k024 Родничок

    Этот мир не достанется ни розе, ни соловью.
    Турецкая пословица
    

    
    
    Пахомыч вышел на крыльцо и потянулся, растягивая заиндевевшую за ночь спину. Другой бы, разменяв седьмой десяток, вряд ли каждое утро чувствовал себя лучше — Пахомыч не давал организму диктовать условия. Умывшись холодной водой, он проследовал на утреннюю проверку огорода: подвязать, подлить, посмотреть, не нужно ли побеспокоиться о паразитах. Огород, в ответ на заботу, кормил Пахомыча, и давал необходимую нагрузку для больной спины.
    Погода выдалась ясная, птицы весело тренькали, настраивая на продуктивное проведение дня. Но стоило Пахомычу завернуть за угол, как грудь обожгло холодом, зажав сердце. Любимый огород, кормилец, был по верхушки грядок залит водой.
    - Ах, ты же под коленку колотить! Вот я Кольке-пакостнику устрою за такие шутки, - Пахомыч похлопал ладонью по кулаку, показывая, как именно он собирается вразумлять Кольку.
    Николай Филимонов был соседом Пахомыча, и постоянно подстраивал каверзы. Уж с чего началась вражда двух пожилых мужчин, ни кто из них не помнил, но каждый знал — если случилась беда, виноват живущий за забором.
    - Неужто, канализационную трубу разворотил, стервец? - Пахомыч прошаркал к сараю и достал ржавую лопату. Конец её поблескивал свежей заточкой, намекая, что древнее орудие регулярно используется. Перехватив лопату поудобнее, Пахомыч стал прокладывать отводную канавку за пределы огорода.
    Сначала в голову пришла мысль, что неплохо бы направить русло под забор супостата, но наклон почвы не позволял сделать это достаточно быстро. А обеспечение алиби было главным условием проказ — ни разу ни Николай, ни Пахомыч не смогли уличить соседа в порче чужих нервов и имущества.
    Провозившись с канавкой полчаса, Пахомыч направил поток к лесу. Теперь можно было поискать и источник наводнения. Им оказался бьющий из-под земли фонтанчик прозрачной воды.
    Пахомыч наклонился и принюхался — канализацией не пахло, на вид вода была чистой. Он намочил руку и слизал капли. Вода была прохладной и сладкой на вкус.
    - Значит, водопровод, - заключил Пахомыч. - Ох уж этот Колька! Это же порча общественного имущества.
    Решив докопаться до течи, старик несколько раз ударил лопатой в землю, стараясь не повредить трубу. Но, видимо, не рассчитал, и после третьего удара вверх взвилась мощная струя, обдав Пахомыча холодным душем. Он бросился зажимать протечку, попутно зарывая ладонями землю.
    - Сантехников нужно вызывать. Ох уж этот Колька!
    
    
    

