Антон вглядывался в мутную облачную даль… Он не любил этот город. Если честно, он не любил весь этот мир. Не то, чтоб тут было некомфортно. Просто - неправильно. С самого начала что-то было не так. Имелся некий подвох. Остальные местные обитатели ничего не замечали. Ну, кроме Марты. Но с ней разговора на эту тему никогда не получалось...
Облака - бесконечные облака. Похожие на горы - и на моря. Светлые – и почти чёрные. Разноцветные – и почти прозрачные. Сверху - и снизу. И со всех сторон.
Ну, под ногами непосредственно, конечно, находился пол - пластиковый, пластмассовый или из прозрачного плексигласа - смотря где. Но под ним - подо всеми этажами - всё равно та же бездна, наполненная теми же бесконечными облаками! И - воздухом, густым и тягучим, как сироп. И таким же сладким...
Их парящий город не так уж мал - квадратный километр, притом во много этажей. Аэростат - тоже соответсвующий, его объём поражал воображение. Не шар, а тор – «бублик». Непосредственно над городом небо оставалось открытым. Вернее, то небо, которое сверху - остальные направления ведт тоже небо, чисто визуально они отличались от верха довольно слабо. С центральной башни можно разглядеть иногда и соседние воздушные острова, иногда даже несколько. Судя по всему, это такие же пластмассовые города с аэростатами.
Поначалу Антон не помнил практически ничего. Учился в школе для таких же, как он сам, выполнял задания учителей - скорее, старших братьев и сестёр, чем «родителей»... Марта - как раз из их числа. Не рядовая «учительница начальных классов» - скорее уж директор школы. Или нет – наверное, школьный психолог. Она могла бы многое объяснить... если бы захотела. Но у неё в этом смысле снегу зимой не допросишься!
Угу - вот именно: что такое «зима?»
Проблема в том, что в определённый момент Антон начал вспоминать другой мир - тот, прежний. Не воздушно-облачный, а иной, совсем на него не похожий. С чистым голубым небом. Зелёной травой. И твёрдой землёй под ногами. Нормальный мир.
Но когда он поделился сомнениями с Мартой, она лишь ещё раз пересказала ему официальную местную историю…
Происхождение первых, диких ещё людей неизвестно. Для них роль аэростатов играли давно исчезнувшие гигантские парящие растения, напоминавшие шары с ветвями и листьями – за них и цеплялись обитатели летучих лесов, из них и плели гамаки, верёвочные лестницы и всё прочее. Но по мере технического развития появились и искусственные аэростаты. Их научились делать произвольной формы и почти любого размера – так возникли острова-города. А в дальнейшем научно-технический прогресс позволил начать и производство искусственных материалов… С тех пор человечество множилось и развивались. Вода и воздух давали всё, что нужно - пластмассы стали основой цивилизации. В миуроскопических капельках, из которых состоят облака, растворены все необходимые вещества – из числа тех, которых нет в самом воздухе. Новые аэростаты, новые города... Мир развивается вполне успешно. Этот мир – и никакого другого никогда не было!
Ну, вот только болезни иногда наносят удар. Облачная амнезия – так регулярно. Для её жертв – вроде Антона – и созданы реабилитационные центры ресоциализации…
Но на вопрос Антона, откуда взялись нормальные растения - те лианы, что росли на всех этажах города, поставляя людям большую часть продовольствия, Марта ответила что-то невнятное. Увы - тайна этого терялась в прошлом так же, как и тайна происхождения человечества. Их дикие предки подевались туда же, куда и парящие леса: сейчас в окружающей среде встречались лишь одноклеточные микроорганизмы…
А ещё Антона бесила эта самая пластмасса. Всегда и везде - только она одна! В разных вариантах, и ничего кроме неё. Впервые добравшись до несущих опор этажа, Антон порадовался было, что нашёл нечто новое... Но нет - это тоже оказалась пластмасса, хотя и на удивление твёрдая и плотная. Вовсе не металл… Кстати, а что такое «металл»? В памяти всплыл вдруг термин: «фенол-формальдегидные смолы». Тоже - из прошлой жизни. Странно, а почему их тут химии не обучают?
