20:23 19.05.2023
Сегодня (19.05) в 23.59 заканчивается приём работ на Арену. Не забывайте: чтобы увидеть обсуждение (и рассказы), нужно залогиниться.

13:33 19.04.2023
Сегодня (19.04) в 23.39 заканчивается приём рассказов на Арену.

   
 
 
    запомнить

Автор: Корво Атано Число символов: 39992
29. Женщина на корабле. Водный мир. Финал
Рассказ открыт для комментариев

s005 Весталка


    Он плыл по воздуху, купаясь в звуках Шопена и наслаждаясь невесомостью. Музыка уносила его в дни молодости, когда он ходил по земле, общался с людьми и порой… под настроение… без особого желания… ел мясо.
    Мучительный спазм согнул его тело. Вопль отчаянья выплеснулся из перекошенного судорогой рта. Бортовой компьютер, видя такое, включил искусственную гравитацию корабля, и человек мягко опустился на пол каюты.
    — Что с тобой, Вадим? — участливо спросил синтезированный голос.
    Звериное рычание было ответом. Человек заколотил кулаками по мягкой обивке:
    — Мяса хочу!
    — Сказать тебе, сколько миллионов раз я это слышал? — спросил компьютер.
    — Нет! — огрызнулся человек. — Займи меня чем-нибудь! Отвлеки!
    — Хочешь, посмотрим все серии «Техногенной сингулярности»?
    — Мы смотрели их тысячу… — начал мужчина.
    — Семьсот пятнадцать раз, — договорил компьютер.
    Закрыв лицо руками, человек заплакал.
    — Вадим, не разрывай мне сердце, — произнёс голос.
    — У тебя больше нет сердца, Пётр, — мужчина отнял ладони от раскрасневшегося лица. — Когда я подключал твоё тело к системе копирования сознания, твоё сердце уже не билось. Ты просто…
    — Заперт внутри электронного мозга?
    — Нет. Я допустил ошибку, — Вадим вытер слёзы. — Раз я не мог спасти твою жизнь…
    — Хочешь сказать, что не должен был спасать меня, обрекая на убогое существование в виде искусственного интеллекта?
    — Я должен был спасти тебя. Ты мой друг. Я жалею лишь об одном — что похоронил твоё тело в космосе.
    — Таков древний обычай космонавтики, ты же знаешь. Человек пустоты да упокоится в пустоте.
    — Я должен был съесть тебя! — мужчина стиснул кулаки. — Ведь это мясо. Животный белок. Я так страдаю! Тут только овощи. Дурацкий спасательный шлюп не умеет выращивать ничего другого!
    — Вадим, ты был тогда другим человеком. Ты не стал бы есть своего мёртвого друга.
    — Нет. Я просто был человеком, — Вадим печально покачал головой. — А теперь я перестал им быть… Слушай, включи какой-нибудь фильм, а? Из самых нелюбимых. Вряд ли он успел мне надоесть…
    — Вот, я выбрал для тебя. Называется «Изгой». Герой попадает на необитаемый остров и разговаривает с футбольным мячом, как с живым существом.
    — Ты сволочь, Пётр.
    — Я знаю, — согласился компьютер.
    
    Вой корабельной сирены выдернул Вадима из сонного забытья. Похоже, ночной кошмар сбывался. Эти ублюдки — метицелане — обнаружили его шлюп, тщательно скрывавшийся на самой окраине их звёздной системы. Они пришли, чтобы уничтожить его.
    — Пётр, сколько их? — перекричал он сирену. — Мы успеем смотаться?
    — Не волнуйся, — успокоил голос. — Это не атака. Я фиксирую искусственный объект на подходе к системе.
    — Звездолёт?
    — Не совсем. Объект не излучает и не маневрирует, зато имеет заметную прецессию.
    — Мёртвый корабль… — понял Вадим. — Как близко он к нам пройдёт?
    — Достаточно.
    — Не наше дело, — отмахнулся мужчина. — Зря включал сирену. Я посплю. Выруби свет.
    Лежа в темноте, Вадим думал о мёртвом звездолёте — жертве метеоритной атаки или взрыва двигателя. Остатки воздуха, вырвавшегося из жилых отсеков, образовали мельчайшую ледяную крошку, кружащую вокруг безжизненного остова. Экипаж, замороженный и высушенный глубоким вакуумом, крутился в пустоте, беззвучно ударяясь об стенки отсеков. Нетронутый груз в обесточенном трюме … Какая-нибудь глупость, вроде электроники, теперь устаревшей и бессмысленной… или продолговатые цилиндрические объекты с яркими этикетками, изображавшими зелёный луг, на котором паслись коровы…
    Вадим распахнул глаза:
    — Пётр, свет! Раскручивай тёмное ядро. Мне нужная полная тяга. Проверь скафандр и абордажный топор.
    — Что такое?
    — Это мясовоз, — выпалил Вадим. — Специальный корабль, доверху нагруженный первосортной консервированной говядиной. Двести или даже триста тонн чистейшего мяса!
    — Ты бредишь, друг. С тем же успехом это может быть корабль с колонистами или военный корвет.
    — Ты же знаешь, — мужчина задержался в дверях каюты. — Мне подойдёт любой белок.
    
    Вадим подлетел к чёрной громаде корабля и приклеился подошвами к обшивке. Это было пугающее приключение, и его сердце замирало, когда он видел в свете нашлемного фонаря древнюю, побитую метеоритами поверхность. Вся операция должна была занять несколько минут, чтобы шлюп, двигавшийся рядом с гостем из межзвёздного пространства, не успел залететь вглубь системы и попасть на глаза населяющим её метицеланам. На страхи и сомнения времени не оставалось. Активировав размыкатель материи, встроенный в лезвие топора, человек принялся сноровисто разрубать корпус судна. Вырубив для себя окошко, космонавт залетел внутрь и запустил сканирующий зонд. Шарообразный робот отправился исследовать корабль, проплавляя себе дорогу во внутренних переборках и люках.
    Атмосферы не было. Судя по греческим надписям в коридорах, корабль построили иорнийцы. Вадим выругался, отгоняя неприятные воспоминания. Переключив топор в режим гравитационной кувалды, он принялся осматривать палубу за палубой, каюту за каютой, методично проламывая стены и двери. Везде было пусто. Либо корабль успели ограбить до него, либо экипаж эвакуировался основательно и без спешки.
    Когда надежды уже не оставалось, пришёл сигнал от сканирующего зонда. Тот что-то нашёл.
    