    ***
    

    Аварийная бригада не нашла ни каких коммуникаций, проходящих через огород Пахомыча. Ни на чертежах, ни при зондировании почвы. Сказали, что пробился родник на огороде, а природные протечки они не устраняют. Единственное, чем согласились помочь — вкопали в месте ключа полуметровый отрезок трубы, что бы не растекался по почве, а выходил наверх.
    Пахомыч проводил мастеров до машины, помахал кулаком в сторону соседской хаты, и отправился обустраивать родник.
    - Ума не могу приложить, как он здесь вылез? Огород на вершине холма, даже колодец копать около леса пришлось, а тут... - решив, что это Колька навел порчу на соседский огород, Пахомыч стал разрабатывать план мести.
    Целый день он возился с намокшими грядками, проверяя — не залиты ли корни у растений. Перекопал дренажные канавки, подвязал листья, что бы ветер просушил почву под ними, да и каждодневные дела требовали внимания. Родник он углубил и обложил плоской галькой — авось пригодиться. В общем, провозившись до вечера, Пахомыч, так и не придумав ни чего путного, отправился спать.
    А на утро его снова ждал сюрприз.
    Кусты помидоров, на которых вчера не было даже завязей, сегодня прогибались под тяжестью желтоватых плодов. За одну ночь они выросли и набрали соку, дозрев до состояния, которое можно было ожидать только через три недели.
    Пахомыч удивленно тыкал в недозрелые помидоры пальцем, проверяя, не приклеил ли их к кустам хитрый сосед. Нет, плоды держались на собственных плодоножках. Да и что бы купить не в сезон такие плоды в теплице, нужно было выложить большие деньги. Которых у Кольки, Пахомыч был уверен, отродясь не водилось.
    - Не иначе, сосед с ума выжил, и душу Дьяволу заложил, что бы только меня извести, - другим образом, как не колдовством, Пахомыч происходящее объяснить не мог. На всякий случай окропив помидоры святой водой, Пахомыч стал осматривать огород на предмет других проявлений бесовских козней.
    Оказалось, не только помидоры подверглись воздействию чар: все растения в огороде ударились в рост. Кусты малины были усыпаны ягодами, недавно засеянная морковь показала из земли зелёные макушки, а перья лука вымахали на полметра ввысь.
    Но был во всём этом буйстве и неприятный момент — несколько ростков сорняков, которые вчера были слабыми проростками, сегодня раскинулись широкими лопухами. С трудом вытянув одно из растений из земли, старик удивился огромному корню, вылезшему следом. Уж подобную напасть, иначе чем колдовством, Пахомыч объяснить не мог. Вооружившись мотыгой, он стал прокладывать себе путь через заросли сорняков.
    Прорубив тропку, Пахомыч выбрался к лесной окраине своих владений. Отсюда он заметил ещё одну интересную деталь — змеясь по земле, от огорода шла стена высокой травы, теряясь среди лесных деревьев. Но все остальные растения на опушке остались прежними.
    Пахомыч достал из-за пазухи деревянную трубку и набил её табаком. Это означало, что старик в замешательстве — горьковатый дым помогал ему собраться с мыслями. Но, гоняя детишек за «баловство с цигарками», Пахомыч старался не подавать дурного примера, и курил только в критической ситуации.
    Облачко вырвалось изо рта и растворилось в воздухе.
    Пахомыч покачал головой, прищурил глаз и провел мундштуком по воздуху, целясь в кривую травяную линию. Что-то она ему напоминала.
    - Великая Японская... мать... кхе, стена, - выразил вслух свои догадки старик. - Нет, то, кажись, в Китае стена.
    Он наморщил лоб и снова затянулся дымом из трубки. Ещё одно облачко вырвалось на волю.
    - Точно! - неожиданная мысль показалось верной. Но тянула за собой ещё больше вопросов. Пахомыч постучал трубкой по ограде, вытряхивая остатки табака, развернулся, и стал продираться к роднику.
    Он окунул ладонь в холодную воду, зачерпнул и выпил. Точно. Сегодня утром он встал без привычной боли в спине. А от неё не помогали ни кремы, ни пчелиный яд, ни натирания самогоном. А вчера он пил воду из родника. И трава выросла только там, куда достало вчерашнее наводнение. Залитые грядки разродились рекордным урожаем. Нужно было проверить неожиданный феномен.
    Пахомыч отложил мотыгу, зачерпнул из родника валявшейся неподалёку плошкой, и направился к лесу — поливать помидоры он опасался, а вот на подзаборном бурьяне можно было проверить силу воды. Подойдя к ограде, старик заметил фигуру, энергично размахивающую косой. Колька-сосед уже добрался до сочной травы, проросшей на пути к лесу.
    - Привет, Пахомыч! - закричал сосед, приветливо помахав рукой. - Смотри, какая осока вымахала. Вот моим кроликам радость то привалила.
    Пахомыч помахал в ответ, натянуто улыбнулся, и процедил сквозь улыбку: «Всё бы чужое добро загрести». Но в голос ни чего не сказал. Плеснул из плошки на траву и отправился по своим делам: сорняки теперь требовали втрое больше внимания.
    
