Когда базу атаковали, вы стояли на жаре, проклиная всех и вся: этот чёртов смотр, сержанта Вилсона, который едва держался на ногах, гадских тортугов и Господа Бога Правообладателей, если он есть.
А всё из-за Самурая с Покемоном.
В учебке только о том и говорили, что войне конец. Мол, это всё Покемон, сынок Самурая, мутит: организовывает переговоры, саммиты всякие. Вон на очередной раунд представители тортугов да наши генералы и припёрлись.
Как же печёт…
Украдкой, чтобы Вилсон не заметил, Митяй слизнул пот с верхней губы.
Там, где он вырос, распоследний придурок знает, что воровать контент – нехорошо, а родной городишко Митяя – та ещё помойка. На кой вообще эти переговоры нужны? Мочить ублюдков, да и всё!..
Дома Митяю грозил порядочный срок. Взлом сервака, с которого продавался новый альбом обожаемой группы, едва не закончился для него кутузкой. И отмазка, что он типа малолетка, не прокатила – накануне ему стукнуло шестнадцать. И потому он не отказался от сомнительного предложения прокурора. Из зала суда Митяя вывел бравый вояка, благоухающий так, будто ему на бритый череп опрокинули бочку одеколона. «Правообладателям нужны рисковые парни», – сказал вояка новому рекруту. «Дай вам боже здоровья!» – искренне пожелал ему Митяй.
Вот так парнишка из гетто оказался в учебном центре Стара Планина, то ли в Сербии, то ли в Болгарии, хрен разберёшь, граница ведь постоянно меняется из-за вооружённого конфликта, который длится уже много лет…
Мимо, чеканя шаг, равнение на трибуну, промаршировала пехота с учебными автоматами в руках. Серьёзные все, морды кирпичом, но Вано умудрился-таки показать Митяю средний палец – и тут же поплатился за это, споткнувшись о камень.
Тут везде камни, от армейских ботинок Митяя и до ангара робов, а оттуда аж до высокого бетонного забора, и за высоким бетонным тоже хватает камней… Всей растительности – сухой кустарник да чахлые деревца. Гудят насекомые в жёлтой листве. То в корпусах изнываешь от жары, потому как кондиционеры не справляются, то опускается на базу ватный туман, и на тренировочном полигоне или плацу становится зябко и тоскливо... Короче говоря, пустынные, дикие места эти Митяю не понравились сразу и навсегда. Балканские горы напоминали скорее Афганистан или какую-нибудь Ливию из голливудского боевика, чем цивилизованную Европу... Хотя, какая она теперь, после череды войн, цивилизованная? Говорят, климат здесь раньше был получше, но из-за глобального потепления и беспредельного воровства контента… Впрочем, как и везде…
– Смирно стоять мне! – процедил Вилсон, хотя его самого клонило то вбок, то вперёд.
В его рыжих усах блестели капли пота. Парадная пилотка потемнела от влаги, оригинальный комбез – никаких китайских подделок! – прилип к спине и едва наметившемуся животику. Этому напыщенному американскому индюку было всё равно, кто вы и откуда. Главное, вас взашей вытолкали из транспортной вертушки в начало новой жизни. Всю Восточную Европу и Балканы сержант считал одной страной, населённой чёртовыми русскими. Ещё недавно он служил в спецназе, и потому у него есть примечательная татуировка на запястье – летучая мышь, но вот пошёл на повышение, и его отправили передавать опыт молодёжи.
«Ты бы, фак-расфак, не выёживался, парень. А то получишь пожизненный бан на всех ресурсах, и поминай, как звали», – пригрозил Вилсон Митяю в первый же день на базе. А всё из-за невинного вопроса: «Слышь, мужик, а где здесь пожрать и бухнуть?»
Получить пожизненный бан – значит, лишиться идентификационного чипа, без которого не то что файл с модным романом не загрузишь, но даже пирожок в аутентичной столовке не купишь. Для забаненного единственный шанс выжить – записаться добровольцем в штрафники. Если не сдохнешь в первом же в бою, бан снимут. Но выжить непросто, даже если по самые уши накачаться стимуляторами, обостряющими рефлексы и обмен веществ так, что передвигаться будешь с нечеловеческой скоростью и силы наберёшься богатырской. Ведь штрафник идёт в атаку без защиты, а всего оружия у него – резиновая дубинка. И если выживет штрафник в мясорубке, ещё не факт, что потом не скопытится от жестокого отходняка, гарантированного после химии…
На липкое от влаги лицо села муха, но Митяй даже не пошевелился – знал, что сержант за ним наблюдает.