    Грузовой отсек был пуст. Миллион кубометров пустоты. На дальнем конце висел зонд и мигал зелёным огоньком, подзывая хозяина. Ускорившись, Вадим прыгнул на противоположную стену, и она тут же стала ему полом. Рядом с зондом покоился массивный прямоугольный контейнер. Космонавт стёр с крышки пыль. Сквозь стекло на него глядело застывшее лицо молодой девушки. «Криокапсула», — понял Вадим. Пританцовывая, насколько позволяли липкие подошвы скафандра, мужчина сделал вокруг находки круг. Слёзы счастья мешали ему видеть, но он всё же сумел перерезать удерживавшие контейнер тросы. Ухватившись за ручку на боку капсулы, Вадим принялся прорубать себе дорогу в космос. Слезинки плавали внутри шлема мутными шариками, застревая в многодневной щетине, но он улыбался и работал топором.
    
    — Криокапсула, понимаешь? — Вадим поднял глаза к потолку кают-компании, где находилась камера, служившая Петру глазами. — Идеальная сохранность продукта.
    — Ты её съешь? — спросил компьютер.
    — Конечно! Ты поможешь мне с рецептами. У нас на грядках растёт соя, значит, будет соевый соус.
    — Ты его не любишь.
    — Он мне просто надоел, но к мясу нужен соус. Посмотри на неё… — Вадим склонился над контейнером и заглянул сквозь прозрачную крышку. — Она такая маленькая. Как ты думаешь, сколько в ней килограммов? Семьдесят?
    — Максимум, пятьдесят, — поправил Пётр.
    — Не может быть. Почему так мало? — заныл Вадим.
    — А она красивая… — донеслось сверху.
    — Брось. Она мёртвая, — отмахнулся мужчина. — Уже несколько сотен лет. Сколько корабль летел по инерции? Капсула была обесточена.
    — Вадим, что там написано на капсуле? Это по-гречески? Ты ведь умеешь.
    — Это иорнийский, — уточнил мужчина. — Тут написано «Марина Иодимасия, весталка храма Вагдаамис Магна, порт приписки Вагдаамика-129».
    — А что такое «весталка»?
    — Ну, вообще, весталка — это девственница, поддерживающая огонь в храме богини Весты, — пояснил Вадим. — Но иорнийцы плохо знают древнюю историю, поэтому называют весталкой любую жрицу.
    — Ясно. Как будешь открывать?
    — Топором аккуратненько пройдусь вдоль стыка, — Вадим осмотрел крышку.
    — Я запрещаю пользоваться топором внутри корабля, — сказал компьютер.
    — Что ещё за новости?
    — Это опасно. Я не хочу, чтобы ты развоплотился у меня на глазах. Что я буду делать один?
    — Я осторожненько!
    — Вадим, давай без спешки. Спокойно запитаем капсулу от бортовой сети и откроем через пульт на крышке.
    — Хорошо, — сглотнул Вадим. — Я подожду.
    Капсула отозвалась на подачу питания жизнерадостными огоньками датчиков. Пошёл прогрев, смотровое окошко запотело.
    — Это не испортит продукт? — озвучил свои опасения Вадим.
    — Лавинная разморозка — самая безопасная. Всем атомам разом возвращается их прежняя тепловая энергия и кинетический вектор…
    — Зачем? — не понял мужчина.
    — Чтобы они продолжили движение.
    — Лишняя трата времени, — Вадим подёргал крышку.
    — Терпение, — попытался успокоить его компьютер, но тот продолжил тянуть за ручки.
    Крышка со щелчком поддалась. Из капсулы вырвался прохладный пар. Девушка лежала на мягком основании — руки по швам. На животе — какая-то книжка. Хмыкнув, Вадим уже собирался зашвырнуть её в угол, но девушка открыла глаза и схватилась за книгу обеими руками. От неожиданности Вадим убежал и заперся в своей каюте. Он вышел только через час, когда Пётр убедил его, что гостья слишком слаба, чтобы причинить ему вред…
    