    
    

    ***
    

    На следующее утро Пахомыч проснулся раньше обычного. Всё тело будто налилось энергией, и требовало движения. Не смотря на то, что вчера пришлось выпалывать целые джунгли из пырея и осота, старик чувствовал прилив сил. Знакомая боль в спине так и не появилась.
    - Значит, помогает водичка, - Пахомыч вскочил с кровати, несколько раз присел и подпрыгнул. Приложил руку к пульсу. Сердце стучало ровно, в голову не било напором высокое кровяное давление. Организм чувствовал себя, помолодевшим лет на сорок. Пахомыч даже заглянул с старое, потемневшее зеркало — не исчезли ли морщины.
    Морщины были на месте, а вот волос на голове явно прибавилось. Что тоже не могло не радовать. Пахомыч вышел на крыльцо в отличном настроении.
    - Категорически приветствую, дорогой и глубокоуважаемый сосед, - от этой фразы приподнятость духа сразу сошла на нет. Пахомыч скривил мину и повернулся на голос.
    Облокотившись на забор, стоял Колка-сосед. Он поднял руку, и помахал старику.
    Николай был пятнадцать лет моложе Пахомыча, и тот считал его юнцом, не уважающем жизненный опыт соседа.
    - И вам — не хворать, - ответил соседу старик. Соблюдение не писанного кодекса противостояния, обязывало не проявлять видимой враждебности в общении. Можно было плюнуть соседу на спину, когда тот отвернется, но в лицо нужно было говорить исключительно вежливыми фразами. Была в этом своя скрытая прелесть — извергать ненависть, завернутую в оболочку этикета.
    - Слышал, Пахомыч, по телевизору сказали: в Болгарии засуха началась. Вроде и жары нет, и реки не обмелели, а растения вянут. Их уже и подливают, и удобрениями подкармливают, а всё равно — гибнут.
    - Потому и гибнут, что пестицидами всякими землю засыпают. Вот я на грядки ничего, кроме навоза не ложу — и на урожай не жалуюсь.
    - Ну, у них не только на полях и в садах деревья сохнут — по всей стране листва пожухла.
    - Может газом отравили каким? Или тля поела, - Пахомыч решил заканчивать пустой разговор. - Всяко, ерунда это — где Болгария, а где мы? Вон у меня огород залило на днях — хорошо, что не загнило ни чего.
    - У тебя загниёт, Пахомыч, - засмеялся Николай. - Ты же с утра до вечера с грядок не вылазишь. А чего залило то? Дождя же неделю не было.
    - Родник пробился, - начал было Пахомыч, да осекся. Не хотелось соседу рассказывать про волшебную воду, что не только в растения, но и в человека жизненных сил вливает.
    - Что? Родник у тебя на огороде? Не смеши — тут пригорок крутой, ни какое давление артезианскую воду не вытолкнет. Я то знаю — всю жизнь геологом проработал.
    - Да какой ты геолог! Всю жизнь в кабинете просидел — ни одной горы вблизи не видел. Хочешь, пошли покажу, - не стерпел обвинений во лжи Пахомыч.
    
    
    

    ***
    

    - Ого! Ну и джунгли! А через забор и не видно!
    - Это чего то, ты к честным людям за забор заглядываешь, а?
    - Да не заглядываю я. Просто не ожидал, что у тебя, Пахомыч, тут оранжерея целая. Ого! И помидоры уже поспели! Под плёнкой держал?
    - Ты на родник пришёл смотреть? Вот и идём смотреть — нечего на помидоры заглядываться. Сглазишь ещё, - тихо добавил Пахомыч.
    Николай присел рядом с бившим из земли ключом. Попробовал почву вокруг пальцем, поковырял камушки, понюхал. Потом запустил ладонь в родник и попробовал воду.
    - Куда! - закричал Пахомыч. Не хотел он, что бы и Кольке-шалопаю живительная сила передалась.
    - Чего?!
    - Куда, руками грязными лезешь! Это же чистая питьевая вода.
    - Ну, насчёт чистоты, я бы в лабораторию свозил, - Николай встал, отряхивая землю с штанины. - На примеси проверить. Вдруг через залежи свинца проходит — на вкус не почувствуешь, а отравление тяжелейшее можно получить.
    - Не городи ерунды. Ни куда я воду не повезу. А ты завидуешь просто, что не у тебя родник пробился.
    - Да ладно, Пахомыч, я же как лучше хотел.
    - Всё. Насмотрелся — пора и честь знать, - Пахомыч стал подталкивать соседа к выходу с огорода.
    
