Мерный цокот копыт каплями падал в густую тишину. Иногда за звуками следует эхо, иногда они тонут в тишине как в вате. Густой туман не дает увидеть того, кто производит эти звуки, но можно отчетливо слышать разговор. Звучит молодой голос.
- Долго еще?
- Нет, мы на месте, только нужно пройти еще немного.
- Как это?
- Мы стоим, мир катится под нами. По крайней мере, мне так больше нравится.
- Я думал тебе нравится быть повелителем мира.
- Как может нравиться то, что существенно само по себе? Оно есть и это не имеет отношения к моим желаниям.
- Но ты же можешь перевернуть все как тебе угодно!
- Вот я и перевернул. Можешь остановиться, мы пришли.
Шум шагов стих.
- Но я ничего не вижу.
- Посмотри вниз.
- Какая странная тут земля. Похоже на янтарь. Никогда не видел янтаря такого громадного размера.
- Не здесь, там впереди.
- Линии. Светятся. Красиво. Что это?
- Это называется Лабиринт.
- Значит его проходят?
- Да. В нем ищут силу. Только тебе это ни к чему.
- Разве мне не нужна сила?
- Зачем?
- Тебе трудно понять, у тебя она и так есть.
- Ты ошибаешься. Понять легко, трудно ответить. Что ты будешь делать с силой?
- Я буду творить добро.
- А что такое добро?
- Это польза.
- Польза одного часто приносит вред другому. Кого из них ты выберешь?
- Того, кто не хочет вреда другим.
- Тогда ты сам недостоин управлять ими, ибо некоторым ты будешь приносить вред.
- Это вынужденный вред. Я не хочу его.
- Скажи это тем, кто пострадает.
- Они страдают не напрасно.
- Вряд ли это будет достойным утешением. Загляни в душу любого из них и ты увидишь желание отомстить мучителю.
- Ты все перевернул!
- Это было легче, чем ты думаешь.
Слышен шорох камней и видна фигура юноши. Он в задумчивости смотрит на землю потирая подбородок.
- Достойная цель важнее страданий! Я дам всем смысл в жизни. Я дам им цель.
- Твой смысл и твою цель. Ты выстрадал их и отдашь им самое дорогое, что у тебя есть, но это только твоя мечта и твоя цель. Вряд ли она нужна кому-нибудь еще. Они втопчут ее в грязь.
- Хорошо, тогда я дарую им возможность самим решать, как им жить.
- И они разрушат все, что у них есть.
- Но почему?
- Слишком многие из них хотят пользы только для себя. Их мало волнует судьба остальных.
- Разве они свиньи?
- Хуже, они дураки. Их жизнь слишком коротка, чтобы он могли хоть что-нибудь понять.
Юноша поднимает сжатый кулак.
- Тогда я буду править железной рукой, буду казнить и миловать ради удовольствия.
- Неужели тебе нравится должность уборщика в свинарнике?
Юноша вскидывает голову готовясь возразить, но останавливается и медленно опускает ее.
- Не нравится. Значит, я ничего не могу с этим сделать?
- Почему же? Например, ты можешь убить их всех.
- Но я не хочу.
- Тогда зачем тебе сила?
Юноша пожимает плечами и делает шаг в сторону, вокруг Лабиринта. Снова слышен цокот копыт и туман начинает рассеиваться. Юноша оборачивается на звук.
- Я направлю ее на совершенствование самого себя.
- Какого рода совершенствование ты имеешь ввиду?
- Я исправлю в себе недостатки.
- Ты сможешь определить их? – заинтересовался голос.
- Да!
- Каким образом?
- Я должен быть полностью доволен собой.
- Ты собираешься провести всю жизнь не сходя с места?
- С какой стати?
- Иначе тебе вряд ли удастся сохранить такое состояние.
- Это почему?
- Так или иначе, ты будешь встречать то, что еще никогда не видел. Тебе придется действовать, а значит ошибаться.
- Движение лучше тупой неподвижности.
- А как ты узнаешь, что движешься ты, а не мир? Может, ты только перебираешь ногами, чтобы не упасть.
- Ты снова о своем. Разве это важно? Главным в моей жизни будет стремление к совершенству. Я буду все подвергать сомнению, буду искать и находить решение. Сомнение – вот единственная достоверность.
- Ты будешь вечно метаться в круге своих сомнений и никогда не выйдешь из него. Такой ход мыслей специфичен для белки в колесе. Она тоже бесконечно бежит к недостижимой цели. К тому же ты вполне можешь умереть по дороге, так ничего и не достигнув.
- Я бессмертен. Слово «никогда» для меня не имеет смысла.
- Это не означает, что тебя невозможно убить. Кроме того, всегда есть пути, по которым ты не пройдешь.
- Что это за пути?
- Это пути долга.
- Разве я отказывался от своих долгов? – Юноша гордо вскидывает голову, но в ответ слышен ехидный смешок.
- Ты должен миру своим рождением и расплата по счету – твоя смерть. Ты все еще согласен вернуть этот долг?
