q034 Казус Петренко

    Сантехник Петренко очень торопился домой. Он нервничал. И было от чего. Утром он взял несложный заказ на починку дренажной системы дома инвалидов в Браззавилле и думал управиться часика за три, четыре. За это время он действительно управился. Однако по пути домой произошло несколько непредвиденых задержек. Сначала пришлось отстоять длинющую очередь в телепортатор. Обычно очереди на пассажирскую телепортацию были не такими долгими, но сегодня, 21 апреля (среда), день был знаменательный. Все телеканалы и газеты пестрели единой новостью: открытие миллионного телепортатора, замыкающего телетранспортную систему планеты в единую разветвленную сеть мгновенной доставки пассажиров в любой конец света. Этот милионный телепортатор мало того, что открывался с крайней помпой (почетное разрезание красной ленточки и прочие атрибуты бюрократической торжественности), но и местом его была выбрана вовсе не Земля, а Луна. Точнее – постоянная миссия Объединенных наций на этом спутнике нашей голубой планеты. По поводу открытия лунного телепортатора и была толчея в каждом из без одного миллиона земных телепортаторов. Все хотели побывать на Луне, космический перелет по прежнему оставался по карману только миллионерам, поэтому открытие лунного телепортатора дало зеленый свет любителям космических приключений. Желающих было так много, что пребывание на своей территории администрация постоянного лунного модуля ограничило одной минутой, по истечении которой космический турист был обязан телепортироваться восвояси.
    Итак, все, стоявшие в очереди к телепортатору вместе с Петренко, желали на Луну, один он – в Луганск к жене и дочке, что казалось окружающим чудоковатостью. Чудоковатостью выглядела и его рыжая борода лопатой, котору он имел обыкновение в задумчивости почесывать. Почти никто из жителей Земли (по крайней мере в её европейской части) не носил бороды, но жене нравилось, и Петренко свою бороду холил и лелеял. Стоять в очереди пришлось около получаса. За это время Петренко весь извелся. Надя (так звали его супругу) опозданий после работы никогда не прощала и никакой милионный телепортатор, буде он пущен хоть на Юпитере, её гнева не смягчит. Кроме этого нужно было заскочить в магазин игрушек в Мехико. Только там продавалась какая-то новая модель модной куклы, которую дочка выбрала себе на день рождения в качестве подарка. Чем эта кукла отличалась от других, Петренко представлял себе довольно смутно. Основным аргументом было «а Настьке папа такую уже купил». Настька – это чадо петренковых соседей. Против такого веского довода возразить было нечего, поэтому он клятвенно обещал жене заскочить в мексиканскую столицу за подарком. К сожалению, нигде ближе эта кукла еще не продавалась, поскольку эксклюзивная новинка.
    Размечтавшись о довольном выражении детского лица, получающего вожделенный подарок, Петренко зашел в кабину телепортатора и быстро набрал код пункта назначения. Понять, телепортировался ты уже или еще нет, было невозможно ввиду полнейшего отсутствия каких-либо ощущений от этого процесса. Никакой тошноты, голубого светящегося тоннеля, электрических молний или что там еще описывали раньше футурологи при описании телепортации в фантастических романах. Ничего такого. Просто ты оказываешся уже там, где установлен приемный телепортатор. Просто, быстро и, что немаловажно, совсем недорого. И вот тут то с Петренко произошла вторая задержка. Вместо того, чтобы выйти под палящее солнце Мехико, или на худой конец Бунес-Айреса, он, окрыв дверь кабины телепортатора, как то неловко подскочил вверх метра на полтора и больно треснулся головой в потолок. Вокруг раздался развеселый смех и комментарии. Из комментариев следолвало, что Петренко вместо трех автобусных остановок от магазина игрушек оказался… именно там, куда все сегодня хотели попасть. Да, да, на Луне. Несколько усмирив захлестнувшую досаду и приноровившись к изменившемуся весу своего тела, Петренко сразу встал в очередь телепортирующихся с лунной станции обратно на Землю. Вторая задержка заняла гораздо больше времени – часа четыре, поскольку на Луну нателепортировалось предостаточно ротозеев, переваривал которых телепортатор со скоростью не быстрее двух ротозеев в минуту.