    
    

    ***
    

    Вечером, смотря по телевизору репортаж засухе, пересёкшей границу Румынии, Николай почувствовал жжение в правой ладони. Он осмотрел руку, но не нашёл ни ранок, ни порезов, которые могли бы саднить. Ни чего горячего он не трогал. Единственное место, где он мог повредить ладонь — во время погружения в родник на соседском огороде.
    - А вдруг там — легкая примесь серной кислоты, - Николай потер подбородок. - А это значит, что рядом могут быть богатые залежи антимонита. Или даже нефти.
    Теорию нужно было проверить. Вооружившись стремянкой, Николай перелез через соседский забор. Он аккуратно зачерпнул воду из родника в стеклянную пробирку, плотно закрыв её деревянной пробкой.
    Дома он достал пылившийся без дела анализатор породы, и накапал на предметное стекло жидкости из пробирки. Анализатор загудел, обрабатывая полученный образец. Вряд ли стоило ожидать результат раньше утра, так что Николай вернулся к просмотру новостей.
    Экологи били тревогу — засыхающим деревьям Болгарии ни чего не помогало. Для решения проблемы собирался мировой консилиум учёных-биологов. Потом передавали новости с саммита большой восьмерки и спортивные события. Прослушав прогноз погоды, Николай отправился спать.
    
    
    

    ***
    

    Пахомыч сидел на крыльце, сжимая в руке стакан с родниковой водой. С тех пор, как он стал поливать растения не колодезной, а ключевой водой, им требовалось меньше ухода — теперь можно было посидеть в кресле-качалке, и погреться на солнышке. Спина перестала о себе напоминать, так что и величину физических нагрузок Пахомыч решил уменьшить.
    Идиллию нарушил вбежавший на двор сосед. Чуть не перекувырнувшись через порог калитки, Николай влетел, размахивая куском бумаги, исписанном цифрами.
    - Пахомыч, это — Нобелевская премия! - Николай стал тыкать листком в лицо соседа. - Смотри, восемь неизвестных элементов. Сразу восемь!
    - Чего раскричался? - Пахомыч отстранил от себя руку с мельтешившим листком. - Чего восемь? С чего ты вообще взял, что мне интересны твои писульки?
    - Смотри! Это... это, - Николай выдохнул и перевел дыхание. Он выпрямился, выставил мятую бумагу перед собой. - Это — мировое открытие!
    - У меня в туалете, таких «открытий» — целая стопка лежит, - кивнул в сторону деревянного строения Пахомыч. - Могу поделиться.
    - Да не в бумаге дело. Вот. Показатели, - Николай развернул листок цифрами к Пахомычу. - В воде твоего родника — восемь неизвестных элементов. Я два раза проверил, думал анализатор барахлит. И ещё вода эта — не совсем вода — на все живые организмы влияет положительно на клеточном уровне. Я в пробирку лепесток опустил, так у него через два часа корни выросли.
    - Погоди, - Пахомыч нахмурился. - Так ты что, стервец, в огород мой лазал ночью, да ещё и в роднике копался?! Я тебе сейчас устрою влияние на клеточном уровне.
    Пахомыч схватил свёрнутую газету и стал охаживать соседа.
    - Да чего ты взбеленился, Пахомыч! Мировое же открытие, - уворачивался от газеты Николай. - Может денег дадут. И по телевизору покажут.
    - Нужен мне ваш телевизор, как коту — велосипед, - устав гонять соседа по двору, Пахомыч перешёл к моральной атаке. - Не хорошо по чужим огородам по ночам шастать. Давай, шуруй от сюда.
    Он вытолкал Николая за ограду, и закрыл калитку на засов.
    - Мировое открытие, Пахомыч!
    - Я как нибудь сам, без открытий проживу, - кинул в сторону улицы Пахомыч, и направился обратно к креслу, собираясь насладиться заслуженным покоем.
    
