Я лежал, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Занятие, не блещущее разнообразием, но других в карцере не предусмотрено. В последнее время я много спал, наверное, выспался на год вперед, и много думал.
Главным образом, я решал, куда теперь идти работать,потому что было ясно – на этом космическом булыжнике мне больше не рады. Похоже, моя карьера в службе безопасности подошла к концу, но я, почему-то, чувствовал только облегчение.
В армии все было просто – друзья спасали твою жизнь, а враги, соответственно, хотели ее отнять. Здесь же, на станции, у меня хотели отнять, как минимум, здравый смысл, честь и рассудок. Что толку днями выслеживать негодяя, если его через несколько сот стандарт-часов отпустят? И пусть начальник станции и его припевалы твердят, что общественные работы являются исправительными, на самом деле ничего они не исправляли.
Как может несколько часов мытья сортиров исправить насильника? Правильно – никак. Насильник сделает вид, что раскаялся, а сам будет думать, как в следующий раз половчее обойти систему безопасности и остаться безнаказанным.
То ли дело прогулка в открытом космосе! У нас он, кстати, начинается прямо у поверхности астероида, в котором мы живем и работаем. В костюме на голое тело, с минимумом обогрева и кислорода, и слабеньким маячком в придачу, очень здорово парить в межзвёздном пространстве. Полетав пару часиков таким образом, любуясь на яркий газовый гигант и пролетающие мимо холодные глыбы, преступник возвращается на станцию другим человеком. Ручаюсь. По крайней мере, мне не пришлось кого-то запускать дважды.
Никто, кстати, у меня за два года в открытом космосе не пропал, но желающих совершить такую экстремальную экскурсию становилось все меньше. Начальство осыпало меня проклятиями и выговорами, понижало в должности, но продолжало терпеть. Так Серсея-2 понемногу становилась одной из самых безопасных станций, на сотни парсеков вокруг, до того момента, пока я не загремел в изолятор. Интересно, сколько Старому Дьюку заплатили, чтоб он меня слил?
Размышления прервались шумом открывающегося гермозатвора и в карцер заглянул розовощекий Линдсей.
- Эндрю, вставай! Шеф вызывает, - в его голосе сквозила тревога, - У нас проблемы.
Вообще-то, меня зовут Андрей Громов, но, если обитателям станции удается более-менее внятно произнести мою фамилию, то имя… Уж лучше буду Эндрю.
А то, что у них проблемы, я и так понял, зачем еще Старому Дьюку посылать за мной? Если не врали мои, выработанные за годы службы, внутренние часы, грузовой корабль «Фрей», на котором я улечу, должен был прибыть только через четыре стандарт-дня.
- Ну, пойдем, раз зовет, - я с трудом поднялся с нар, - А то скучно тут.
Апартаменты главы станции были на самом верху, почти под самой поверхностью. Наверное, чтоб вовремя эвакуироваться, в случае чего непредвиденного.
Сама наша станция – старушка Серсея-2, напоминала муравейник, вырытый в камне. Верхние ярусы занимала администрация, чуть пониже обосновалась служба безопасности, изоляторы и Арсенал. Далее начинались служебные помещения – лаборатории, госпиталь, столовые, развлекательные центры и все в таком духе. Затем шли помещения жилые, имевшие сложную иерархическую структуру. Всякие менеджеры среднего звена и администраторы всех мастей жили повыше, а простые работяги ютились внизу. Под ними находились машинные залы, склады и шахты, извилистыми ходами расходившиеся в стороны от основного ствола станции.
Все это находилось внутри гигантского астероида, вращающегося вокруг газового гиганта с неудобоваримым названием в системе Ню-Цефея. Астероид был богат полезными ископаемыми под завязку, и станция приносила неплохой доход. Пару раз в стандарт-месяц сюда наведывался грузовой корабль и забирал то, что наколупали честные труженики кайла и вагонетки, взамен оставляя продовольствие, инфо-кристаллы и прочую, необходимую в быту, ерунду.
Рабочая вахта здесь была долгая – около одного стандарт-года, и на сверхсрочную никто не рвался. В основном здесь работали до потери сознания или сходили с ума от скуки…
Лифт вознес нас наверх за несколько секунд. Линдсей торопливо повел меня в конференц-зал, где меня с нетерпением ожидал Старый Дьюк.
Главе станции было далеко за пятьдесят, он страдал от излишнего веса, был скуп и малословен. По правую руку от него сидел Уоррен – молодой сутулый человек, лицом напоминавший грызуна. Он выполнял обязанности зама главы и не мог дождаться, пока Дьюк уйдет на пенсию. Кроме них за столом сидел седой старик с умными голубыми глазами, по виду – ученый, не ниже профессора. Все трое были бледны, как будто им объявили, что на астероиде закончился запас вольфрама пятивалентного, и старались не смотреть друг на друга.
Место слева от Дьюка было свободным – там должен сидеть Леонардо Манчини, глава службы безопасности и мой непосредственный начальник. Бывший.
Я уселся в свободное кресло и подпер подбородок имплантом – правой руки, как в прочем, и ноги, у меня не было – их заменили грубые армейские протезы. Давно уже хотел их поменять, но для этого нужен был хороший госпиталь, а в нашем орудуют только невежественные мясники-коновалы.
Повисло молчание. Первым не выдержал Дьюк.
- Эндрю, у нас проблемы. Серьезные.
- Слышал, - отозвался я, - А можно поподробнее?
Дьюк неожиданно замялся, как девушка перед первой брачной ночью, и инициативу перехватил Уоррен.
- У нас захват заложников, - он сглотнул, - весь жилой отсек и часть служебных помещений.
Весь мой безмятежный вид как рукой сняло. Я даже забыл, что больше не работаю в службе безопасности.
- Вы называете ЭТО проблемой?! Это не проблема, а катастрофа! Где Леонардо?
Троица потупилась.
- Леонардо тоже в заложниках, - пробормотал Уоррен, - Как и вся штурмовая группа.
Сказать, что я оказался в прострации, будет попыткой мне польстить. Даже, если бы мне сообщили, что мы падаем на газовый гигант или то, что на астероиде вдруг появилась атмосфера, я был бы меньше ошарашен.
- Как это вообще произошло? – я не мог поверить, - Кто это сделал?
Тут в разговор вступил старичок с умными глазами.
- Простите, это моя вина.
Надо же, а я полагал его безобидным работником умственного труда.
- Мы не ожидали, что так получиться, - продолжал он, - Мы привезли экспериментальную группу новых биороидов… хотели исследовать социализацию в рабочей среде, а ваша закрытая станция подходила как нельзя лучше…
Так, биороиды. Кажется, это новое поколение роботехники – андроиды, с живой плотью и электронным разумом.
- Вы привезли сюда испытывать боевых андроидов?! – мне вдруг захотелось отправить этого милого экспериментатора полетать в открытом космосе. Без скафандра.
- Что вы! – ученый замахал руками, - Наши биороиды – мирная рабочая версия!
- И как так получилось, что мирные работники захватили четыре пятых нашей станции?