Митяй, бывший браток из малоросского гетто, нынешний без пяти минут боец Войска Достославных Правообладателей, навсегда запомнил тот день, когда попал на базу Стара Планина.
* * *
…шесть месяцев назад…
Из «крокодила», севшего рядом с Ми-26 новобранцев, выгрузились изрядно потрёпанные парни в камуфляже, полвзвода примерно, и все без оружия, хотя видно было, что они только-только из боя. Лица их по глаза были закрыты чёрными вязаными масками, на головах – шлемы с прозрачными забралами. Пошатываясь, бойцы на носилках пронесли мимо подкрепления троих… нет, двух с половиной своих товарищей.
Громко сглотнув, Митяй отвернулся и, спросив насчёт утолить голод и жажду, схлопотал свой первый нагоняй от сержанта. Жаль, не последний. Заодно досталось ещё одному «духу» – чернявому, кареглазому, в отличие от светловолосого и сероглазого Митяя. Тот спросил, есть ли тут честные давалки. Ну, то есть, где публичный дом ващщще?..
– Если хочешь послать его подальше, а он круче тебя и в грызло не хочется, скажи просто: «Дай вам боже здоровья». И всё, – посоветовал чернявому Митяй.
– Чё, тля? – Лицо чернявого было разбито в кровь кулаком сержанта. Наверное, поэтому он туго соображал.
– Ну, ты-то знаешь, что на самом деле послал ублюдка на три буквы. Попробуй, тебе понравится.
Не прошло и суток, а уже вся учебка без устали желала друг дружке здоровья, подаренного свыше…
* * *
Всего-то полгода миновало с тех пор. Бесконечно долгие полгода изнуряющих занятий в учебных классах, марш-бросков, стрельб, виртуальных тренажёров…
И вот все выстроились на краю полигона. После показательного выступления и парада присягу на верность Правообладателям у Митяя и его дружков примет не какой-то там вшивый командир базы, но сам Изаму Токугава, потомок древнего самурайского рода, Главный Акционер Всеблагого Контента. Стоит ли удивляться, что в войсках верховного командира-менеджера называют не иначе как Самураем? Присяга, кстати, отлично вписалась в порядок дня встречи на высшем уровне. Вот потому-то курсанты учебки, наряженные в учебные – именные! – комбезы, выстроились в шеренги и с час уже изнывали под солнцем, пока генералы и Самурай, окружённые стадом охранников и адъютантов, по очереди распинались о воинской чести, долге и совести.
В смысле – совести у них нет, сами-то под навесом, в тенёчке…
Всё это пафосное действо самозабвенно снимали телевизионщики, которых на базе собралось чуть ли не вдвое больше, чем служивых. Поэтому курсантам в камеры велено было зыркать браво и, по возможности, грозно. А для этого нужно всего лишь…
– Стоять смирно! – Вилсон оступился и едва не упал, лицо его побагровело от напряжения.
– Ну что, приступим?! – прошелестело над здоровенным тренировочным полем, над всеми его рвами с грязью и полосами препятствий, ростовыми мишенями и прочим-разным, призванным сделать жизнь новобранца крайне печальной. Это Самурай типа задал вопрос командиру базы, и тот с готовностью заявил, что так точно.
Тотчас ворота ангара распахнулись. Наружу вышла колонна самых опытных робов Старой Планины, способных в неповоротливых, в общем, экзо чуть ли не сальто сделать.
Над полем пронёсся ветерок – одновременно с облегчением выдохнули все курсанты сразу.
– Нет. Ещё я скажу.
Честное слово, строй застонал! Уж Митяй так точно. К тому же чёртова муха, кажется, прописалась у него на лице, а Вилсон, сволочь, следит!..
Робы протопали к довольно ровной площадке, на которой им предстояло поразить представителей Правообладателей и тортугов своими боевыми возможностями и чуть ли не танцевальными па.
Слово взял Покемон. Точнее – он взял в руки микрофон, и тот зафонил так, что личный состав базы вместе с гостями едва не оглох.
Кто дал сынку Самурая такое прозвище, неизвестно, но на территориях, подконтрольных Правообладателям, оно намертво к нему прилипло. Хотя, если честно, не очень-то отпрыск старинного рода был похож на Пикачу или ещё на кого из старых мультяшных монстриков. То, что волосы Ода Токугава, учёный с мировым именем, выкрасил в синий цвет, в носу его блестела серёжка, и на руках было тесно от татуировок, ещё ничего не значило – на родине Митяя какую только погань на улицах не встретишь. Так что ж, всех называть покемонами, обижать героев детства?..