    
    

    ***
    

    Но спокойная жизнь для Пахомыча закончилась.
    Первой ласточкой новой жизни стала бабка Амвросия, жившая через дорогу. Ещё старше, чем Пахомыч, Амвросия была глуха, как пень. Но, по причине своей глухоты, кричала при разговоре так, что слышала вся улица.
    - Станислав Пахомович, - дребезжащим голосом протянула Амвросия. - Станислав Пахомович, а Колька сказал, что у вас вода живая есть!
    Не дождавшись ответа, бабка стала тарабанить по железу калитки.
    - Ну чего тебе, Амвросия! - выбежал на стук Пахомыч.
    - Водички бы, живительной, - прошамкала беззубым ртом бабка.
    - Какой такой водички? Живая вода — она только в сказках бывает, - попытался закрыть калитку Пахомыч.
    - А Колька сказал — родник у тебя в огороде целебный, - с невиданным проворством Амвросия вставила ступню в проём калитки.
    - Наврал, наверное, - Пахомыч продолжал выдавливать незваную гостью за порог. - Его хлебом не корми, дай мне пакость сделать.
    Насилу захлопнув калитку, Пахомыч решил, что отбился.
    Но нашествие только начиналось: через пол часа его посетила соседка слева, с требованием поделиться «живительной влагой». За ней следом пришёл тракторист Арсен — с восточной хитростью попросив напиться. Забегали дети, попросив «полбаночки воды для лягушки». Целый день к Пахомычу наведывались соседи по селу.
    Апофеозом нашествия стало появление под вечер делегации, в составе: главы сельского совета Антона Егоровича, его секретаря и почтальона. Сославшись на дело государственной важности, чиновник продефилировал двором в дом Пахомыча. Двое его спутников просеменили рядом.
    Антон Егорович сел на деревянный табурет, положил шляпу на стол и посмотрел на ломающегося от нехорошего предчувствия Пахомыча. Секретарь и почтальон сели на лавку в углу.
    - Вот что, Станислав Пахомович. Дошли до нас слухи, что ты недра государственные разрабатываешь без лицензии, - Антон Егорович нахмурил брови, для более грозного эффекта слов. - Ну?
    - Что ну? - притворился непонимающим Пахомыч. - Чего зашёл то? Ещё и с товарищами. Может чайку заварить?
    - Чаёк — это хорошо. Особенно — на родниковой воде, - подметил староста. Он кивнул секретарю. - Запиши: от сотрудничества с властями не отказался.
    Антон Егорович подманил Пахомыча рукой и глазами показал сесть поближе.
    - Пойми, Пахомыч, на официальное заявление мы не можем не реагировать. Лучше по хорошему скажи, где у тебя родник с живой водой — он же государственная собственность.
    - Что! - навис над старостой Пахомыч. - Огород — мой! И всё что в нём — тоже моё!
    - Да тише ты. Помидоры в огороде — твои. А вот земля — государственная. И всё, что из земли выходит — тоже государственное. Но мы же с тобой люди взрослые, - Антон Егорович подмигнул. - Общий язык найдём?
    - А эти двое зачем? - Пахомыч кивнул на сидящих в углу.
    - Ну секретарь — всегда со мной ходит, - староста покосился на почтальона. - Участковый милиционер в центр уехал, пришлось этого брать. Какой-никакой — представитель власти. Слухи по селу пошли, что источник у тебя в огороде — такую силу растениям даёт, что ни каких удобрений не надо.
    - Враки!
    - Да погоди ты, - староста посмотрел на что-то строчащего на бумаге секретаря. - Погуляйте пока! Так вот, доказательства нам сосед твой — Николай, предоставил. Так что не отнекивайся. Я тебе дело предлагаю: пока в центре не прознали, что к чему, оформим тебе патент на пользование недрами. Племянник мой в Москве задним числом документы оформит — будь спокоен. И будешь ты родника своего — единоличный владелец. Только мне процент с продаж отчислишь.
    - Какой процент?
    - Не понимаешь? В руках у тебя — настоящее золото: удобрение и лекарство в одном лице. Шумок пустим в газете — люди в очередь будут выстраиваться за живой водой твоей. Ну что, согласен?
    
