x010 Космические мыши

    
    
    ***

     
    - Космические мыши – иначе назвать нельзя. Они небольшие и настолько разные! Забавный народец. Но не простой: как упрется в тебя взглядом! И не понимаешь: то ли сожжет сейчас, то ли просто изучает. И главное - они никогда не улыбаются. Шутят - да, а эмоций на мордочке ноль. Даже говорят как-то спокойно-спокойно. С ними опасно говорить - могут убаюкать своими рассказами на раз-два. Опасными их, конечно, не назовешь, но все же – остерегайся! Некоторые из них чрезвычайно умны, и если разговорить такую в присутствии свидетелей, то выставит дураком на раз-два!
     
    - И что, они действительно ничего не боятся?
     
    - Нет, ничего. Они странные. Обычно, если группу встречаешь, ну там – на Палиантисе, то у них каждый за свое чувство отвечает – они так обязанности распределяют. Мне вообще кажется иногда, что это они с нами забавляются - изучают, в тупики ставят смысловые. Поразительные существа. Правда иногда встречаются и полностью нелюдимые, или только те, которые на одну тему умеют общаться. В общем, необходимо искать. Иногда долго, но оно того стоит: если найдёшь себе  подходящего, то считай скучно не будет никогда. Правда, если интеллектом покруче, чем ты окажется - уйдет, как пить дать уйдет и следующему хозяину будет рассказывать какой ты был тупой.
     
    - Чё, правда?
     
    - Да, я пока себе подобрал - пять раз менял их. Четверо первых только про старых хозяев и балаболили: кто больше, кто меньше, но они привычные сравнивать и судить нас, поэтому только с пятого раза на такого попал, что у людей в руках не бывал. Он немного стервозный, издевается бывает, но так ничего - жить с ним можно. Он же и предложил мне собратьев своих сюда возить. Говорит: вы относитесь к нам как к игрушкам, но мы не обижаемся – многие становятся друзьями.
    
     - А уход им, какой нужен?
    
     - Ты знаешь, они очень индивидуальны. Некоторые - совсем нетребовательны: так, немного поесть им, немного ваты для матрасика. Они даже сами набьют его, еще и нитку попросят, чтобы зашить. А есть такие привередливые: сироп пьют только фильтрованный, матрас набивать надо пухом, мысли каждый день подавай только свежие.
    
     - А у тебя какой?
    
     - Да странный, я же говорил. Иногда возьмет свой матрасик и всю вату разбросает по комнате, и ржет потом себе тихонько так, дробно, ехидно, что ли. Подозрительно так ржет. После этого сиропчика попросит и сидит тихо-тихо. Правда отходит потом, вату соберет, матрас набьет и спит на нем почти сутки. Но такие заскоки у него редко бывают – раз в 3-4 недели. А один знакомый рассказывал, что его мыш любил петь. И, говорит, довольно ловко кушал. Он его в цирк пристроил, мыш там попел недели две и пропал. Подозревает, что бродяги украли, и теперь где-то по переходам он поет в космопортах. А другой товарищ целую трагедию пережил: у него мышка сама себе рот заклеила скотчем - очень разговорчивая была. Это случилось, когда он ей высказал все, что думает о еёболтовне. Хотел ей эту наклейку снять, а она ни в какую - на протест пошла зверюшка, одним словом. Царапалась, под мебель пряталась, за иголку хваталась – еле удержали! Не ела, не говорила, мысли не требовала! Он ее уже и уговаривал, и прощения просил... Но ничего не помогло - померлаот голода, но наклейку так и не сняла – характернаяпопалась. Психоаналитик ему сказал, что животное умерло не от голода, а от тоски - не выдержало надругания над своей тонкой душевной организацией. Хотя такие случаи крайне редкие. Большинство из них, все-таки – нормальные. Так что уход больше эмоциональный нужен, тогда они помогают. А иначе –нахлебники в чистом виде или украшение для жилья. Понимаешь?
    
     - Не знаю даже... Может мне еще рано такую заводить: если ей внимания не уделять, она же затоскует.
    
