m019 Теория демиургов

    Маруф Доган потёр пальцем раструб воздухораспределителя и недовольно нахмурился: мохнатый иней, густо поросший на меди, ломался, но не таял. Вместо капель, на лицо Маруфу посыпалась снежная пыль. Из диффузора тянуло лютым холодом, и было понятно, что обычной перезагрузкой кондиционера не обойтись.
    «Датчик термостата скапутился, - подумал Маруф, вытирая влажную руку о комбинезон. – Придётся лезть в техотсек…»
    Этого не стоило делать.
    Техотсек служил тамбуром к реактору, а оттуда рукой подать до двигателей. Показывать студентам дорожку к машинному отделению рискованно. Особенно этой троице. «Разумные твари, - с одобрением подумал Маруф. – Даже чересчур. Но если не заменить реле, через сутки они начнут мёрзнуть...»
    Решившись, Маруф вернул на место плиту подволока, спрыгнул на палубу и двинулся к запретному отсеку. Набрав на пульте двери код доступа, провернул кремальеру и, переступив высокий комингс, первым делом отключил связь замка с центральным постом. В рубке сейчас никого не было, но воспоминания об истерических звонках и проблесках оранжевых маячков напрягали и тревожили. А так… тихо на пульте - спокойно в душе.
    Доган отыскал комплект запчастей к жизнеобеспечу, и за минуту заменил неисправный датчик термостата. Проверив выставленную температуру (восемнадцать градусов), осмотрелся. Пахло маслом и нагретым пластиком изоляции. В полумраке тускло маячили «зелёным» индикаторы состояния систем, тонко жужжали сельсин-моторчики, придавая акселераторам нужное положение в каналах двигателя. Время от времени щёлкали релюшки, отключая или приводя к жизни схемы управления корабля.
    Маруф подошёл к массивной отсечной двери с задраенным свинцовой крышкой иллюминатором. Поперёк заслонки шла надпись: «Поднимешь - убью!», а гайка-барашек, удерживающая крышку, была густо смазана солидолом.
    «Специально для блудливой ручонки студента, - ухмыльнулся Маруф, радуясь своей изобретательности. – Сюда желторотики вряд ли полезут».
    Пачкать руки и самому не хотелось. Удовольствие того не стоило. Реактивной дугой, обеспечивающей движение по червоточине, лучше любоваться на экране монитора. Причём делать это во всём оптическом диапазоне: от ультрафиолетового до инфракрасного.
    - Капитан, - проворковал в наушнике нежный голос. – Адель никак не может решить: к пакори подавать греческий соус или чатни?
    Маруф не знал, что такое «пакори». Что такое «чатни», он не знал тоже. Бесконечные ребусы и шарады, которыми его забрасывали младшекурсники, давно стояли поперёк горла. Но он держался. В конце концов, не маленький - преддипломник. Трое суток как-нибудь стерпит.
    Главное, чтоб не убили.
    - Спроси у Леки, Фрея, - посоветовал Маруф. – Мне всё равно.
    Прислушался: гарнитура отчётливо доносила перезвон столовых приборов и ворчание раскалённого мяса на сковороде.
    - Алексей заперся в кубрике и на стук не отвечает, - отозвалась Адель. – Мы его несколько раз звали.
    - Тогда греческий, - не раздумывая, ответил Маруф.
    Безотказный приём: если тебе всё равно, а вопрос содержит «или», выбирай первый вариант – угодишь тому, кто спрашивает. Если, конечно, ты симпатичен собеседнику.
    - Шлехт! – буркнула Фрея, её следующая фраза прозвучала тише, будто она прикрыла микрофон ладонью: - В бенгальской кухне капитан тоже не разбирается…
    «Плохо», - перевёл для себя Маруф, но оправдываться не стал, сообщение Адели показалось более важным:
    - И давно Алексей не отвечает?
    - С утра, - сказала Адель. – Я пошла на вахту, а он остался в кубрике.
    «Убьют они меня, - обречённо подумал Доган. – И система безопасности не поможет. Давно пора завязывать. Повадился кувшин по воду… К чёрту зачёт! И диплом туда же! Жизнь дороже. В прошлый раз едва не погасили реактор. В норе!!!»
    Уничтожить учебно-исследовательское судно было непростой задачей, но посильной. Как показывал опыт, способы существовали, и после двух лет преддипломной практики Доган считал себя специалистом по каждому из них. Но даже он не мог дать гарантии, что очередная группа не придумает что-то новенькое. Такое, с чем он не сможет справиться.
    - Зайду за Лекой, и сразу к вам, - решил Маруф, - от запахов вашей пакори в глазах темнеет.