    Они обедали на камбузе — Вадим и Марина. Мужчине было стыдно за свою трусость, но он не видел живых людей довольно давно и успел от них отвыкнуть.
    — А ты вообще кто? — спросила девушка, неспешно поглощая густую соевую похлёбку.
    — Космический бомж, — без обиняков признался Вадим.
    — Это как? — не поняла гостья.
    — Бездомный бродяга. Живу на окраине метицеланской системы. Они даже не знают о моём присутствии. Метеоритный пояс тут большой — есть, где спрятаться.
    — А голос с потолка? — прошептала Марина.
    — Это Пётр. Товарищ мой. Когда-то у нас был свой межзвёздный корабль, но потом мы попали в переделку. Корабль накрылся медным тазом. Всё, что удалось спасти, это аварийный шлюп. Пётр умирал, и мне пришлось засунуть его разум в бортовой компьютер.
    — Печально слышать… — расстроилась иорнийка. — Ты не думал вернуться домой?
    — У меня нет дома. Мне одинаково хорошо везде, — сказал Вадим.
    — Разве тебя не тянет к людям?
    — Люди меня тут же убьют, как чужака. Космический бомж — нежеланный сосед. А метицелане ещё и религиозно озабоченные ребята. Они шлёпнут меня в соответствии со своими суевериями.
    Весталка поморщилась, когда Вадим упомянул религию.
    — Кстати, что случилось с вашим кораблём? — спросил хозяин.
    — Понятия не имею. Я была в криостазисе, — пожала плечами девушка.
    — Куда вы летели?
    — В эту систему. Тут есть центральная планета метицелан…
    — Каламус, — кивнул Вадим.
    — Да, Кхалаамус. Между нашими нациями были разногласия две тысячи лет, потому что Лорд Иегудда враждовал с Килнито.
    — Неужели поссорились гады? — радостно воскликнул Вадим.
    — Лорд Иегудда-Сеятель — не гад, а мой бог и создатель иорнийской нации, — жёстко сказала Марина. — У него был конфликт с Килнито, поэтому мы воевали с метицеланами. Но потом Волшебники снова подружились, и конфликт исчерпал себя. Наш корабль летел с миссией мира.
    — Да мне по барабану, — пожал плечами Вадим. — Иегуддовы отродья и Килнитовы отродья мне одинаково безразличны. Зато мне интересно, почему тебя бросили на корабле одну. Есть идеи?
    — Откуда мне знать? Я была ледышкой! — вспылила гостья.
    — Что вы везли в трюме?
    — Дипломатические подарки — драгоценности, предметы роскоши, реликвии…
    — История стара как мир, — хохотнул Вадим. — Почему они не прихватили тебя с собой, когда сматывались с грузом?
    Марина опустила глаза: — Они с самого начала не хотели брать меня с собой, потому что, видите ли, женщина на корабле — дурной знак… Но кто-то же должен прислуживать богам в корабельном святилище Иегудды Лорда Света и Вагда…
    — Хватит, — гневно прервал её Вадим. — Я не хочу слушать про Волшебников, черти их раздери! Не на моём корабле.
    — Не знаю, чем тебя так прогневили наши боги, но как пожелаешь, капитан Вахдаим, — насупилась гостья.
    — Вадим, — поправил хозяин.
    — Вахд… Вадим, — еле выговорила Марина. — У тебя сложное имя.
    — Обычное имя, просто очень старое… — мужчина нахмурился.
    — Что ты будешь со мной делать, капитан Вадим? — спросила девушка.
    — Когда ты восстановишься, засуну обратно в криокапсулу и отвезу на родину. Как она там называется?
    — Вагдаамика-129. Она названа в честь Лорда… — начала было весталка.
    — Не надо! — прервал её капитан. — Я же просил, ни слова о Волшебниках… Я, пожалуй, пойду в свою каюту.
    — Ты действительно отвезёшь меня домой? — недоверчиво спросила девушка.
    — Когда я врал? — широко улыбнулся Вадим. — Конечно, отвезу. Я же сказал, мне без разницы, где болтаться.
    
    Запершись в каюте, Вадим позвал друга:
    — Пётр, приём!
    — Да?
    — Что она делает?
    — Читает книгу в своей каюте.
    — Ту самую?
    — Да. Я пытался прочесть, но там на иорнийском. Показать фотографии страниц? Ты же у нас эксперт, — Пётр хмыкнул.
    — Не стоит. В книге, наверняка, религиозная чепуха…
    — Так что ты решил? — серьёзно спросил друг.
    — Надену скафандр, возьму топор, но включать не буду, а легонечко ей по голове тюк! — Вадим оживился. — Я уже придумал, как соорудить гриль, чтобы…
    — Ты её всё-таки убьёшь, — мрачно констатировал голос.
    — А что мне ещё делать? Я кто — спаситель всех затерянных в космосе?
    — Она девушка и она в беде. Марина уже и так многое пережила…
    — Вот! Пожила и хватит.
    — Дай ей шанс. Тебе ведь скучно, разве нет?
    — Я привык. К тому же, она ест мои овощи, а оранжерея не резиновая. Одному хватает за глаза, а двоим — не особо. Совсем отощаем… — Вадим вдруг осёкся, ошарашено хлопая глазами. — А действительно! Пусть поживёт подольше. Буду её откармливать!
    