     - Да. Это даже хуже для них, чем без сиропа сидеть неделю. Кстати, сироп нужно заказывать заранее: его долго готовят. На водичке они тоже неплохо себя чувствуют, но становятся бледными - краска с кожи как будто пропадает. Когда снова на сироп переводишь - окраска возвращается, но медленно. И могут пятнышки оставаться неокрашенные, а это уже навсегда.
     
    - А-а-а, правда, что сироп можно и самому приготовить для них?
     
    - Правда. Но я своему только заказываю. Я тоже пробовал, но мороки-и-и. Поэтому только и занимаюсь перевозкой. В сиропе никаких секретов нет: набор ингредиентов одинаковый для всех мышей, технология находится в открытом доступе. Но вот по количеству того что надо сыпать…
     
    Дело в том, что состав – чего и сколько сыпать, опять же, у каждого зверька свой. Там только постоянный набор грибов. А вот мёд с Комиуса, пыльцу витанийского черепашника и черный сыр с Коралла надо уметь подобрать по количеству. Фрукты разные можно добавлять, только чтобы сладкие были. Некоторым еще приходится сыпать и специи: им какой состав не подбирай, а запах еще требуется особый. Это может быть левианская корица, ваниль местная многим по вкусу, некоторым специально привозятприсыпку из мускусного червя, с их родного Палиантиса.
     
    Большинству только с десятого раза могут подобрать: такие они переборчивые. Тот сироп, что им не нравится, они тоже едят: есть-то надо. Но в этот период, он научно называется «предегустативный синдром», зверьки очень раздраженные: матрасики кромсают, царапаются, верещат без причины, всякое может случиться. Поэтому, пока корм подберут для них, за ними нужен глаз да глаз!
     
    Если сам хочешь готовить сироп – попробуй. Составляющие недорого стоят. Но лучше готовый брать, у тех кто давно занимается. С грибами тоже одна головная боль. Набор известен давно: 3 миллиграмма «синего дедушки», половинка «бурого гнильщика», ¾ брынзовой плесени, сердцевина мармеладника, в количестве полмиллиграмма, и еще нужен 1 миллиграмм перетертого в порошок «паскудника сахарного». Половину из этих грибов к нам на планету привозят только раз или два за весь оборот. Купить их трудно – спрос большой, животные уже есть у многих, а привозят каждый раз по-разному:  одного – больше, другого - меньше.И необходимо записываться.
     
    Но и это не самое сложное. Самое сложное – настаивать сироп на звездном свете. Когда все смешаешь, спрессуешь и отожмешь, потом через дистиллятор пропустишь и с перемолотым жмыхом разведешь до загустения, то необходимо выставить в стекле под свет на 210 часов. А наши погоды ты знаешь? Знаешь… Буря как зарядит на месяц: и потом ни света, ни сиропа, ни зверушки. И все равно придется покупать. Я, например, покупаю сиропчик у Кудрявки. Он хорошо работает: у него тут только магазин, а цеха – на полюсах, где бурь не бывает и звездный свет всегда в достаточном количестве. Понимаешь?
     
    - Да, не думал, что так сложно с ними... Но и интересно же! Все вокруг, как будто, только на мышах и помешаны. Сегодня один знакомый взял, вчера – второй, третий – завтра свою забирает. Вот я и подумал, может и мне надо?
     
    - Может и надо, а может – и не надо... Сейчас это больше мода пошла, на зверьков-то. Я даже знаю одного человека, который выводит их искусственно. Видел их – красивые. Но – не то, что настоящие, с Палиантиса. Оригинальные намного интереснее. Они помогают, знаешь, как бы это правильно сказать, с особым сочувствием что ли. А эти новые местные породы – так себе, просто замена психоаналитика, которому положено смену отработать. Мой знакомый такого взял своей любовнице. Там дама – блондинка блондинкой, а ей большего от зверька и не надо: несет всякий бред ему с утра до ночи. А мышкин и не напрягается особо – просто сидит и слушает ее. Барышне достаточно иметь просто слушателя.
     