    Но ничего страшного, настроение у Петренко все равно осталось бодрое. Как никак – отставной прапорщик, звездный десантник, в былое время бесстрашно ходивший на врага в полный рост и не боявшийся ничего и никого (кроме жены). Стоя в очереди, Петренко решал единственную задачу – направиться сразу домой или все-таки сначала в магазин за куклой. Боязнь супружьего гнева боролась с желанием услышать задыхающийся от восторга шепот «спасибо папочка!!!». За истекшие четыре часа наш герой неоднократно склонялся то к одному, то к другому решению, но в итоге подумал так: «все равно опоздал домой на битых пять часов, еще полчаса ничего не изменят, зато обещание к дочкиному дню рождения сдержу». Поэтому, втиснувшись в телепортатор, он набрал Мехико.
    В Мехико Петренко решил, что скоро в его жизни должна наступить белая полоса, потому как черная уж слишком затянулась. Ни одной куклы в магазине игрушек не оказалось. И вообще в этом магазине, довольно солидных размеров, не оказалось ни одного подарка. Нет, не то, чтобы не было игрушек. Они были. Игрушечные танки и вертолеты на радиоуправлении, пирамидки и железные дороги, пупсы и наборы «Юный техник», пластиковые молотки и пластиковые гвозди с пластиковыми досками для их забивания и тому подобное. Но не было ни одной игрушки для семилетней девочки. Не говоря о куклах, там не было плюшевых медвежонков, платьиц и книжек с большими яркими картинками. На все вопросы персонал магазина отмалчивался и как-то дико глядел на Петренко. Ему даже почудилось, будто продавцы стараются не встречаться с ним взглядом. Петренко подумал, что причиной тому его незнание языка или манер. Или может быть чувство неловкости, которое испытывали продавцы детских товаров, не сумевшие удовлетворить не слишком взыскательных потребностей покупателя из далекой Украины. Пришлось Петренко несолоно хлебавши телепортироваться к себе в Луганск.
    Очередной раз выйдя из кабины телепортатора, теперь уже в своем родном городе, Петренко заторопился домой. Автобуса решил не ждать. Уже была глубокая ночь, а в это время суток автобусы ходят редко. Быстрее дойти до дома пешком. Путь быстрым шагом займет минут тридцать пять. Некоторе время Петренко шел, наслаждаясь свежим ночным воздухом с едва уловимыми запахами разных деревьев и цветов. Затем набрался мужества и позвонил жене. То, что он услышал в телефоне, Петренко больше обескуражило, чем обидело. Или обидело больше, а обескуражило немного меньше. Он сразу (да и потом) в этих своих чувствах не разобрался. Вместо ожидаемого крика или слез (первое предпочтительнее) или хотя бы презрительноого молчания он услышал голос Нади, коротко сказавший, чтобы он больше не звонил. Это был именно её голос, но какой-то пустой, невзрачный. Голос человека, убитого горем. Желание наслаждаться ночной прохладой с Петренко как рукой сняло. Первые мысли были о дочери. Что могло случиться? Телефон жена больше не брала. Не чувствуя под собой земли, Петренко побежал в сторону дома. Больно била по левому бедру сумка с инструментом. Пробежав треть пути, Петренко перешел на шаг. Нет, он не устал и даже не запыхался. Десантная подготовка давала свои результаты. Замедлил движение Петренко по иной причине. Что-то было нет так, как надо. Начнем с того, что на улицах Луганска ни души, хотя обычно даже ночью были в наличии либо подвыпившие граждане, возвращающиеся из поздних гостей, или наоборот, рано проснувшиеся и спешащие на работу. Влюбленные парочки и подозрительные группки подростков, ищущих приключений, должны быть в любом случае. Должны быть. Но их не было. Кроме этого Петренко несколько раз заметил отблески, черезчур сильно напоминающие лучи прожекторов, а на пределе слуха иногда проскальзывала отрывистая мегафонная речь. Если бы он был не в своем родном городе, многие годы мирном и забывшем о любых войнах, Петренко решил бы, что населенный пункт либо на осадном положении, либо в режиме комендантского часа. Слишком уж сходились его ощущения с теми, которые он испытывал при пребывании в осажденном Пуэрто-Рико или в зачумленном марсианском Нью-Вашингтоне. Неужели эпидемия? Это возможно. Петренко снова побежал.