    — Я уже наелась! — протестовала Марина, но Вадим был настойчив:
    — Ещё одну ложечку — за Петю и за меня.
    — Спасибо. Всё очень вкусно. Каша и суп, и блинчики. Я наелась. Больше не лезет, — призналась девушка.
    — Ложечку за Лорда Иегудду? — с надеждой спросил мужчина.
    — Я должна беречь фигуру. Я же весталка — невеста Лорда Вагд…
    — Фигуру беречь! — вспылил Вадим. — Да ты же худющая. Посмотри на себя. Кожа да кости! Ты так никогда не восстановишься после криостазиса. Ешь! — он навис над ней с ложкой лечо.
    — Нет! — Марина вскочила. — Силком кормить будешь, чтобы я разъелась, как свинья?
    Вадим переменился в лице, снова став сахарным:
    — Что ты, Мариночка, я же о тебе забочусь!
    — Последние три дня ты только и делаешь, что пичкаешь меня едой. У меня уже бока округлились. Ещё чуть-чуть и живот будет выпирать! Я стану некрасивой… — хлюпнув носом, Марина заплакала.
    — Довёл человека до ручки. Вадь, не стыдно? — спросил Пётр.
    — Заткнись, предатель, — прошипел Вадим.
    — Не плачь, голубушка, — он сел рядом с девушкой. — Как мне тебя развеселить?
    Немного успокоившись, Марина сказала:
    — Хотите, я вам книжку почитаю?
    — Это ведь религиозная книга? — нахмурился Вадим.
    — Конечно! Это наш иорнийский Канон. Тут рассказано, как возникли двенадцать Волшебников и как они создали нас — людей.
    — Я и без книжки знаю, как они появились, — бросил Вадим. — Все двенадцать гадёнышей.
    — И как же они появились? — натянуто улыбнулась весталка.
    — Не хочу заводить эту тему.
    — Расскажи, раз начал, — вмешался Пётр. — Интересно будет послушать, как различаются ваши версии.
    — Хорошо, — махнул рукой Вадим. — Сами напросились… Вначале была Земля.
    — Великая Праматерь Человечества, — кивнула девушка.
    — У Земли были десятки колоний. Все они отставали от неё в развитии на сотни и даже тысячи лет, потому что ровно столько длился полёт первых колонистов. Развитые земляне мало интересовались судьбой своих колоний и практически не навещали их — человечество вступило в эру постгуманизма, когда люди перестали быть людьми, но стали кем-то большим… Вроде богов.
    — Внелюди! — зло бросила весталка.
    — Типа того, — кивнул Вадим. — Некоторые из землян всё же покидали пределы солнечной системы, чтобы путешествовать между звёзд. Это были отшельники, бродячие торговцы и первооткрыватели…
    — Предтечи, — как зачарованная, произнесла девушка.
    — Они покидали Землю на сотни и тысячи лет, чтобы вернуться и обнаружить, что её население развилось во что-то невообразимое. Предпоследний раз это был разум-улей, объединявший всех живущих на Земле.
    — Проклятый Вавилон, — прошептала Марина.
    — Когда отшельники вернулись в последний раз, они обнаружили Землю опустевшей, — продолжил Вадим мрачно. — Бродячие торговцы и первооткрыватели стали накапливаться на земной орбите, ожидая прибытия других кораблей. Многие из них были бесконечными людьми…
    — Внелюдьми, — поправила гостья.
    — Неважно. Они могли жить вечно. Посовещавшись, остатки землян решили, что всё дело в неконтролируемом развитии человечества, которое либо перевело население Земли на некий новый уровень бытия, либо уничтожило полностью. Отшельники понимали, что та же самая судьба ждёт все человеческие колонии, если позволить им развиваться до состояния, когда люди перестают быть людьми, то есть живут вечно, размножаются неполовым путём, модифицируют себя и сращивают с машинами, достигая невероятного могущества… Отшельники решили положить этому конец. Достигнув одной из ближайших колоний, они отобрали среди местных жителей двенадцать самых яростных ретроградов и моралистов, поборников чистоты генотипа и противников любых телесных и умственных улучшений. Это и были будущие Волшебники. Земляне наделили их неуязвимостью — уничтоженный Волшебник возникал там же, где его убили, и продолжал бой. Волшебники получили способность запоминать любые материальные объекты, чтобы по собственному желанию воспроизводить их в неограниченных количествах там, где им вздумается. Мощь Волшебников питалась от звёзд — она была практически бесконечна. Когда они исчерпывали одну звезду, то тут же подключались к следующей. Когда Волшебник умирал, на его месте появлялась его молодая копия, и он продолжал своё чёрное дело.
    — Священную миссию! — гневно поправила Марина.
    — Грязную работу, — не согласился Вадим. — Они должны были уничтожить внечеловеческие миры и заселить их новыми людьми, воспитанными в страхе перед прогрессом и телесными модификациями. Людям впредь запрещалось создавать повторители — технологию, позволявшую копировать материальные объекты в любых количествах. Людям запретили биологическое бессмертие. Путешествия быстрее скорости света. Создавать искусственный интеллект. Запретили даже долгожительство. Волшебники летали от колонии к колонии, стирая их и заселяя копиями идеологически преданных людей. Когда одна из таких колоний ослушивалась и снова вставала на путь прогресса, то её стирали и заселяли снова.
    — Всё так! Во имя Человечества, — согласно закивала весталка.
    — Ты знаешь, что стало с теми, кто создал Волшебников? — спросил Вадим, взглянув гостье в глаза, и та отвернулась.
    — Вижу, что знаешь. Волшебники уничтожили своих создателей. Затравили их, как зверей, насылая на них армию за армией — копии кораблей с копиями людей на борту. В конце концов, все отшельники были уничтожены, и более ничто не мешало могуществу Волшебников…
    — Ну как, похоже на твою книжку? — внезапно развеселился Вадим. — Ты не заснула?
    — Ты всё правильно рассказал, — признала девушка. — Но мне было дико слушать, потому что ты рассказывал так, будто это нечто обыденное… исторический анекдот. А ведь это сакральные тексты! Наша вера. У тебя Волшебники — это люди, но они же боги! Как и Предтечи, их создатели! А у тебя и Предтечи тоже люди. Летают на корабликах, пугаются чего-то… А они ведь боги! Понимаешь разницу, Вадим?
    — Не особо, — пожал плечами мужчина. — Я считаю Волшебников подонками, которые убили собственных создателей ради власти…
    — Ради торжества своего Предназначения! — возразила Марина. — Предтечи были внелюдьми. Разве не для этого были созданы Волшебники — бороться с перерождением людей во внелюдей?
    — Не буду спорить, — примирительно поднял руки капитан.
    — И ещё, — продолжила девушка. — Иегудда Лорд Света…
    — Я не хочу слышать про Волшебников! — предупредительно рыкнул Вадим.
    — Он не убивал своего создателя, — закончила гостья упрямо.
    — Да ладно… — издевательски бросил хозяин. — Ещё чего расскажи!
    Вместо ответа она открыла книжку и стала читать вслух:
    — Когда наш господь Иегудда-Сеятель был на охоте на внелюдей, два Волшебника — Нафангаил и Килнито — вонзили Копьё Вечной Тьмы в грудь Лорда Вагдаама-Предтечи, создателя Лорда Иегудды. Вернувшись с охоты, Лорд Иегудда застал своего родителя мёртвым и впал в ярость. Он похоронил своего отца в Дальней Пещере Космоса, а сам принялся мстить обидчикам. Две тысячи лет летал он от колонии к колонии и жёг цивилизации, засеянные Нафангаилом и Килнито. Потом он всё же простил их, и все двенадцать Волшебников снова стали работать сообща…
    Марина оторвалась от чтения и продолжила своими словами:
    — Легенды говорят, что Лорд Вагдаам не убит до конца — однажды он очнётся ото сна и выдернет из своей груди Копьё Вечной Тьмы, чтобы воссоединиться со своим сыном — Лордом Иегуддой… Что скажешь на это, капитан?
    Вадим стал растирать лицо ладонями:
    — Впервые слышу, чтобы у Иегудды был отец…
    — Они не были в кровном родстве, — пояснила Марина. — Тут имеется в виду духовная преемственность.
    — И что, так две тысячи лет летал и жёг метицелан? — переспросил Вадим.
    — Да, — подтвердила Марина. — Как потомственная весталка в святилище Лорда Вагдаама, я имею доступ к архивам. Мы действительно воевали с метицеланами и закончили совсем недавно.
    Вадим поднялся:
    — Что-то я устал. Пойду, отдохну у себя в каюте.
    