Робы неторопливо, величественно даже, приближались к заданным позициям. Пулемётные ленты мерно позвякивали, гудели ранцевые генераторы за могучими сплетениями искусственных спинных мышц. Митяю показалось даже, что он почуял запах разгорячённого масла, но – далеко, вряд ли.
Что есть «роб»? Это мощь, сила, победа. Это экзоскелет, помогающий передвигаться по полю боя с тяжеленным пулемётом, неподъёмным для обычного человека. Это доспех, если хотите. А тот, кто облачился в доспех, – рыцарь, не иначе. Ведь логично, да? Митяй с детства мечтал стать рыцарем. Конечно, мультимиллиардером ему тоже хотелось стать, но рыцарь-роб – это вообще нечто!..
Как-то Вано презрительно скривился: «Роба даже без штанов завалить можно!» Вано – это тот самый чернявый парень, которому дал в морду Вилсон в первый же день на базе.
Микрофон безбожно фонил и всё никак не желал выдать хоть один приличный звук. «Техника в руках неандертальца», – хмыкнули рядом.
* * *
…шесть месяцев назад…
Ещё в приюте, до того, как Митяя усыновила парочка имперских божьих одуванчиков (на ребёнка полагалось пособие, которое можно и нужно было регулярно пропивать), он узнал одну простую истину: куда бы ни забросила судьба, держись поближе к кухне и больничке. В первой можно нажраться от пуза, а во второй дадут таблеток, если потом прихватит живот. Так что на базе Митяй быстро завёл знакомство сначала с поварихой Изаурой, толстой-претолстой мулаткой с Кубы, которая за каждый комплимент в свой адрес готова была вознаградить добавкой с подливкой, а потом – с медсестрой Агнешкой, миленькой блондинкой с заметными половыми признаками. Юный возраст курсанта дам не смущал, столь несущественный недостаток компенсировали его рост, широкие плечи и приветливое лицо с хитринкой.
Как-то раз Митяй заглянул к Агнешке (якобы ногу подвернул на марше), а там – чернявый Вано (типа палец ушиб на стрельбах). Уставившись, друг на друга, оба вмиг позабыли о «болячках». Агнешка же одобрительно смотрела то на одного, то на другого ухажёра. Блондинку ситуация забавляла, ей хотелось романтического мордобития в свою честь. «Выйдем?» – предложил чернявый по-имперски с заметным акцентом, сразу определив гражданство соперника. За медблоком, в тенёчке, где никто не видел, он протянул руку: «Меня Вано зовут»…
* * *
У Покемона попытались отобрать микрофон, но это оказалось не так просто сделать.
Робы выстроились в шеренгу и ждали команды.
В расплавленном небесном зное парили патрульные беспилотники.
Наконец мощные динамики, установленные у трибун, выдали не визг со скрипом, но нормальную человеческую речь.
– Господа! Друзья! Военнослужащие! – начал Покемон, красуюсь во вспышках фотоаппаратов, и после небольшой паузы продолжил: – Все вы знаете, что энергетические ресурсы нашей планеты истощены. Но вам никто не говорил, от вас скрывают, что изнурительной войне систем можно положить конец! Я, Ода Токугава, хочу сделать официальное заявление! Я…
И вот тут-то началось.
В смысле, громыхнуло и вспыхнуло так, что мало не показалось. Все непроизвольно пригнулись, когда полетели камни и осколки, кто-то закричал, схватившись за лицо, а Митяй даже обрадовался – проклятущая муха таки оставила его в покое.
Взвыла сирена.
Затрещали выстрелы. Причём стреляли у трибун. А ведь всё боевое оружие на базе нынче под замком – в связи с визитом больших шишек, в целях обеспечения безопасности, а то мало ли, ещё у кого из курсантов крыша поедет… Только у охраны боссов есть стволы и ещё у робов – они ж должны были продемонстрировать огневую мощь. Кстати, а куда они делись? Робы? Там, где стояли, клубилась пыль. Вот где рвануло…
Над головой мелькнуло что-то большое.
– Ложись! – запоздало скомандовал Вилсон.
Нечто большое оказалось вертолётом без опознавательных знаков, зато с турелью автоматической пушки и пилонами УР. К вертушке метнулся беспилотник – и вспыхнул в воздухе, сражённый очередью.
