«В каком удивительном мире мы живем! Сомневаетесь? Я вам докажу!
Вот взять хотя бы нас, людей. Нет, что вы, каких таких обычных?! Люди необычны одним фактом своего существования! Отвоевать себе мир у гоблинов, леших и драконов – это о многом говорит!
Враки, скажете? Не бывает никаких леших и драконов? А вот и ошибаетесь. Если вы их не встречали, это еще не значит, что они не существуют.
Уж поверьте человеку, всю жизнь изучающему легенды о самых удивительных наших соседях по планете – драконах…»
Бред! Ну кто придумал эти междисциплинарные конференции, собирающие всех, кому не лень. Точнее, всех, кто считает, что занимается серьезной наукой.
Увы, слушать подобную ересь – удел сотрудников мелких региональных вузов. Есть такой вид деятельности – научная конференция, и хотя бы раз в год кафедра или факультет обязаны ее провести. Денег на сие удовольствие руководство выделять не спешит – справляйтесь, мол, сами. Но проконтролировать не забывает: а как там у вас? А почему ничего не делаем?
Вот и приходится вызванивать всех знакомых, способных приехать за свой счет и увлечь в авантюру нескольких друзей. Неплохо бы привлечь гостья из ближнего зарубежья – конференция сразу же приобретает статус международной…
Хотя бы по секциях разделили. Я ведь ничего не имею против этого щуплого энтузиаста в роговых очках. Но он ведь даже не криптозоолог. Ему со своими драконами к филологам надо, на фольклористику или мифологию…
Рядом со мной сидит Макс и тихо хихикает.
В отличие от выступающего, Максим – реальный зоолог. Изучает хищных птиц. Но этого, так сказать, драконоведа, пригласил именно он. А теперь еще издевается, толкает в бок, как только замечает, что я страдальчески закатываю глаза.
Вообще-то, в другой обстановке новую сказку о драконах я выслушал бы с гораздо большим интересом. Но сегодня доклад звучит как издевательство над пафосным девизом: «Биология – наука будущего!»
Представляю, каким оно будет, будущее, если его станут творить такие вот деятели!
Отвлекаюсь от доклада и обдумываю свой рассказ дочке о великом научном собрании.
Юлька живо интересуется всем, что происходит в университете. А еще фанатеет от динозавров и драконов. Мы с женой надеялись: подрастет – и пройдет.
Но девочке вот уже девять лет, а все не проходит.
Каким-то макаром Юлька пронюхала, что на конференции, где и папа будет присутствовать, расскажут о драконах. Естественно, стала упрашивать взять ее с собой.
Общими усилиями нам с женой удалось отговорить чадо от этой затеи. Жалко ведь ребенка: просидеть целый день в душной аудитории и слушать нудных дядек – это и взрослому в тягость.
Пришлось клятвенно пообещать: услышанные новости о драконах законспектирую и вечером, перед сном, доложу со всеми подробностями.
Вообще-то, сегодня, ближе к концу дня, намечалась более веселая часть конференции – фуршет. Подозреваю, что он плавно перейдет в продолжение дискуссий «под рюмочку», и когда все это закончится – вопрос философский.
А еще подозреваю, что попаду в одну компанию с драконоведом. Как бы не ляпнуть лишнего – обижать гостя не хотелось. Он, кстати, сейчас подсел к Максу и о чем-то увлеченно рассказывает.
Болтливый мужичок. И явно фанат почище моей дочурки.
Что ж, я таких даже уважаю… *** Драконовед оказался слабеньким. Ему бы себя немного контролировать. Ничего, до гостиницы с Максом дотащим, а там пусть отсыпается. Вот только сами свежим воздухом подышим…
– Слушай, Влад, – Максим излучал добродушие. – Засиделся ты у себя в лаборатории и со студентами. А мы как раз в солнечный Крым с ребятами собираемся. Представляешь, в бархатный сезон! На недельку, плюс минус пару дней. Давай с нами!
– Ага, а лекции кто за меня вычитает?