    Бежал он до тех пор, пока не увидел впереди на перекрестке военный блок-пост. Это даже не стало для Петренко особенной неожиданностью. Он даже испытал некоторое облегчение. Если есть армия, значит хотя бы частично ситуация под контролем. Впрочем, Петренко решил пойти прямо к армейскому офицеру, маячившему на блок-посту в сопровождкении двух молоденьких полицейских, и спросить, что тут да к чему. Если получится, то попросить помощи для связи с семьей, а если понадобится, то предложить свою помощь как опытного отставного десантника.
    Ни попросить помощи, ни предложить таковую не довелось. Метров за сто до патруля, в лицо Петренко ударил лучь прожектора, почти полностью ослепившией его. Кое как через прищуренные веки Петренко пытался рассмотреть вооруженных людей, направившихся к нему. Из мегафона гаркнул металлический голос: «Гражданин Петренко, руки за голову и оставаться на месте! При малейшей попытке к бегству или сопротивлению открываем огонь без предупреждения!». Это мегафонное гарканье удивило Петренко в двух ракурсах. Во-первых, чего так сразу «без предупреждения!». Ситуация видать острая. Во-вторых, откуда они знают, что он – Петренко? На лбу не написано. Мало ли в Бразилии донов Педро, а в Луганске Петренок. Не может же быть, чтобы именно его ждали на этом блок-посту. Надеясь на благополучное разрешение возникшего недоразумения, Петренко сделал, как приказали, но краем глаза приметил, как именно кувыркнуться под расположенный слева мосток в случае чего. И такой случай не заставил себя долго ждать. В тылу блок-поста раздалось несколько хлопков, характерных для взрывающихся противопехотных гранат, прозвучало три пистолетных выстрела, после чего началась автоматная и пулеметная стрельба, ведущаяся, судя на слух, между несколькими сотнями человек. Ничего, кроме грохота не стало слышно. Петренко продолжал стоять, офицер продолжал к нему идти, не сбавляя шага. В руке офицера Петренко разглядел пистолет, какой модели было неясно из-за прожектора. Один из молоденьких полицейских, сопровождающих армейского офицера, тоже продолжал идти к Петренко, хотя заметно медленее и с явным нежеланием. Но вот у второго сдали нервы. Он сорвал с плеча автомат, дернул затвор и взялся палить в торону безоружного Петренко одной длинной очередью. Петренко тем временем, пока слабонервный страж порядка рвал с плеча свой автомат, сиганул под мост и начал быстро удаляться от патруля по-над ручейком, через который этот мост был перекинут. Густая растительность (кусты, трава и довольно высокие деревца) скрывали его передвижения. Как ни странно, погони не последовало. Уйдя на приличное расстояние, Петренко украдкой глянул на блок-пост и с удивлением обнаружил, что офицер с обоими подчиненными засел на самом блок-посту, ощетинившись из-за мешков с песком двумя автоматами и ручным пулеметом.
    Долго удивляться было не самое подходящее время и Петренко решил пробираться к своей квартире по соседней улице. Обогнув квартал, он вышел в проулок, помнив, что в конце его есть удачная дыра в заборе, а за ней – лаз между двумя многоэтажками. До забора он добрался без особых приключений, если не считать, что один раз пришлось отсиживаться в кустиках, пока по небу кружил военный вертолет, слеповато прощупывающий местность бортовым прожектором. К сожалению, дальше забора продвинуться не представилось возможным. Дыра была накрепко заколочена, а по верху пущена густыми кольцами колючая проволока. Более того, снова пролетающий вертолет выхватил лучом своего прожектора на заборе дикую по своему содержанию надпись: «Петренко проход запрещен. За нарушение – смерть на месте». Немного ниже красовалось намалеванное белой краской пугающее слово «мины», продублированное по английски и по немецки. Вот те раз! Такое внимание к персоне заурядного сантехника с одной из самых распространенных фамилией. Петренко опешил. Попытался себя ущипнуть – больно, значит не сон. Но разве это может быть наяву? Идешь с работы и застаешь у себя дома полномасштабную армейскую операцию против себя же. И не понятно, почему? Родился, учился, служил, воевал, награжден орденом и медалями, вышел в отставку, женился, двое детей, работа, квартира, дача, машина. Что еще? Ни до каких государственных секретов допущен не был, преступлений не совершал, марсианская пыль с кованных ботиног давно смахнута. И в итоге «Петренко проход запрещен» под страхом смерти.
