Рассказ Георгия Варлакова при участии И.Горностаева
День начинался обычно, радио пикнуло шесть раз, пропело гимн и заверещало: "Вставайте, вставайте! День обещает быть солнечным, не забудьте сапоги...", - на радиостанции работал звукооператором фанат "Дня сурка". Оставалось только просыпаться и, зевая, идти в кабинет. А Грядахолмов уже был там - не смотря на ранний час, вольготно возлежал в аквариуме для релаксации. По надутому виду компаньона я понял - приветствовать его не стоит, все равно не ответит, в крайнем случае, огрызнётся, что отвлекаю. Ведь в аквариуме значительно интересней, чем в остальном кабинете. Это я точно знаю, остался как-то один и попробовал...
Голубая водичка, зелёные насаждения, настоящий, обросший тысячелетней патиной болт с "Титаника" и главное украшение стола - рыбки. Видимо-невидимо, разноцветные, длиннохвостые - со всех закутков галактики собраны. Каждая стоит больше, чем я трачу за год. А ты их... раз - по лбу - расслабляет. Ну, это, конечно, когда Грядахолмов не видит. Он у нас на них помешался - ни одного аукциона не пропускает, даже деньги из кассы выгребает, якобы на непредвиденные расходы. А потом жалуется, что мы плохо работаем, и клиентов у нас нет. Кстати, касса у нас замечательная - железо, хром и надпись "для чаевых". А в узенькую щель только щупальце компаньона пролезает. Я его иногда в шутку итальянским Спрутом называю, но он не понимает, потому как чувства юмора начисто лишён, а из сетературы наизусть только полное собрание сочинений Конан-Дойля и всю законодательную базу выучил... за полчаса.
Милой души гуманоид, то есть похож на него, когда в водолазный костюм ради хохмы залезает. Непонятно только, какого полу. Говорит, что среднего, но, глядя на его щупальца, в это, честно говоря, верится с трудом. Щупальцами Грядахолмов и ест, и ходит, и разговаривает, и... всё остальное. Давно хотел спросить, что же они, многоноги, делают, когда хотят размножаться, так всё равно не ответит - тайна.
Занимаемся мы бракоразводными делами. Или бракосводными, что одно и тоже. С точки зрения законодательства, разумеется. Вот захотели вы жениться - выйти замуж за владельца заводов, газет, нефтепроводов, - вам самая дорога к нам. Для того и пришлось мне месяц на курсах повышения квалификации отдыхать - теперь я священнослужитель с рыжими усами, универсальный. Знаю любые обряды, которые на любом небе заключаются. Так оженю, что ни одна тварь не разведёт... Только Грядахолмов, и то по прейскуранту.
Мы играем на том, что у многих наивные представления об институте брака. Хотите, чтобы вы и ваш супруг(а) при разводе остались при своих? Тогда вам на планету Новый Вегас, оженят за секунду, достаточно монетку в щель автомата кинуть и папиллярный узор левой пятки приложить. А на Нью-Рино вас точно также разведут. А хотите быть с женой (мужем) двумя половинками? Тогда отправляйтесь на Рекс Романа - учтите, всё совместно нажитое и не нажитое при разводе теперь будете пополам делить - машину пополам, квартиру пополам, собаку пополам, даже детей и то пополам. Какой дуралей, кажется, согласится? Впрочем, есть и регенерирующие машины.
Чтобы жена стала по-настоящему вашей собственностью - вам на Арахис, заодно бесплатно себе блестящие глаза обретёте. Заплатите денег мешок (до ста фунтов золотом - это мешочек) за титул мугараджи и можете спокойно заводить неограниченное количество жён, а вместо развода скорпионам продавать - за эксклюзивные кушанья они бриллиантами расплачиваются. Эти гады родом из созвездия Скорпиона, а с виду как тарантулы-переростки, разумные, конечно.
Так и скучали мы с восьми часов до двенадцати, Грядахолмов в аквариуме местных рыбок щупальцами гонял, а я бумажные кораблики клеил и на столе расставлял, как флотоводец перед решающим сражением. Ну, как в фильме... "И станут воды киноварью!" Неужели не смотрели? Большие и маленькие, разных конструкций и форм, казалось, подуй ветер, и уплывут они в даль. Хотя, я в любой момент могу их выпустить в аквариум, чтобы Грядахолмов поиграл в морского бога. Нептуна - морское чудо, которому подвластна вся вода.
Я как раз очередной кораблик склеил - триеру... А что тут удивительного? С нашим-то бездельем и не до таких высот мастерства дойдешь. Галеоны и каравеллы, фрегаты и джонки - всё я умею делать. Мои кораблики даже на выставку брали по теме: "Бесполезные человеческие занятия", первый приз - платиновый астероид. Только пристроил триеру между ковчегом и драккаром, как, гляжу между раздутыми парусами что-то интересное нарисовалось - бедро нашей секретарши и горничной. Ну, какие тут кораблики?