    
    

    ***
    

    Пахомыч сидел на крыльце, качаясь в кресле и читая газету. Писали о небывалой засухе, распространявшейся по Европе. Подобные же очаги обнаружили и в Южной Америке. Причину гибели деревьев найти так и не могли.
    Но старика это мало беспокоило — родник исправно снабжал его живой водой. После получения патента на разработку недр, в огороде он установил насос, качавший живительную жидкость. Каждый день три машины увозили полные цистерны в районный центр, где распродавали «живую воду» как универсальное тонизирующее средство.
    Количество желающих только росло день ото дня, так что Пахомыч подумывал на вырученные деньги сделать ремонт в доме, а после — приобрести насос по мощнее.
    Взметнув облако пыли, около калитки затормозил чёрный кроссовер. Из него вышел староста и ещё один мужчина. Человек был невысокого роста и полноват, отчего при ходьбе переваливался, как утка. Черный костюм и зелёная лента на шее ещё больше увеличивали сходство с диким селезнем.
    - Вот, Пахомыч, знакомься, - староста помог «селезню» переступить через порог. - Граф Фердинанд Хайнрих, немец.
    - И чего почтенный барон покинул фатерлянд, да к нам припёрся. Да ещё и без переводчика, - Пахомыч посмотрел на деловито озиравшегося вокруг «селезня».
    - Я-я, зер хорошо очень понимать язык, - выдал с ужасным акцентом граф. - Герр Пахомыч, очень приятно знакомиться с вас.
    - И нам взаимно.
    - Я есть приезжать по важное дело. Моя родина — граница капут, - граф помахал ладонью около горла, показывая, насколько «капут». - Если не ввозить много ваша «хильф вода».
    - Ну так и что? Насос только три цистерны в день заполняет — больше не потянет. Да и те разбирают в центре. Так что — ни как.
    - Нет. Понимать, я покупать вся земля, строить большой завод и бурить скважина. Делать красивые бутылки и отсылать родина. Вам давать за то десять процентов акция. Гуд?
    - Гуд-гуд, - ответил за Пахомыча староста. - Пахомыч, на пару слов.
    - Слушай, - староста перешёл на шёпот. - Я племяннику уже позвонил: он документы оформляет. Ну там, отчуждение, потом под лизинг, строительство в качестве благотворительности — ты и сам знаешь, как у них в Москве всё провернуть можно. А граф всю деревню выкупить согласен, лишь бы воду добывать. Да и промышленные масштабы — это тебе не насосом качать. На десять процентов дохода можно хоть на Канарах жить. Ну за свою долю я уже договорился, осталось только тебе документы подписать.
    
    
    

