыми листьями. Вскоре на горизонте выросли одноэтажные хибары. Бус остановился возле огромного — по местным меркам — домика в два этажа на краю селения. Лаллам обернулся к гостю: — Милости просим. Малявка приготовит обед, а нам надо провернуть одно дельце. В технике разбираетесь? — Я фольклорист, — развёл руками Ник. — Сказку рассказать могу, пока машину чините. Инструменты подать. Вот, пожалуй, и всё. — Да уж... — проворчал Лаллам. — От попугая — и то пользы больше. Он хотя бы красивый. Хозяин провёл Ника к пристройке у дома. Гараж или сарай — трудно было понять. Всё в одном. Внутри нашлась ещё одна машина из старины — нечто, напоминающее джип с тканевой крышей. Работа шла быстро. Лаллам и не нуждался в помощи — Ник только раздражал его своим присутствием. Вскоре девочка вынесла из дома поднос с дымящимися тарелками. Они устроились в беседке во дворе. Ник тронул деревянную поверхность стола. — Откуда такая роскошь? — спросил Ник. — Я не видел на планете деревьев. — Раритет, — с гордостью ответила девочка. Ник умел слушать. Пока он с аппетитом ел рагу из непонятных ингредиентов, девочка рассказывала о том, как первые поселенцы жили в оазисах среди однотипных пластиковых бараков. Их дети — в том числе Лаллам — выросли на земных фильмах. Они строили дома из разных эпох: как на Диком Западе или в Древнем Востоке. Преображали технику. — Наш мир — та ещё солянка, — с умным видом рассуждала девочка. Официально Земля редко вспоминала о первой человеческой колонии. Чаще прилетали мелкие торговцы. Особенно ценилось дерево. — У каждого уважаемого семейства есть что-нибудь деревянное, — говорила девочка. — Безделушка или посуда. У нас вот целая беседка. Мы в посёлке теперь самые богатые. Раньше соседи были, но их деревянный дом сгорел. Вместе с ними… — Да уж… — ответил Ник. — Ещё одна история в коллекцию. Девочка резко замолчала, и Ник обернулся. К ним шёл Лаллам, на ходу вытирая грязные руки тряпкой. — Машина готова, — сказал он. — Надеюсь, вам надо спешить. — Намёк понял, — Ник поблагодарил за обед и поднялся из-за стола. — А навигатор-то в машине есть? — Вот ваш навигатор, — кивнул Лаллам на дочь. Затем сказал ей: — Не забудь рюкзак в комнате. Джип завёлся не сразу. Заглох, дёрнулся пару раз и наконец поехал. Ник подмигнул девочке: — Давно не водил такие древности! Они катили по грунтовке, и в этот раз Ник чётко увидел границу между оазисом и пустошью. Буквально увидел — едва мерцающее, прозрачное поле, похожее на гигантский мыльный пузырь. Въезжать прямо в него было немного не по себе, так что Ник поддал газу — для храбрости. Как только они вырвались из пузыря, резко надавила духота. Песок заколотил по лобовому стеклу. Машину затрясло, и Ник сбавил скорость — не хватало перевернуться на бездорожье. — Слушай, — сказал Ник. — А имя-то у тебя есть? Девочка какое-то время молчала. Над ней будто всё ещё стоял отец. Ник не торопил. Утирал со лба пот и пялился на унылый пейзаж. Наконец, девочка ответила: — Я первенец, как и наша планета. — Э-э-э… В каком смысле? — Наша планета — нелюбимый первенец человечества. У неё нет имени — только номер. — Извини, но я что-то не вижу связи… — Я тоже первая, — возвела очи девочка. — Первенцам имени не полагается. — Интересный обычай, — только и сказал Ник. — Странно, что об этом не пишут в справочниках. А зачем ты едешь на космодром? Сбежать хочешь? — Странный побег, — ответила девочка резко. — Если на него меня благословил мой же отец. И замолчала, отвернувшись к окну. Ник пожал плечами — раз не хочет говорить, заставлять не станет. За стеклом медленно тянулся однообразный пейзаж. Пустой, недостроенный мир. Даже проклятие не проявляло себя — давно ничего не случалось. Ник тут же одёрнул себя — не накликать бы беду. Через несколько минут девочка нарушила тишину и потребовала: — Остановись на минутку, мне надо в туалет. Ник хотел было сказать: «Дома не могла, что ли», но промолчал. В последнее время он предпочитал не спорить с женщинами. Кто их знает, может, они все — ведьмы, как Гелла. Девочка вышла из машины, прихватив свой рюкзак. Отыскала взглядом валун и поспешила к нему. Ник подспудно ожидал