    Пролежав в соседних кустах некоторое время, Петренко выяснил, что грозная надпись подкреплена снайпером, замаскировавшимся в окне третьего этажа дома, примыкающего к забору слева. Предполагая, что весь остаток жизни ему придется провести, ползая по кустам в комбинезоне сантехника, Петренко стал потихоньку отползать обратно к ручью. По дороге он в темноте наткнулся на какой-то гладкий и странной формы предмет. Присмотревшись, он узнал в нем ту самую куклу, которую соседской Настеньке подарил её отец. В том, что это именно настина кукла, Петренко не сомневался, поскольку в городе еще ни у кого такой не было, даже он сегодня не смог её купить в единственном торговавшем ею магазине. Покручинившись (но недолго) насчет маленькой Насти (которая с новой своей игрушкой не расставалась ни днем ни ночью, а если кукла лежит отдельно от хозяйки, значит с хозяйкой что-то стряслось) Петренко аккуратно побрел вдоль ручья, не забывая укрываться от любопытных взглядов за растительностью. Он намеревался прощупать линию обороны, выстроенную вокруг интересующей его части города и попытаться найти в ней слабое место. Ручей удобно огибал квартал за кварталом, но везде воинский кордон был неприступен. В некоторых местах стояли бронетранспортеры и даже танки. Судя по звукам, Петренко вдоль ручья постепенно приближался к месту боя, до которого было еще около километра. Бой был жарким. Рвались артиллерийские снаряды, гранаты и мины, временами налетающие тройки штурмовой авиации сбрасывали бомбы и напалмовые баки, пускали ракеты и смертоносные очереди из бортовых скорострельных пушек. Начали пролетать мимо, весело посвистывая, шальные пули и осколки. С кем мог так озверело сражаться луганский гарнизон, подкрепленный, судя по всему, как соседними гарнизонами, так и международными военными силами, Петренко не понимал.
    Вскоре начали попадаться трупы. Их было много. Сотни, тысячи трупов. В военной форме, морской форме, полицейской форме, военной иностранной форме и еще какой-то, не разобрать ночью. Везде лужи крови и стоны умирающих. Судя по всему, бой быстро смещался на северо-восток. Петренко заприметил невдалеке еще живого майора в полевом камуфляже с нашивками артиллериста и решил либо оказать ему медицинскую помощь и порасспросить о происходящем, либо допросить (смотря по обстановке). Разговора не получилось. Артиллерист как увидел Петренко, ползущего к нему косматой бородой вперед, так и давай хвататься за кобуру. Петренко зачерпнул в ладонь песку и швырнул в лицо майору, сам тем временем уполз мимо. После этого Петренко решил, что пора бы вооружиться. Благо, оружия кругом валялось в изобилии. Подобрав один из автоматов и сняв с какого-то матроса с нашивками натовского эйсана подсумок, по краев нашпигованный автоматными рожками, он занялся поиском гранат. Трех ему бы хватило на первое время. Но гранат нигде не было. Можно подумать, что убиенные не столько стреляли, сколько бросались во врага ручными гранатами.
    И тут Петренко снова окликнули по фамилии. На этот раз тон был более дружественный, чем у патруля. Зовущий был недалеко, но шум близкого боя заглушал его речь. Петренко из проведенных переговоров понял одно: ему предлагали присоединиться к кому-то-там, кто гарантировал не покушаться на его жизнь. Не долго думая, Петренко согласился, после чего переполз в какой-то не то чулан, не то погреб, в котором уже расположилось человек пятьдесят угрюмо насроенных, грязных, злых и вооруженных чем попало людей, чьих лиц было не разглядеть. Минут десять сидели молча. Петренко спросил у соседа, какие планы. Планы были такие – сначала пробиться к дому (адрес такой-то), затем уходить в леса. Дрес дома, к кторому предполагалось пробиться, был как раз местом жительства Петренко. Посему этот план его вполне устроил. Что эта вооруженная банда будет делать - ему без разницы, зато он разузнает о своей семье. Лишь бы оказаться дома. Если жена и дети живы, он заберет их с собой хоть в леса, хоть в горы, хоть куда предложат. Туда, где нет надписи «Петренко проход запрещен» и где каждый встречный – поперечный не будет окликать его по фамилии.