    Когда Вадим закрылся, он позвал Пётра:
    — Слышал историю?
    — Конечно.
    — Чего только не придумают… Лорд Вагдаам-Предтеча! Я и не знал, что его грохнул не Иегудда, а эти двое — Килнито и Нафангаил…
    — Мне кажется, этому Вагдааму не было особенной разницы, кто именно воткнул ему в грудь Копьё Вечной Тьмы — его сын Иегудда или эти две ошибки отбора…
    — А вот про Дальнюю Пещеру Космоса мне понравилось… — мечтательным голосом заметил Вадим. — Умеют же приукрасить! Спит, но однажды проснётся! Поэзия. А всего-навсего двое замочили третьего подлым ударом в спину.
    — А может, он и вправду выжил? — спросил голос.
    — Что-то я не пойму, к чему ты клонишь, — поднял бровь Вадим.
    — Вдруг Лорд Вагдаам и вправду спит?
    — Ха-ха! Тогда я бы на его месте не просыпался, — хохотнул мужчина. — А что? И в правду, давай-ка спать.
    — Когда ты убьёшь её? — внезапно спросил Пётр.
    — Когда-нибудь. Мяса хочется, а она никак не толстеет. Беда.
    — Не убивай её, пожалуйста.
    — Я подумаю. Когда проснусь, — пообещал Вадим.
    
    — Пётр? — позвала девушка, подняв глаза к потолку своей каюты.
    Никто не ответил.
    Она позвала ещё несколько раз, и сверху раздался голос:
    — Я не афиширую своё присутствие в каждой точке корабля, Марина. Это лишает пассажиров приватности. Но если ты настаиваешь, я готов говорить с тобой и здесь.
    — Ты ведь друг Вадима?
    — Конечно.
    — Я совсем не нравлюсь ему, как женщина. Он предпочитает что-то другое — мужчин или, может быть, мальчиков? — начала весталка робко.
    — Почему бы тебе самой у него не спросить? — предложил голос.
    — Мне неловко. Я думала, ты мне скажешь…
    — Хорошо. Я скажу, — согласился Пётр. — Вадим всегда был скромен с дамами, но он никогда не был затворником. Пока у нас был корабль, у него случались романы. Когда же мы оказались вдвоём, в этом шлюпе, он очень страдал от отсутствия дамского общества — достаточно долгое время, но вегетарианская диета сделала своё. Его страсти угасли.
    — А что плохого в вегетарианской диете? — удивилась девушка. — Я всю жизнь на ней живу, и со мной всё в порядке.
    — Вадим особенный. Его метаболизм очень сильно завязан на животные белки. Они регулируют некоторые функции в его организме…
    — Ты хочешь сказать, что если мы достанем ему мясо, он проявит ко мне интерес? — оживилась Марина.
    — Его ни в коем случае нельзя допускать до мясной пищи, — резко бросил Пётр. — Всякий раз, когда он ел мясо, происходили плохие вещи.
    — Он был преступником? — охнула весталка.
    — Нет. Там, где мы путешествовали, не было законов, чтобы их преступать. Мы были звёздными первопроходцами. Вадим был нашим капитаном. И нам — его друзьям — несколько раз приходилось силой сажать его на овощную диету, потому что от мяса он как с цепи срывался. Из-за его протеинового авантюризма мы вечно влезали в разные катавасии…
    — Так вы потеряли корабль? — догадалась Марина.
    — Почти… Теперь ты понимаешь мои опасения?
    — Кажется, да, — девушка кивнула. — Жалко, конечно. Вадим очень интересный мужчина. Какого он возраста? С виду сорок или около того, но я хотела бы знать точнее…
    — Около того, — ответил Пётр.
    — Спасибо, Петя. Доброй ночи, — Марина послала в воздух воздушный поцелуй и погасила в каюте свет.
    
    Звёздный адмирал Амалан Кроциус Плиний работал в своём кабинете на борту крейсера «Гордость Каламуса», когда к нему безо всяких церемоний вбежал адъютант:
    — Срочное донесение для вашего сиятельства!
    — Какого дьявола? — зарычал адмирал.
    — Тот корабль из внешнего космоса…
    — Что с ним?
    — Начисто разграблен. Работала бригада из дюжины человек в течение нескольких дней. Использовалось передовое оборудование. Эксперты клянутся, что космолёт ограбили на подлёте к нашей системе, буквально у нас под носом.
    — Да как такое вообще? — гаркнул на посетителя адмирал.
    — Похоже, у нас гости, — загадочно ответил адъютант.
    — Готовь эскадру, — мрачно бросил адмирал. — А сейчас пошёл вон!
    
    — Я не буду есть, — устало отбивалась гостья. — Я и так поправилась.
    — Правда? — с надеждой спросил Вадим.
    — Нет! — издевательски бросила девушка. — Хватит меня пичкать. Почему ты не придумаешь что-нибудь более романтичное, чтобы меня развлечь? Мы можем вместе посмотреть фильм?
    — Все фильмы на языках, которые ты не знаешь… — пожал плечами мужчина.
    — На каких? Кроме общечеловеческого, я знаю иорнийский и метицеланский.
    — На русском и английском.
    — Что это за языки? Я никогда о них не слышала. Какой Волшебник заселил твою родную планету, Вадим? — нахмурилась весталка.
    — Я не спросил его имени, — попытался отшутиться капитан.
    — Мне скучно! — капризно сказала иорнийка. — Давайте, чти ли, я вам книгу почитаю?
    — Не думаю, что это хорошая… — начал было Вадим, но корабельная сирена заглушила его слова.
    — Обнаружено флотское соединение, — произнёс Пётр. — Наблюдаю четыре звёздных крейсера класса «Гладиус» в сопровождении двенадцати фрегатов класса «Каламус» и порядка тридцати внутрисистемных канонёрок разных типов.
    У Вадима похолодело в груди, но надежда ещё оставалась:
    — Учения? Манёвры?
    — Они что-то ищут. У всех кораблей работают локаторы. Если мы раскрутим тёмное ядро, чтобы улететь, они нас мгновенно вычислят.
    — Что же делать?
    — Затаиться и ждать. Я уже активировал маскировочный протокол. Теперь мы крутимся вокруг своей оси, как и другие астероиды…
    — Это поможет?
    — Если они не знают, что ищут, то да.
    — А если знают?
    — Тогда нам конец, — прогноз Пётра был неутешительным.
    — И зачем я только полез на твой корабль? — бросил Вадим Марине. — Это всё из-за моей неосторожности.
    — Ты же хотел спасти экипаж. Тобой двигало милосердие, — поддержала его гостья. — Ты всё правильно сделал.
    