какой-нибудь гадости. Подумал о хищниках, но вспомнил, что на планете не водилось опасных тварей. Девочка вернулась, молча кивнула на дорогу: поехали, мол. Ника стало напрягать молчание. — А что-нибудь интересное у вас случалось в последнее время? Она посмотрела недоумённо. — У меня профессиональный интерес, — поспешил уточнить Ник. — Я собираю истории со всего света. — Я и так уже рассказала достаточно, — пробурчала девочка, а затем оживилась, — может, ты мне расскажешь что-нибудь? — Хочешь, расскажу про звёздного путешественника и про то, как его заколдовала прекрасная ведьма? — Может, злая и уродливая? — Нет, всё-таки прекрасная. Мы давно друг друга знаем — она с удовольствием слушает мои истории, но никогда не рассказывает о себе. Только говорит, что потомственная колдунья. Раньше я думал, что она шутит. У ведьмы изумрудные глаза и рыжие локоны... Она похожа на лесной пожар: опасная, непредсказуемая и, в то же время, неописуемо красивая... Как-то я пришёл к ней с жалобой: — Мне надоели истории. Чем больше я путешествую, тем меньше оригинальных сказок встречаю. Люди скучны и предсказуемы: надеются на богов или халяву, рыцари спасают принцесс, а принцессы сидят в башнях... — Тогда создай свою историю, — усмехнулась Гелла. — Что я могу предложить миру? — возразил я. — Историю о дураке, который шляется по планетам? На героя я не тяну, на рыцаря — тем более. — Может, ты найдёшь свою принцессу... — Принцесса это скучно, Гелла. Вся моя жизнь — сплошная скука. — Тогда тебе нужна ведьма, — расхохоталась она. — Хочешь, прокляну? — А давай, — в шутку согласился я, и Гелла торжественно сказала: — Ахалай-махалай, с этого момента жить будешь интересно!.. Ник замолчал, задумавшись. — И как? — спросила девочка. — Что? — спохватился Ник. — Стало интересно жить? — Да уж... Вот уже два месяца я попадаю в переделки: техника ломается, космические драконы атакуют, а на Плямпе меня чуть не казнили за то, что я попросил аборигенов рассказать о местных легендах. Оказалось, я оскорбил их чувство сакрального. Непростительная ошибка, такого даже новички себе не позволяют. В общем, прокляла меня ведьма. Прекрасная и добрая. Поэтому я решил отыскать Геллу — она прилетела на вашу планету. Вот и я сюда... грохнулся. Хватит с меня этой интересной жизни. Ник покосился на спутницу, но девочка никак не отреагировала на его историю. Лишь напряжённо смотрела в зеркало заднего вида. Как будто за ними могли гнаться. Потом попросила: — Останови, пожалуйста, машину. — Даже не буду спрашивать, зачем на этот раз, — хмыкнул Ник. Девочка снова схватила рюкзак и убежала. Ник посмотрел в зеркало заднего вида и заметил что-то на горизонте. Пыльное марево, которое через минуту превратилось в смерчи. Они определённо двигались в их сторону. Ник выбежал и закричал: — Эй… — он замешкался. — Девочка! Чёрт, как так её там отец зовёт? Первенец! Может, поторопимся? Девочка появилась, посмотрела на вихри: — Теперь надо ехать быстрее. Они будут ускоряться. — Ну ты молодец, — сказал Ник. — Если бы мы не останавливались каждые пять минут… Тонкие пылевые смерчи теперь отчётливо виднелись на горизонте. Они не походили на природную стихию — слишком… целеустремлённые. Ник попытался свернуть в сторону, но смерчи проделали тот же манёвр — Так и знал, — пробурчал Ник, — вот и случилось «что-нибудь интересное»… чёрт подери… Ник барабанил пальцами по рулю. Машина еле тащилась по растрескавшейся земле, лавируя между валунов. Вихри, точно гончие, неотрывно следовали за джипом. Они вырастали с каждой минутой. Нику чудилось, что он слышит их завывание сквозь рёв двигателя. Черепашья гонка действовала на нервы, и Ник постепенно вдавливал педаль газа. Спутница перебралась назад и не отрывала от смерчей взгляд. Ник оглянулся на неё, и вдруг машину сильно тряхнуло. Он едва не ударился носом в руль. Девочка взвизгнула. — Да твою ж… — в сердцах выругался Ник. Джип заглох. Отцепив ремень безопасности, Ник вышел наружу. — Не мог аккуратнее? — Девочка потирала ушибленную руку. Ник присел на корточки. Колесо ухнуло в расщелину, да так, что бампер упёрся в землю. — Сможешь вытащить? — Ага, тут делов-то на пять