- У них, видимо, произошел сбой, - снова включился Уоррен, - Они вдруг начали вести себя агрессивно, заперли группу рабочих… Чен-Ли, с группой, попытался их нейтрализовать, но безуспешно. Дроны их разоружили, и, угрожая оружием, начали загонять людей по отсекам, запирая их. Леонардо собрал штурмовиков, но они каким-то образом взломали защитную систему станции и загерметизировали группу в районе госпиталя. А затем задействовали Протокол…
У меня дыхание сперло.
- Какой?
- Всего лишь усыпляющий газ, - успокоил меня Дьюк, - Теперь у них есть и штурмовое оружие.
Да, весело они тут время проводят. Стоило покинуть службу на пару недель…
- И что сейчас делают эти мирные рабочие биороиды?
Ученый покраснел и уставился в ребристый пол.
- Они связались с нами по внутреннему каналу, - Дьюк шумно засопел, - И потребовали нашу шлюпку.
Вот как, роботы-террористы, вместо роботов-рабочих. Что-то их сильно закоротило. В принципе, пусть забирают наше корыто. Если смогут починить.
- Эндрю, это не все, - Уоррен вздохнул, - Ученых с роботами сопровождал боевой крейсер «Пустынный ястреб». Он сейчас выше пояса астероидов, ждет следующее «окно». У них приказ уничтожить Серсею-2, как только эвакуируется оставшийся на свободе персонал.
Нет, они меня добить решили! Это все напоминает глупый розыгрыш…
- А штурмовать у них ума не хватает? – я почти кричал, - Там, внизу, почти десять тысяч человек, и они хотят взорвать их из-за нескольких чертовых роботов?!
- Они перехватили сообщение по гиперсвязи, зашифрованное. Это были Линнисийцы, целое звено, и, как они смогли понять, те идут за биороидами. Они будут здесь через девять стандарт-часов.
Линнисийцы – самоназвание гуманоидной расы, на заре Космической эры отколовшейся от человечества. Причиной раскола стал запрет на критическое изменение человеческого генома. Несогласные сели на корабли и отправились далеко в космос, основав свою Империю, где генетические модификации человека были возведены в абсолют. С тех пор отношения у нас с ними были… напряженные, мягко говоря.
Теперь понятно, почему они сидят с такими лицами. Никакого освобождения заложников не будет, потому что крейсеру ни за что не справиться в одиночку со звеном Линнисийцев. Он заберет, кого сможет, со станции и шарахнет главным калибром по астероиду.
Дьюк положил на стол табельный пистолет работника службы безопасности.
- Эндрю, у нас, кроме тебя, осталось несколько зеленых патрульных, все остальные в заложниках.
- И, по Уставу, я теперь занимаю пост исполняющего обязанности начальника службы безопасности, - я сгреб пистолет, - Если вы меня, конечно, восстановите.
- Уже восстановили, - Дьюк кивнул, - Спаси заложников!
«Спаси наши задницы!» - так прозвучало бы вернее. Гибель нескольких тысяч сотрудников на станции навсегда поставит на их карьере клеймо и выше уборщиков их уже никуда не возьмут, если, конечно, не посадят. Я бы посадил.
- Когда «окно»? – мне нужно было знать, сколько у меня осталось времени.
- Через семь стандарт-часов, и оно будет очень коротким.
«Окном» мы называем благоприятное расположение ближайших астероидов и другого космического мусора, позволяющее приблизиться к нам какому-нибудь кораблю. И пусть наша Серсея-2 вращалась довольно далеко от основного скопления – почти на границе пояса, подлететь к ней без приключений было проблематично.
Времени катастрофически мало. Придется действовать быстро и решительно.
- Док, пару слов о андроидах, - обратился я к ученому, - чем они так хороши, что Линнисийцы за ними целое звено отправили?
- Они не обыкновенные андроиды, потому что они – индивидуумы! – в его голосе послышались нотки гордости, - Мы совершили огромный прорыв в области создания искусственного интеллекта! Боюсь, мой рассказ будет слишком долог, а у нас мало времени. Главное, что вам нужно помнить – разум биороида не столько электронный, сколько биологический, и мало чем уступает человеческому, разве что, немного в эмоциональном плане…
Ну, вот и в чем смысл? Природа уже многие миллионы лет, без всякой науки, создает мыслящих индивидуумов – людей. К чему клепать подобия?
- Как вы думаете, что могло послужить причиной такого агрессивного поведения?
- Я уже консультировался с нашим экспертом по психологии биороидов, он говорит, что виной всему инстинкт самосохранения. Они считают, что им угрожает опасность…
У роботов. Инстинкт.
В эту минуту мне вдруг захотелось обратно, в уютный карцер, потому как мой мозг уже преодолел точку кипения.
- Запомните, они намного быстрее человека, у них потрясающая реакция и мыслят они на много ходов вперед! – напутствовал меня горе-ученый, когда я покидал конференц-зал.
Мне меньше всего хотелось испытывать их реакцию и интеллект. Леонардо уже попробовал силовой метод, и что из этого вышло?
В коридоре топтался смущенный Линдсей. Когда Дьюк сетовал о «зеленых патрульных», он, бесспорно, в первую очередь имел в виду его. Мальчишке едва перевалило за двадцать, он только закончил Академию, и Серсея-2 стала для него первым местом работы. Парень поглядел на пистолет и улыбнулся, широкой детской улыбкой.
- Какие будут приказы, сэр?
- Еще раз обратишься ко мне «сэр» – получишь в лоб имплантом! – пообещал я.
Линдсей усердно закивал.
- Беги в карцер и освободи Алехандро. Передай ему, что если он не взломает и не возьмет под контроль систему безопасности к моему приходу, я запру его обратно и эвакуации ему не видать, как собственных ушей.
- Но он же… - начал было парнишка.
- Заключенный? – перебил я, - Конечно, просто я изменил меру наказания. На ближайшие несколько стандарт-часов я тут царь, диктатор и божий помазанник. Выполняй!
Паренька как ветром сдуло, а я направился в узел связи.
Заведовал им невысокий улыбчивый толстячок – Адонис Попандопуло. Он носился между блоками аппаратуры со скоростью, не свойственной его телосложению, постоянно что-то настраивая и поправляя. На голове у него стоял колтун черных, как смоль, волос, а под глазами залегли темные круги.
- Хьюстон, у нас проблемы! – поприветствовал я его фразой из старого, как мир, анекдота.
- Фу-у-ух, тебя-таки выпустили! – с облегчением выдохнул он.
- Надолго ли? – пожал плечами я, - Есть связь с «Ястребом»?
- Конечно, - засуетился толстячок, - Сейчас соединю, один момент!
Воздух передо мной заколыхался, будто раскаленный, и перед моим взором возникло прекрасное женское лицо, обрамленное гривой густых, каштановых волос.
- Привет, Мариночка, - поприветствовал я голограмму на русском, - а ты все хорошеешь!
- А ты как был бабником, Андрюша, так и остался, - укорила меня она, - тут такое твориться, а ты комплименты раздаешь.
- Ну, тогда к делу, - согласился я, - Что у вас там с командованием твориться, оно что, таблетку от маразма принять забыло?