    Говорят, что настоящая космическая мышь, но это только со временем, когда она свыкнется с тобой жить, не просто дарит видения или советует тебе, или сочувствует. Если с ней душой срастешься – она тогда откроет тебе много тайн. С настоящим другом и помощником ты можешь облететь все Обитаемые Миры. Но в нашем метрокомплексе таких случаев зафиксировано только два, и то достоверно не известно: летали владельцы мышей или не летали… И оба мышевода больше на публике не появляются – затворниками стали…
     
    - Вот и я о том же. И хочется, и опасаюсь – слухи про них разные ходят. Помнишь, как в начале их боялись брать. Да и ты говоришь – пятерых поменял. И все-таки привередливые они, хоть и говорят что неприхотливые.
     
    - На самом деле, так и есть – неприхотливые. Просто у них на родине все необходимое данному виду имеется в достатке, а ты учитывай, что мы вырвали их из привычной среды, вот и вредничают. До нас они даже что такое полеты в простой атмосфере не знали. И про эти их свойства – помогать, видения создавать только ведь совсем недавно выясняли, хотя живем с ними уже не один оборот. Кто знает, что мы вних следующее откроем?
     
    Я вон тоже пытался с затворниками встретиться! Пришли мы с Лешей Крапивинымк одному прямо под дом, а там – уже целая толпа стоит. Я спрашиваю: «Принимает?», мне и говорят: «Нет, никого не принимает, но к окну подходил. Смотрел на нас. Он вообще никогда никого не принимает». Я их спрашиваю: «Зачем, мол, тогда стоите здесь и ждете непонятно чего». На меня только посмотрели, как на недавновозвращенного из Зоны темных тяжелых звезд,  и больше не стали разговаривать. Только один прошептал: «Мы сюда не говорить приходим, а учиться». Я спрашиваю «Чему?», а он мне в ответ «Молчать…». Представляешь?! Ну, мы с Лешей посмеялись и ушли. Правда, зацепило это меня.
     
    Я туда еще два раза приходил, но так толком ничего и не понял. И Крапивина с собой брал – ему это тоже интересно всегда было. Решил своего Мыша спросить, мол, зачем туда люди ходят? А он, что ты думаешь, поднял лапчонку, провел ей вдоль рта, как будто молнию застегнул, и замер! Постоял так немного, потом махнул на меня пятерней своей серо-зелёной, мол, ты все равно ничего не понимаешь, и больше в этот день я его не видел. И знаешь, я потом понял: просто однажды посмотрел на него, молча, и жестом предложил сесть. А сам думаю, мысленно ему скажу: давай посидим. Он тогда очень внимательно уперся в меня взглядом – серьезный такой, мордочка застыла, сосредоточенный. И слышу у себя в голове: «Сидим, только тихо и внимательно!» И голос не мой, не его, но строгий такой, громкий и жесткий. И мы так просидели минут 20-25. Потом голос в голове говорит: «Хватит на сегодня!»
     
    Мы с ним после этого случая часто садились друг напротив друга, месяца два точно. Но сейчас уже так не делаем. В последний раз он мне сказал «Хватит молчать, начинай думать!». Сейчас вообще не разговариваем толком, да оно и не надо – переговорено уже много раз обо всем – он ведь со мной уже 4 оборот живет. А о чем думать, я так пока и не понял. Пытался с ним поговорить, а он только прибежит, скажет «Дай сиропчика!» и снова пропадет. Я говорю ему, ну нормально говорю, голосом: «А о чем думать, Мыш?». А он не отвечает, только глянет так серьезно, остро, аж колет взглядом, будто хочет сказать, что меня в детстве на комете забыли и только сейчас вот нашли, и молча уходит. Вот так и живем.
     
    - Странно конечно... Нет! Я все равно возьму себе такого. Ты помогитолько:я себе настоящего хочу, с Палиантиса.
     
    - С Палиантиса? Придется ждать, да и дороже это будет. Слушай, а хочешь, я со своим поговорю, ну, про тебя? Он с чужими, да и про чужих, не любит особо общаться. Но я к нему подход знаю. Я его спрошу: рано тебе или нет? У меня с ним есть договоренность: я его два раза,за период оборота нашей планеты, могу спросить вообще о чем угодно.И он «заглянет» и даст ответ без всяких неясностей – откровенно скажет как есть. У тебя вопрос и простой, и серьезный – друга выбрать.Я за этот оборот еще ни о чем своего Мыша не спрашивал, за что требовал бы откровенный ответ.Так что можешь рассчитывать. Самое главное, - тут Спаржин остановился, и медленно, внимательно глядя на собеседника произнёс твердым уверенным тоном:
    Самое главное, хочешьлитыэтогонаверняка?
     