    ***
    

    - И зачем только согласился? - корил сам себя Пахомыч.
    Таинственная засуха распространилась по всему миру, превратив цветущие курорты в обожжённые пустыни.
    Единственной ценностью стали бутылки с живой водой, выпускаемые немецким заводом в деревне Кузякино. Пригодной для жизни земли становилось всё меньше, и вся она заключалась в сужающуюся день ото дня окружность, с родной деревней в центре. Так что даже с его миллионами, получаемыми от продажи воды, пришлось Пахомычу жить на старом месте.
    - Жил бы себе спокойно, попивал из родника — так нет же, дёрнул чёрт на уговоры Егорыча поддаться. А теперь и сам за бутылку воды по тысяче деревянных выкладываю.
    В дверь постучали. Пахомыч вытряс на язык последние капли из бутылки и пошёл открывать. На пороге стояли молодые люди, возглавляемые рыжей девушкой в огромных, на пол-лица очках.
    - Вы Станислав Пахомович?
    - Ну, допустим, - не успел Пахомыч закончить, как стоявшие за дверью резко вошли, чуть не сбив старика с ног. - Вы, вообще, кто?!
    - Мы — члены международной организации по защите природы, - затараторила рыжая девушка. - Нам удалось наконец выяснить причину засухи, поразившей всю планету.
    - Ну а я то причём?
    - Вы — ключевая фигура во всей истории, - когда девушка говорила, очки смешно съезжали с веснушчатого носа, и она их постоянно поправляла. - Но послушайте, пожалуйста, с начала.
    Оказалось, что у Земли глубоко в слоях литосферы залегает стабилизирующее вещество. Жидкость, похожая на простую воду, взаимодействует со всеми живыми организмами на земле. Обычно эта жидкость равномерно распределена под поверхностью планеты. Но из-за сейсмических сдвигов или изменения магнитного поля, в этот раз жидкость не только сместилась в одну сторону, но и пробилась на поверхность. А родник в огороде Пахомыча и был точкой выхода жидкости.
    Пока он вытекал под собственным давлением, экологическая катастрофа была не такой масштабной. Но когда началась промышленная разработка, баланс был нарушен по всей планете.
    - Единственным выходом из ситуации может быть только немедленное прекращение добычи «живой воды», закупорка скважины и надежда, что планета сама отрегулирует своё состояние. Но действовать нужно немедленно, - закончила рассказ рыжая девушка.
    - Но я то чем могу помочь? Заводом граф владеет — с ним и договаривайтесь.
    - Мы пытались, но граф Фердинанд решил, что сможет контролировать весь мир, если в его руках будет такой важный ресурс. Поэтому он не собирается закрывать завод. Даже наоборот — увеличить добычу, при этом повысив цену на «живую воду».
    - Но что же тогда делать?
    - Всё очень просто. Именно по этому мы и обратились к вам. Завод — собственность акционеров, и решение по его закрытию может принять крупнейший владелец ценных бумаг. У графа Фердинанда сорок девять процентов акций. Ещё сорок — были в свободной продаже на рынке. Мы уже скупили их при поддержке международных фондов. Остаётся десять процентов — которыми владеете вы, и ещё один — у джентльмена из администрации Кузякино. С ним уже ведёт переговоры наша вторая инициативная группа.
    
    
    

    ***
    

    Пахомыч вышел на крыльцо и потянулся. Знакомая боль в спине вернулась, но теперь её ощущать было даже приятно, как надеть старые разношенные башмаки, после красивых, но узких туфель. Уж лучше боль в спине, с которой давно смирился, чем боль головная, от невероятного вороха проблем.
    На месте завода снова отстроили деревенские домики — прибыли от продажи акций как раз хватило, что бы обновить дома себе и соседям. Скважину забетонировали, предварительно глубинным взрывом закрыв трещину, через которую вытекала «живая вода». Постепенно, в засушливые районы вернулась прежняя растительность.
    Пахомыч прошёл в огород: нужно было подрезать черенки и привить яблоню. Почва под ногами была влажной.
    - Что то не припомню, что бы ночью шёл дождь, - Пахомыч наклонился и растёр чернозём между пальцев. В ямке проступила вода. - Ах, вот напасть! Никак, грунтовые воды поднялись?
    Он подошёл к сараю с инструментом, что бы взять лопату. Нужно было перекопать сырой грунт.
    Пахомыч захлопнул дверь сарая, и встал, опёршись на черенок. Около деревянного строения из-под земли бил небольшой фонтанчик.
    
    Вода в нём на вкус была прохладной и сладкой.