- Хватить острить, - усталым голосом попросила она, - я не в состоянии сейчас оценить твое чувство юмора. У меня приказ уничтожить несколько тысяч человек, если ты не успокоишь этих чертовых роботов и не привезешь их на борт.
- Мариша, напомни мне, где я служил, пока не потерял пятую часть тела?
Женщина поморщилась.
- Полковая разведка. Линнисийское приграничье.
- Очень хорошо, - похвалил я ее, - Раз ты у меня такая осведомленная, найди для меня всю имеющуюся информацию об этих чертовых ученых, кстати, сколько вы нам их заслали?
- Пятеро, как и роботов.
- Спасибо, что не двадцать, - съязвил я, - Так же, мне нужны досье всех тех, кто приехал сюда за последние пару стандарт-месяцев.
- Зачем тебе все это? – удивилась она, - Твоя проблема – роботы!
- Эх, Мариша, - вздохнул я, - вот поработаешь с мое в службе безопасности, и поймешь, что главная проблема – это люди. Всегда.
- Это все?
- Да, но напоследок я загадаю тебе загадку.
- Громов, клянусь, если ты выживешь, то весь обратный путь до базы ты у меня просидишь в изоляторе!
Ха, нашла чем испугать.
- Итак, Мариша, к вопросу о моей службе, - напомнил я, - Угадай, сколько раз мы перехватывали послания идущих на рейд Линнисийцев? Уже скучаю, конец связи.
Марина открыла было рот, собираясь мне что-то сказать, скорее всего, что-то очень нехорошее, но я отключился. Вот так всегда, не видишь человека несколько лет… а поговорить некогда.
- Адонис, дорогой, соедини теперь меня с нашими искусственными террористами.
- Один момент!
Я совсем забыл, что ученый пытался мне втолковать, и, когда увидел перед собой вполне себе человеческие лица, поначалу решил, что связист ошибся.
- Здравствуйте, - сказало правое лицо и я понял, что представлял роботов совсем не так, - Представьтесь, пожалуйста.
- Говорит командующий Линнисийским флотом, Кеор-Тен-Чо, - рявкнул я в ответ, - Немедленно сдавайтесь и мы пощадим ваши жалкие жизни!
- Что-то вы не похожи на Линннисийца, - недоверчиво произнесло правое лицо, - Андрей Громов, мы знаем, что это вы.
- Ну, стоило это попробовать, - я пожал плечами, - Вдруг бы вы поверили.
- Не принимайте нас за идиотов! – попросило левое лицо, - И кстати, почему вы не в карцере?
- Скучно там, - признался я, - может, для начала представитесь?
- Первый, - отозвалось правое лицо.
- Третий, - представилось левое.
- Дайте-ка угадаю, - предположил я, - остальных зовут Второй, Пятый и Четвертый?
- Да, - Первый кивнул.
Святые пришельцы! Инженерная мысль у создателей биороидов была на высоте, а вот с фантазией было явно туговато.
- У вас не имена а порядковые номера, как на бытовой технике, - заявил я, - Первый, второй, по порядку рассчитайсь… Придется мне вас назвать, раз до этого никто не озаботился этим.
Биороидам сравнение с бытовой техникой явно не понравилось. Надо же, они проявляли эмоции! Не соврал профессор, надеюсь, и про индивидуальность тоже. Значит, надо на нее и давить.
- Первый, ты будешь Вежливость, - окрестил я правое лицо, - А ты, Третий, Доверие.
- Странные имена… - задумчиво произнес Вежливость, - Но мне нравится.
- И мне, - согласился Доверие.
- Итак, раз мы познакомились, - начал я, - то какого черта вы здесь творите?!
- Простите, - извинился Вежливость, - мы не хотели никому навредить. Никто серьезно не пострадал, кроме человека, напавшего на нас.
- Так вы утверждаете, что на вас напали?
- Да, - подтвердил Доверие, - Он пытался убить Пе… Вежливость, когда мы собирались спуститься в шахту.
- Каким это, интересно, образом? Гермошлемом по лбу стукнуть?
Перед спуском в шахту у рабочих даже кайла при себе нет и угрожать роботам они не могли.
- Он пытался меня застрелить из пистолета, - заявил Вежливость.
«Надеюсь, игрушечного» - пронеслось в моей голове. Если кто-то смог пронести на станцию боевое оружие, то гнать надо поганой метлой всю службу безопасности. И меня, вместе со всеми.
- Как интересно, а зачем тогда вы заперли группу шахтеров?
- Хотели обезопасить себя, избежать возможного нового покушения, потом прибежали люди из службы безопасности и мы испугались…
Ага, испугались они. Это я испугался, когда мне эту историю рассказали, да так, что сердце пропустило пару ударов.
- Вы не доверяете нам, это понятно, - я взглянул на часы (а время-то уходит!), - Но доверьтесь своим создателям. Улетайте вместе с ними на крейсер, и все дела. Поверьте, здесь по вам никто скучать не станет.
- Мы верим нашим создателям, но хотим улететь… без них.
- Вот как, а почему?
- Мы устали от опытов, которые над нами проводят, мы хотим улететь, - повторил Доверие.
- И что же вас заставляли делать, задачки решать до посинения?
- Недавно они начали вскрывать Шестого, - было видно, что биороиду воспоминания давались нелегко, - Понимаете, мы тоже можем ощущать боль, конечно не так, как вы, у нас все по-другому… ему даже не отключили центры ощущений, а нас заставили смотреть на это, считывая показания…
Я ощутил стыд. И пусть передо мной были, казалось бы, бездушные машины, я почувствовал нарастающий гнев на их создателей. Они так стремились очеловечить машину, а следовало очеловечить их самих.
- Нашу лохань я вам не отдам, - заявил я, - у меня связаны с ней очень личные светлые воспоминания, но вы же на чем-то прилетели сюда? Исследовательское судно? Ну, что ж, если вы сложите оружие и отпустите заложников…
- Хорошо, но до этого вы должны заслужить наше доверие, - выдвинул свои условия Вежливость, - найдите того, кто послал убийцу. Мы уверены, это не псих-одиночка, а тщательно запланированная акция.
Облом. А я уже думал, что удалось наладить контакт.
- А вы не боитесь, что ваши останки разметает от выстрела крейсера по всему астероидному поясу?
- Мы не боимся смерти, мы боимся вернуться в руки ученых.
Вот звери, это же надо так довести роботов! Я не я буду, если при развитии худшего сценария, им удастся эвакуироваться. Такие жить не должны. И пусть меня потом назовут психом, сочувствовавшим роботам.
- Человек был с группы, с которой вы должны были спуститься в шахту? - поинтересовался я, - и где он сейчас?
- Нет, он зашел в раздевалку, с плазменным пистолетом в руке, - ответил Доверие, - Сейчас он в госпитале, без сознания.
- Жаль, я бы с удовольствием его допросил, - посетовал я, - Насчет расследования – сделаю все, что в моих силах. Будьте на связи.
- Хорошо, - синхронно сказали биороиды, и отключились.
Итак, пистолет… Да еще и плазменный. У меня, кстати, простой ионный, и если бы этот идиот пальнул бы в раздевалке, погибли бы все, в том числе и стрелявший. Может, на это и рассчитывали те, кто его туда послали? Плазму ведь имеют только военные, простой псих ее раздобыть нигде не мог, в этом роботы правы.