- Милая, ты меня ждёшь? - и руку на бедро это положил.
А девочка привыкла, что я её все время лапаю. Высокая грудь, платиновая блондинка, узкая талия и длинные ноги - что ещё нужно для идеальной секретарши и горничной? Мозги? Ха-ха, не смешите. А губки у неё... специально приспособлены, чтобы письма клеить.
Это хорошо, что разработчики учли, что секретарша нужна боссу не только, чтобы факс отправлять и по телефону лялякать. Места, куда можно засунуть, в исправном состоянии и отлично функционируют. И для ручек отделения, и для карандашей, и для ластиков всяких, подхалимчиков. И всё для меня одного - это даже примеряет с мыслью о низкой заработной плате. Грядахолмов канцелярскими вопросами не занимается.
Я с ней люблю играть "в скрепочки и кнопочки". Дзинь - и вся коробка скрепок по полу рассыпалась. Кладу ноги на стол и наблюдаю, как девочка внизу ползает. Против программы не попрёшь - раз скрепки рассыпались, их нужно тут же собрать. О-о! Я люблю эту работу.
Выражение лица аквариумного бога не поменялось на йоту, впрочем, лица-то у него и нету - щупальца индикатор настроения.
Только наша красавица-робот залезла под кресло за закатившейся скрепкой... я зову ее Лёлей в память о своей первой любви, а Грядахолмов - согласно паспорту - секретарь универсальный класса А. Получилось бы совсем неприлично, но компаньон её абревиатуру не склоняет, так же как и своё имя - поскольку оба они существа без определённого полосожительства.
Тут дверь раскрывается, в кабинет входят клиенты - важные, синие. Женщина - с виду, как женщина, только выше меня в полтора раза - хорошо, что мы ко всяким клиентам подстраиваемся - пятиметровые потолки по всему офису.
С лица даже не синяя, а фиолетовая, глаза, как в древних японских аниме, ресницы больше, чем уши, последние же остры, словно у владычицы ельфийской, но в остальном - нормальная женщина. Ну, конечно, одета подозрительно - в блестящую серебром мантию или тунику... а может тогу, я в античных одеждах слабо разбираюсь. Вот в корабликах...
Спутник её щеголял голубым цветом кожи, обнаженным рельефным торсом, видно, парень из тренажёрного зала не вылезал. И, следовательно, не заглядывал в душ - это я про запах. Как говорится, все дары фермы в одном флаконе. С золотыми браслетками-обручами, цепью, как у нового русского, купившего должность африканского царька, с огромным трезубцем в руках. А внизу - набедренная повязка и сандалии.
И тут женщина что-то заверещала на высокой частоте, пришлось за уши схватиться. Недоумевая, клиентка свистнула что-то своему спутнику, тот лишь международно пожал плечами.
- Извините, - наконец, её язык стал относительно понятен. - Но мне сказали, что на Земле нынче самый продвинутый вид - дельфин, вот я и решила, что во главе такого агентства должен стоять разумный представитель. Я поперхнулся корабликом, который между делом слюнявил.
- Позвольте представиться, - клиентка без приглашения в кресло шлёпнулась, как бы своей синькой не испачкала.
- Амфитрита.
- А? Амфа... а дальше что?
- Ты что, мифологию не изучал? - крепыш с трезубцем встрял. - И встать, когда разговариваешь с контр-адмиралом!
- Ну-ну, маленький, - фиолетовая его успокоила. - На конфетку, - и рыбёшку кинула, по типу тех, что в аквариуме с компаньоном плавали.
Может, вы думаете, что Грядахолмов неуклюж? Почти никто не заметил, как из аквариума высунулось щупальце, прервало полёт одной рыбки, начало другой и скрылось назад. Крепыш ловко схватил рыбёшку зубами, как морской лев в цирке. Голубое лицо расплылось в счастливой улыбке. Ещё бы - он никогда ж раньше не ел ординарного ганимедского пескаря.
- Тритон - сыночек мой, - пояснила рожа фиолетовая. - Пять тысяч лет, но в душе по-прежнему как ребёнок.
- Послушайте, - этот вопрос меня очень интересовал. - А где вы так загорели? Всё вот думаю, на какой курорт податься этим летом.
- На родном Атлантисе, где же ещё? Но это не загар, а пластическая операция. Чтобы от смертных чем-то отличаться. А то ведь могут и не признать с перепою. У нас все морские боги такие, кто синий, а кто и зелёный.
- Боги?
- Амфитрита я, из океанид, - и продолжила, глядя на мое ослиневшее от новости лицо. - Тетушка Ахиллеса, ну того, из "Трои".
- Ах, из "Трои"! - обрадовался я. - Как же, знаю. Эпическая трагедия времен коллективизации. А этот знаменитый вопль, когда он земли требовал: "Гектар! Гектар!" - и так далее, двадцать раз, в какое он умиление приводил меня в своё время. Только, - опомнился я, - не было у него никаких тетушек.