– Не переживай, оформим командировку, шеф поможет. В убытке не останешься.
– Макс, все это классно, только я ведь не зоолог. В каком качестве я туда поеду?
– Ну, – Максим замялся. – Понимаешь, мы гнездовья хищников в горном Крыму будем исследовать… А у тебя «Нива». Машину заправим! – торопливо добавил он, заметив мой потускневший взор.
Я задумался.
Не люблю неожиданных решений. Вот если бы за месяц получить информацию, настроиться. Случаи, требующие немедленного решения, как-то напрягают.
– Вас же Тарас раньше возил?
– Так он тоже едет! Но в горах от «Калины» толку мало. Так сказать, ни шагу с трассы. А еще у Тараса в Алуште свои дела.
– Мне Юльку в школу возить надо, – нашел последний аргумент.
– Ничего, одну неделю жена справится. Хочешь, я сам с ней поговорю?
Остается лишь вздохнуть. Вот и все. Света будет только рада, что я отдохну от рабочей кутерьмы. Только будет ли это приключение для меня отдыхом? *** – Папа, а ты ведь много фотографировать будешь? А дядя Максим сам в гнезда будет лазить? Дельфинов увидишь? И дракончика? Передавай им привет!
Я механически киваю головой, наблюдая, как жена деловито собирает рюкзак. Мои жалкие попытки уменьшить объем «груза» встречает жесткий отпор, подкрепленный железным аргументом: «Не на своих плечах понесешь!».
Дочка продолжает что-то щебетать по поводу моих предстоящих приключений.
Пытаюсь объяснить: в Севастополь, куда мы любим ездить семьей, на этот раз вряд ли попаду. Соответственно, ни дельфинов в дельфинарии, ни их каменного стража – трехголового дракона, не увижу.
Дочка не сдается: дельфины, мол, и в море есть, а дракон… Эх, что же это за Крым, раз без дракона! *** «Лягушонок» не подвел.
«Лягушонком» у нас в семье ласково называли машину – за зеленую окраску.
Макс исполнял обязанности штурмана. Распечатанная карта автомобильных дорог лежала у него на коленях и, периодически, я получал указания, куда сворачивать.
Мне оставалось лишь крутить баранку.
Только Тарас сильно ругался: ему на «Калине» приходилось постоянно подстраиваться под нашу тихоходность – при разгоне больше восьмидесяти «Лягушонка» начинало трясти.
Никуда не денешься, у техники тоже есть возраст!
У Алушты мы разъехались. Тарас решил пару дней погостить у родственников, а заодно привезти в лагерь канистры с бензином.
В общем, доехали без происшествий. Благодаря «крейсерской» скорости автомобиля, даже личности с полосатыми палками лишь подозрительно провожали нас взглядом, но так ни разу и не остановили.
Лагерь, состоящий из двух палаток и кострища, уже ждал. Это постарался местный участник экспедиции, татарин Махмуд, которого еще вчера вместе с амуницией завезли знакомые. Маленького роста, шустрый и говорливый, он обнимал гостей (как знакомых, так и тех, кого видел впервые), а у меня на языке вертелась фраза из известного фильма: «Махмуд, поджигай!»
Костер он и правда сотворил мастерски – без бензина и даже без бумаги.
Дорога немного утомила. Кто ездил на «Ниве» – знает, что тишина в салоне не относится к ее достоинствам.
А еще от длительного сидения ныла спина, и я отошел от палаток, наклоняясь из стороны в сторону, чтобы расслабить поясницу.
Сегодня тепло. Но осень в горах, говорят, коварна и непредсказуема. Казалось бы: вот оно, солнышко, и вдруг – набежали тучи, стало сыро и холодно. Впрочем, значительное ухудшение погоды ожидают ближе к средине октября. К этому времени надеюсь попасть в объятия жены и дочки.
Кстати, надо позвонить своим, сообщить, что мы уже на месте.
– Эй, Влад, давай к костру! Перекусим парой бутербродов – и на бочок! Завтра подъем на зорьке.