Впрочем, скоро значительная часть загадок разрешится…
Антон торопливо огляделся: никого. Технический коридор на самом нижнем уровне города был пуст. Конечно, вряд ли бы его присутствие вызвало особый интерес – он раздобыл форму технаря, но всё же лучше не рисковать. Вообще-то никакой внятной системы безопасности ему пока не встретилось. Ну, кроме угрожающих надписей. Это порождало нехорошее предчувствие. Очевидно, для прежнего мира такое всеобщее взаимное доверие было нехарактерно. Хотя, возможно, дело всего лишь в том, что Тирнаногт, их город, не столь уж велик – всего пара сотен тысяч жителей.
В этом районе, который местные называли «Дно», расположен грузовой аэропорт – третий в не таком уж большом городе. Первый, принимающий дирижабли, в верхней части Тирнаногта, второй, специализирующийся на пассажирских самолётах и прочих аппаратах тяжелее воздуха, на восемнадцатом уровне – вернее, с восемнадцатого по двадцать второй: под посадочные полосы была отведена сквозная «дыра» под диаметру через весь «цилиндр» города. Ну, а грузовые самолёты, похоже, садились тут, на «Дне».
Сначала Антона удивило такое количество аэропортов. Но, понаблюдав за их активностью, он убедился, что все транспортные узлы отнюдь не простаивают. И именно грузовики прибывали в Тирнаногт и покидали его чаще других летательных аппаратов. Иногда – сновали туда-сюда потоком, по несколько в час. Иногда – один раз в два или три часа. Но грузопоток шёл постоянно.
Причём двигались в город и из него они довольно-таки по-разному. Самолёты из Тирнаногта уходили по прямой, на курс ложились только на самой границе видимости. Зато назад возвращались совсем иначе – легко маневрируя, а на посадку заходили по дуге с малым радиусом… Несложно догадаться, что из города постоянно что-то вывозится в больших количествах. А вот в обратном направлении грузов идёт гораздо меньше.
Марта объясняла, что город производит всего лишь сгущённый воздух. Конденсация воздуха и его фракционное разделение – в этом состоит основной вид деятельности местных жителей. Потом полученные чистые газы поставляются в какой-то более крупный центр переработки..
Вот только что-то тут не сходится. Антон во время экскурсии для «учеников» центра социализации получил достаточно подробное представление о работе завода по сжижению… Так вот он – или слишком мощен, или слишком велик. Если считать, что вся его продукция вывозится, то её слишком мало: грузовики должны были бы взлетать каждые пять – десять минут. Если же он действительно производит именно столько, сколько уходит на экспорт, то неясно, куда же девается остальной газ. Не выпускают же они его обратно в атмосферу?
Наконец, Антон нашёл, что искал: проникнуть в погрузочный комплекс оказалось не так уж и сложно. Он подошёл к открытому люку. Робот деловито подхватывал ящики с газовыми баллонами и аккуратно складывал их в самолёт – через открытую верхнюю часть. Это… Ну да, правильно: это были газовые баллоны – пока всё именно так, как и должно быть. Антон осторожно подошёл к краю люка и заглянул в него.
Хмм… Места между ящиками оставалось достаточно. Антон спрыгнул вниз – там всего-то метра четыре высота, а воздух этого мира явно плотнее, чем прежнего - того, которого нет. И притяжение будто меньше…
Через полчаса погрузка завершилась. Крыша самолёта закрылась – и Антон постарался найти место помягче для того, чтоб пережить старт. К счастью, в грузовом отсеке оказался даже один ряд кресел, сейчас пустовавший. Так что толчок набирающего скорость самолёта оказался резковат, но вполне терпим.
Когда воздушный газовоз вышел на крейсерский режим полёта, Антон обошёл весь «салон» и внимательно осмотрел доступную его взгляду часть груза. Весь он представлял собой баллоны желтоватого цвета. Судя по маркировке – не кислород. Совершенно точно, что в лечебных целях в больнице – они там проходили курс безопасности и оказания первой помощи – использовалось дыхание кислородом, а не чем-то ещё. Так что Антон помнил, как маркируется кислород: красным цветом. А это - явно другой какой-то газ. Азот? Интересно…
Перелёт оказался долгим. Скорость и, соответсвенно, предположительное время путешествия Антон пытался подсчитать ещё до того, как пытаться проникнуть на борот, - исходя из параметров двигателей. Но, похоже, ошибся: путешествие продолжалось куда долье, чем он рассчитывал. Только через пятьдесят часов самолёт стал заворачивать на посадку. Хорошо ещё, что, помимо кресел, в грузовом отсеке оказались и сортир и кран с водой…
Крыша раскрылась – и робот-разгрузчик принялся за дело. Антон не был уверен, что тут, как и в Тирнаногте, никого не окажется рядом, но приходилось рисковать, увы… Он подпрыгнул – и попытался спрятаться, прижавшись к боковине одного из ящиков.