    Сидели в помещении недолго. Какой-то тип, видимо командир, раздал приказы (довольно дельные и вразумительные), после чего отряд тронулся с места. В основной бой ввязываться не стали, провели обходной маневр и напали не где-нибудь, а в районе того самого забора с надписью. Первым делом забросали гранатами через окно двух снайперов (второго Петренко в свое время не заметил). Переть через минное поле не стали, а выбили окно в первом этаже одного из домов и стали пробиваться через подъезд сразу в тыл укрепленной линии. Сопротивление было жестокое. Откуда то прикатила танкетка и стала стрелять по дому. Танкетку подожгли коктейлями Молотова и бензиновыми гранатами, оборону сломили и стали прорываться к дому с нужным адресом. Натолкнулись на второй эшелон обороны, затем на третий. В добавок у регулярной армии, кажется, были резервы, постепенно вводимые в бой. Несмотря на это, отряд Петренко сражался хорошо. Все были отличные бойцы, как на подбор, дисциплинированные, смелые, приказы отдавались четко и исполнялись беспрекословно. Поэтому потери отряд Петренко нес значительно меньше, чем обороняющиеся. И все же отряд таял. Когда все линии обороны были прорваны, от отряда осталось меньше трети. Отрицательно на ведении боевых действий сказывалось полное отсутствиие всякого тяжелого вооружения, медикаментов и боеприпасов. Воевать приходилось исключительно на трофейном оружии.
    Не доходя двух кварталов до нужного дома, напоролись на пулеметный огонь, открытый из наспех сооруженного дота в арке одной из пятиэтажек. Первой же очередью тяжело ранило в живот идущего рядом с Петренко мужчину. Раненный, согнувшись, рухнул на землю, остальные залегли. Командир отправил четырех бойцов подавить пулеметную точку. С этим заданием группа справилась в течении пяти минут и без потерь. Раздалась команда встать и двигаться дальше. Петренко встал, но в его ногу вцепился раненный мужчина. Петренко склонился над ним. Мужчина, превозмогая боль протянул Петренко что-то небольшое и прохрипел, брызгая кровавой пеной «отдай». Что и кому отдать Петренко не понял, но перечить умирающему не стал. Он сунул предмет в свою сумку (инструмент давно был оттуда выброшен, взамен него сумка набита всяким боезапасом).
    Небо на востоке стало светлеть. Немногочисленный отряд уставших бойцов вышел к искомому дому. В предрассветной дымке Петренко отметил, что многие мужчины, окружающие его, были бородаты. Может быть все, но разглядеть не получалось. Вопреки тлеющей надежде, квартира семьи Петренко, как впрочем и весь дом, да и квартал, были брошены. Никаких жильцов, у которых Петренко смог бы расспросить о судьбе жены и дочек, поблизости обнаружено не было. Другие мужчины из его отряда то же что-то искали в доме, постоянно снуя с этажа на этаж, из квартиры в квартиру, из подъезда в подъезд, охватывая поисками и соседние дома. Судя по недовольному ворчанию, поиски плодов не приносили. Раздалась команда строиться на первом этаже. Командир пояснил, что к дому двигается регулярная армия до батальона численностью. Один из бойцов что-то говорил по телефону. Судя по обрывкам фраз, которые Петренко воспринимал, борясь с мыслями о судьбе своей семьи, телефонный разговор был со штабом, руководящим основным боем. Отряд покинул дом и направился на соединение с основными силами. Звуки боя стали заметно стихать. Начал накрапывать мелкий дождик.
    Когда вышли за город, оказалось, что Петренко марширует по большаку вместе с огромным количеством вооруженного люда. Куда шли и зачем он не знал и знать пока что не желал. Люди шли огромной черной мокрой колонной, конца и края которой не было видно ни в одну, ни в другую стороны. На колонну дважды совершались авианалеты, отбитые ракетами пэ-зэ-эр-ка. Авангард несколько раз упирался в армейские заслоны, которые сметал, не теряя скорости марша. В кюветах там и сям попадались трупы, армейские и свои. С обеих сторон от Петренко топали бородатые верзилы. Ростом они были не ниже самого Петренко, который не в каждом магазине мог купить себе брючную пару. Петренко решил обратиться к тому дядьке, который шагал слева.
    - Что искали в том доме? – спросил Петренко.
    - Жену и детей, - ответил собеседник.
    - Чьих? – уточнил Петренко.
    - Моих. Твоих. Наших. – ответил собеседник, не внеся особой ясности.
    - Что-то я не помню в нашем доме таких верзил, как ты, - добродушно и недоверчиво сказал Петренко.
    - А ты на себя в зеркало смотрел? – спросил собеседник.