- Остается только через мужа представиться, - вздохнула клиентка. - Жена Посейдона я, а это, - кивает на лыбящегося Тритона. - Его сыночек.
- Постойте-постойте. Посейдон? Ну, конечно. Его ещё Нептуном римляне кличут, которому подвласна вся вода.
- Многое людишки типа Гомера наврали, но не всё. Богом стать просто - заплатите три миллиарда талантами за бессмертие, потом можете планетку собственную завести и обустроить. Назвать её как-нибудь: Рай там, Аид, Олимп или Вальхалла. Только не забудьте ворота устроить со швейцаром, иначе веры в вашу божественность никакой. И чтоб швейцара звали как-нибудь ярко, чтобы все запомнили, Кирпичём, например, или Кремнем. Вот так и муженёк мой, Пося, я его ласково так кличу, устроил. Сначала, правда, пришлось на Земле потусоваться, пока деньжат поднакопили, в Атлантиде. Не может быть, чтоб не слышали. Ну, а потом, когда у нас собственная планета появилась - мы туда и перебрались. А до замужества жила я в Океании, поэтому и зовусь дщерью Океана.
- А к нам вы каким роком? Кстати, как долетели, с Атлантиса путь, небось, не близкий.
- Да, пробки тут у вас, в Солнечной системе, страшные, особенно возле Нептуна. И космических блох подковать негде. Ещё и залетели не с той стороны эклиптики. Ужас, как намаялись.
- Так может вам этого... кофеинчику? Лёля, к ноге!
А та, пока скрепку не достанет - не вылезет. Слышу, под креслом что-то шумит, вот же - встроенным пылесосом пробует.
- А может чего покрепче? - продолжаю, от Лёли же никакой реакции.
- Скажу по секрету, - и голос понизил, чтобы ни один конкурент не подслушал. - У нас даже есть маленькая тележка контрабандного наркотика для котов.
- Да, - посетительница оживилась. - А где вы достали его столько?
- Это моя бабушка на планете Валерьяны живёт. Так у них там этой валерьянки, ну просто зашибись. Так принести? Лёля, комм хир, шнеллер-шнелллер.
Может по-немецки поймёт, если на русском нихт ферштеен. Куда, там - слышу звук скрежещущий - руки себе удлиняет.
- Спасибо, не беспокойтесь, я рыбьего жира в глаз капну и буду свеженькая, как маринованный огурчик, - и полезла себе под одежду, потом достает какую-то баночку.
Смотрю, Тритон заволновался - язык высунул в крапинку и полосками покрылся, как тигровая акула. А Амфитрита себе глаза закапала, словно близорукая. Тритон ручки тянет, как младенец к соске, и слюну глотает, ядовитую. Заметила его мамаша, наконец-то.
- Ну, бери-бери. Тот в раз всю баночку и вылакал.
- Так, чем мы можем быть полезны? - мы - это я и Грядахолмов, а не король Штосын I из Штосляндии.
- Нам весь ящик для мыла заспамили, в основном призывали выучить Американский Английский Язык в каком-то Центре и ожениться-развестись в агентстве "Штосын и Грядахолмов" по адресу ул. Бейкерстрит-221Б, пос. Москова.
Я искренне нашей богине посочувствовал, а затем под нос законодательной базой ткнул - что спам узаконен в третьем чтении на заседании Государственной Думы через один проход.
- Я не затем, чтоб на вас в суд подавать, - богиня продолжает. - Мы хотим вашими услугами воспользоваться.
- Вы... это... совершили Эдипов грех и хотите, чтобы об этом никто не узнал? - иногда я догадлив не на шутку.
Амфитрита и Тритон переглянулись.
- Я и этот мускулистый придурок? - возмутилась фиолетолицая. - Среди богов, конечно, такое практикуется, когда брат с сестрой там или сыночек с матерью - никаких тут проблем особых нет, лишь бы муженёк не узнал. Нет, дело в том, что Посейдона убили.
Смотрю, Грядахолмов в аквариуме уши наострил, щупальца в смысле.
- Послушайте, гражданочка, у нас не отдел по расследованию убийств. Это вам на Скотский Ярд к комиссару Свинсону. Мы - бюро по брако-сводам и брако-разводам, а не частные сыщики. И вообще, индивидуальная детективная деятельность запрещена. За это по головке не погладят и конфетку не дадут.
А голубая шкура как услышал про конфетку, так сразу ластами забил. Пришлось ему ещё одну рыбку скармливать. Грядахолмов свой манёвр со щупальцами повторил, гляжу - что-то кривится Тритон, морщится, сплёвывает. Наверное, от жадности компаньон ему венерианскую волосатую гупяшку подбросил.
- Маман, а что это было? - Тритон спрашивает.
- Обычная рыбка-конфетка, со вкусом селёдки, кажется... и вообще не мешай, - отмахнулась Амфитрита.