- Адонис, в чьей они группе были?
- Третья, шахта Д-2.
- Значит, Дойл. Отлично! Свяжись с ним и выясни, что это был за пистолет, он воевал и должен в этом разбираться. Пусть охарактеризует покушавшегося. А мне пора бежать.
- Гарнитура у тебя в порядке? – я протянул Адонису свою, но он ее выбросил, взяв с рабочего стола другую, - Эта помощнее. Сегодня электромагнитная буря на гиганте, видео не обещаю но голос гарантирую на всей территории станции.
Я поспешил вернуться в сектор службы безопасности, там меня должны были ждать молодой Линдсей и осужденный хакер Алехандро. Чертова искусственная гравитация мешала мне передвигаться быстро, но я ковылял изо всех сил. По пути меня вызвали с «Пустынного ястреба» и в ушах зазвенел знакомый женский голос:
- Громов, ты что этим хочешь сказать? Нас водят за нос?!
- Ага, какая ты догадливая, - я ухмыльнулся, - Как там поживают мои старые знакомые с оперативного штаба?
- Отлично поживают, ведь тебя рядом нет и некому больше сводить их под дулом плазмомета в увлекательную экскурсию по военному моргу.
Видит бог, они сами тогда напросились. Из-за их грубого просчета в планировании операции погибла большая часть нашего отряда. Я просто помог им воочию увидеть последствия своей ошибки.
- И что же они тебе поведали о Линнисийцах?
- Они сказали, что те всегда соблюдают строгое молчание в эфире, - она помедлила, - когда покидают приделы своей Империи и отправляются в набег… Но чью тогда, черт возьми, передачу уловили наши перехватчики?!
- Давай я расскажу тебе одну занимательную историю из личной жизни, но, сначала мне хотелось бы услышать, что ты узнала.
- Прости, Андрюша, но по ученым информация закрыта… Зато я раскопала кое-что о личности нападавшего, ты ведь это хотел узнать, спрашивая про досье недавно прибывших?
- Верно, Мариночка, ты сама догадливость сегодня. Рассказывай!
- Его зовут Николас Джефферсон. Он классический игроман, не служил, и долгов у него более трех миллионов кредитов! Но кто-то помог ему устроиться на Серсею-2 и погасил половину из них.
- Спорю, что вторую половину ему обещали после выполнение заказа.
- Ты тоже сегодня сообразительный. Контрразведка с тобой полностью согласна, но они пока не нашли отправителя такого шикарного подарка.
- Хорошо, теперь я расскажу свою историю. И не простую, а про то, как была выиграна битва у Гаммы Стрельца.
- Это, кажется, крупная победа над Линнисийцами? Зачем ты мне это рассказываешь?
- Надеюсь, ты поймешь. Итак, незадолго до самой битвы, наш зам командира взвода – Араик Папаян отмечал свой юбилей. Проставился он на совесть – коньяк лился рекой, а шашлыкам не было конца. И тут, в самый разгар веселья, нам пришла в голову гениальная, как тогда казалось, идея. Мы конфисковали у тыловиков какое-то ржавое корыто, на котором едва держались передающие антенны, поставили его на автопилот и запустили в космос, в сторону Линнисийцев. До этого, мы четыре часа записывали передачу, представляясь командирами кораблей, а было нас… побольше взвода, откуда взялись остальные, хоть убей, не помню. Я назвался адмиралом Громовым и отдавал приказания эскадрам, ребята, с гудением, бегали вокруг меня и пытались маневрировать… короче, было весело. Но настоящее веселье началось, когда Линнисийская эскадра Красных Дьяволов поймала и расшифровала сигналы, передаваемые той самой лоханью на автопилоте. Бедняги подумали, что на них идет огромная армада кораблей и оставили позиции.
- И что, вас наградили потом? – недоверчиво спросила Марина.
- Нет конечно! Нам с Араиком, как зачинщикам всего этого безобразия, дали по строгому выговору, с занесением, и лишили боевых за два месяца. Мораль выводить не буду, потому как тороплюсь, догадаешься обо всем сама.
- И что, думаешь командование пойдет на риск и отменит приказ? Они лучше взорвут станцию, подстраховавшись.
- Я это к тому, чтобы тебя совесть немного помучила. Ладно, я практически пришел, но не могу же я тебя отпустить без очередной загадки! Итак, зачем кому-то платить полтора лимона кредитов за какого-то неудачника, который в армии даже не служил, если мы с тобой прекрасно знаем, что приличного наемника можно взять за миллион? Время пошло, люблю, скучаю, конец связи!
В компьютерном центре службы безопасности меня давно уже ждали.
- Приветствую, амиго! – отсалютовал мне коктейлем высокий мужчина с широким лицом, обладатель самых длинных усов на нашей станции.
- Есть радостные вести? – поинтересовался я, - Предупреждаю, плохими новостями я сыт по горло!
- Все путем, амиго, я взломал систему с головного терминала! Дьявол, всю жизнь об этом мечтал!
Он поставил бокал, с бог знает откуда взявшимся коктейлем, прямо на панель управления терминалом и сладко потянулся в кресле. Леонардо за такое медленно бы четвертовал тупым мясницким ножом, но мне было все равно. Позади него съежился на кресле Линсей, по его лицу было видно, что он предпочел бы сейчас сидеть внизу в заложниках, чем творить такое надругательство над Уставом.
- Какие блоки системы под контролем?
- Все, что выше госпиталя – наше! – осклабился Алехандро, - Но ниже эти дроны поставили такую защиту, что мне вовек не сломать, так что освободить кого-нибудь отсюда я не могу, извини.
- Да мне этого и не нужно, пусть пока посидят там. Лучше открой мне личные данные сотрудников.
Мужчина удивленно приподнял свои кустистые брови.
- Хочешь посмотреть чье-то досье?
- Да. Свое.
«Почему вы не в карцере, кстати?» - спросил меня Доверие. Биороиды умеют задавать очень хорошие вопросы, мои загадки им в подметки не годятся…
Досье гласило, что я заключен под стражу и нахожусь в изоляторе А-42. То, что я сейчас стою и читаю его, подпоясанный кобурой с табельным оружием, уже тянуло на трибунал. А если вспомнить, что до этого я выходил на связь с потенциальными террористами…
Несмотря на холодную ярость, кипевшую внутри, я не мог не восхититься глубиной комбинации Дьюка. Ведь фактически, он сделал меня главным козлом отпущения, вне зависимости от варианта развития событий. Даже, если мне удастся освободить заложников, я все равно попаду в тюрьму и все лавры достанутся ему, а если же не смогу… Нет, лучше об этом не думать.
Ну, Старый Дьюк, ну хитрец! Только в одном он просчитался – я очень справедливый и благодарный человек. Уж я его отблагодарю, от всей своей широкой славянской души!
- Что это значит? - недоуменно спросил Линдсей.
- То, что меня просто подставили, малыш. Давай бегом к Дьюку, он наверняка сейчас ополчение из администраторов набирает. Я тут разберусь и без тебя.
Парень не уходил.
- Линдсей, это приказ!