В общем-то, волновался он не зря: народу по месту прибытия оказалось много… слишком много. Никто не обратил внимания на появление ещё одного человека. Замечательно!
Марта рассказывала про крупные города – много километров в диаметре, окружённые такими аэростатами, что внутри не самого крупного из них поместился бы весь Тирнаногт вместе со своими баллонами несколько раз. По её описанию выходило, что они занимаются чем-то особенно полезным – выделяют из воздуха и облаков содержащиеся в них в ничтожной концентрации элементы, необходимые, однако, для существования мира – и для живых организмов, и для техники.
Антон вспомнил, что человеческие кости содержат кальций, а кровь – железо. Это же и есть металлы, да? Они тоже выделяются из капель облачного тумана??? И из чего ж сделаны реактивные двигатели самолётов? Пластмассовые ведь просто сгорели бы… А кстати – тут вообще есть огонь? Кажется, Антон никогда не видел. Только молнии иногда где-то вдали…
Этот город и правда оказался огромен. Выйдя из технического коридора погрузочно-разгрузочного комплекса, Антон наткнулся на карту на стене. Больше всего мегагород напоминал сильно вытянутый эллипс. Жилые помещения, кстати, занимали, похоже, не столь уж большую его часть. Вот это… Да, это – посадочная полоса… Антон присвистнул: полоса в несколько километров длиной явно предназначалась для каких-то самолётов феноменальной мощности и скорости. Это куда такие должны отправляться? В другие сверхгорода? А чем обычные самолёты плохи? В малых же городах таким гигантам и садиться-то негде!
Антону очень хотелось посмотреть город, но желание взглянуть на сверхсамолёты пересилило. Он чувствовал, что разгадка теперь близка.
Зачем??? Зачем нужны эти гиганты?!!
Антон точно помнил, что прежний мир был круглым. Этот же… Просчитать радиус кривизны в отсутствии плоской поверхности и линии горизонта (да, в памяти всплыло и это понятие!) возможным не представлялось. Марта, как обычно уклончиво, ответила, что вопрос этот не имеет практического значения, так как заселена лишь очень небольшая часть мира. Вроде как мир и правда сферичен, но очень - очень велик. Потому это всё неактуально. Надо учитывать только вертикальный градиент. Снижаться нельзя – там воздух становится слишком плотным и можно задохнуться. Та же судьба ждёт того, кто по неосторожности сорвётся в бездну. Подниматься – тоже: там холодно, да и оболочка аэростата слишком растягивается – непрочная может и лопнуть. Ну, и при перемещении городов относительно друг друга надо держать связь с соседями, чтобы не нарушить экономические взаимосвязи. Это – важно. А абстрактные вопросы можно оставить на потом…
Но для чего же нужны тогда эти то ли очень быстрые, то ли очень дальние самолёты?
Антон ещё раз сверился с картой. Судя по всему, он находится на дальнем краю «эллипса». Загрузка сверхсамолётов должна производиться где-то тут – чтобы потом они сразу шли на старт. Логичнее всего было последовать за баллонами с газом: интуиция подсказывала Антону, что если этих гигантов чем-то и загружают, то именно содержимвм жёлтых баллонов. Что же это такое? Азот? Аргон? Углекислота? Ксенон, в конце концов? Что ещё может содержаться в воздухе?
Антон просто шёл вдоль ленты автотранспортёра: жёлтые баллоны нескончаемой рекой лились в зёв приёмника. Мельком глянув туда, Антон различил «руки» робота-погрузчика. Имело смысл рискнуть! Он шагнул за ограждение, вызвав удивлённый взгляд идущего рядом местного – по счастью, одетого также, как и он – в униформу технаря. Похоже, она во всех городах одинаковая.