- А нельзя ли дело оформить так, будто я хочу с Посейдоном развестись, а он не даёт своего согласия, поскольку умер? - у меня спрашивает.
А кресло подо мной вообще ходуном заходило - что там Лёля вытворяет, мать её конструкторскую? Не поверите - вылезает и без скрепки. А потом мне что-то на ухо зашептала. Нет, чуда не произошло, и наша милая Лёля программу не преодолела - просто Грядахолмов ей что-то по радио сообщил, вот она мне и передаёт. Спрашивается - зачем так конспирироваться? А сообщил он мне, что убийство вполне можно оформить как "поиск улик ввиду неисполнения Посейдоном супружеских обязанностей".
- Ладно, - говорю. - Мы тут с компаньоном посовещались и решили взяться за это дело.
Клиенты на Лёлю уставились - подумали что она и есть компаньон, смех один. А наша роботесса опять полезла за скрепкой, и не запретишь же ей - только если выключить, на кнопку нажав. Но это в теории, а на практике эту кнопку я так и не нашёл, сколько не искал.
- С деньгами у нас туговато, - Амфитрита продолжила. - Но мы можем расплатиться с вами обожествлением.
- Да? - я оживился и даже на компаньона косой взгляд кинул - Грядахолмов равнодушен, ничем его не проймешь. - А храм мне в вашей Атлантии забабахают?
- Ну, храм - это слишком, но святилище будет... в третьем ряду.
- Ну, хорошо.
Стукнули по рукам.
- Так, - рассуждаю я. - Невеста согласна, родственники, - киваю в сторону застывшего, словно собственный истукан, Тритона. - Тоже согласны... Вот - жених... - и в сердцах себя по колену стукнул, потом за руку схватился - больно.
- Мы хотим только, чтобы вы расследовали убийство Посейдона и доказали, что это на самом деле убийство, - вздохнула Амфитрита. - А не несчастный случай. Тогда мы получим страховку, наследство и Тритона объявят новым верховным богом.
- А если несчастный случай или он сам себя укокошил?
- Тогда на Атлантис пошлют божественную комиссию для расследования. Ибо несчастных случаев с богами не бывает, а тем более самоубийств Ну, вы поняли? А ревизоры из ОБХСС нам не нужны.
- Простите, но это попахивает мелким хулиганством.
- За мелкое хулиганство я плачу крупным обожествлением...
- Двумя крупными обожествлениями. Нас же тут двое...
Тут Лёля с-под кресла вылезла, вся в пыли и губной помаде. А руки длинные, как телескопические удочки, на одной из них, словно рыбка, скрепка роковая болтается.
- Обожествление?! - кивнула в её сторону Амфитрита. - Для робота-секретаря?!
А Тритон как-то уж очень подозрительно в аквариум уставился.
- Интересный осьминог, - указал он на компаньона. - Ой, простите, - ойкнул я. - Совсем забыл представить моего друга и партнёра - Грядахолмов Иван Иваныч, - ну, про Иван Иваныча я приврал для красного словца. - Как вам новый бог? И пластическую операцию делать не надо. Соорудит себе планетку треугольную, обзовёт её как-нибудь и имя для швейцара придумает.
- Так это он таскал у меня конфетки? - негодуя, спросил Тритон. Даже собрался трезубцем компаньона по аквариуму погонять.
- А у вас молоко убежало, - хохотнул я, кое-что припомнив.
Этот только уставился на меня. Не удивительно, что юмора не понял. Никто не разбирается нынче в классической литературе и истории синематографа XX века.
***
Компаньона на Атлантис пришлось вести в аквариуме. Что-то в последнее время Грядахолмов стал привередливым, может, уже роль бога на себя примеряет? Хорошо, папилац у Амфитриты просторным оказался, на пять посадочных коек. А компаньона устроили в грузовом отсеке, рядом с запасным топливным баком. Только как бы роботы-кочегары чего не перепутали.
Всю дорогу трясло. Власти всё никак Млечный Путь не отремонтируют, чёрная дыра на чёрной дыре...
- Граждане заключённые, - объявили, наконец, из динамиков. - Наш тюремный папилац прибывает к конечному этапу. Не делать лишних движений, вещмешок держать на правом плече, а руки за спиной. Строиться в шеренгу по двое и шагать в ногу. Повторяю...
Я удивленно посмотрел на Амфитриту, а та потягивалась на койке, как пахан на нарах.
- Мы этот корабль и ещё несколько по случаю приобрели на планете Новый Гулаг. Почти задаром.
Тут решетчатая дверь раскрылась.
- Встать, урки поганые! - заорал автопилот. - Не слышали, что гражданин начальник сказал!? Живо поднимайте свои зады! И ты там... - ко мне будто обратились. - Шевели помидорами, фраерок!