    Через полчаса звёздная эскадра нашла и окружила шлюп. Головной крейсер затребовал сеанс видеосвязи.
    Понимая, что отмалчиваться бесполезно, Вадим ответил на вызов.
    Голографический проектор отобразил просторную рубку крейсера, с капитаном, восседавшим на троне, в окружении советников и адъютантов.
    — Я звёздный адмирал Амалан Кроциус Плиний, защитник Каламуса. А кто ты?
    — Я скромный отшельник и аскет, — кивнул Вадим, стирая с губ кровь. — Меня зовут Вадимикус.
    — Что ты делаешь здесь, на границе нашей системы?
    — Душой спасаюсь. Удалился я в пустыню космоса от мирских соблазнов.
    Некоторые из слушателей разочарованно вздохнули, другие скептически улыбнулись, и лишь адмирал остался непроницаем:
    — Не ты ли ограбил иорнийский корабль, летевший к нам?
    — Я побывал там, каюсь, — Вадим склонил голову. — Но корабль был разграблен до меня.
    — Кем же?
    — Собственным экипажем. Мне достались лишь крохи.
    — Что ты взял с корабля?
    — Криокапсулу. Там оказалась живая иорнийка. Она здесь — на борту, — Вадим кивнул в сторону связанной по рукам и ногам Марины. Весталка едва не выбила ему зубы, когда он набросился на неё с верёвкой, но мужчина оказался сильнее.
    — Спасибо за честность, Вадимикус. По нашим законам, всё влетающее в нашу систему принадлежит нам, поэтому ты должен вернуть девушку вместе с криокапсулой.
    — Я отправлю её вам в почтово-грузовой ракете, — предложил Вадим. Ему вовсе не хотелось допускать метицелан на борт шлюпа.
    — Вот и хорошо, — согласился адмирал.
    — Могу ли я просить вашу милость о компенсации?
    — Что?
    — Мы сейчас вне вашей системы, на территории свободного космоса, — напомнил Вадим. — По законам межзвёздной торговли, отчуждая в вашу пользу биологический объект массой пятьдесят килограммов, я могу рассчитывать на равноценную компенсацию.
    — Что же ты хочешь взамен? — воскликнул адмирал возмущённо.
    — Я готов принять на борт пятьдесят килограммов мяса в любом виде — замороженном или консервированном… — Вадим не мог продолжать из-за желудочных спазмов.
    Адмирал повернулся к своим советникам. Пошептавшись с ними, он сказал:
    — А ты не так уж прост… По законам космоса, в честь древних традиций звездоплавания, ты получишь компенсацию. Навстречу твоей почтовой ракете мы отправим ракету с мясными деликатесами. Так и произведём обмен.
    — Премного благодарен, — сказал Вадим.
    — Горите вы все в аду… — добавил он, когда голограмма погасла.
    — Они ведь убьют её… — констатировал Пётр. — Марина нарушила их закон о долгожительстве. Ей сейчас несколько сотен лет.
    — Она же была в криостазисе всё время, — возразил Вадим.
    — Расскажи это метицеланам. Они фанатично исполняют все запреты, которые им оставили Волшебники.
    — Какая разница? Если я не отдам её, они нас разорвут в клочки. Вон их сколько… — мужчина склонился над связанной девушкой. — Нам повезло, что я тебя сразу не съел, а я ведь хотел.
    Весталке мешал кляп, но Вадим понял и без слов, как он ей ненавистен. Когда он засовывал её в криокапсулу, Марина продолжала убивать его взглядом. Замораживающее поле остановило тепловое движение внутри контейнера, но даже замороженная до абсолютного нуля весталка смотрела на Вадима с немым укором — уже сквозь прозрачную крышку.
    
    Отправив почтовую ракету, Вадим стал отслеживать полёт встречной посылки, стартовавшей с головного крейсера. К нему спешило долгожданное мясо, но радости не было. Мужчина вспоминал события последней недели, когда Марина поселилась в шлюпе. Все те мелкие моменты, как они перешучивались или переругивались, как он заставлял её есть, как она защищался свою религию, как капризничала или беспричинно хохотала, как плакала и грустила…
    Он уже и сам не верил, что смог бы убить её и съесть. Только если по началу… А теперь он предал её и отправил к этим спесивым фанатикам.
    — Как встречная ракета, Пётр?
    — Летит к нам. Осталось пять минут, — холодно ответил друг.
    — Думаешь, не обманут? — спросил Вадим.
    — Могут обмануть. Кто ты такой для них? Никто. Паразит.
    — Но законы космической торговли…
    — Их тут целая система, а ты один. Сказать, где они видели законы свободного космоса?
    Уже собираясь возразить, Вадим вдруг сдался:
    — Ты прав. Они те ещё подонки. Или тухлятины подсунут или вообще отравят всё мясо, чтобы я тут помер в корчах. Может, это вообще боевая ракета, и нас сейчас разнесёт в клочья…
    Вадим застонал, впившись пальцами в лицо, но слабость длилась недолго.
    — Сбивай встречную посылку противоракетой, — приказал он. — И заворачивай нашу ракету назад!
    — Ты с ума сошёл?
    — Раскручивай тёмное ядро — нам нужна энергия. Ставь силовые щиты. Я принимаю прямое командование.
    — Вадим, опомнись. Шансы неравны! — попытался вразумить его голос.
    — Предлагаешь дождаться, пока к ним подойдёт подкрепление? — рявкнул капитан. — К бою готовься!
    