- Да, сэр, - понурившись, он побрел в сторону выхода.
Мне нравился этот наивный мальчишка, не хотелось бы, чтоб я стал причиной краха его карьеры.
- Может, я тоже пойду, - предложил Алехандро, - Спокойно допью свой махито в изоляторе…
- Нет, - огорчил я его, - ты нужен мне здесь, В случае чего, скажешь, что я грозил тебе пистолетом. А теперь слушай…
Проинструктировав хакера, я направился в Арсенал. На подходе к нему меня настиг вызов Адониса.
- Дорогой, я поговорил с Дойлом! – завопил он мне в ухо, - Он утверждает, что пистолет, прежде чем хрустнуть в железной хватке андроида, действительно был плазменным, более того, он уверен, что это была маломощная укороченная модель, какую носят наши внутренние войска. И что самое интересное, парень держал его впервые, это сразу было видно! Но даже у профессионала, Дойл клянется, не было бы шанса против этих молниеносных бестий!
- Передай Дойлу мою глубокую благодарность, а когда он заметит, что благодарность в стакан не нальешь, скажи что я, Эндрю Громов, обещал поставить ему бочку пива, когда все закончится. Да, и соедини меня с Дьюком.
Очередной кусочек мозаики со щелчком встал на свое место. В ней еще было достаточно белых пятен, но картина уже просматривалась без проблем.
- Прием, Дьюк сейчас не может ответить, - это был Уоррен, - Но я могу ему передать…
- Тогда передай ему, если он хочет освободить заложников, то пусть пришлет яйцеголовых в апартаменты для заседаний Д-7А, это на уровень выше госпиталя, если ты забыл. Запомни, ученые мне нужны все пятеро!
- Понял, будут через двадцать стандарт-минут. Будешь вести переговоры?
- Конечно, - соврал я, - ученые единственные, кому дроны доверяют. Обеспечь явку, это важно. Никого с ними не посылай, иначе роботы не сдадутся.
- Хорошо, хорошо, конец связи.
Двадцать минут. Я уже стоял в дверях Арсенала и набирал код, но сделать нужно было так много, а время… оно утекало, как кислород из пробитого гермошлема.
Шла семнадцатая минута из отпущенных мне двадцати, когда со мной очередной раз связался «Пустынный ястреб». Я уже закончил все свои дела в Арсенале и, хромая, шел на место встречи.
- Громов, что там у тебя, ты решил вести переговоры? – в голосе Марины плескалась надежда.
Ага, значит Дьюк ей все уже рассказал. Как он любит подстраховаться!
- Да, только у меня один нюанс возник – я больше не работаю в службе безопасности. Дьюк меня подставил, когда вытащил из карцера и засунул в эту ситуацию по самое не балуй.
- Ты с ума сошел! Срочно возвращайся в изолятор и дожидайся эвакуации, иначе тебя ждет трибунал!
- И не подумаю – я единственный, кто наладил с роботами контакт, мне нужно только добиться их доверия, и тогда жизни заложников спасены. Кстати, ты разгадала мою последнюю загадку?
- Господи, Андрей! – простонала Марина, - Ты невыносим! Почему ты не можешь общаться, как все нормальные люди? Почему ты всегда говоришь недомолвками?
- Все очень просто, - я добрался до лифта и стал спускаться вниз, - Если человек приходит к тем же выводам, что и я, значит, я двигаюсь в правильном направлении. Главное – задать правильный вопрос.
- Какой еще вопрос, Громов? Ты мне мозг взрываешь!
- Ничего, потерпишь, видела бы, что твориться с моим серым веществом! Поверь, ты скоро все сама увидишь, только не забудь связаться с сотрудником службы безопасности Алехандро Альварес. Он сейчас у главного терминала, ждет, чтобы ввести тебя в курс дела.
- Какой еще сотрудник? Я не видела в списках этой фамилии.
- А он новенький, только призвался на службу… из карцера.
Ответом мне была тишина. К счастью, недолгая.
- Если у меня когда-нибудь будет сердечный приступ, то только из-за тебя, - сказала, наконец, Марина сдавленным голосом, - Ты хоть понимаешь, что делаешь?
- Конечно, иначе бы я действовал по-другому. Кстати, мне уже пора.
Лифт уже спустился, до нужного отсека, где меня ждали ученые. Пора было идти, отыгрывать последний акт в этой пьесе, навязанной мне неведомым режиссером.
- Как? И ты не загадаешь мне, напоследок, очередную свою идиотскую загадку? – удивилась Марина.
- Не угадала. Но она будет маленькая и простая. Вспомни-ка Устав, на каких условиях человек может вступать в переговоры, если он официально сидит в карцере и, главное, уже не является сотрудником службы безопасности. Варианты, оканчивающиеся пожизненным заключением или расстрелом не предлагать. Хьюстон, конец связи.
Затаив дыхание, я шагнул внутрь отсека, запнулся протезом о переборку и чуть не запорол торжественный момент падением плашмя.
Помещение представляло собой конференц-зал в миниатюре. Здесь собирались главы отделов и профсоюзов, еще это помещение было примечательно тем, что находилось ближе всех к госпиталю, в котором, напомню, хозяйничали роботы.
За столом, заметно нервничая, сидело пять человек.
Начальник исследовательской группы - Эддард Свонн, был уже мне знаком в лицо, остальных я рассмотрел подробнее, попутно здороваясь и знакомясь.
Итак, еще один пожилой мужчина - Джон Ферроу, являлся тем самым специалистом по психологии биороидов. Он сидел, прямой как палка, и тарабанил пальцами по столешнице.
Следующим был Герхард Хаусбайр – тучный мужчина с мозолистыми руками, в группе он являлся консультантом-механиком. Справа от него сидела единственная женщина в группе – Виктория Белич, инженер-программист. И, наконец, с краю скромно пристроился молодой паренек – ассистент Брендон Кулхауэр.
Страшно хотелось пить, в горле пересохло, а говорить придется много… Совсем некстати вспомнился коктейль Алехандро. Эх, время, куда ты так бежишь, почему у меня тебя так мало?
- Попробую угадать, - я сел в свободное кресло, напротив ученых, - вы сейчас все гадаете, какого дьявола я вас сюда притащил? Не буду вас томить – одним из условий биороидов было найти человека, или людей, которые желают им смерти.
- И причем здесь мы? – спросил за всех Свонн.
- Все дело в том, что этот человек или люди – это кто-то из вас.
Поднялся невообразимый гвалт, в лицо мне полетели проклятья и оскорбления, кое-кто даже вскочил со своего места. Пришлось достать пистолет и постучать рукояткой по столу, призывая всех к тишине. Это принесло ощутимый результат – все разом замолкли.
- Вы псих… - испуганно прошептала Виктория Белич.
- Меня так часто называют, - пожал плечами я, - Но большинство психиатров сошлись на том, что у меня просто мания величия на фоне обостренного чувства справедливости.
Никто меня не слушал - все со страхом смотрели на пистолет. Пришлось положить его на стол, чтобы немного успокоить подозреваемых.