Сошёл я под дулами энергетических пушек на грешную землю космопорта, а вокруг сотни таких маленьких капсул, и на каждом написано - "тюремный папилац" и номер трехзначный. Вот же, думаю, до чего люди жадные бывают, хоть бы надписи замазали чем-нибудь.
А потом как положено - почётный оркестр с арфами и лирами, символический караул с копьями, детишки с водорослями. Рукопожатия, лобызания, приветственные речи, вручения почетных сувениров, автографы на ракушках зубилом. Даже и не верилось, что у них траур. Выпили амброзии на брудершафт...
Совсем забыл рассказать вам об Атлантисе. Ну, представьте себе безбрежный океан, на дне которого смутно прорисовываются какие-то строения, похожие на руины затонувшей цивилизации. Только они прекрасно сохранились и даже обитаемы. Кроме разумных рыб их населяют и существа типа людей, ихтиандры с жабрами, есть ещё полукровки, русалки хвостатые, или наоборот, у которых морда рыбья, а ноги человечьи. И другие представители подводной фауны и флоры. Остров, куда мы прибыли, звался Атлантида. В память о той Атлантиде, которую Посейдон затопил, когда с Земли драпал. Не знаю, наверное, чтобы противнику не досталась. Короче, дела давно минувших тысячелетий. Жителей объединяла страсть к туникам, сандалиям, завитым бородам и гомосексуализму. Пока мы дошли до храма, я получил три непристойных предложения, а Грядахолмов - десять. Ну, так и щупалец у него побольше будет.
Обычный такой храм, греческий, как на туристических проспектах, только целый, не развалившийся. И лестница к нему - широкая, как моя жизнь, и длинная, почти как в Одессе. Пришлось аквариум с компаньоном на лебедке поднимать, которую ещё Архимед придумал. Вот такая отсталая планета нам попалась.
- Послушайте, - спрашивала всё время Амфитрита. - Что вы всё с этим осьминогом возитесь? Сдайте его в камеру хранения.
- Не с осьминогом, а с многоногом. И вообще, он у нас в агентстве - мозг, а я - все остальное.
И в затылке почесал.
- Ладно, - говорю. - Где ваш покойник?
Амфитрита щёлкнула пальцами, и в зал, куда мы транспортировали аквариум, притащили саркофаг на тележке. А в саркофаге... Одел я на нос пенсне... Купились? Какое пенсне в нашем-то веке? Пододвинул компаньона поближе, совсем забыл, что у него зрение телескопическое. Поставь в углу зала, всё равно разглядит всё в деталях, если только какой-нибудь осёл со своей спиной не всунется. Фокус-покус - сдергиваю саван.
Так, мужик в тунике, из которой торчат руки тёмно-синего цвета, толстые, как бревна, и ноги колесом.
- Ага! - первый вывод. - Ему по ногам молотили тяжёлым предметом.
- У него всегда такие были, - пояснили мне. - Он просто с коня не слезал - ещё чуть и сросся б, как кентавр.
- С коня? - удивился я. - Тоже мне - морской бог.
- Так и конь был не простой, а конь-амфибия.
Ладно, что там дальше?
- А что это у него за подозрительный шрам на животе? Не иначе - след от холодного оружия.
А оказалось - аппендицит когда-то был. Ну и так далее, то крокодил укусил, то якорь упал... Нет, думаю - что-то вы скрываете. И посмотрел выше...
- А где голова? - спрашиваю.
Объяснили: голову унесло течением. Где-то там, на дне пропасти, куда она упала - мощное течение! Они искали её - искали, всех рыб подняли на уши, а всё без толку. Вот так всадник без головы получился, легенда о сонной лощине.
- Слушайте, у вас тут трамвай не изобрели часом? Потому как это классика - стопроцентно трамваем переехало.
Ну нет, так нет. Остается только лупу достать из широких штанин.
- Так, - в срез пялюсь. - Что-то слишком ровно, и запеклось. К вам случайно никакие джедаи с ножами энергетическими не захаживали?
Амфитрите надоело мои версии умные выслушивать, только пальцами щелкнула, и двое притащили что-то длинное, как копьё, зубатое, как бензопила, и с глазами.
- Ну и что это? - спрашиваю. - Рыба по прозванию пила. Пилит, что в океане попадется.
- Так ей и Посейдон под горячий зуб попался. Но несчастные случаи сегодня не катят. Нет, тут надо что-то другое, убойную версию, чтобы все поверили.
Усиленно шестерёнками работаю, только скрипят они что-то после амброзии, смазать бы чем. Мозговой имплантант устаревшей конструкции, этакий арифмометр Блеза Паскаля.
- Эврика! - вспомнил я вопль Архимеда. - А что если его убила... - паузу сделал для пущего эффекта, - сама рыба-пила?! Рыбы-пилы, как известно, рыбы обидчивые, а тут Посейдон ляпнул с дуру, что она и ножку от табуретки не перепилит.