    На мостике «Гордости Каламуса» царило оживление. Доклады стекались к адмиралу, и он отвечал короткими командами. События развивались стремительно.
    — Противник сбил нашу торпеду-подарок. Ракета с иорнийкой повернула назад. Уничтожить? — Да.
    — Противник активировал силовую установку и поднял защитные поля.
    — Канонёрки «Добрая весть» и «Неспешное возмездие» запрашивают разрешение на торпедный залп. — Разрешаю.
    — Канонёрка «Добрая весть» уничтожена. Канонёрка «Неспешное возмездие» сильно повреждена и выходит из боя. Атаковать всеми силами? — Да.
    — Противник выпустил сто противокорабельных торпед и четыреста зенитных ракет. Фрегаты «Марс» и «Юпитер» уничтожены. Фрегат «Везучий» получил повреждения двигательной установки и выходит из боя. Крейсер «Поцелуй Килнито» получил лёгкие повреждения.
    — Фрегат «Друг правды» израсходовал боезапас и уходит на перезарядку. Фрегаты «Дикая роза Каламуса» и «Ветер свободы» не отвечают — уничтожены или тяжело повреждены. Двадцать канонёрок вышли из боя. «Поцелуй Килнито» в огне и просит разрешение на смертельный таран. — Отказать.
    — Противник выпустил тысячу тяжёлых торпед и пять тысяч противоракет. Прямых попаданий и повреждений не имеет. Капитаны крейсеров просят подтверждения на продолжение атаки. — Атаку завершить. Полное отступление.
    Адмирал скрючился в своём кресле. Доклады продолжали приходить, но он их не слышал. Корабли пылали. Гибли люди — от разгерметизации жилых отсеков, от дыма и запредельных температур внутри охваченных огнём помещений. Сотни спасательных капсул взывали о помощи, рассыпанные в пространстве вокруг погибших кораблей.
    Адмирал поднял голову и сказал в микрофон:
    — Мне нужна связь со всеми кораблями эскадры.
    — Сыны и дочери Каламуса, — начал он своё обращение. — Перед нами не простой враг. Внутри такого маленького корабля не может быть столько ракет, сколько он выпустил. Это значит, что он оснащён повторителем материи — запрещённой технологией внелюдей. Наш враг — самый страшный враг во Вселенной. Тот, с кем боролись и кого победили наши создатели — Волшебники. Злокозненный внечеловек… Мы не сможем уничтожить его своими силами. Как защитник Каламуса, я воспользуюсь своим правом — призвать на помощь нашего бога-создателя… Отступник познает мощь возмездия. Держитесь. Да пребудет с нами Килнито…
    
    Пройдя в корабельное Святилище в сопровождении жрецов, адмирал преклонил колени перед золотой статуей Леди Килнито, Дочери Пустоты. Руки статуи стискивали звёзду, а голые ступни стояли на гротескно деформированном черепе последнего внечеловека. Дама Ночь хищно улыбалась. Глаза её были закрыты.
    — Мать-Разрушительница, благословенна будь во мраке пустоты и отчаянья… — начали напевать жрецы, но адмирал их остановил. — Некогда.
    Сняв с груди кодовый ключ, Плиний ввёл его в специальный порт на бедре богини. Безжизненные глаза статуи зажглись нестерпимым светом. В воздухе появился голографический экран, и адмирал увидел в нём офицера спецсвязи.
    Тревожным звоночком, прозвучавшим в голове адмирала, стала униформа офицера. Тот был одет розовым бегемотом. Из распахнутой пасти животного выглядывало измученное лицо мужчины. Стены рубки связи были ядовито зелёного цвета в жёлтый цветочек.
    — Что вам нужно? — спросил офицер устало.
    — Атака внелюдей. Мы не справляемся. Враг очень силён!
    Офицер зажмурился, напряжённо соображая, и, наконец, сказал:
    — Вы не вовремя. Перезвоните через пять лет, а лучше через десять…
    — Вы не понимаете! — прервал его адмирал. — Древний враг на пороге нашей системы. Мы разбиты. Он готовится…
    — Послушайте, как вас там, — офицер выставил вперёд трёхпалую плюшевую ладонь. — Я соединю вас с Килнито, и храни вас остальные одиннадцать Волшебников. Договорились?
    — С самой Дамой Ночь? — опешил адмирал.
    — Да, с Дочкой Пустоты, — без малейшего благоговения подтвердил офицер.
    