    - Да, конечно хочу!
     
    - Хорошо, тогда я спрошу его.
     
    - Слушай, а можно на твоего посмотреть?
     
    - Нет, я же говорю – он не любит чужих. Когда кто-то приходит, то он прячется, обычно.
     
    И тут Допыч услышал приятный спокойный бархатистый голос: «Так ты действительно хочешь знать это?» Допыч немного испугался – в голосе чувствовалась какая-то странная сила: влекущая и опасная одновременно. Его передернуло, он повертел головой по сторонам, и вдруг увидел зверька Спаржина – Мыш стоял под журнальным столиком и внимательно сверлил его взглядом.
     

    ***
     

    - Что же ты так, Допыч? - сокрушался Спаржин, - лучше бы ты молчал!
    - Да откуда же я знал, что нужно просто кивнуть?! Он же сам спросил меня! Я не мог даже подумать, что простое «Да» так его возмутит!
    - Ай, Допыч-Допыч , - покачал головой Спаржин, - ладно попытаюсь еще раз вызвать его на разговор…
     

    ***

     
    Это была удача. «Спаржин спросит у Мыша! Спаржин спросит у Мыша!» - постоянно повторял про себя Допыч. Про него спросит – про Допыча! У него, у Допычабудет своя настоящая мышь с Палиантиса! Допыч разгадает все мышиные секреты и будет знать ответы на все вопросы! Только бы Мыш в настроении был! Как же меня угораздило говорить с ним, и Спаржин же предупреждал – лучше при нем молчать. Ну да ничего, раз Мыш сам ему – Допычу, показался, значит не все потеряно, значит, заинтересовал его Допыч. Это очень хорошо. Только ждать придется теперь: Спаржин сказал, что теперь надо ждать, пока Мыш сам про Допыча будет спрашивать. А спросит обязательно: он всего второй раз, за все время жизни у Спаржина, к чужому вышел. Первый раз к Крапивину, когда тот два оборота назад к Спаржину тоже за советом пришел и помощью, чтобы нормального себе зверька в компаньоны взять. А у Спаржина таких ходаков-просителей – через-день-по-десять-на-день. Так что будет у Допыча классная мышь с Палиантиса! Теперь только одно осталось – ждать!
     
    «Да, дороговато, конечно, но ничего: за три месяца выйду в ноль! – думал Допыч, - Но зато у меня будет настоящий мыш! Как же его назвать? Спаржин говорил, что можно придумать ему имя, но лучше, если он назовется сам… Да и пока спаржинский Мыш надумает, успею поднакопить…»
     

    ***

     
    4300 часов спустя, исследовательская лаборатория на Астрониксе (4 варп-перехода от основного места событий).
     
    - Что Вы можете рассказать об этом? Да, мы знаем, что с вами на эту тему уже проведено 12 бесед. Но нас интересуют подробности немного иного плана. Расскажите все о своих ощущениях, мыслях, может впечатления какие-то остались? Поймите, сейчас не идет официальный допрос. Вы можете начать свой рассказ с любого места. Например, с того, когда Вы услышали музыку.
     
    - Музыка? Да, была музыка... – сказал задумчиво Допыч, - И была она настолько спокойной и нежной, что все, не то что удивились, просто замерли! Мы все просто стояли, подняв головы вверх, и слушали, слушали, слушали. Только когда Спаржин начал отрываться от земли, первые пришедшие в себя начали кричать, чтобы он остановился и тормошить других членов группы – успели, больше никто не «улетучился».
    
     Я не помню, кто бросился к нему первым, мы как будто все очнулись, и толпой кинулись к нему. Но он уже не реагировал - он взлетал! Руки не поднимал, как стоял с закинутой вверх головой - так и возносился, руки болтались. Я это четко запомнил.
    