Ну вот, начинается. Не люблю вставать рано. Хотя, на природе утро особенно красиво, так что жалеть нечего.
– А когда все закончим, приглашу к себе домой плов кушать, – пообещал Махмуд. – Вкусный!
Что плов будет вкусным, верю сразу и безоговорочно. Но это потом. А сейчас – хлеб с колбасой.
Майонез и кетчуп прихватить никто не догадался… *** Сквозь сон слышу: в лагере оживление. Наверное, пора вставать.
Как осенняя муха, медленно выползаю из спального мешка. Да, не Крым… То есть, холодно, блин.
А ребятам хоть бы что – бодренькие, весело обговаривают предстоящий поход.
Чашка горячего чая из трав (Махмуд – молодец!) спасает положение и помогает прожевать оставшиеся с вечера бутерброды.
Моя миссия сегодня скромна: завезу орнитологов к отправной точке маршрута, потом в лагерь, сторожить имущество. Ребята, под предводительством бравого Махмуда, пешком доберутся до ближайшего лесничества, переночуют там, обследуют окрестности, и – назад. Забирать их поеду завтра, ближе к вечеру.
Загружаемся в машину. Лагерь временно остается без присмотра, но меня ведь не будет всего полчаса. Кроме того, если верить нашему татарину, чужие здесь не ходят.
Вшестером в «Ниве» тесновато. Махмуд обещает, что в тех местах, куда мы отправляемся, за перегруз никто ругать не будет.
Потому как не обитают там гаишники.
Мотор натужно рычит, но «Лягушонок» не сдается. Медленно, зато уверенно ползем по еле заметной каменистой дороге.
Как оказалось, пословица о том, что лучше «тише ехать», в горах особенно актуальна. Отсутствие гаишников компенсируют придурки на крутых джипах, считающие, что им все должны уступать дорогу.
Я и уступаю, втиснув «Ниву» между двух крупных валунов и вынуждено остановившись. Но, как показалось владельцу «Ниссана» цвета хаки, вылетевшего из-за очередного крутого поворота, недостаточно быстро.
О чем он и сообщает, размахивая у моего приоткрытого окна карабином.
«Подтанцовка» в лице трех бритых наголо головорезов убедительно покачивает головами, подтверждая каждое слово шефа.
Спорить, когда у собеседника оружие в руках – глупо. Я молчу, но побледневший Махмуд умудряется пролезть между рулем и моей персоной, высунуть голову в окно и даже жестикулировать одной рукой. Другая обнимает в это время меня за шею.
Ничего, потерплю.
Речь Махмуда изобилует словами «уважаемый», «виноваты», «извини, дорогой».
«Уважаемый» меняет гнев на милость и загружается в «Ниссан», кивнув перед этим своим нукерам и презрительно боднув колесо «Лягушонка».
Урод!
– Совсем нехороший человек, – подтверждает мою мысль Махмуд. От волнения его речь приобретает заметный акцент. – Никого не слушает, зверь стреляет, птица редкий стреляет. Управы на него нет.
Все, эмоции «в коробочку». Едем дальше. Не хватало, чтобы от избытка адреналина руки дрожать начали.
Вскоре дорога, точнее, ее призрак, заканчивается. Ребята вытаскивают рюкзаки, обвешиваются биноклями и фотоаппаратами.
Несколько минут – и я уже в гордом одиночестве.
Можно ехать в лагерь… *** Место для лагеря Махмуд выбрал отличное. Полное безлюдье и красивые пейзажи. Правда, красота эта особенная, суровая.
Все-таки, хорошо иногда бывать на природе! Особенно, когда рядом никого нет. Вычисляю вдалеке над грядой скал узкую полоску моря и направляюсь туда.
Помню: надо передать привет дельфинам. Хотя бы издалека.
Минут через десять понимаю, что идти еще далеко. Ладно, мне спешить некуда. Тем более, по плану сейчас «личное время». Так что вперед, знакомиться с местными достопримечательностями.
Вот уже и лагеря не видно из-за кустарника. Но цель похода рядом.