Кто-то рядом закричал, кто-то упал, двое схватились за головы, будто так могли себя обезопасить от всего и вся… Маменькины сынки! Там, откуда Митяй родом, пальбой и взрывами никого не удивишь. Не всем повезло получить прописку в гетто. Тяжело в детстве, легко в бою!
По уличным разборкам Митяй знал: выруби главаря конкурирующей банды – и половина дела сделана. Убив Самурая, ублюдки-тортуги (несомненно, заваруха на их совести) нанесут серьёзный урон Правообладателям. А Митяй уже почти что стал частью ВДП, и обратно в гетто, а то и в тюрягу сразу, ему не хотелось. А значит, нужно вмешаться.
С грохотом взорвался ещё один беспилотник.
– Отходим к казарме! – скомандовал Вилсон.
Увы, у Митяя были другие планы.
Почему он нарушил приказ сержанта?
А прикиньте сами. Пока командиры отведут курсантов к казармам, пройдет какое-то время. Пока откроют оружейки и выдадут личному составу реальные стволы вместо муляжей… А дорога каждая секунда. Короче, кому-то надо дать отпор врагу до подхода основных наших сил.
Забив на приказ Вилсона, Митяй что было духу помчал через полигон.
Боевое оружие тут есть только у робов – здоровенные многоствольные пулемёты. Правда, такую дуру вместе с боекомплектом обычному бойцу взять не под силу, да и отдача… Но Митяй не обычный боец, его полгода натаскивали воевать в экзоскелете. Да, только в вируталке натаскивали, но всё-таки!
Пот катился по лицу, дыхание с хрипом вырывалось из лёгких.
Нога угодила в ямку. Ай ё, едва не вывихнул лодыжку!.. Похромав с пяток метров, опять припустил.
У трибун творилось невообразимое, но Митяй старался туда не смотреть.
И напрасно. Зрелище там было куда приятнее того, что он увидел на площадке, где собрались перед заварухой робы.
У Митяя глаза на лоб полезли. Уж такого он не ожидал. Всех – всех! – робов накрыло взрывом. Точнее – взрывами. Тут, среди камней, было легко и просто спрятать мины. А потом, в нужный момент, кто-то нажал на кнопку и… Месиво, разодранная в клочья броня, лужи парующего масла…
– Надо же, какие люди. Здорово. – Вано внезапно возник рядом.
– Ты чего здесь?
– А ты?
Вот и поговорили.
Митяй кинулся к ближайшему робу. Тот ещё сучил ногой, а Вано наоборот – побежал к тому, от которого мало что осталось. На что рассчитывал чернявый? Во-первых, выбранный им экзо был безнадёжно повреждён. Во-вторых, на Митяе хотя бы учебный комбез, очень похожий на боевой, правда, куда менее функциональный, и всё же с набором нужных разъёмов и датчиков, получающих сигналы от мышц человека, а потом… Сейчас это неважно, принцип действия Митяй расскажет как-нибудь в другой раз. У Вано же обычный пехотный комбез, он из другого взвода, он никак не сможет управлять оснасткой роба!
Но Вано и не собирался впрягаться в экзо. Это Митяй понял, когда чернявый выдернул из того, что осталось от роба, пистолет-пулемёт «Клинок». Личное оружие бойцов, вот что было нужно Вано!
– Помоги! – прохрипел Митяй.
Вано вмиг оказался рядом. Пару пассов руками, щелчки и протяжное фу-ууу стравливаемого воздуха, и вот уже экзо соскользнул с тела прежнего хозяина. У того плескало алым из груди, шлем разворотило, лицо сильно посекло, и на губах вспухали багровые пузыри, когда воин-роб резко, со свистом, выдыхал.
– Извини, брат, так надо, – сказал ему Митяй. – Помощь скоро будет.
Не было времени перевязывать его, вкалывать обезболивающее.
Бедолага – жизнь едва теплилась в нём – слабо кивнул.
И тут Митяй заметил, что к ним бежит мужик в шортах, футболке и с видеокамерой на плече. Журналюга! Конец света настанет, а такие, как он, будут брать интервью и снимать огни ада. Ну и пусть. Митяю нужен шлем, это сейчас главное. Он стащил с башки соседнего роба вроде бы целую сферу – и на него уставились глаза мертвеца. Выругавшись, Митяй отвернулся – как раз вовремя, чтобы заметить вспышки выстрелов и отпрыгнуть. Пули с визгом отрикошетили от камней.