    Перед глазами адмирала была большая фиолетовая комната, заваленная плюшевыми игрушками, цветами и платьями. На пуфике сидела нарядно одетая девочка-подросток.
    — Ты кто? — спросила она.
    — Звёздный адмирал Амалан Кроциус Плиний, защитник Каламуса.
    — Каламус? Помню. Засеяла его давным-давно. А ты ничего, адмирал, симпатичный. Чего хотел?
    — Госпожа Килнито. Внечеловек напал на нашу систему. Разбил мою эскадру. Прошу, спасите нас!
    Девочка поднялась с пуфика и подошла поближе к голографической камере, так что её лицо заняло весь экран.
    — Ты хорошо меня видишь, адмирал?
    — Да.
    — Месяц назад мне было восемьдесят девять, и я умерла по дороге в туалет. Я повторилась, и теперь мне тринадцать. Я сижу и думаю, чего мне больше хочется — плюшевого зайчика, клубничный леденец или крепкий мужской поцелуй… Ну ты понял.
    — Да, — затряс головой адмирал.
    — И ты хочешь, чтобы я летела через пол галактики, чтобы убивать одного единственного внечеловека? Тринадцатилетняя девочка, да?
    — Прости, госпожа…
    — Прощаю. Я, может, сейчас и ребёнок, но совсем не дурочка. Поговори с розовым бегемотом. Он знает, что делать. Пока!
    Изображение фиолетовой комнаты сменилось офицером связи.
    Тот понимающе посмотрел на испуганного просителя:
    — А я ведь предупреждал…
    — Что нам делать?
    — Известно что, — сказал бегемот. — Нужен другой Волшебник.
    — Может, Нафангаил? — предложил адмирал.
    — Ему сейчас семьдесят пять, — почесал затылок офицер. — Он целыми днями лежит в постели, накурившись морфия, и отказывается повторяться до тех пор, пока не помрёт сам. От него сейчас толку нет.
    — А если попросить?
    — Он мог бы пустить себе пулю в лоб, чтобы тут же повториться двадцатилетним и полететь к вам на выручку… — согласился бегемот. — Но это чисто технически. Практически, он даже не станет принимать звонок.
    — Огу Леббо? — с надеждой спросил Плиний. — Или Леди Эридана?
    — Они слишком далеко. Уйдут десятилетия на дорогу. Вы находитесь на границе иорнийского сектора экспансии. Боюсь, у вас только один кандидат на спасителя.
    — Он наш враг! — сказал адмирал резко.
    — В первую очередь, он Волшебник, — напомнил офицер связи.
    
    — Как наши дела? — спросил Вадим.
    — Хреново, — отозвался Пётр. — Тёмное ядро просело на девяносто пять процентов. Если бы они продолжили обстрел или один из крейсеров пошёл на таран, нас бы уничтожили…
    — Как дела у противника?
    — Подбирают спасательные капсулы. Я транслирую им информацию по всем замеченным мною объектам и дистанционно управляю векторами тяги всех неповреждённых капсул. Думаю, мы сможем согнать их в одно место, где их легко возьмут на борт уцелевшие корабли.
    — Да ты просто рыцарь милосердия, — хмыкнул Вадим. — Как Марина?
    — В криокапсуле. Запустить разморозку?
    — Не торопись. Мы не закончили.
    — Вадим, есть входящий сигнал.
    — Ага, всё-таки решили сдаться! Ну-ка послушаем! — Вадим радостно потёр ладоши.
    
    В воздухе развернулась голограмма дворцового зала. Всё было в эллинском стиле. Колоннады, барельефы и статуи, златокудрые люди в лавровых венках и белоснежных хитонах. Среди них богатством одежды выделялся старик в пурпурной хламиде. Гневно выгнув кустистые брови, он сказал:
    — Ты смердящий червь. Из какой забытой богом дыры ты выполз?
    — Из чёрной дыры.
    — Я раздавлю тебя как… — начал старик, но осёкся, потому что Вадим подошёл поближе, разглядывая виртуального гостя.
    — А ты давно не повторялся, Иегудда. Старенький совсем стал, — Вадим покачал головой.
    — Откуда ты меня знаешь? — спросил Волшебник.
    — Тут есть одна девчонка, твоя жрица. Она говорит, ты по мне скучал.
    Иегудда охнул:
    — Ты?! Но как ты смог?
    — Когда сучка Килнито и её дружок Нафангаил обманом затащили мой корабль в чёрную дыру… — Вадим задрожал от гнева. — Знаешь, каково это, когда девять палуб из десяти — уже за горизонтом событий? Когда всех, кто тебе дорог, проглотила сингулярность?
    — Я так надеялся… — по щекам старика побежали слёзы. — Ты смог. Ты вырвал из груди Копьё Вечной Тьмы.
    — Да, я выбрался, но потерял лучшего друга, свой корабль и всё, что у меня осталось — вот этот дурацкий спасательный шлюп, который может повторять только боевые ракеты, но не может скопировать мне ростбиф! Две тысячи лет на одних бобовых. Ты пробовал?
    — Почему ты не дал о себе знать? — спросил Волшебник. — Мне так тебя не хватало. Мы могли бы сеять вместе!
    — Я думал, что это ты стоял за тем покушением. Мне пришлось скрываться, я ведь бесконечный человек… Внечеловек.
    — Я отзову все войска. Тебя никто не тронет. Я сделаю тебя ровней! — пообещал Иегудда. — Пожалуйста, Вагдаам, соглашайся.
    — Ты же знаешь, Иегудда, они не оставят меня в покое. Килнито, Нафангаил, другие. Будут пытаться меня убить. Я лучше спрячусь снова. Найду какую-нибудь отдалённую планету и буду вести жизнь фермера: разводить коров и овец. Хватит уже бродяжничать…
    — Ты скажешь мне, где поселишься?
    — Нет. Для нашего общего блага это останется тайной.
    — Хорошо, — кивнул Иегудда-Сеятель. — Поступай, как знаешь. Я счастлив, что ты жив…
    — А уж я-то как счастлив, — Вадим вытянул вперёд сжатый кулак.
    Старик подошёл и прижал свою ладонь.
    — Сей доброе и вечное, — пожелал Вадим на прощание.
    — Да, Учитель.
    
    Когда Вадим развязал Марину, она долго била его, а он бегал от неё по всему шлюпу, похохатывая и охая от её крепких ударов…
    Он никогда не рассказывал ей о том, что произошло, пока она была в криокапсуле, чтобы тень его былого величия не затмила ей взор. Они нашли мирную иорнийскую колонию и, поселившись там, вели жизнь простых фермеров, но их тихое счастье длилось недолго…
    Когда Вадим начал есть мясо, он стал другим человеком, и маленькая захолустная планета превратилась в центр новой галактической экспансии. Стоя рядом с Вадимом на мостиках звёздных линкоров, Марина порой оглядывалась в прошлое, убеждаясь, что между её мужем и легендарным Лордом Вагдаамом прослеживается явное сходство. Однако вместе с любовью он подарил ей и бессмертие сродни своему, а в вечности есть вещи поинтереснее, чем оглядываться в прошлое — даже в поисках аналогий…
    

  Время приёма: 00:40 12.07.2013

 
     
[an error occurred while processing the directive]