     Все тело его было как кисель, что ли, только шея казалась напряженной, голова не шевелилась, мышцы на лице застыли. А ниже шеи все именно болталось, как на кукле тряпичной. И когда он поднялся выше полуметра, а он медленно поднимался, я точно помню, что отметил про себя, как он ровно шел: не крутился, не дергался, уверенно так взлетал. В этот момент Грац и схватил его за ногу, чуть выше колена.
    
     Вот тогда я и увидел как Грац "обжегся": рука просто провалилась в тело, он одернул ее и начал орать. Я тоже потянулся к Спаржину, но в том месте, где его Грац цапнул – от этого места шло бешеное тепло - горячо очень было. Хотя раны я не видел.
    
     Тогда уже Крапивин Леша сообразил, натянул рукавицы свои тактически, и тоже попытался схватить его за ногу, а он к этому моменту еще приподнялся. Он его за ботинок хватал - это точно помню - и снова рука "провалилась" в "тело", он вырвал ее и начал сдирать рукавицу, а когда снял - она уже практически истлела, но обжегся меньше - да вы же знаете, наверное, про эту историю с его рукой.
    
    
    - Да, конечно, мы с ним тоже говорили.
    
     - Ну видя, что ничего не получается и оставили его взлетать. И он так и поднялся. Мы даже в бинокль его еще наблюдали - вы видели, наверное, в записи, а он постепенно-постепенно и ушел. Мы потеряли его после 8 км высоты - облаками закрыло. А так медленно шел, ровно и спокойно.
    
    
    - Да мы видели запись с бинокля. Скажите, а ветер, ну ветерок, был? Запах воздуха не помните? Может еще какие-то чувства, ощущения странные были?
    
     - Ветер? Не помню, не было вроде сильного ветра. Нет, хотя был лёгонький ветерок - волосы его шевелились. Да был ветерок, а так больше ничего вспомнить не могу. Ясно было и тихо... А запахи? Не знаю, не обратил внимания. Если вы имеете в виду озон, или едкие запахи, то вроде ничего не было – обычный воздух. Вы поймите, это сложно было воспринимать в принципе: я до этого только в исторических файлах про подобное читал, чтобы люди взмывали вверх без реактивного ранца!.. Как бы правильно сказать?.. У меня вообще такое впечатление, сейчас, что мои чувства в тот момент были приглушены. Не из-за стресса, а просто как кто-то приглушил, ну, извне приглушил, понимаете?
     
    - Пока не очень, но это интересно, Допыч! Расскажите об этом подробнее.
     
    - Понимаете, давно, когда я только взял к себе жить своего зверька, Спаржин предупреждал меня об этом. Они – очень сильные, странные, непредсказуемые. И всегда говорил, что они никому не причиняют вреда. Я когда своего первый раз на руки брал, то испытывал одно умиление, ну как от простой домашней зверюшки. И, как Спаржин меня  учил, спрашиваю его: «Будешь у меня жить?». Он в ответ мне кивает – да, мол, не против. «Имя тебе дать? Или сам назовешься?» – тоже спрашиваю его. И вот такое резкое приглушение всех чувств, как в тумане, что ли оказываешься, только все слышишь, видишь, запоминаешь, вот тогда оно у меня первый раз и возникло! И я, знаете, как сквозь сон, отдаленный голос слышу, почти детский, но такой уверенный, четкий: «Да, но позже».
     
    - А расскажите о нем подробнее, о Вашем питомце?
     
    - Да нечего рассказывать. Загадки он ловко мне разные загадывал, по началу. А потом и молчали, и учились. Все было. Игры для мозга, в основном, на большее он никогда не соглашался, говорил мне, что рано еще.
     
    - Мы знаем, что вы с ним летали на Астроникс.
     
    - Да, было дело. Но не совсем с ним. Я брал в поездку тогда Мыша – это питомец Спаржина.
     
    - Тогда просто расскажите об этой поездке. Происходило в ней что-то странное, например, были ли подобные ощущения или новые впечатления?
     