- Вы знаете, когда меня выпустили из карцера (при этих словах все, кроме Свонна побледнели) мне показалось, я схожу с ума. Вся эта ситуация походила на розыгрыш, и при всей своей идиотичности, была патовая. Биороиды никогда бы не освободили заложников, потому как страстно хотят улететь, от вас, кстати! Ну а военные никогда бы их не отпустили, предпочтя взорвать станцию ко всем чертям, и улететь поскорей восвояси. Не то, что бы я очень переживал по старушке Серсее-2, но при этом погибнет несколько тысяч невинных людей, что мне крайне не нравиться.
- Зачем вы нам это рассказываете? – гневно спросил Герхард Хаусбайр, - Думаете, мы хотим, чтобы они погибли?! Виктория права, вы просто псих.
- Герхард, в любом деле главное – задать правильный вопрос, - я примирительно улыбнулся, - Это вопрос, ответив на который, все проясняется.
- Я понял вашу мысль, - кивнул Хаусбайр, - Я сам пользуюсь подобным методом при поиске неисправностей. Но мне не понятно, причем здесь мы?
- Биороиды утверждают, что на них было совершено покушение, вы ведь в курсе? Отсюда следует, что главный вопрос всего этого безумия, творящегося вокруг – как на нашу тщательно охраняемую станцию попало оружие?
На меня непонимающе уставились пять пар глаз. А еще называют себя людьми умственного труда! Придется все разжевывать.
- Вы себе даже представить не можете, как тяжело беднягам рабочим протащить сюда жалкий вибронож, - принялся я объяснять, - А тут – целый плазменный пистолет! Вы, конечно, этого не понимаете, но для службы безопасности такая ситуация – полный провал. За такое нам всем светит трибунал, а Леонардо, бесспорно, пожизненное заключение. И все же, как?
- Чертов психопат протащил его с собой, - предположил Эддарт Свонн, - или собрал его тут, в мастерской.
- Вы, Эд, бесспорно, большой специалист в области киберинженерии, но в оружейном деле полный профан, - я указал на лежащий пистолет, - даже такую простенькую мухобойку в наших мастерских не соберешь. Тем более, на месте происшествия, по чистой случайности, оказался человек, навоевавший поболее моего. Так вот он узнал в пистолете военную штатную модель, которую, кстати, носят внутренние войска. А насчет проноса – я лично, со сканером в руках, проходил по кораблю, на котором прилетел тот самый Николас Джефферсон и никаких бластеров на борту не обнаружил.
- Вы слишком много говорите, - покачал головой Джон Ферроу, - Видимо пребывание в изоляторе отразилось на вас не в лучшую сторону.
Возможно, он прав, и я просто соскучился по человеческому общению. Что же, ему видней, он – психолог.
- Согласен, но я просто тяну время, - сказал я чистую правду, - Кстати, корабль Николаса Джефферсона был последним, который прибыл на Серсею-2, если, конечно, не считать вашего исследовательского судна, которое, кстати, не проверяли, так как вы прилетели под конвоем военных.
Повисла гнетущая тишина.
- Кстати, с вами же прилетела охрана, так ведь?
Свонн утвердительно кивнул.
- Не буду спрашивать, где они сейчас, (потому что точно знаю, с кем они и чем занимаются в данное время) только уточню – они из внутренних войск?
Снова кивок.
- Итак, организатор всего этого безобразия среди вас, теперь-то вы в этом не сомневаетесь? – я с удовлетворением смотрел, как ученые заозирались друг на друга, - Кто бы это ни был, я преклоняю перед его гением колено. Потому что додуматься о таком розыгрыше с Линнисийцами мог только гений. Мне, в свое время, понадобился литр коньяка, что бы придумать нечто подобное.
- Какой еще розыгрыш, какой, к черту, коньяк! Сюда летят Линнисийцы! – взорвался Свонн. Я выразительно посмотрел на пистолет и он притих.
- Сюда летит какое-нибудь ведро с антенной и передает записанный сигнал, - возразил я, - Да будет вам известно, что их корабли сохраняют гробовое молчание в эфире, как только они покидают границы своей Империи. Немногие военные об этом знают, а уж гражданские… Откуда взялась запись сигнала, которая провела даже нашу контрразведку, ума приложить не могу, да это и не существенно.
- Но зачем, зачем кому-то из нас ЭТО делать? – простонал Свонн.
- А вы еще не догадались? – злорадно ухмыльнулся я, - Что бы закрыть ваш бесчеловечный проект очеловечивания машины. Признаюсь честно, этот поступок мне по душе, хоть и методы слишком экстремистские, даже для меня… И я скорей поверю, что на нашем газовом гиганте ударят лютые морозы, чем в то, что военные этот проект все-таки не прикроют. Ведь это их проект? Поверьте, люди в Министерстве Обороны очень разные, но одинаковы в одном – их пугает оружие, обернувшееся против своих создателей.
На Свонна было жалко смотреть. Остальные были ошарашены и только в одних глазах промелькнуло удовлетворение. Так-так…
- И еще один момент, - продолжал я, - Нанявший неудачника Джефферсона заплатил изрядную сумму, в счет его многочисленных долгов. Контрразведка сейчас…
- Я и не собирался скрываться после содеянного, - перебил меня Джон Ферроу, - Вы правильно заметили, мистер Громов, я нанял неудачника, потому что не знал, где найти специалиста в этом деле.
Загадка номер два решалась еще проще, чем первая, эх Марина…
- Ты… негодяй! – зашипел Эддарт Свонн, поднимаясь с места, - Я потратил полжизни на этот проект!
Пришлось мне снова браться за пистолет.
- Так, Джон, вы у нас человек, так что пересаживайтесь на мою сторону, - приказал я ему, - а нелюди остаются сидеть там, где сидели.
Взгляды по ту сторону стола стали злобными.
- Теперь расскажите, Джон, зачем вы затеяли все это? – спросил я у психолога, как только он пересел.
- Думаю, вы догадались, почему. Мои малыши рассказывали вам об экспериментах, которые над ними проводили, чтобы измерить эмоциональную и физическую чувствительность?
Вот как – мои малыши. О мой бог, не дай испытать моим врагам то, что пережил этот человек…
- Немного, но мне хватило, - ответил я, - Но зачем вы подвергаете тысячи людей такому риску? Только не надо мне говорить, что вы заранее все не просчитали.
- Увы, но это так, - развел руками мужчина, - Я отлично разбираюсь в психологии биороидов, но вот люди… Я никак не ожидал, что военным отдадут приказ открыть огонь по заложникам. Я думал, они отпустят малышей…
Святая наивность. Но, если ты хороший человек, это не значит, что вокруг такие же.
- Поверьте, в Министерстве Обороны сидят люди ничуть не лучше этих, - я указал пистолетом на оставшуюся четверку и снова положил его на стол, - Теперь расскажите о записи и пистолете.
- Запись я взял у своего брата, он уже давно исследует Линнесийскую культуру… но поверьте, он ничего не знал о моем плане!
- Охотно верю, иначе бы вы так глупо не попались, - согласился я, - Уж он точно должен был знать о молчании на рейде. А пистолет?