Передняя линия баллонов (тоже из какого-то твёрдого пластика) поднялась, нежно взятая «руками» робота… и конвейер остановился. Ну да – робот обнаружил на линии. Раздался сигнал тревоги… Антон соскочил с ленты. Несколько долгих секунд ничего не происходило… а потом движение конвейера возобновилось. Так…
Баллоны были автоматически вскрыты и, очевидно, «высосаны» мехнизмом, напоминающим гибрид щупалец осьминога и комриных жал (Антон уже перестал удивляться странным картинкам и обрывкам воспоминаний, всплывавшим у него в голове…).И куда же оно всё девается потом?..
Антон осмотрелся: в автоматизированном цеху никого не было. Отсутствовали и надписи, но вот знаки имелись. Один – череп с костями, символ опасности. И второй – знак криогенной опасности. Ну да – понятно: тут полученный газ сжижают. И, видимо, в таком виде грузят. Вероятнее всего – просто закачивают в ёмкости, расположенные на самих сверхсамолётах. Значит, теперь следовать за газом бесполезно, надо выбираться на посадочную площадку.
Через полчаса блужданий по лабиринтам служебных помещений это Антону почти удалось. Он был уверен, что теперь от цели его отделяет всего лишь один этот люк. Но… он оказался заблокирован. Цифровой замок. Финиш.
Антон мысленно пожал плечами и, простучав стену, вынул зубило, которое таскал с собой в рюкзаке вместе с прочими инструментами с самого Тирнаногта. Его алмазная режущая кромка легко вскрыла щиток замка. Одно движение изолированных ножниц – и электричество отключено. Антон, усмехнувшись, приподнял люк – и выбрался наружу.
…Да, самолёт и вправду был велик. Но – отнюдь не настолько насколько Антон подозревал. Его огромные двигатели, очевидно, были предназначены вовсе для разгона до высокой скорости относительно небольшого веса, а вовсе не для подъёма в воздух гигантского груза. Снизу к нему был подсоединён… ну да, похоже – труба газопровода. Замечательно! Антон хотел было подойти поближе, но…
Но неожиданно труба отсоеднилась и исчезла где-то внизу. С полминуты Антон колебался – подойти ему или наоборот, спрятаться в люк. И тут… Сумасшедшей силы поток света, вспышка нереальной яркости мгновенно ослепила его. Двигатель обладал какой-то совершенно нереальной мощью. Антон отскочил к люку… но промахнулся – зрение отказало совершенно, проём пришлось искать наощупь. А потом поток горячего воздуха подхватил его – и, как пушинку, швырнул за край города, в бездну…
Пришёл в себя Антон только через пару минут. Его глаза почти ещё ничего не видели, но то, что он всё ещё продоллжает лететь, и так было ясно. Он дёрнул кольцо парашюта…
Какой парашют? Нет смысла в парашюте в мире, где снизу тебя ждёт только смерть от жара и удушья! Какая странная мысль… Разумеется, он дёрнул кольцо аэростата: баллон с газом наполнил сложенную в рюкзаке оболочку – и Антона дёрнуло вверх…
Когда зрение стало понемногу возвращаться, Антон первым делом попытался высмотреть город… Тот оказался не так уж далеко – в паре километров впереди, не более. Антон отрегулировал аэростат, чтобы оказаться с ним примерно на одном уровне. Движка у него с собой нет – тяжеловато было бы всё с собой таскать. А вообще-то… Если понемножку выпускать оставшийся в баллоне газ назад, то реактивная струя будет подталкивать вперёд. Антон нащупал в рюкзаке баллон, закрыл оболочку аэростата, протянул шланг от баллона к себе… И вот тут-то его накрыло.
Шланг оказался красным. Так же, как и – он это точно помнил – сам баллон. В точности, как и «кислородная подушка» в больнице. Так оболочки аэростатов наполнены… кислородом? Но из чего же тогда состоит здешний воздух??? Или… Чем же он теперь вообще – в этом мире – дышит???
В глубокой прострации Антон наблюдал, как от города отделился конвертоплан службы спасения и направился к нему. К сожалению, неловкое движение пилота так приложило путешественника головой о борт «скорой помощи», что оба мира перед его глазами померкли…
Первым, что он увидел, открыв глаза, оказались облака. Вторым – обеспокоенно-обрадованное лицо Марты. Привстал, чуть огляделся – и опять упал, закрыв глаза. Впрочем, местонахждение прояснилось: Тирнаногт, больница. Правое крыло: оно выходит прямо вовне, практически нависает над бездной, и потолок – прозрачный. И почему же его притащили именно сюда?!