    - Даже не знаю. Ничего сверхъестественного не происходило. Правда я его там чуть не потерял: он пропал, как только мы зашли в гостиницу. В номер принесли мои вещи, он в них зарылся и исчез! Я думал, что он сбежал от меня, но через сутки Мыш вернулся. Я с ним пытался поговорить, но разговора не вышло: зверек сказал мне «Время молчать» и все – до конца поездки мы больше не общались. Так, разве что сироп иногда просил. Он молчаливый у него по натуре.
     
    - Вы туда по своей инициативе поехали?
     
    - Думаю, это как-то спонтанно получилось. Я тогда был уставший сильно, в эмоциональном плане. Вот и пожаловался своему  – плохо дело с головой, отдохнуть вроде надо. Он говорит: «Надо». А потом, говорит, ты еще слаб психологически, поэтому используй стандартную схему отвлечения от действительности – езжай в путешествие! Я влез в сеть, и первое что попалось, тои выбрал – Астроникс, его везде рекламируют. Да, дороговато немного вышла поездочка, но вернулся я оттуда очень впечатленный: там действительно все другое… Скажите, а мне можно Вас спросить?
     
    - Да, что в моей компетенции – я вам отвечу.
     
    - Нас здесь долго будут держать?
     
    - Не знаю… Вы нарушили три режимных акта планеты Астроникс. Вы же знали, что планету нельзя посещать второй раз, - он внимательно посмотрел на Допыча и тот ему кивнул в знак согласия,- К тому же прибыли сюда неофициально. При вашем участии или присутствии – этот вопрос сейчас рассматривается администрацией Обитаемых Миров на высшем уровне – пропал человек. И последнее – остается неясной цель вашего визита. Есть еще вопросы и у Звездной Безопасности, как вы уже поняли. Так что в ваших интересах сотрудничать с нами. В свете последних событий, дело приобретает, как бы так помягче сказать, очень странный оборот. Но я не могу вам говорить всего, придет время, и, думаю, вам будет все намного понятнее: и почему так произошло, и почему вы теперь здесь. От вас, во всяком случае, уже ничего не зависит.
     

    ***

     
    Звездные пляжи Астроникса всегда пользовались популярностью: прозрачные небеса, пронизываемые яркими полосками желтого огня, огромные, гипертрофированные до мегаразмеров, мерцающие звезды, которые казались ярче, чем в самом Космосе, невероятной красоты миражи, возникающие в этой самой необычной из всех атмосфер. Ионизированные неоновые потоки, восходящие водяные линзы и искрящиеся всеми цветами мелкодисперсные водопады самых различных форм – чего только не было в этих небесах.
     
    Кто-то прилетал сюда за знаниями, кто-то за романтикой, экстремалы – за ощущениями, реальные и мнимые душевнобольные – за исцелением, и просто скучающие от жизни туристы. Ну и, конечно же, всякого рода философы, художники и другие, творчески одаренные или уже творчески опустошенные личности. Самыми трудными посетителями, для местных властей, были различные колдуны и маги. Их было немного, но они всегда привлекали много внимания.
    
     То обстоятельство, что наука была не в состоянии объяснить все, что происходило в здешней атмосфере, этой "волшебничающей" публике давало возможность утверждать обо всем, что им выгодно, пропагандировать "чудо" и показывать "на живом примере" непостижимость мира материального. Правда, магов и чародеев тут не запрещали: с каждым кудесником обычно прибывала свита и поклонники, что давало неплохой доход  местным отелям, торговцам снами и всему остальному сектору, обслуживавшему праздных визитеров.
     
    Но их хоть и не запрещали, но вводную суточную экскурсию, сразу после посадки и прощальную четырехчасовую лекцию, непосредственно после регистрации на рейс отбытия, власти проводили в обязательном порядке. Многие понимали, конечно, что все тайны этого мира скоро будут известны: ведь 15 или 17 из основных двухсот необъясненных явлений Астроникса уже открыты. И, под впечатлением увиденного, с массой полезной и не очень информации в головах, все, без исключения, покидали планету - селиться в этом оазисе никому не разрешали. Даже персонал мог проработать не больше одного местного года. Второй раз планету посещать запрещалось навсегда.
    