Ухабистое плато заканчивается довольно крутым обрывом. Отсюда действительно, море видно отлично.
Только полюбоваться им не успеваю.
Нога попадает в ямку, падаю и кочусь к обрыву. Боковым зрением улавливаю наличие какой-то расщелины и лихорадочно цепляюсь за ее край. Подтягиваюсь и пытаюсь занять устойчивое положение.
Ого, да это, похоже, вход в пещеру!
Темно. А еще ощущается легкий мускусный запах.
Резкий удар в лоб и рывок за отворот куртки – последнее, что я чувствую перед тем, как потерять сознание… *** В теле – ноющая боль, хотя, в общем, кажется, отделался легким испугом. Открыв глаза, сразу же соображаю, что попал в гости, но вряд ли мне здесь рады.
Отвожу взгляд в сторону – некоторые животные воспринимают пристальное рассматривание как вызов.
Хотя освещение в большой пещере тусклое, его достаточно, чтобы понять – определить вид хозяев не могу. Зато очевидно другое – животные крупные и вполне могут убить взрослого человека.
Пытаюсь оценить ситуацию. Мобильный остался в лагере, Тарас приедет только завтра вечером, и тогда, надеюсь, начнется поиск.
Вопрос в том, что произойдет быстрее: меня найдут или… съедят?
Так, спокойно, хотели бы съесть – уже была такая возможность.
Или оставили про запас? Живьем я им выгоднее: как только разыграется аппетит – сразу свежее мясо.
Блин, ну и мысли. Меня дома ждут. Я на роль десерта не подписывался.
И вообще, хозяева, кто вы?!
Их двое. Тот, что помельче, лишь изредка выглядывает из-за спины большого. Наверное, мать и детеныш.
Как только пытаюсь принять более удобное положение, старший зверь угрожающе раскрывает широкие перепончатые крылья.
Довольно внушительная тварь, размером с теленка. Голова типичного хищника с большими глазами, характерными для ночных животных. Подвижные уши овальной формы. Шея кажется непропорционально длинной для существа таких габаритов. Мускулистое тело, похоже, без шерсти. Или шерсть короткая и плотная.
Зато детеныш очень даже пушистый. Наверное, атавизм.
Знаю, кого вы мне напоминаете! Крыланов, летучих лисичек. Особенно, малыш. Они, помнится, любят фрукты. А вы?
Значит, рукокрылые. Но это ведь невероятно! Хотя я не зоолог, популяционные законы изучал. Не может такого быть, чтобы крупные млекопитающие долго существовали в полной тайне от человечества. Если их мало – полагается вымирать, если много – почему не попадаются на глаза людям чаще?
Но законы популяции – это одно. А реальность – вот она, сидит передо мною и скалит довольно внушительные зубы.
Где вы, братья-криптозоологи? Как упустили такое чудо-юдо?
Аккуратно ощупываю окрестности, пытаясь найти хоть какое-то подобие оружия. Вместо этого рука попадает на что-то холодное и скользкое.
Рыба. Еще свежая. Значит, я, так сказать, свалился прямо к застолью. Только приглашение было грубоватым.
Наличие рыбы радует. Рыбоеды не любят охотиться на наземную дичь.
Вспоминаю медведей, и энтузиазм пропадает.
Пора сваливать.
Только отверстие, куда я имел неосторожность вынужденно заглянуть, довольно высоко. И хозяйка реагирует на все мои манипуляции демонстрацией размаха крыльев и возмущенным клекотом.
Ладно, напряженное перемирье лучше, чем откровенная драка.
Особенно, когда у врага численное преимущество и вооружение помощнее.
В одном месте из «потолка» периодически скапывает вода. Значит, от жажды не умру. Сырую рыбу еще не пробовал, но если что – буду объедать хозяев.
Время тянется бесконечно долго. Начинаются фантазии на тему: вдруг ребята сообразят позвонить и начнут беспокоиться, что страж лагеря не отвечает. Примчаться сюда, вытащат, а я им: вот, новый вид открыл, завидуйте!