Полежал, зарыв глаза. Марта погладила его по голове. Интересно, как она умудряется передавать через прикосновение столько иронии?
- С саботажем и спецоперациями мы закончили? – мягко, с понимающей улыбкой спросила Марта.
Антон раздражённо ответил:
- Если б ты раскололась сразу, во всём этом не было бы нужды.
Марта, вздохнув, повинилась:
- Нельзя было. До окончания курса общей социализации Помнящих не выделяют. Преподы должны контролировать процесс… и обычно это получается, - она вдруг усмехнулась и добавила: - Я тоже помнила слишком много. Но тогда ещё процесс сам не был отработан.
Антон почувствовал, что она и сейчас пытается направить разговор в нужную сторону, и не стал ей подыгрывать:
- Какой-то атмосферный газ отсюда сжижается и вывозится. Видимо – через космос. Значит, это всё-таки планета. Обычная, сферическая. Облачная, но и только. Садиться на поверхность нам не надо, потому что воздух доступен и так… Но почему аэростаты надуваются кислородом?!
Марта, поняв, что до выяснения всех обстоятельств он не станет говорить ни о чём другом, ответила:
- Ну что ты. Надувать баллоны кислородом бессмысленно. Самый лёгкий газ – водород, но он горюч. На втором месте – гелий. Обычно используется один из них. На Земле.
- А тут? – просипел Антон: пересохшие в миг губы прилипали друг другу.
Марта сочувственно улыбнулась:
- А тут гелий – тяжелее воздуха. Атмосфера – в основном водородно-гелиевая. Так что наполнять аэростаты приходится чистым водородом – больше нечем. И то подъёмная сила не фонтан. Именно им ты и дышишь, собственно. И я. И все, кто тут живёт.
Морально Антон уже был к этому готов, но интеллектуально испытал положенный шок:
- Но как?!!
Марта щёлкнула по кнопке пульта управления – и потолок вдруг изменился. На месте сплошного облачного покрова возникло звёздное небо.
Рисунок созвездий был знаком, но… Но через всё небо тянулась сплошная светлая полоса – узкая, но блестящая. Арка. Над ней виднелась Луна – совсем небольшая, с половину прежней… и ещё несколько «лун» поменьше – диски их оказались едва различимы. Среди них сияли и совсем крошечные спутники, не отличающиеся от ярких звёзд, но нарушающие рисунок созвездий…
- Это, - преподавательским тоном объяснила Марта, - планета Сатурн. А мы – модернизированные люди. В сравнении с землянами наша биохимия радикально изменена. Земные животные окисляют органику, превращая глюкозу и всё прочее в воду и углекислоту. А у нас органика гидрируется, превращаясь в воду и метан. Наши тела состоят из существенно иных биополимеров, хотя основа, конечно, та же. Так что мы дышим водородом. Всё правильно. – Она обворожительно улыбнулась.
- Но почему мы… здесь? – Антон пытался собрать в кучу разбегающиеся мысли.
Марта хмыкнула:
- Ну, ты видел весь процесс... Кстати, когда ты отрубил питание электронного замка, это было замечено. Камеры тоже перестали работать, поэтому тебя и не отследили, иначе старт был бы отложен… Ну, в общем, всё – ради лёгкого гелия. В наше время это основной энергоноситель цивилизации. Да и звездолёт, который собираются запустить в ближайшие двадцать лет, требует много термоядерного горючего. И атмосферы больших планет – единственный доступный его источник.
Марта замолчала.
- А мы – просто… - Антон пытался подобрать слова, - рудокопы?
Марта ничего не ответила. Антон, собравшись с мыслями, продолжил:
- А мы – не помню… соглашались на эту работу? Подписывали что-то?
И вот тут Марта посмотрела на него совершенно серьёзно:
- Этого ты пока не помнишь. В том-то и дело, что давали. Вопрос в том – былили это действительно мы. Не было времени выращивать детей, воспитывать их и всё такое. У нас могут быть дети, но мы сами были созданы уже взрослыми. Мы – копии тех людей, что жили на Земле. А не они сами. Разум их отпечатан в нашем – водородном – мозге. Долго объяснять, как именно. Потом, если захочешь, изучишь процесс.