    - Врёте! – рассмеялась Фрея. – Пакори – «они», а не «она». И хороши пакори только хрустящими, когда с пылу-жару. Мы их поставим на огонь, когда вы с Лекой придёте…
    - А может, лучше оставить его в покое? – недовольным тоном предложила Адель. – Пусть лучше придёт в себя. Не каждый день из-за любознательности студентов гибнут люди.
    - «После этого» не значит «вследствие этого», - возразил Доган. – Кроме того, есть Устав. Каждый член экипажа обязан отвечать на прямое обращение по личной связи.
    - Если он не спит, - напомнила Адель.
    - Или не в гальюне, - хихикнула Фрея.
    - Лека предупреждал, что проспит вахту? Или кто-то видел, как он шёл в гальюн?
    Девушки промолчали: в наушнике слышалось бормотание чайника и постукивание ножа о разделочную доску.
    - Понятно, - с раздражением сказал Маруф и вышел в тесный коридор.
    Затворничество Алексея напрягало и беспокоило. Его поведение можно было понять, но не одобрить. «Трагедия», конечно, придумана садистами-экзаменаторами, но желторотики принимают всё за чистую монету!
    У кубрика студентов Маруф не замедлил шаг: ударил ладонью верхний левый угол двери и шагнул через порог. «Пусть знает, кто в доме хозяин!»
    - Какого чёрта?! – недовольно загудел Алексей, поднимаясь с кресла.
    - Жив? Здоров? – преувеличенно взволнованно всплеснул руками Маруф. – А я уж не знал, что и подумать… места себе не находил.
    - Как вы открыли? – Лека подошёл к двери и недоверчиво пощёлкал замком. – Было заперто.
    - От кого? – усмехнулся Маруф и тут же перешёл на официальный тон: - Мне не нравится твоё отношение к службе, студент. Мы живы, пока работаем командой. Но если кому-то нужно вытирать сопли, - это не экипаж, а детский лепет на лужайке.
    - Я думал…
    - Думать нужно вместе, и в местах для того предназначенных. В кают-компании, например. Девушки расстарались на праздничный обед. Выходит, у них есть душевные силы о тебе позаботиться, а у тебя нет? Слабак!..
    - Празднуем гибель десяти человек? – насупился Лека. – Или предвкушаем убийство трёх сотен?
    - И даже этот вопрос нужно обсуждать командой, - спокойно ответил Доган. – Почему не пойти в кают-компанию? - пообедаем и поговорим.
    - Погибло десять человек! - угрюмо повторил Алексей. – А вы только о жратве.
    - Присаживайся, - Маруф, удобно разместившись в кресле, кивнул на койку. – И я не столько о жратве, сколько о нашем выживании.
    Он с удовольствием отметил, что Лека всё-таки сел.
    - Когда кто-то из экипажа истерит, команда перестаёт думать, начинает жалеть и сочувствовать психопату. Это называется «человеческий фактор». Современные корабли могут справиться с любой проблемой, кроме человека. Нас убивают не звёзды, а мы.
    - Я не психопат! – обиделся Алексей. - Погибли люди…
    - Мы тоже умрём, если ты не возьмёшь себя в руки. Наша смерть как-то поправит дело? Кому-то станет лучше?
    К удивлению Маруфа, у Алексея был ответ:
    - Следующая цель – Денеб. Там уже не десять - три сотни человек.
    - Верно, - кивнул Маруф. – Мы им везём почту и какую-то хрень в ящиках. Ты против?
    - Нет, конечно, – вздохнул Алексей, стискивая ладони коленями. – Но меня трясёт от мысли, что у каждой звезды есть свой детонатор. Десять человек можно списать на несчастный случай. Но три сотни, капитан! Мы знаем, что вокруг звёзд вращаются неизвестные устройства. Знаем, что при сближении с ними, устройства уходят в фотосферу и каким-то образом запускают реакцию. Мы знаем это! Приблизившись к Альфе Лебедя, мы найдём детонатор, он превратит звезду в сверхновую и убьёт три сотни человек. Это уже не курсовая работа. Это умышленное убийство!
    Маруфа встревожили дрожащие руки Алексея, и он решился на ещё одну попытку:
    - Твои опасения кажутся справедливыми. Но решать их нужно всем экипажем. Коллективный разум предлагает лучшие решения, чем размышления одиночки. Вас так готовили…
    - Например? – Лека с надеждой взглянул ему в лицо. – Какое решение вам кажется возможным?
    - Например, можем вернуться на Землю. Сольём инфу по чёрной орбите деканату, и пусть сами разбираются.
    - Но если вокруг Солнца тоже крутится детонатор, и какой-то идиот решит проверить это… то, получается, мы привезём домой тотальное уничтожение человечества. На Земле экстремалов на всю голову хватает, и у каждого второго - БМВ с запасом хода под сотню световых лет. Что им  пятнадцать сотых тераметра?
    - Может, сменим курс и поищем детонаторы у звёзд, рядом с которыми нет космических баз? – неуверенно предложила Адель.