Стрелял журналюга. Видеокамера у него была очень интересная, в неё вмонтировали автоматическое оружие – хорошенькое же кино этим девайсом можно снять!
Вано открыл ответный огонь по журналюге, но, нарвавшись на пулю, вскрикнув, упал.
Митяй вжался в камни. Очередь, просвистевшая в сантиметре над затылком, заставила замереть, прикинуться трупом. И скоро Митяй таковым станет на самом деле, когда «журналюга» с «камерой» подойдёт ближе.
Была, не была, Митяй вскочил.
Загрохотали выстрелы.
Он рухнул возле трупа, с которого снял шлем, прикрылся им и с удивлением понял, что его даже не зацепило. Повезло. Осторожно выглянул из-за тела. Где журналюга?
Тот лежал совсем рядом. А камера метрах в полутора от него. Мёртв.
Вано постарался? Но товарищ, зажимая ладошкой рану на плече, лишь покачал головой и указал на раненого роба, которого они вытащили из экзо. Тот был ещё жив – алые пузыри вспухали на губах. В руке у рыцаря-роба был «Клинок».
Чуть повернув голову, умирающий роб уставился на Митяя – мол, чего медлишь, давай.
И Митяй дал.
Шлем идеально подошёл. Наушники – есть, целы. Ларингофон прилип к горлу. Прикусывая силиконовую тангенту можно переключаться с волны на волну. В эфире, кстати, творилось чёрт знает что: крики, ругань, беспорядочные команды!.. Внезапно Митяй услышал голос Самурая – тот говорил по-японски, наверное, то есть непонятно. Митяй решил остаться на этой волне.
Прежде чем втиснуться в экзо, где все разъёмы соединятся автоматически, Митяй ещё раз взглянул на «журналюгу». На запястье у того была набита точно такая же татуировка, как у Вилсона: летучая мышь, растопырившая крылья. Он что, боец ВДП? И не просто боец, но спецназовец? Что за чертовшина?!
По телу прошла дрожь, пару раз дёрнуло током. На забрале шлема с внутренней стороны побежали столбцы цифр, текстовые сообщения, высветилась прицельная сетка. Есть соединение с системами, и нафиг проверку блоков и узлов, отмена и ещё раз отмена, и так ведь ясно, что проблем хватает, от лобовой брони мало что осталось, Митяй практически не защищён.
Несколько секунд понадобилось на то, чтобы встать.
Вано пристроился сзади, вроде как прикрылся робом, но и сам при этом прикрывал тыл Митяя – задница у роба самое уязвимое место.
Двинули к трибунам, где сверкали вспышки выстрелов.
Экзо работал вполсилы. И повреждения тут не причём. Просто учебный комбез ограничивал возможности курсанта, подавал ослабленные сигналы – чтобы новичок не смог причинить вред себе, оборудованию и вообще какой-либо собственности ВДП. Поэтому и так не шибко юркий роб едва полз – будто Митяя засунули по шею в воду и заставили бежать стометровку на время.
А ускориться не помешало бы. Каждая секунда могла стать судьбоносной для тех, кто собрался на базе.
На ходу Митяй открыл огонь. Кратность прицела, встроенного в шлем, позволяла на значительном расстоянии высматривать стреляющих по трибунам и помогать им впредь так не делать. Минус один враг. Минус два. Митяй точно в тире. Он сразу повеселел.
– Убей их всех! – завопил сзади Вано.
Вот только рано они обрадовались.
Ракета, выпущенная вертолётом, взорвалась слишком близко, Митяя аж подняло над полигоном и уронило на бок. В наушниках запищало, на забрале вспыхнуло красным сообщение о том, что пробит главный маслопровод, перегрев… Короче, всё плохо.
Экзо протянет пару минут максимум, а потом его заклинит, и Митяя придётся, как сардину из консервной банки, из него выковыривать, распилив броню на куски. Но это будет потом, если будет. А пока что у Митяя есть ещё время.
Камера заднего вида повреждена, выдаёт мерцающую картинку. Но всё же и того хватило, чтобы увидеть: Вано больше не прикроет тыл. Если вам оторвало ноги и разворотило живот, вы не сможете двигаться следом за робом. Прощай, друг!