- Ага, - ситуация прояснялась, но лучше Антону почему-то не становилось. – То есть мы – на Сатурне, а где-то на Земле или в Солнечной системе… живут наши прототипы?
Марта пожала плечами:
- Может и живут. Насколько я помню, согласие давалось на случай внезапной гибели прототипа. Только тогда можно оживлять копию. Но что-то уж больно много в последнее время появляется наших, по статистике это маловероятно. Войны там вроде как нет… Такое впечатление, что кислородные малость мухлюют… - она кривовато усмехнулась.
- А почему именно Сатурн? – спросил Антон, не столько потому, что это его так уж интересовало, сколько просто для того, чтобы дать себе время подумать.
Марта приподняла брови:
- Оптимальный вариант. Юпитер больше, но вторая космическая там вдвоевыше. Уран и Нептун дальше, да и процент гелия в атмосфере чуть меньше. Вторая космическая на них ниже, чем на Сатурне, но актуальная стартовая – примерно та же. Ну, учитывая скорость вращения Сатурна вокруг своей оси и скорость ветров, разницы практически нет. Так что – Сатурн наиболее подходит.
- И что же дальше? – резко спросил Антон, не дослушав даже до конца. – Мы ведь не сможем вернуться на Землю… и кому мы там нужны?
Марта вздохнула, встала, подошла к стене, которую сделала полностью прозрачной… И ответила, стоя спиной к Антону:
- Ну, разумеется. Мы – сатурниане. Жители именно этой планеты. Можем, не исключено, акклиматизиоваться на других планетах-гигантах. Но сейчас нас мало, и единственная функция, которую мы можем выполнять для цивилизации Солнечной Системы – поставки лёгкого гелия. Покуда там не нашли энергоисточник получше или подоступней. Мы не можем выбираться за пределы планеты – у нас нет своих кораблей, землянам нет резона их для нас разрабатывать и строить. Да, корабли для нас должны быть довольно похожи не земные, но их придётся рассчитывать на гораздо большее внутреннее давление, замкнутая экосистема должна быть водородной, а челноки – уметь садиться на планеты-гиганты. Так что если даже мы получим нормальный корабль, доводить до ума его придётся долго…
- Замечательно! – Антон вскочил с кровати. Его, оказывается, переодели – стандартная больничная пижама. Пол оказался тёплым и чуть пружинящим. – Неудивитльно, что ты не хотела мне рассказывать…
- Перестань, - спокойно остановила его Марта. – Посмотри туда, - она убрала картину звёздного неба и снова сделала видимыми облака.
Антон смотрел в эту мутную даль, которая теперь почему-то перестала казаться ему чуждой. Марта продолжила:
- Во-первых, нам не на что жаловаться: мы то ли умерли там, в кислородном мире, то ли просто родились уже здесь – а могли бы и не родиться.
Антон хмыкнул, но ничего не ответил. Собеседница продолжила:
- А во-вторых… Ты понимаешь, что площадь пригодной для жизни части атмосферы Сатурна превосходит площадь Земли раз эдак в сто? Всей Земли, включая океаны? И при том городам ничего не мешает располагаться в несколько слоёв. Достаточно нам просто заселить один лишь Сатурн – и это будет эквивалентно тому, что земляне бы ещё тысячу планет земного типа получили. Ты рвёшься в космос потому, что всё ещё слишком землянин. А пока что наш космос – тут… - Марта положила руку на прозрачный пластик окна-экрана.
И Антон… понял, о чём она. Почувствовал. Увидел. Миллионы городов, двигающиеся в воздушных потоках по обе стороны экватора. Триллионы водородных людей. Летучие леса – которых никогда не существовало, но… их можно будет создать. Да – это целый отдельный Мiр… Вселенная!
- Для начала – выдавить из кислородных максимальное количество технологий и всего прочего. И – максимальное количество новых людей…
Марта всё говорила и говорила, строила планы – вполне разумные, большая часть которых наверняка будет реализована. Но Антон её почти не слышал. Он стоял и смотрел – сквозь пластиковое окно – в эту прекрасную и мутную даль…
|
Рассказ открыт для комментариев