- Я украл его у охранника, - Джон вздохнул, - пришлось напоить его. Когда он протрезвел, его, с позором, уволили. Не думайте, что он был хорошим человеком, его любимым занятием было наблюдать за опытами над малышами…
Я кивнул и посмотрел на часы – до «окна» оставалась три стандарт-часа. Скоро должны были объявить эвакуацию и нужно было спешить.
- Теперь вы доверяете мне? – громко сказал я в потолок.
Гермозатвор на противоположной стене открылся и в помещение шагнули биороиды. Четверка ученых напряглась, а Джон Ферроу улыбнулся сквозь слезы.
- Да, теперь мы вам доверяем, - сказал Вежливость, - Но откуда вы узнали, что мы за вами следим?
- Я и не знал, но догадывался, - пожал плечами я, - Наш договор в силе?
- Да, если вы нас отпустите, - биороид улыбнулся, - Кажется, вы обещали нам исследовательское судно?
Вот умница!
- Забирайте ее, только…
Договорить мне, к сожалению, не дали. В зал ворвались вооруженные люди во главе с Уорреном и Дьюком. Как я и предполагал, это были охранники ученых, разбавленные оставшимися в строю патрульными из службы безопасности. Среди них я разглядел побледневшего Линдсея. Молодец, парень, держится, значит – будет толк.
Я спокойно повернулся в кресле.
- Вас стучать не учили, молодые люди?
- Джон Ферроу, вы арестованы за измену и попытку саботажа – не слушая меня, произнес довольный Старый Дьюк, - А вам, Эндрю Громов, самое место в карцере, куда вы сейчас и отправитесь.
Отправлюсь но чуть попозже. А пока я взял себя в руки, чтобы не засмеяться в голос. У Дьюка с Уорреном были настолько счастливые лица... Жаль будет их огорчать.
- Одну минутку, - я снова повернулся к биороидам, - К вопросу о доверии, вы ПОЛНОСТЬЮ мне доверяете?
- Да, - Вежливость кивнул.
- Тогда не предпринимайте ничего, я сам все улажу, - попросил я их.
- Громов, повторяю, отбрось пушку и встань с поднятыми руками, не то я, клянусь, прикажу тебя пристрелить, - нетерпеливо зарычал Дьюк.
- Вы хотите взять под охрану сотрудника службы безопасности? – я, насколько мог, изобразил удивление.
- Да никакой ты, к черту, уже не сотрудник! – взревел Дьюк, - Уже две недели, как ты – заключенный!
Двое ребят из охраны шагнули ко мне, чтобы надеть силовые наручники, остальные держали нас с роботами на прицеле своих штурмовых винтовок.
- Как же так, - в отчаянии выкрикнул я, - Ты же освободил меня, дал мне оружие и восстановил меня в должности!
Это был момент его триумфа, это было видно по глазам. Псих-Громов давно уже его достал, а теперь он унижен, и взят под стражу, его будут судить за саботаж, вместе с Ферроу, а он Старый Дьюк, руководит операцией, благодаря которой захвачены биороиды и спасены заложники. Ну же!
- Никогда я тебя не восстанавливал, осел! Ты был мне нужен, чтобы выманить этих чертовых дронов!
Значит, я оказался прав в том, что он подкупит ребят из внутренних войск. Теперь это ЕГО люди, при которых не страшно говорить правду. Ученых и биороидов, он конечно в счет не ставил, одни ему будут благодарны за спасение, а кто поверит другим? Вот ты и попался, старый плут…
- Вот как… - произнес задумчиво я, - только, к сожалению, ты не сможешь меня арестовать, потому что твои люди грозят мне неисправным оружием.
- Ты достал меня своей болтовней, чертов ублюдок! – выкрикнул Уоррен, тоже вооруженный винтовкой, - Сейчас я сделаю тебя симметричным!
Он прицелился мне в здоровую ногу и нажал на спусковой крючок. Вообще-то я ожидал, что он захочет меня просто пристрелить, но такой цинизм… Что ж, я тоже иногда в людях ошибаюсь.
Винтовка издала еле слышное гудение, но выстрела не последовало. Уоррен нажал снова, но безрезультатно. Голографический индикатор показывал полный заряд, но винтовка не стреляла. Помощник с проклятьями вырвал винтовку из рук ближайшего охранника, но результат был тот же.
- Я же сказал, оно неисправное, – пистолет перекочевал со стола обратно ко мне в руку. – Остальные тоже могут проверить.
Охранники и патрульные последовали моему совету, однако целились они не в меня, а в потолок. Ни одна винтовка не выстрелила. Я удовлетворением заметил, что плазменных пистолетов на охранниках нет, видимо у них оставалась капля здравого смысла, не позволившая взять на эту, явно авантюрную операцию, свое табельное оружие. Да и зачем пистолеты, когда есть штурмовые винтовки?
- Как… - ошарашено произнес Уоррен, - Как ты это сделал? Их же невозможно сломать… Почему тогда работает индикатор?
Очень просто, на самом деле, я это сделал, с помощью обыкновенного атомного паяльника, который есть в кармане любого ремонтника и кусочка медной проволки. Как любил говорить наш прапорщик Ковалевский – «Что один человек смастерил, то другой завсегда разломать сможет!»
На Уоррена было жалко смотреть. Как же я он меня ненавидел… Но Старый Дьюк не сдавался.
- Мы с тобой, калека, справимся и голыми руками, - заявил он, - И твоя пукалка тебе не поможет!
- Со мной – конечно, - согласился я и показал пальцем за спину, на биороидов, - А вот с ними - нет!
Дикий Дьюк спал с лица. Он так хотел разделаться со мной, что совсем забыл про андроидов.
- Ты не посмеешь… - прошептал он, - Тебя же расстреляют, идиот!
- А вот и нет, - заявил я, - Думаешь, я случайно оказался здесь? Я знал, что ты любишь подсматривать за собраниями профсоюзов, поэтому здесь в каждую панель встроена мощная камера, а изображение идет прямиком в твой кабинет. Пока я тут изображал великого сыщика, ты вооружал людей, поэтому мне пришлось потянуть время, чтоб ты успел подготовиться.
- Но зачем ты все это затеял, чертов ты психопат? – недоуменно спросил Дьюк.
«Сейчас ты все узнаешь, но, боюсь, тебе не понравиться». Я тяжело поднялся с кресла и заковылял к ближайшей стене.
- Хьюстон, как слышно, прием! – я постучал протезом по панели.
- Громов, какого дьявола! – громко выругался женский голос, - Мы тут все чуть не оглохли! Ты это специально?
- А незачем звук так увеличивать, чтоб каждый шорох было слышно! – укорил я невидимую собеседницу, - Ты тоже в динамиках звучишь отнюдь не шёпотом!
Старый Дьюк стремительно бледнел. Но до Уоррена и остальных еще не дошел трагизм ситуации. Ничего, я сейчас его донесу.
- Позвольте представить вам мою старую знакомую, Марину Хьюстон, в девичестве Гурову, - представил я женский голос, - Командир боевого крейсера «Пустынный ястреб», она так же известна под именем Стальная Леди. И пусть Марина не присутствовала здесь во плоти, но, моими стараниями, она слышала здесь каждое слово с самого начала.