Да, тут обзавидуешься. В более глупую ситуацию, пожалуй, еще не попадал. Шел, шел, упал и в нору затащили – даже рассказать стыдно.
Не то, что в голливудских фильмах. Там герой увидел бы таинственную пещеру и отправился на разведку. Красиво. Один. Да еще с фразой: «Есть тут кто-нибудь?»
Фу, всегда раздражали такие эпизоды. Лучше уж как я, по-простому.
Сумерки на юге быстротечны. Вскоре в темноте лишь изредка мелькают отблески глаз и слышатся довольно мелодичные звуки – животные активно «общаются».
Затем «разговор» прерывается и по каменному полу в мою сторону цокают крепкие когти.
Быстро, насколько это было возможно, смещаюсь в сторону, прижимаюсь спиной к стене и готовлюсь к защите.
Странно: страха нет. Говорят, жертва впадает в оцепенение при нападении хищника. Но я без боя сдаваться не собираюсь.
У хозяйки, однако, совсем другие планы. Ловко цепляясь за мельчайшие выступы в стене, животное легко карабкается к отверстию и бесшумно исчезает во тьме.
Как и положено приличной летучей мыши.
Итак, охотимся мы ночью, ловим рыбу. Используем, наверное, классическую эхолокацию.
Сейчас важно другое. Противник остался один и это неопытный «малыш».
Хоть размером крупнее овчарки.
Пытаюсь повторить изящный выход хозяйки. Скользко, руки срываются. Ноги вообще не находят упора.
И силы куда-то подевались. Состояние напоминает кошмары во сне, когда стараешся выбраться из вязкой субстанции.
Возникла мысль, что это воздействие детеныша.
Глупости, как он может такое делать. Судя по ритмичному щелканью, звереныш затаился в противоположном конце пещеры. Может, там есть еще один выход? Но вступать в поединок во тьме не хочется.
Остается надеяться, что мамаша не вернется до того времени, когда станет чуточку светлее.
Или Тарас приедет в лагерь раньше обещанного.
А пока будем «метить» территорию – плен пленом, а мочевик дает о себе знать.
*** Как только силуэт звереныша начал выделяться на фоне стен, я приступил к активным действиям.
А ну-ка, милок, посторонись, дай осмотреть свою квартиру.
Детеныш попытался изобразить угрожающую позицию мамы: тут и оскаленная пасть, и крылья домиком.
Это что же, каждый нетопырь-переросток будет мне угрожать?
Не такой ты уж и крупный. Вот возьму в руки что-нибудь потяжелее…
Ага, возьму… Хоть бы палка какая завалялась. Пожалуй, этот камень подойдет.
Главное – напор. Человек – венец и царь природы!
Замахнувшись камнем, с криком я бросился вперед.
Похоже, мое положение «венца» и «царя» было поставлено маленьким хозяином пещеры под большое сомнение. Он еще сильнее ощетинился, растопырил крылья, закрывая проход, и уставился на меня выпученными блестящими глазенками.
Крик застрял в горле, в нос ударила удушливая гарь. Звереныш вдруг покрылся искрами, от которых вспыхнули стены пещеры.
Глаза слезились, изображение двоилось и казалось, что уже два зверя закрывают желанный проход.
Или один, с двумя головами…
Очнулся я на полу пещеры. Голова раскалывалась от боли. А этот, искристый, все смотрит, изучает…
И никаких следов пожара. Запах гари тоже пропал.
Иллюзия?
Ничего себе. А как?
Допустим, усовершенствовали эти зверушки сой «сонар». Все-таки они, кажется, летучие мыши, хоть и откормленные.
Что ультразвук может влиять на психику и вызывать ужас – читал. Но такие галлюцинации? Это что-то совершенно особенное. Больше похоже на гипноз…
– Вот ты какой, Горыныч! – уже вслух размышлял я. – Представляю, что бедные люди думали, когда твои родственники им такие представления устраивали. Тут мне две головы чудились, а им могло и больше померещиться.