- Не пойдёт. Даже ребёнок знает, что рыба-пила - это просто пила. Простую пилу вы же не будете в убийстве обвинять?
Вот же... Такую идею забраковали, а мне опять думай, шевели последней непропитой извилиной. Хоть бы подсказал кто. Грядахолмов, например. А этот, похоже, заснул в своём аквариуме.
- Я знаю, кто убийца Посейдона! Звучит, правдоподобней не бывает, а на самом деле это так, или нет, какая разница?
- Ну и кто же убийца? - в нетерпении спрашивают. - Посейдона убил... - пауза, как положено. - Его жена - Амфитрита! - и тычу пальцем. - А куда было женщине деваться, когда её с любовником - Тритоном - застукали? Да ещё и разводом угрожали. Скажу вам, как специалист, не угрожайте женщине разводом, себе дороже будет, - сказал, и взгрустнул. Кажется, двадцать лет прошло, а всё как по живому.
- Да... да... - Амфитрита даже заикаться стала, открывала и закрывала рот, что рыба на песке.
- Вам не нравится? - искренне удивился я.
- Да, вы знаете, что у нас за убийство верховного бога вечное проклятие полагается и пожизненная ссылка в Тартар? А вы тут собственного нанимателя гробите?! Да я вас...
- Не продолжайте. Сейчас будет другая версия.
Это я могу, сколько преступлений вместе с компаньоном раскрыл. Ну конечно, раскрывал в основном Грядахолмов, но без моих пяти копеек дело никогда не обходилось. Кстати, как он там, не проснулся ли? Гляжу - зевает, пускает пузырьки вверх, не работа у него, а вечный отпуск.
- Тогда... Посейдона убил Тритон! Только не говорите, что он не мечтал посадить себя на трон, вместо папаши.
- Может, хватит уже?
- Как это хватит?! - разъярился я. - Кто тут великий частный сыщик и его помощник? Мы или рыбы? Может, сами тогда и расследовать будете?
- А думаете не смогу?!
- Ха-ха-ха.
- Да как два плавника об айсберг, - призадумалась Амфитрита. - Это заговор.
- Какой еще заговор?
- Заговор жителей Атлантиды против Посейдона
- Не понял? Чем им Посейдон-то не угодил? Налоги большие ввел или сексуальные меньшинства терроризировал? А может, евреев и масонов притеснял?
- Это месть за предыдущую Атлантиду. Ту, которую мы ещё на Земле упили. Вот они и собрались всей кучей, на рыбу-пилу скинулись, подкараулили, когда Посейдон в Восточный экспресс сел, и...
- Куча - это сколько? Три - это не куча. А пять - куча?
А сам пригорюнился, - какие-то любители обогнали самого Штосына и его компаньона. А всё из-за чего? Потому что Грядахолмов в аквариуме прохлаждается. Не видать ему теперь обожествления, как своих ушей. Да потому, что у него их нет!
- Дело раскрыто благодаря вашему методу дедукции, доктор Штосын. Браво! - и в ладоши захлопала, и все слуги следом.
- Вы достойны самого высокого обожествления, и ваш компаньон тоже.
Странно как-то. Пришёл, ничего не сделал, а дело раскрыл. Но какая мне разница? Если эти голубоглазые хотят меня своим богом сделать, разве я буду возражать? Как говорится, оставайся мальчик с нами - будешь нашим королем. Это я, пожалуйста. Будь готов - всегда готов! Потираю руки в предвкушении - собственные прихожане, святилище, хоть и в третьем ряду.
А Амфитрита болтает тем временем что-то. Прислушался.
- Осталось только всё это объявить смертным, - говорит.
О чём разговор? Объявлю, так объявлю, акула-комар носа не подточит.
- Вот и чудненько, - обрадовалась Амфитрита. - Значит, прямо сейчас на балкон выйдем, там как раз все собрались.
Схватили меня за руки и куда-то тащат.
- Стоп кадр! - кричу. - Компаньона забыли!
Выходим на балкон. А там народу... Не на балконе, а внизу, всю площадь запрудили, только головы волнами колышутся.
- Граждане Атлантиды! - закричала Амфитрита. - Великие частные сыщики с Земли... нет, не Миро Вульф и Арки Гурвин... Но не менее знаменитые Гряд Холмогоров и доктор Штосын... - ну, хоть мою фамилию правильно запомнила и на том спасибо, а компаньон так аж позеленел в аквариуме, что медуза. - Раскрыли, кто все-таки убил Джона Кеннеди... то есть, конечно... Посейдона Хронида - вашего бога и отца нации... Сейчас они об этом скажут сами, - и меня в спину раз - и вперед вытолкнули.
- Ну... это... - мямлю.
- Дайте ему рыбу-микрофон! - кто-то снизу кричит. Подсунули под рожу сразу три. А внизу тишина, только он не вернулся из боя, и лишь слышно над морем как муха жужжит.