минут, — огрызнулся Ник. — Надо забраться в машину, заткнуть щели и переждать бурю. — Не поможет, — сказала она твёрдо. — Это не просто пыль. И, попросив минутку подождать, схватила рюкзак и побежала куда-то в сторону — Куда ты опять, чёрт возьми! — закричал Ник ей в спину. — Что ж с тобой не так?! Он схватился за голову — от злости и безысходности начиналась мигрень. Сел на землю в тени джипа. Закрыл глаза, пытаясь успокоить сердце. Достал вышедший из строя наладонник. Сигнальный маяк всё ещё не подавал признаков жизни. До станции достучаться тоже не получилось. Лишь белый шум. — Ну, чего расселся? Надо пешком идти — космодром недалеко. Вихри тоже. — Ах недалеко?! — взорвался Ник. — Сходи ещё куда-нибудь! В чём твоя проблема, Первенец?! — Ты закончил? Может, пойдём уже? Жара не позволяла бежать. Девочка тащилась позади, рюкзак оттягивал ей плечи. Обернувшись, Ник заметил, что вихри зависли и вдруг свернули в сторону. — Они отвлеклись, — пропыхтела девчонка. — Может, повезёт, успеем до космодрома. Она сняла рюкзак и поволокла его за лямку. — Дай сюда, — протянул Ник руку. — Или ты к нему приклеилась? — Приклеилась, — огрызнулась девочка и ускорилась из последних сил, но запнулась о камень и шмякнулась о землю. Ник дёрнул её за шкирку, поднимая. Подумал с тоской, что никуда они не успеют, как раздался звук входящего сигнала. Ник нажал на кнопку и ответил: — Алло? У нас тут какие-то вихри… — Кто вы такие? — раздался голос из КПК. — Из какого посёлка? — Мы потерпели крушение — сигнальный маячок не работал. Местные из оазиса одолжили машину, но она накрылась. За нами идёт буря. Вы можете определить наше положение? — Оставайтесь на месте, — был ответ. И связь оборвалась. Ник обернулся: пылевые хоботы снова появились. Похоже, девчонка права, и вихри — не природное явления, а форма жизни. Странно, что их до сих пор не исследовали... Ник вовсе не хотел быть первооткрывателем, поэтому сказал Первенцу: — Пойдём. Думаю, спасатели нас найдут. Надеюсь, раньше, чем эти хоботы. — Песчаники, — возразила спутница. — Мы здесь называем их песчаниками. — Да хоть горшком называйте, — огрызнулся Ник. Ему порядком надоела и пустошь, и девочка, и эта непонятная гонка. Лучше бы сидел в шаттле и грыз сухпаёк, дожидаясь помощи... Первенец потащилась за Ником, на её лице застыло страдальческое выражение. Она дышала тяжело, будто кашляла воздухом. — Да что у тебя в рюкзаке, — не выдержал Ник. — Что-нибудь деревянное? Выбрось! Если выберемся, я подарю тебе кучу деревянных игрушек. — Лучше подари себе чувство юмора, — огрызнулась девочка. — Или талант водителя. — Да на вашей рухляди никто не сможет ездить нормально! — Тут ты прав, — согласилась она. — У нас одна рухлядь на планете. Вы — земляне — скинули нам всякий хлам и позабыли. — Можно подумать, это я вам его скидывал. — Не ты. Подобные тебе — проходимцы и пираты. Вы прилетаете к дикарям и обмениваете наши ресурсы на… как ты сказал? Деревянные игрушки? Ник попытался вспомнить, чем богата планета — но в голову ничего не пришло. Решил промолчать, чтобы не провоцировать спутницу лишний раз. Они и так оба были на взводе. Песок бил в спину с порывами ветра, голова плавилась от жары. Наконец, на горизонте появилась точка. Вскоре перед ними опустился глайдер. Ник со спутницей прошмыгнули в глайдер, и тот бесшумно заскользил над пустошью. Спасателей было двое, и они сухо попросили Ника представиться. Тот протянул КПК. — С Земли, значит? А сюда какими судьбами? — Упал, — растерянно сказал Ник. В глайдере царила приятная прохлада, и в голове потихоньку начало проясняться. — Надо бы поаккуратнее. Племянница не пострадала? «Какая племянница?» — чуть было не спросил Ник, но вовремя прикусил язык. — Я в порядке, — буркнула девочка. — Мы нашли ваш шаттл, — сообщили спасатели. — Уже хотели объявить тревогу, как вы сами нашлись. Повезло. — Да уж, повезло, — вздохнул Ник. — Машина сломалась, чуть в бурю не попали... Странные у вас какие-то вихри. — Песчаники, — поправил спасатель. — Обычно они людей не преследуют, но близко знакомиться не рекомендую. Говорят, они даже бетон перемалывают... Поэтому и говорю — вам повезло. С ребёнком вы бы не убежали. Вон как притомилась, бедолага. Ник покосился на девчонку и увидел, что она задремала. В обнимку с драгоценным рюкзаком. Ник и представить не мог, в какой восторг его приведут однотипные бараки космодрома. Всё, казалось, состояло из серого цвета. Но здесь погоня закончилась. Девочка потёрла заспанные глаза. — Вот мы и добрались, — сказал Ник. — Я выполнил свою часть уговора. — Тогда прощай, — кисло улыбнулась она. — Жаль, что так вышло с твоей ведьмой… — Я её отыщу. Первенец открыла рот, собираясь что-то сказать, но вдруг резко отвернулась.