     Спаржин был тут, как и все остальные, всего один раз, давно еще. Попасть в этот мир второй раз он никак не надеялся. Когда Допыч рассказал ему о будущей поездке на Астроникс, тогда Спаржин и попросил его взять с собой в поездку Мыша.

     
    ***

     
    - Как вы думаете, Советник, зачем Спаржин просил Допыча взять с собой Мыша на Астроник?Допычне раз говорил, что Мыш – очень нелюдим, только со Спаржиным и общался?
     
    - Я не могу точно знать, но догадываюсь. Вариантов всего два: или Мыш хотел «показать» АстрониксСпаржину, и поэтому согласился лететь с чужим человеком, либо… - он задумался, - либо-либо-либо…  это Мышу нужно было на Астроникс, а не Спаржину. Спаржин там был, чего он там не видел? А Мыш? Что вообще надо маленькой зверушке на чужой планете, если они даже в простой атмосфере боятся летать? Вот это самое странное…
     

    ***

     
    Изначально зверьков с Палиантиса вывозили бесконтрольно. Когда они начали массово дохнуть, поняли, что что-то не так. Ввиду того, что вид был уникальный и  умел общаться, начали их изучать. После первых опытов поняли, что вид не только разговорчив, но и умен: зверьки предложили договориться! Единственное условия вывоза, которое они ставили – это было путешествие по доброй воле и сосуществование с теми людьми, которые им нравились.
     
    Каждому владельцу мыши полагалось зарегистрировать животное на свое имя, кормить его, отпускать, в случае несогласия проживать в том или ином доме. У космических мышей не было никаких технологий, науки и других признаков высокотехничной цивилизации. Поэтому их воспринимали как домашних говорящих животных. Да и первые мыши в людских домах были не особо разговорчивы.
     
    Люди научились их только немного классифицировать по внешним признакам: с тремя глазами, с двумя глазами, малоантенные, многоантенные, безантенные (антеннами называли отростки на голове, которых могло быть до 7 штук). Ну и главный признак – чувство, которое больше всего любила мышь. Одни любили общаться просто так, другие – поумничать, третьи были нелюдимы или флегматичны и т.д.
     
    Тела у животных были конуснообразные, сходившиеся ближе к голове, не больше человеческого локтя. Шея - короткая, сбитая, крепко враставшая в туловище. Сами головы были небольшие, до трети всего тела в диаметре. Лапки – маленькие, тонкие, но крепкие.
     
     
    Самое главное, что тянуло людей к этим малюткам – их внешний вид: ни одно животное и близко не походило на другое. В раскраске почти гладкого тела были и невероятные узоры, и переливы, и цветные пятна. Встречались и монотонные образцы, и пестрые, и выдержанные в одной гамме миллиона оттенков одного цвета. Ни одна мышь никогда и близко не напоминала другую! А за расцветку полностью отвечал «сиропа» – специальная фруктово-грибная смесь, которой мыши питались. Можно было кормить и другими продуктами, но тогда животные теряли окраску, и как было сказано выше, восстанавливали ее при нормальном, привычном рационе, хотя могли и не вернуться к прежнему внешнему виду – «выгорали», как говорили коллекционеры и селекционеры.
     
    Половых признаков не было, и люди весьма условно их делили на «девочек» и «мальчиков», больше ориентируясь на раскраску и миловидность того или иного экземпляра. Каким образом животные «почковались» - оставалось и остается секретом и в наше время. Но все знали, что если поселить вместе 5 или 6 животных, то новые среди них обязательно появятся. Если селили меньше или больше, то потомства никогда не было.
     
    Схема размножения была проста: селили сначала 5 животных и ждали 500 часов. Вероятность появления новой мышки была 50/50. Если приплода не было, то подселяли еще одну особь. И через 350-500 часов в семье появлялась новая мышь. Причем появлялись новички внезапно, как бы сами по себе, полностью сформированными и готовыми к жизни. «Подглядеть процесс» ни разу никому не удалось. Были предположения, что мыши, которых собирали в один коллектив, просто материализовали каким-то образом еще одно себе подобное существо. Единственное, что удалось отметить, что появлялась мышь, которая полностью отличалась от других и в манере поведения, и отвечала за самое невыраженное в коллективе чувство.
     