- Посейдона убили жители Атлантиды! - выпалил я. И понеслось. Всё успел рассказать за три минуты - и про заговор, и про Восточный экспресс, и что каждый на себя улику оставил - кто магнитофон, кто медальон. В толпе все в недоумении, шушукаются, на меня странно поглядывают.
- Ах вы, неблагодарные! - Амфитрита встряла. - Мы к вам, можно сказать, с душой нараспашку. А вы? Мочить богов вздумали!? Ну, я вас всех...
А в толпе паника, крики. Это не они, мол.
- Знатоки не могут ошибаться. Поэтому мы вас накажем по справедливости. Вот достану я свою любимую гильотину, и как шахну голову каждому пятому... И целую кучу из них навалю. Хотя что-то маленькая куча получится. Нет, каждому пятому - это не куча. А вот если каждому третьему - вот это будет куча!
Ужас в толпе, вопли.
- Ой, что-то я разошлась. Я же добрая морская богиня. Ладно, так уж и быть, не буду вам головы рубить, - вздохнули было в толпе. - Нет, лучше я вас всех посажу, как дедка репку. Пожизненное заключение каждому, на планете Новый Гулаг вас уже дожидаются специально построенные лагеря. А остров мы затопим, чтоб неповадно было.
А в толпе - настоящая буря, девять баллов не меньше. Куда я попал, думаю. И где мои деньги? И стоит ли собственное обожествление гибели многомиллионного острова? Вот не хочу, чтоб меня называли Иосифом Виссарионовичем и детей пугали.
- Постойте! - кричу. - Неужели жители Атлантиды так уж виноваты? - и шепчу Амфитрите.
- К тому же мы оба... вернее четверо... знаем, что это был несчастный случай.
- Типа: не виноваты они, Посейдон сам пришёл? Полно, Штосын, вы прекрасно нам доказали обратное.
И тут вижу, Грядахолмов в аквариуме какие-то знаки подаёт.
- Минуточку, компаньон мне хочет что-то сказать.
- Не смешите! Возитесь со своим осьминогом, как с подмоченной торбой, да ещё утверждаете, что он говорящий.
- Не с осьминогом! - взревел. - С многоногом! - подхожу ближе.
- Что вы сказали, шеф? Ничего не понимаю. Нужно сказать, фальцет компаньона я и так разбираю с трудом. А в таком шуме тем более. Грядахолмов может нормально разговаривать, вот хочет ли - другой вопрос.
- А? Что вы там говорите?
- Послушайте, - Амфитрита ближе подошла. - Вам что, мало двух обожествлений? Могу и деньжат подкинуть. Ну, какая вам разница? В галактике тысячи катаклизмов и каждую секунду кто-то миллионами гибнет. Одним островом больше, одним меньше. И вообще, они, - указывает на толпу, рвущуюся сквозь заслоны морской полиции, - сами виноваты. Ввели мы новые налоги, так их агора их не утвердила - вот вам и демократия. Нам выгоднее всех в лагеря продать, а остров затопить, доходов с него почти никаких. Вступайте в долю, Штосын.
Но я уже рыбу-микрофон схватил.
- Граждане Атлантиды не виноваты! - кричу в толпу, а те затихли и внимательно слушают. - И вообще никто не виноват! Посейдон, он... он... не умер! Амфитрита даже дар речи потеряла, на долю секунды.
- Как это не умер?! А кто ж тогда этот? - и труп безголовый слуги выкатывают.
- А с чего вы вдруг решили, что это - Посейдон? По отпечаткам пальцев? Или анализ ДНК делали?
- Ну, это личное, - засмущалась. - Можно я на ушко скажу?
Подошла и зашептала.
- В самом деле? - я удивлён. - Такой большой? - приподнимаю край туники и разглядываю. - Да, не то слово - просто громадный. Где это его так поранило, что такой шрам остался?
Грядахолмов так усиленно подсказывает, аж из аквариума наполовину высунулся. Ног с дюжину наружу выглядывает, не меньше, и каждая верещит что-то. И я, наконец, понял, что он от меня хочет.
Схватил рыбу-пилу и потряс.
- Проведем следственный эксперимент! - кричу. - Работай, проклятая рыба!
- На глаза надави, - из толпы подсказали.
Ну и завелась, чуть из рук не выскочила. Да ещё хвостом по лицу ударила, зараза.
- Угомонись! - кричу ей.
Слуги все в сторону бросились, только Тритон с Амфитритой издали наблюдают, что я с этой рыбой сделать хочу. Вжик-вжик! - поёт рыба-пила и сама на них носом указала. Не до того, что бы что-то там пилить ровно, тут как бы не выронить. А Грядахолмов в аквариуме по кругу в нетерпении плавает - это я краем глаза заметил.
Первым мне на пути Тритон попался. Вжик-вжик! - пропела рыба-пила, скользя по его шее. Раз - был с головой Тритон, а стал без головы.