    Маруф вопросительно поднял брови и, приглашая к ответу, направил открытую ладонь на Алексея. Потом понял, что тот сидит без гарнитуры и ничего не слышал.
    - Адель предлагает отправиться к звезде, рядом с которой нет посёлков. Выходим на чёрную орбиту и убеждаемся в отсутствии детонатора. В этом случае ты позволишь отвезти на Денеб имущество поселенцев?
    - А если мы взорвём и эту звезду? И следующую? – Алексей энергично взмахнул рукой.
    Маруф обратил внимание, что руки у студента больше не тряслись:
    - Соотнеси своё спокойствие с фактом нашей беседы. Тебе не кажется такой способ выработки решения более эффективным, чем замыкание в себе и в кубрике?
    Алексей с минуту молчал, потом неохотно кивнул:
    - Вы правы, командир. Прошу прощения за неустойчивость психики. Можете отразить моё поведение в аттестации.
    - Ты мне указываешь, что я могу отражать в твоей аттестации?
    - Нет, конечно, - смутился Алексей. – Я хотел сказать…
    - Всем наплевать на то, что ты хотел сказать - жёстко перебил его Маруф, - важно только то, что ты говоришь на самом деле. Запомни это, студент. А теперь отвечаю на вопрос: если мы отыщем ещё один детонатор, то соберёмся в кают-компании и продолжим обсуждение. Принимает решение – капитан, лично и под свою ответственность. Но процесс решения – только командным способом, что значит командой, сообща. Ты понял, студент?
    - Да, капитан.
    - Хорошо, - сдержанно качнул головой Доган. - А теперь мы вернёмся к женщинам, и совместим приём вкусной пищи с выбором звезды, которую разнесём вдребезги и навсегда.
    

    
    ***
    

    
    Выйдя из небытия в обычный космос, Доган не стал медлить: вплотную подвёл корабль к «чёрной» орбите и стабилизировал движение в обратном вращению звезды направлении.
    - А если в этой системе детонатор движется против шерсти? – спросил Алексей.
    - Сделаем десяток витков и развернёмся, - сухо ответил Маруф.
    Неожиданно он понял, что всё произойдёт именно сегодня. Он понял это, и успокоился. В конце концов, что желторотики могут? Вывести из строя навигационную систему и отправить судно к чёрту на рога? – Было! Так поступила группа, которую техники убедили в заражении неизвестным вирусом с неопределённым инкубационным периодом. Тим-лидер студентов математически доказал, что всё население Земли будет инфицировано за три года, а потом в течение ста лет вымрет. Студенты сумели добраться до комп-навигатора и стереть из его памяти карты червоточин. Хорошо, что схема корабля располагает дублирующим навигатором, который взял управление на себя и вернул корабль на Землю.
    Или когда группа была уверена, что по кораблю расползлись нанороботы, которые затаились и ждут встречи с механизмами людей, чтобы вернуть человечество в первобытное состояние.
    «Это было незабываемо, - с уважением подумал Доган. – Заморочили автомоториста настолько, что он был готов вынуть управляющие стержни, не выходя из норы. Если бы у них получилось, корабль размазало бы по Метагалактике с плотностью один атом на кубический парсек».
    Ему стало холодно. Маруф зябко повёл плечами. Он покосился на боковые кресла, где девушки, склонив головы, шептались. «О чём они всё время шушукаются? Девчонки знакомы с детства, в Москву приехали из Швейцарии, родились в одном кантоне с непроизносимым названием и смешной численностью населения в пять тысяч душ… откуда они берут темы для бесконечного разговора»?
    - Регистраторы активности фотосферы включены, - сообщил Лека. – Фрея, подработай фокусировку, сканер внутренних потоков «плавает».
    «Так-то лучше, - одобрительно подумал Доган. – Спасение человечества дело нужное, но от сдачи курсовой работы не освобождает».
    Темы курсачей, с которыми пришла эта троица, на оригинальность не претендовали: аномально высокая температура короны, пульсации звёздных оболочек, смерчи и вихри в фотосфере. Что и говорить: загадки докосмической эпохи.
    Доган придирчиво осмотрел состояние индикаторов – всюду «норма», следящие и контролирующие системы корабля не усматривали ничего заслуживающего внимания человека. «Наверное, придёт день, когда я вообще не буду заглядывать в рубку, - с удивившим его самого сожалением решил Доган. – Пилотирование свелось к своевременной просьбе автопилоту перебраться в заданную точку пространства. Умная машина сама проложит курс, и выполнит всё необходимое для перехода».
    Он перевёл взгляд на главный экран. Бурление фотосферы гипнотизировало. Кипящая плазма лопалась огненными пузырями, чтобы через минуту изменить цвет с голубого до остывшего коричневого и уйти на глубину, уступая место более тёплым гранулам. Ядерное варево поплёвывало красными вспышками, адский котёл занимался привычной работой, которая ни на секунду не прекращалась уже несколько миллиардов лет.