    Петренко посмотрел, но не в зеркало. Первый солнечный лучь прорезал небосвод, осветив людей вокруг. Волосы на его голове зашевелились. Вокруг, сколько хватало глаза, плотной угрюмой многотысячной толпой шли мужчины. Все на одно лицо. На его, Петренко, лицо.
    - Что произвошло? – спросил Петренко у Петренко.
    - Ты что, с Луны свалился? – задал встречный вопрос Петренко.
    - Ну вроде того… был я сегодня на Луне.
    - Теперь понятно, почему ты ничего не знаешь. Помнишь, как ты телепортировался в Мехико?
    - Ну, помню. Только вместо этого меня на Луну занесло. Наверное сбой какой-то.
    - Да, сбой какой-то был. Но это не тебя на Луну занесло. Это один Петренко вошел в телепортатор в Браззавиле, а вышло ровно миллион Петренко. По одному из каждого телепортатора. Лично ты – на лунной базе. Очередь там, наверняка, на несколько часов, поэтому ты все самое интересное пропустил. А было вот что. Каждый из Петренко, обнаружив, что его по ошибке телепортировало не туда, куда надо, направились обратно. Кто домой, а кто – в Мексику, в магазин игрушек. Эти Петренко все игрушки для семилетних девочек там скупили. Я тоже купил. Раскраску – больше ничего не досталось. И весь миллион двинулся к своей жене и детям. Можешь себе представить, что началось. Миллион отставных звездо-десантников перед родным домом – одним на всех. Полиция пыталась вмешаться – их разоружили и програли взашей. У жены истерика, детей спрятали. Правительстово, не долго думая (как, впрочем, всегда), ввело военное положение во всем городе, нас – в резервацию. Но и мы не лыком шиты, сам знаешь. Тут и до смертоубийства дело дошло. Петренко вооружились, для начала отбили несколько танков, вертолет угнали. Чем закончилось, сам видел.
    Петренко остановился и запустил руку в свою рабочую сумку. Нашарил в ней рукой предмет, который дал ему умирающий, раненный в живот. Вытащил и посмотрел на него. На глазах Петренко навернулись слезы. Это была кукла для его дочери.

    * * *

    «Сегодня исполняется ровно год с момента страшной трагедии, произошедшей в нашем городе, получившей название по имени её главного героя «Казус Петенко». Нет нужды напоминать читателю фабулу этого происшествия, в течении нескольких часов переродившегося в широкомасштабную военную операцию, закончившуюся, как известно, поражением правительственных и международных сил. Долгожданное открытие миллионного телепортатора, назначенное на 21 апреля прошлого года, обернулось рождением многочисленной армиии профессиональных военных, силой обстоятельств вынужденных начать борьбу за своё существование. В редакцию до сих пор приходят письма наших читателей, в кторых спрашивается о судьбе сообщества, называемого Моноликим легионом, состоящего из выживших в инциденте Петренок. По собранной и проверенной нашими журналистами информации, в настоящее время около шестисот тысяч Петренок основали нечто вроде независимого государства в дебрях брянских лесов. Несмотря на то, что правительства разных стран предлагало вполне приемлемые условия размещения на своей территории моноликого легиона, попытки их принятия со стороны Петренок не увенчались успехом, так как последние подвергаются нападениям со стороны религиозных фанатиков, видящих в них кто порождение, а кто воплощение нечистого. Кроме фанатиков жертвам казуса Петренко приходится опасаться различных правительственных спецслужб и мафиозных формирований, желающих получить их для проведения экспериментов по мультипликационному клонированию, поскольку бысрое рождение армии, подобной Моноликому легиону, прельщает многих представителей и политики, и криминала. Разрешение личной трагедии Петренок, оставшихся с одним «комплектом» жены и детей на всех, предлагалось посредством доведения количества этих семей до количества самих Петренок, но, несмотря на напряженную работу ученых, переделать телепортаторы в мультипликаторы до настоящего времени не получается. Сегодня, спустя год с даты Казуса Петренко, можно подвести следующие итоги: в лесах существует, в основном на средства благотворительных организаций, собщество «искуственных близнецов», чувствующее к себе угрозу со стороны остального человечества; использование телепортаторного транспорта приостановлено с формулировкой «временно до выяснения причин сбоя»; причины сбоя не выяснены и, по заявлениям ведущих представителей науки, в ближайшее время выяснены быть не могут». Луганск-Дейли, 21 апреля … 35 года.