— Добро пожаловать на H-322, — сказал спасатель. Девчонка, не попрощавшись, бросилась куда-то бежать. Ник вытаращился ей в спину. Вот сумасшедшая, подумал он. Чего-то в ней не хватало. — Эй, — Ник обернулся к спасателям. — Моя племяшка у вас рюкзак оставила. — Точно, — сказал водитель, заглянув в салон. — Держите. А куда ваша племяшка так рванула? — Мы ищем старую подругу — очень уж она её любит. Побежала искать. А где она точно, не знаем. — Лучшее место для поисков — бар. Он у нас один на всю округу. Там всё про всех знают. А кого ищете-то? Ник задумался. Достал КПК и показал спасателю фотографию своей ведьмы. — Ага, точно в баре её найдёте! Это же Гелла, сестра нашего капитана! Поблагодарив, Ник схватил рюкзак и зашагал в указанном направлении. По дороге его живьём снедало любопытство. Вскоре показался бар космодрома. У самых дверей Ник остановился и всё-таки распахнул рюкзак. Никакого дерева. Только три пронумерованных пакета: с 4-го по 6-ой. — Могу догадаться, куда делись первые три, — протянул он. — Что за чертовщина? Ник взял один из пакетов. Тяжёлый. Содержимое напоминало огромное страусиное яйцо. Бросив его к остальным, звёздный путешественник вошёл в бар. Как только его глаза привыкли к полумраку, он подумал: «Не бывает таких совпадений!» Гелла, устроившись за столиком у окна, приветливо махала ему. Рядом с ней тихо сидела Первенец. — Наконец-то я тебя нашёл! — воскликнул Ник. — Я тоже рада тебя видеть, — улыбнулась Гелла. — Какими судьбами? — Ты ещё спрашиваешь! Я уже два месяца тебя ищу! Сними проклятье! — Какое проклятье? — не поняла подруга. — Ахалай-махалай этот твой! Меня преследует «интересная жизнь», все тридцать три несчастья свалились мне на голову! Гелла нахмурилась и, вспомнив, расхохоталась: — Ты сошёл с ума, мой бедный Ник! Сам придумал проклятье и сам же в него поверил! И, отсмеявшись, сказала: — Не знала, что ты такой внушаемый. Ты искал меня только из-за этого? — Нет, — быстро ответил Ник. — Конечно, нет. Я просто соскучился. И понял, что не соврал. Он действительно скучал по лесному пожару, и его жизнь стала интересной, потому что вместо принцессы у него была ведьма. Ник открыл было рот, чтобы сказать это Гелле, как вдруг девчонка отчаянно крикнула: — Вам убегать надо, а не лясы здесь точить! Ник заметил, что лицо Первенца в слезах. — Ты из-за рюкзака разревелась? Вот же он! — Она ревёт не из-за рюкзака, — сказала Гелла. — А из-за того, что боится позволить себе жить. Я как раз рассказала, что тоже — Первенец. Но решила улететь и сама себе выбрала имя. Не обязательно жить глупыми традициями. — Мне уже поздно что-то выбирать, — сказала девочка, не отрывая взгляда от рюкзака. — Я принесла яйца песчаников. Три из них закопала по пути к космодрому. Взрослые особи спасают своих детей и скоро придут сюда, чтобы смести всё на своём пути. Отец сказал, что нам не нужны пришельцы... Первенец разрыдалась. Гелла побледнела, но не от страха, а от злости: — Радикалы, которые стали террористами, — выплюнула она. — И детей не жалко. Традиция. Ник смотрел на ревущую девчонку, которая так и не выберет своего имени. Или песчаники разнесут космодром, или её посадят в тюрьму... Но ведь можно по-другому. Если он успеет вернуть песчаникам их детей, если успеет отвести беду... Ник подхватил рюкзак и побежал. Гелла и девочка бежали следом и что-то кричали, но Ник не обернулся. Пронёсся мимо удивлённых спасателей, увёл из-под носа глайдер. Он всё объяснит потом. Если повезёт. А ему должно повезти, потому что нет никакого проклятья, а только интересная жизнь. |