    - Вижу объект! – тревожным шёпотом сообщила Фрея.
    - Где?! – неприятным фальцетом отозвался Алексей.
    «Что-то быстро, - оценил Маруф. – В прошлый раз ждали встречи несколько часов».
    - Командир? Могу переключить картинку на главный экран…
    - Картинками пусть занимаются в детском саду, - недовольно проворчал Доган. – Уточните параметры орбиты и сколько можно вытяните по свойствам. Всё остальное – в запись. В норе полюбуемся… впрочем, обозначьте положение маркером и дайте отсчёт расстояний.
    На холмистой поверхности фотосферы появился белый круг с красной точкой посередине.
    - Расстояние пять – двести.
    Маршрут объекта обозначился чёрной ниткой: пройденная часть - сплошной линией, а путь, который детонатору предстояло пройти, – пунктиром.
    - Четыре – восемьсот.
    - Для нас критичны три с половиной тысячи, - напомнил Лека. – На этом сближении объект начинает спуск в фотосферу.
    Доган прислушался к его словам:
    - Рабочие места в состояние авральной готовности, - приказал он. – При необходимости уйду с рбиты без предупреждения.
    Кресла экипажа в считанные мгновения «обросли» противоперегрузочными коконами.
    - Четыре – шестьсот.
    Короткая пробежка пальцев по клавишам и навигатор подтвердил готовность системы экстренно покинуть космос.
    - Четыре – двести.
    Доган привлёк к управлению автоштурмана. Теперь ориентация корабля непрерывно менялась, чтобы в любой момент стартовать к норе по оптимальной кривой. Он удивился, насколько легко и буднично это у него получилось. Их первый побег от огненного фронта сверхновой выглядел совершенно иначе…
    - Четыре тысячи.
    … Тогда за фотосферой никто не следил, об опасности сообщила автоматика. Хорошо, что хватило ума уходить с орбиты по касательной, а не терять время на разворот и тупой отрыв. Повезло, что червоточина оказалась рядом. Впрочем, они всегда рядом. Будь по-другому, человечество до сих пор бы вошкалось со своими химическими ракетами в границах солнечной системы.
    - Три – восемьсот.
    Странно только, что самого Догана не предупредили о страшилке, которую приготовили студентам на этот раз. Сценарии практических занятий капитанам показывают, конечно, не всегда, но ведь и звёзды не всякий раз взрывают!
    «Почему бы и нет? – подумал Доган. – Сотни миллиардов галактик по сотне миллиардов звёзд в каждой. Одной больше, одной меньше… Даже если каждую секунду взрывать звёзды тысячами, до тепловой смерти Вселенной всех звёзд не погасить».
    - Командир! – голос Алексея. – Объект изменил направление движения.
    Доган посмотрел на главный экран, но в масштабе экспозиции линия движения белого круга казалась гладкой.
    - Уточните.
    - Три – шестьсот.
    Рука легла на педаль аварийного выхода из космоса.
    - Он пройдёт точно под нами, командир!
    - Три – четыреста.
    Доган почувствовал, как на щеку со лба переползла капля пота. Было неприятно, но он совершенно забыл о свободной левой руке, а потому только тряхнул головой… Потом опомнился и вытер лицо рукой.
    - Три – двести.
    «Волнуюсь? – признался себе Доган. – И ведь я знаю, что всё это спектакль. Каково же студентам?»
    - Он обманул нас! - закричала Фрея. – Объект спускается к фотосфере, в момент детонации мы будем над ним!
    Доган надавил на педаль. Противоперегрузочный кокон обхватил его одновременно с уходом с орбиты. Теперь всё решала автоматика. Объективы по-прежнему были нацелены на звезду. Мерцание и бурление гранул замедлилось, а через секунду они осветились изнутри нестерпимо яркой фиолетовой вспышкой. Свечение в одно мгновение упорядочило хромосферную сетку в подобие пчелиных сот. Узлы сетки полыхнули белым, мощные выбросы плазмы кинжалами раскроили пространство. Казалось, корабль вот-вот окажется под ударом яростной стихии, но и на этот раз обошлось: экран обесцветился, перешёл в серо-коричневые тона, и когда фотосфера, дрогнув, начала стремительно разбухать, противоперегрузочные коконы сложились, освобождая людей от своих тесных объятий.
    На какое-то мгновение экран зарябил, палубу тряхнуло, чуть повело в сторону… и всё успокоилось. Автомат отключил монитор и зажёг в рубке освещение.
    «Будто на волну из-под воды посмотрели, - подумал Доган. – Обошлось».
    Обошлось?
    Доган покачал головой. Судя по всему, только теперь и начиналась работа.
    

    
    ***
    

    
    ***