Особенно, если на душу принять горячительного. Богатыри, небось, выходя на брань с вами, Горынычами, употребляли для храбрости? Молчишь? Вот возьму, и повторю эксперимент.
Повторять почему-то не хотелось… *** День был в полном разгаре, а хозяйка пещеры так и не вернулась. То ли от вчерашнего падения, то ли от «ментальных атак» противника, в теле ощущалась такая слабость, что пришлось временно отказаться от попыток выбраться наружу.
Я сидел, прислонившись к стене пещеры, и наблюдал за Горишей из-под полуприкрытых век. А что, подходящее имя для звереныша.
От безделья снова размечтался о том, как на помощь спешат целые отряды горных спасателей.
Похоже, помощи ждал не один я.
Чем дольше отсутствовала мама, тем больше нервничал маленький Горыныч.
И вел себя как щенок, которому, с одной стороны, хочется, чтобы его приласкали, с другой – страшно.
А вдруг обидят маленького?
«Малыш», как бы между прочим, ковылял от одной стены к другой, периодически кося на меня глазенками. С каждым таким маневром расстояние между нами уменьшалось.
Я не шевелился.
Руку понюхали. Сопит совсем как ежик! Затем ладони коснулся теплый влажный язычок.
Я открыл глаза. Звереныш мгновенно отвернулся.
Медленно, стараясь не делать резких движений, положил руку на шею Гориши.
Шерсть оказалась очень мягкой, скорее, похожей на пух.
– Ну что, будем дружить?
Звереныш внимательно посмотрел на меня, подполз еще ближе, прилег и затих. Только чувствовалось легкое вздрагивание под рукой. А еще уши шевелились – Гориша явно к чему-то прислушивался.
– Глупышка… Страшно без мамки? Куда же она запропастилась? И что мы с тобой теперь будем делать?
Вздрагивания постепенно перестали ощущаться, дыхание животного стало ровным, спокойным.
– Эх ты, плюшевый Горыныч. Забыл уже, как пугал? Ладно, без обид. Знаешь, дочка не поверит, что я гладил настоящего дракона…
Мой монолог прервал шум осыпающихся камней где-то наверху. Вернулся взрослый зверь? Да нет, Гориша радости не проявил. Вот опять зашуршали камни.
И послышались голоса.
Не зря надеялся, что друзья придут выручать! Крик о помощи уже почти слетел из уст.
Я узнал голос.
Прокуренный, наглый голос «братка» с карабином. Он недовольно ворчал на помощников.
Мы неудачно поохотились?
Перебороть отвращение и все-таки позвать на помощь?
Тогда Горише конец. «Браток» не откажет себе в удовольствии заполучить удивительный, необычный трофей.
А Юлька, Светлана? Что важнее – звереныш, чья родительница чуть тебя не сожрала и еще неизвестно, какие строит планы, или семья?
Конечно, семья! Прости, Гориша.
Голоса удалялись.
Что же ты медлишь, идиот? Другого шанса может и не быть. А этот все смотрит.
Доверчиво.
Не могу… Отсюда – выберусь. По другому нельзя. Но не такой ценой. Он ведь тоже ребенок.
– Не бойся, злые дядьки ушли, – прошептал Горише, и казалось, что звереныш все понимает.
Хорошо, если горе-охотники лагерь не обнаружили. Как же так, Махмуд, не ходят, значит, тут чужие?
Время шло. Неожиданно появилось ощущение голода.
– Пожевать бы чего, а? Рыбы совсем не осталось. Я сейчас и сырую с удовольствием слопаю.
Интересно, а чем они зимой питаются? Рукокрылые в наших широтах в спячку впадают. А эти? Рыбу в море, в принципе, круглый год можно поймать.
Рыба. Еда.
Надо думать о чем-то другом.
– А ну, дружок, посторонись маленько, – я мягко толкнул Горишу в бок.
Звереныш послушно отполз, вопросительно посмотрел. Чем, мол, займемся?