А ведь каких-то пару часов назад, они встретились и поговорили. «Слышь, Вано, у меня есть просьба», – Митяй изложил суть дела. А потом, когда чернявый отвлёк медсестричку Агнешку на себя, – они славно провели время на операционном столе – Митяй позаимствовал из шкафа с лекарствами пару упаковок снотворного. Затем он прогулялся на кухню и вызвался лично сервировать трапезу для сержантского состава. Понятно, знойная мулатка Изаура (она очень любила, когда её называют знойной) не смогла ему отказать.
– Надеюсь, Вилсону понравился компот! – невесело хохотнув, Митяй вновь открыл огонь по врагам Правообладателей, а через пару секунд у него заклинило локтевой сустав правой «руки».
Вертолёт приземлился у трибун.
К нему сразу помчали «журналюги», пятеро. На ходу они стреляли «видеокамерами». И с ними к вертушке бежал… Покемон! Его никто не держал, не толкал в спину, не наводил на него оружие! Чёртов Покемон сам – добровольно! – бежал к вертолёту!
Что это значит? На миг Митяй оторопел. Но всего лишь на миг. Ода Токугава – предатель, вот что это значит. А с предателями и стукачами разными там, откуда Митяй родом, расправлялись с особой жестокостью.
Прицел шлема увеличил фигурку. Синие волосы, серёжка в носу. Теперь только нажать на спуск…
– Дмитрий Воронин, не стрелять!!! Приказываю не стрелять!!! – голос Самурая через наушники ворвался в голову Митяя.
Откуда Главный Акционер Всеблагого Контента знает, как его зовут? Митяй не сразу сообразил, что учебный комбез именной, и при подключении его к системам экзо инфа упорхнула на сервер базы, а уж оттуда, имея доступ…
– Есть не стрелять! – прохрипел Митяй.
Вертолёт с предателем на борту поднялся в воздух. Папочка испугался за ублюдка-сыночка. Этот урод Самураю дороже интересов Правообладателей! Если б мог, Митяй сплюнул бы, но когда ты в шлеме…
«ОСТАНОВ» – высветилось на забрале.
И экзо окончательно заклинило.
* * *
– Благодарю за службу, воин. – Изуму Токугава печально, как показалось Митяю, смотрел на него раскосыми глазами.
– Служу Правообладателям! – рявкнул Митяй, которому пришлось минут сорок ждать, пока его извлекут на свет божий из-под титана и электроники, а теперь так ещё мутило и зудела вся кожа. Впервые ведь «в поле» опробовал экзо, без привычки совсем.
– Есть какие-то пожелания? – Самурай скрестил руки на груди.
На подобные вопросы, гордо задрав подбородок, принято отвечать «Никак нет!», но Митяй не любил и не умел поступать так, как принято:
– Есть. Не пожелание. Предложение.
Самурай удивлённо нахмурился.
– Из-за э-э… инцидента… – Не скрывая своего превосходства, Митяй ухмыльнулся. Самурай не откажет, он вот где у Митяя! – Короче, может сорваться одно важное мероприятие, запланированное на сегодня. Господин Токугава, этого нельзя допустить…
* * *
«Торжественно клянусь…» – звучало эхом в башке Митяя.
Последний боец его взвода вернулся в строй, прижимая к груди не учебный какой муляж, но настоящее боевое оружие.
Вилсон спал стоя, чуть опустив голову и покачиваясь вперёд-назад. Подействовал компот, подслащённый снотворным. Один-один, подумал Митяй, глядя на него. Проходя перед строем, Главный Акционер Всеблагого Контента – пока что главный; если уж этот мозгляк сумел стать начальником, то у Митяя и подавно получится занять его место – остановился перед сержантом и покачал головой. Два-один и окончательная победа, решил Митяй, заметив, как секретарша Токугавы навела на Вилсона сканер наладонника и сделала пометки, потыкав пальцами в экран. Пожизненный бан американцу!
Всё это время парни косились на Митяя, и лишь только Самурай отбыл в сопровождении охраны и группы поддержки в мини-юбках, Митяй кивнул.
В тот же миг дружно рявкнули тридцать молодых глоток:
– Дай вам боже здоровья, сержант!!!
Вилсон вскинулся. Побагровев, он обвёл строй ненавидящим взглядом, а потом, махнув рукой, поковылял к офицерской казарме. Провожал его задорный искренний хохот.
Начиналась служба на благо Правообладателей.
И раз уж главный зачинщик перемирий перебежал к врагу, служба эта будет оч-чень долгой.
И это хорошо. Митяю понравилось стрелять по живым мишеням. |
Рассказ открыт для комментариев