- Ага! - кричу. - Кто следующий? - и на Амфитриту направил.
- Уберите его от меня! - закричала богиня и бежать.
Далеко не убежала, я ее в углу зажал, руками и ногами отбивалась, а я знай себе, машу рыбой-пилой налево и направо. До шеи добрался, перепилил. Слушайте, а не ошибся ли Грядахолмов? Посмотрел на него в панике, а щупальца из аквариума кивают - не волнуйся, мол.
Смотрю, что-то высовывается из тела зелёное. Водоросли какие-то. А потом... Голова назад и приросла, даже шрама не осталось.
Слуги, охрана, люди на площади стоят, рты разинув. Обернулся, - Тритон сидит на полу и за горло держится, а Грядахолмов победно из аквариума на полметра выпрыгивает, воду расплескивает.
- Все видели? - спрашиваю. - Богов нельзя убить рыбой-пилой. А этот, - на безголовый труп указываю. - Не Посейдон, а муляж его, чучело.
Еле ноги с Атлантиса унесли. Нас замести хотели и в своих подводных чертогах замучить. Но Грядахолмов из аквариума выпрыгнул, схватил меня в охапку и в толпе на площади затерялся. Вы не знали? Бегает он даже быстрее, чем плавает. Благодарные граждане Атлантиды нас катапультой на орбиту выбросили, где потом подобрал крейсер федерации - Грядахолмов сигнал $0$ ему передал.
После таких треволнений как никогда приятно очутиться в коттедже на улице Бейкерстрит-221Б, и, накрывшись пледом, протянуть уставшие ноги и щупальца к камину. Грядахолмов покуривал опиум... то есть, эфиопскую ромашку, конечно. Видя, что он в благостном расположении духа, я решился задать вопрос, который меня мучил всё это время.
- Послушайте, Грядахолмов, а как вы догадались, что это был муляж?
- Элементарно, Штосын, - компаньон словно ждал этого вопроса. - Ноги!
Я поспешно убрал ноги от камина - загорелись что ли?
- Ноги Посейдона, - пояснил Грядахолмов. - Знаю я этих морских коней. Только хозяина слушают, а если его убить - выйдут из подчинения и сожрут всё, что двигается. Они бы от рыбы-пилы и убийцы и крошек не оставили, да и от тела самого Посейдона. Когда я не услышал этому объяснений, оставалось лишь одно - Посейдон ввел в заблуждение жену или она с ним в сговоре. Её милостивое решение продать всех в рабство на Новый Гулаг прекрасно дополнило картину.
- Но зачем им это было нужно?
- Пока вы, Штосын, отвлекали Амфитриту своими умными версиями, я послал запрос ведущему экономисту в "Первый банк Земли". Так вот - наш Посейдон не вылезает из долгов, а планета заложена и перезаложена. А ведь по закладным и платить нужно. Вот он и решил поступить, как раньше - всех жителей Атлантиды продать в рабство, а сам остров затопить. Только времена нынче не те, когда-то можно было это в открытую проделать, никто бы ничего и не сказал против бога. А сегодня это попадает под действие Уголовного Кодекса Галактической Федерации.
- Но не придумает ли Посейдон ещё что-нибудь против Атлантиды?
- Уже не придумает. Я послал анонимку - Посейдоном и Амфитритой уже интересуются компетентные органы. Так что, выражаясь словами ваших любимых киноактеров XX века - их песенка спета.
- А Тритон?
- Скорее всего ничего не знал, хотя я и не исключаю обратного.
Я помолчал немного, переосмысливая.
- Но... а как вы догадались, что их нельзя убить, что боги - бессмертны?
- Давно известно, что боги гибнут, только когда в них перестают верить. На самом деле это не совсем так. Если голову успеть аннигилировать до того, как она прирастёт к телу - смерть действительно наступит. Но об этом почти никто не знает, и богов до сих пор не убивали. Вот почему меня заинтересовало это дело, несмотря на отсутствие гонорара.
И, наверное, считая разговор оконченным, поскольку закончилась эфиопская ромашка, Грядахолмов направился к аквариуму.
- Грядахолмов, осторожно! - закричал я, когда он засунул туда три щупальца.
И как компаньон забыл, что в аквариуме плавает, стыренная под шумок, улика. Остальных рыбок Грядахолмов временно по маленьким аквариумам рассовал. Рыба-пила - это гораздо хуже большой белой акулы, вжик-вжик - и отпилила компаньону щупальца прежде, чем он ей на глаза успел надавить.
Я было на помощь бросился - всё-таки полевой хирург в отставке. И тут смотрю - щупальца назад плывут, как капли ртути к жидкому терминатору. Але-гоп! - и Грядахолмов вновь при своих конечностях.
Тут и сел старик Штосын. А многоногий бог подмигнул и плюхнулся в аквариум. И я готов поставить месячное жалование против рыбки-конфетки, что он подмигнул - весело.
|
Рассказ открыт для комментариев