    После того как многие жители Обитаемых миров оценили красоту зверушек, некоторые начали замечать одно замечательное свойство: мыши успокаивали людям нервы. Иногда разговорами, иногда молчанием. Давали советы. И если вначале на это никто особо не обращал внимания, то позже все утвердились во мнении, что мыши – полезные домашние животные. Мышь могла посоветовать найти новую работу или предупредить об опасности. Могла подсказать, как действовать или наоборот – поехать отдохнуть. Конечно, такое происходило, только если питомец хорошо кушал и не был игрушкой для детей или других домашних животных.
     
    Так оборот за оборотом, мыши приобрели статус советчиков, психоаналитиков и друзей. Следующим этапом общения с мышами стали видения: они их умели дарить. Никто не мог понять сначала почему так происходит? Но когда эти события стали массовыми (в основном с ответственными заботливыми старшими братьями мышиного племени), на мышей посмотрели по новому, и им был гарантирован всплеск популярности: зверьков стали массово разводить и вывозить новых с Палиантиса.
     
    ***
     
    - Вот видите, Советник, тут есть какая-то система. Крапивин возил Мыша на Астроникс, Допыч – тоже возил… Я думаю, надо искать ответ на самом Астнониксе. Или у Мыша. Кстати, где он сейчас?
     
    - Как и раньше: живет в доме Спаржина, часто выходит в сад. Участливые соседи приносят ему сироп. Иногда с ним замечают других мышей: люди приносят своих питомцев и выпускают их на двор Спаржина. Мыш выходит, встречает визитера и они или гуляют не спеша по саду, либо сидят на берегу искусственного озерка.
     
    - О чем говорят, не расшифровывали?
     
    - Иногда можно человеческие слова разобрать, а так, в основном: вздыхают, Мыш плачет, цокотят языками. Что за цоканье – расшифровать не можем. Но прослеживается, что они так общаются. То языками цокотят, то урчат довольно, слышится что-то типа «уррр-ма-урр-ма-уррр-ма». По азбуке Морзе пытались расшифровать, и другими методами, но ничего не выходит – странный язык.
     
    - Понятно. Что с рукой Граца? Продолжает расти?
     
    - Да. И очень странно растет. Теперь три пальца начали формироваться. Видно поверхностное зарождение чешуек. Они мягкие пока. У Крапивина легче, но тоже что-то вроде чешуи начало нарастать. Наблюдаем.
     
    - Хорошо, наблюдайте…
     

    ***

    Дом Спаржина, сад, лавка.
     
    - Сколько мы еще будем ждать, Хранитель мысли?
     
    - Захват системы в самом разгаре. Ты же понимаешь, что мы не можем действовать открыто: у нас нет доступа к сиропу – они нам его дают очень мало, а Палиантис практически истощен! Ты, конечно, много собрал, но этого еще недостаточно!
     
    - Хранитель мысли, мы не успеваем создавать новых адептов! Ты же знаешь, что у нас нет столько времени!
     
    - Нам нужен полный доступ к сиропу. Ты Кудрявку почему не вразумил? Было тяжело ему видения показать? Пожалел толстяка? Вот теперь и думай: почему нам не хватает сиропа?!
     
    - Да Кудрявке моему ничего кроме денег не надо – непробиваемый он!
     
    - Работай лучше, Хранитель янтарной капли. Твоя забота – сироп, моя – катализаторы с Астроникса. Мне осталось сделать всего один рейс, но я переборщил со Спаржиным – эти существа очень ранимы. Теперь надо искать себе нового хозяина. Все эти события вызвали ряд негативных последствий: за мной сейчас очень внимательно наблюдают. И щелкайте языками тише и реже – скоро они научатся распознавать наш язык.
     
    - Хранитель мысли, сколько еще ждать, многие уже отчаялись…
     
    - Ждать! Молчать! Не думать! Собирать наш сироп. Одна поездка – всего одна поездка на Астроникс и мы будем свободны! Все: иди, и да пребудет с тобой Звездный свет двенадцати систем Фозиса.