– Не может быть, чтобы отсюда нельзя было выбраться. А выберусь – подумаю, как тебе помочь. Что там в той стороне пещеры, куда ты меня не пускал? Только давай не будем пожар изображать, не до того…
В запретной стороне ничего интересного не нашлось. Коридор пещеры немного суживался и заканчивался тупиком.
Попробуем тем же путем, которым вошли.
Цепляясь за торчащие из стен корни, я начал потихоньку подниматься к отверствию.
Сорвался, упал.
Хотелось выругаться, но сдержался. Такое впечатление, что рядом действительно ребенок и все понимает.
Неожиданно вход закрыла огромная тень и взрослая «Горынычна» немного коряво заскользила вниз по стене.
Я отпрыгнул в сторону и вжался в угол: еще придавит случайно. Так скоро совсем привыкну «пристеночный» образ жизни вести.
Гориша заспешил к маме, о чем-то весело треща.
Общались они минут пять. Точнее, взрослый зверь больше молчал, лишь изредка внимательно поглядывал в мою сторону. Зато малыш не умолкал.
«Рассказывал», наверное, о наших приключениях.
На одном из крыльев мамы змеилась длинная царапина с запекшейся кровью. Не знаю, где ее угораздило, но эта рана, очевидно, и была причиной длительного отсутствия.
Когда общение закончилось, Горынычна всем телом развернулась ко мне.
Внутренний голос подсказывал, что нападать зверь не собирается.
Животное тихо зашипело, снова развернулось и поковыляло в глубину пещеры. Потом остановилось и оглянулось: мол, чего тормозим, давай за мной.
Ладно, идем, хотя я там уже был.
Слегка пригнувшись в сузившемся проходе, ориентировался лишь на пыхтение своего проводника.
Затем послышалось царапанье мощных когтей, глухой стук и в глаза резко ударил яркий свет.
Горынычна отодвинулась от образовавшегося проема и снова посмотрела на меня.
Это что же, пожалуйте на выход?
Все еще щурясь от света, я осторожно миновал хозяйку пещеры и начал протискиваться в довольно узкое отверстие.
«А вдруг сейчас за ногу или мягкое место цапнет?» – мелькнула тревожная мысль. – «Руки заняты, защититься не смогу».
Но нет, все прошло нормально.
Значит, будем прощаться?
Я обернулся и… застыл под пристальным взглядом Горынычны.
Что ж ты делаешь, тварь?!
В глазах клубился туман, голова… нет, не болела, но создавалось впечатление, что там образовалась пустота. Вакуум, в который медленно засасывало события последних дней.
Зверь резко отвел взгляд, и на месте отверстия появился кусок пещанника. Подходящий такой, вроде и лежал тут многие годы.
Пот ручьями стекал по лицу и спине. И мысли путались.
Что это было? Предупреждение: мол, забудь, нету нас?
Или пожалела меня хозяйка пещеры, как я пожалел ее детеныша? Возможно, не такая уж безопасная амнезия, вызванная таинственными обитателями гор.
И они это знают.
А еще выходит, что на глаза людям Горынычи все-таки попадаются. Просто свидетели ничего об этом не помнят.
Ладно, главное – остался жив и, вроде бы, здоров. Вот посижу немного, дождусь, когда уймется дрожь в ногах, потом – в лагерь. Похоже, самое время ехать за ребятами.
Эх, Гориша, как сказал недавно один чудак-ученый, мы живем в удивительном мире. Только тебе и твоим родичам в нем осталось очень мало места.
Боялись мои предки твоих. И убивали, как только случалась возможность.
Такие уж мы есть, люди, всегда стараемся уничтожить то, чего боимся или не понимаем.
А вы, смотрю, не большие любители воевать. Вот и научились избегать лишнего человеческого взгляда. Просто, хотите, чтобы вас оставили в покое.
Как всякое нормальное разумное существо.
Гориша, я очень надеюсь, что ты сможешь выжить и вырасти. Тогда, может быть, дочке все-таки удастся исполнить свою заветную мечту.
Погладить живого дракона… |
Рассказ открыт для комментариев