Уоррен уронил свою челюсть, у охранников лица дружно приняли выражение кота, застигнутого в холодильнике, Дьюк начал что-то бормотать про себя, даже биороиды казались удивленными.
Слов ни у кого не было, пришлось мне вновь нарушать тишину:
- Мариночка, ты разгадала мою последнюю загадку?
- Так точно, старший юнга Громов! – в ее голосе послышалось злорадство, - Вы назначены оперативным уполномоченным крейсера «Пустынный Ястреб» вплоть до его прибытия на станцию Серсея-2.
- Стальная Леди… - бормотал Дьюк, в глазах которого плескалось отчаянье, граничащее с безумием, – Она все слышала… Стальная Леди…
- Что еще за оперативный уполномоченный? – нашел в себе силы спросить Уоррен.
- Учи Устав Экспедиционных Сил, гражданский! – рявкнула Марина, - Там ясно написано, что при чрезвычайной ситуации любой член экипажа может на время стать оперативным уполномоченным, и решать разнообразные проблемы вне корабля!
- В том числе вести переговоры, заключать под стражу и даже портить оружие в Арсенале, – ввернул я, - спасибо, что уволили меня, Дьюк, иначе бы я не смог стать членом экипажа!
- Ты… - прохрипел он, выпучив глаза, - Я вырву твое поганое сердце!
Он попытался было шагнуть в мою сторону, но его схватили охранники и мигом надели силовые наручники. Парочка их коллег застыла возле меня, как мои личные телохранители, будто пять минут назад они и не собирались меня арестовывать. Молодцы, сообразительные ребята.
Я выразительно посмотрел на Уоррена, и через мгновенье наручники оказались и на нем. Часы показывали чуть более двух стандарт-часов до «окна».
- Джон, - я повернулся к психологу, - у вас пара минут, чтобы попрощаться. Потом я вынужден буду вас арестовать, а вашим малышам пора будет улетать.
- Я благодарен вам, от всей души, за все то, что вы для них сделали… - растрогался он, - Мне так жаль…
- Мне тоже, - я был искренен, - На суде я буду выступать свидетелем защиты, обещаю.
- Почту за честь, - мужчина приложил руку к сердцу и поклонился.
Он встал и на негнущихся ногах направился к биороидам.
- Ну что, ты чувствуешь себя счастливым, ублюдок? – выкрикнул Уоррен.
Я задумался и честно ответил:
- Нет.
Охранники и патрульные топтались на месте, не понимая, что им нужно делать. Нужно было их разогнать.
- Увести этих в карцер, - я кивнул на Дьюка и Уоррена, - Патрульные сейчас должны пройти по ярусам и отсекам и освободить всех заложников. Если кому-то из них плохо, то ведите в лазарет, если очень плохо – то в бар, сегодня выпивка за счет заведения. Все остальные могут быть свободны. Хотя нет, стоп!
Я повернулся к четверке ученых.
- Вот этих тоже куда-нибудь деньте, заприте куда угодно до прилета корабля, можете на поверхность выгнать, но чтоб на глаза они мне больше не попадались!
Джона Ферроу тоже увели, и люди стали потихоньку расходится. Ко мне, со смущенными лицами, подошли биороиды.
- Простите нам нашу назойливость, - сказал Доверие, - но вы бы не могли бы дать имена остальным?
Андрея Крестителя, тоже мне, нашли!
- Верность, Смелость и Сострадание, - я поочередно указывал пальцем на каждого, - Надеюсь, качества, которые я вам навязал в имена, всегда будут сопутствовать вам. Думаю, погрузка уже закончилась, садитесь и летите отсюда на всех парах. У Марины приказ распылить вас на атомы, и она, не задумываясь, приведет его в исполнение, если ей представиться хоть малейшая возможность.
Исследовательское судно – это корабль в миниатюре, оно легко проскользнет через астероидный пояс и улететь на нем можно очень далеко…
- Спасибо вам, - поклонился мне биороид, - мы никогда не забудем, чему вы нас научили, и того, что вы для нас сделали. Прощайте.
В комнате остались только я, да незнающий, куда себя деть Линдсей. Я ободряюще похлопал его по плечу.
- Громов, я что-то не поняла, какая еще, к дьяволу, погрузка?
Черт возьми, я совсем про нее забыл!
- Мариночка, я подумал, что им будет скучно впятером, поэтому приказал загрузить до отказа исследовательскую шлюпку необходимым оборудованием и материалами, на первое время, так сказать. Ведь на ней, как я понимаю, осталась вся документация… Надеюсь, лет через двадцать-тридцать, если повезет, в космосе появится новая раса, а вот кем она будет человечеству, зависеть будет от него самого.
- Андрей, ты понимаешь хоть, ЧТО сделал?! Нас же расстреляют за это!
- Не расстреляют, - возразил я, - Если мы убедим командование в том, что эта новая раса будет нашими ценными союзниками. У человечества слишком много врагов в космосе, пора обзаводиться друзьями.
- Ты сам им об этом расскажешь, - она хмыкнула, - надеюсь, после общения с тобой их не придется госпитализировать. Не у всех ведь нервы, как у меня.
- У тебя они стальные, Мариночка! Кстати, у тебя есть на борту хорошее пиво? Я тут просто бочку намедни задолжал, и не хочу улетать, не отдав долги. Так что напряги суперкарго, сделай приятное своему юнге! Скучаю, целую, Хьюстон, конец связи!
- До встречи, – сухо сказала Марина и отключилась.
Вот теперь мы с Линдсеем одни.
- Прекрати строить из себя провинившегося щенка и пошли со мной, - я захромал к лифту, - Тебя скоро ждет повышение и ты должен соответствовать светлому образу оперативника службы безопасности.
- Правда? - я кивнул и парень расправил плечи.
- Я вас не подведу, обещаю!
Тем временем, мы поднялись на уровень службы безопасности и направились к отсеку с карцерами. Подойдя к одиночному изолятору А-42, откуда меня накануне выпустили, я ввел пароль на панели управления и открыл гермозатвор.
- Знаешь, почему Марину Хьюстон прозвали Стальной Леди? – спросил я у недоумевающего Линдсея.
- Н-нет, а почему вы открыли карцер?
- Потому что она всегда сдерживает свои обещания, что бы это не стоило ей или тому, кого она упомянула в обещании. Всегда, Линдсей.
- И причем здесь карцер?
- Она пообещала, что продержит меня в изоляторе весь обратный путь, так что мне снова надо привыкать к безделью.
Я шагнул внутрь.
- И вообще, у меня еще два стандарт-часа абсолютной власти на этой станции. Если я сорвусь и пойду творить добро и справедливость, то, к прилету «Пустынного ястреба» население Серсеи-2 сократится на четверть, а ты останешься без работы на целый год. В твоем возрасте нельзя так расслабляться, а то превратишься в такого, как Уоррен. Закрывай меня, это приказ!
Гермозатвор с шипением сомкнулся, оставив за собой станцию, с каждой минутой все более напоминавшую встревоженный муравейник. Похоже, работы у моих бывших коллег сегодня будет много. Я кое-как лег на нары, пообещав себе заглянуть в госпиталь по прилету, закинул руки за голову…
И стал ждать. |
Рассказ открыт для комментариев