- Я как-то не думал об этом с такой точки зрения. – Бормочет молодой голос в набежавшем тумане.
- Не переживай, это просто пример пути, по которому ты не сможешь вернуться обратно. И твои сомнения тут ничего не меняют.
- А откуда ты знаешь, что вслед за смертью не придет что-нибудь другое?
- Даже если придет, то это будет не с тобой или не здесь, иначе смерть становится невозможной.
- Тогда я буду искать удовольствий и наслаждаться тем, что имею. Какая разница, к чему стремиться и что делать, если все – суета.
- Чем ты тогда будешь отличаться от тех свиней, с которыми отказался иметь дело?
- Я буду осознавать, что я делаю. Согласись, это меняет все.
- Не нужно их недооценивать. Многие из них тоже это понимают. К тому же они лучше видят границы своих возможностей.
- Как это?
- Для многих из них мир ограничивается стенами своего дома или своего селения.
- Но это ужасно!
- Отнюдь. Какая разница, какого размера круг, если ты все равно не можешь из него выйти?
Юноша останавливается и смотрит на немного вытянутый круг Лабиринта. Он долго молчит, ковыряя ботинком землю.
- В этом должна быть ошибка. Этого не может быть. Неужели все бессмысленно?
- К счастью не все. Что бы ты сделал, если бы узнал, что есть опасная и ненадежная возможность разорвать этот круг?
- Я бы попробовал ее.
- Даже если вероятность удачи невелика, а опасность вполне ощутима?
- Это единственный достойный путь.
- Даже если есть сомнения в успешности, а ценой может быть твоя жизнь?
- Да!
- Посмотри вниз еще раз. Что ты там видишь?
- Лабиринт…
- Это первый шаг на пути.
Юноша переходит к тому месту, где начинается линия Лабиринта. Здесь тумана нет.
- Это вход в Лабиринт?
- Да.
Юноша заносит ногу.
- Эй, эй, подожди. Мы войдем в него вместе. – Из тумана выделяется плотное клубящееся облако. Порыв ветра и рядом с юношей появляется белоснежного цвета Единорог.
- Это Великий Амберский Лабиринт. Он дает начало всему, что ты знаешь. Но на самом деле это не все что существует. Есть еще многое и есть конец у него. Пройдя Лабиринт ты приобретешь силу управлять любым известным тебе миром и перемещаться по многим неизвестным. Но этого мало. Вот возьми. - На земле позади юноши появляется длинная шпага в темных ножнах. Юноша берет ее и вынимает из ножен. Шпага блестит серебром. Он внимательно осматривает клинок и делает несколько выпадов.
- Отличная шпага. Спасибо. Только я думаю от нее немного пользы, она же серебряная и быстро затупится.
- Ударь по камню.
- Зачем портить хорошую вещь?
- Чтобы проверить, на что она годится. Ударь.
Юноша выбирает камень, ставит его повыше и с сомнением смотрит на лезвие. Потом отступает и с размаху опускает шпагу на камень. Блестит искра, а камень и его постамент разлетаются мелкой крошкой. Юноша с удивлением смотрит на лезвие. Оно не зазубрено и не затупилось.
- Трудно найти силу способную испортить этот клинок. – Говорит Единорог.
- Ну, спасибо еще раз.
- Это не подарок и пока что она не твоя.
- Не понял?
- Каждый предмет, пронесенный через Лабиринт отражает в тебе часть своей сущности. Это не шпага. Когда-то она была одним из двух браслетов сохраняющих стабильность большого кольца путей существования. Когда браслеты разомкнули, пути прервались и заполняющие из миры рассыпались как попало, причем кое-кто привыкший к своему теплому стойлу даже хотел вернуть все обратно. Пришлось спрятать браслеты в такой форме, хотя это и уменьшило их возможности почти до нуля. Но это не страшно, я могу ненадолго обмануть природу и замкнуть их снова. Положи клинок на землю и отойди.
Юноша осторожно отошел. Единорог покачал шпагу по земле и потом подняв ногу, несильно стукнул копытом, но ничего не произошло. Он задумчиво попробовал шпагу языком и стукнул сильнее. Снова ничего. Тогда он отошел немного назад, с громким ржанием встал на дыбы и всем весом ударил обоими передними ногами. Сверкнул огонь, загремел гром и едкий темный дым скрыл шпагу. Когда дым рассеялся, перед Единорогом лежала не шпага, а неясной формы браслет. Его поверхность непрерывно дрожала и переливалась, как расплавленное серебро и браслет от этого казался жидким.
- Нам нужно торопиться. – Единорог толкнул браслет юноше. – Одевай.
Тот осторожно взял текучую вещь в руки и обнаружил, что на ощупь она тяжелая и холодная. Вытянув пальцы он протиснул ладонь внутрь и почувствовал, как браслет плотно обжал его запястье.
- Вот черт! Я вряд ли смогу его снять!
- Не беспокойся об этом, он скоро снова станет шпагой.
- А где второй?
- Что второй?
- Браслет. Ты говорил их два.
- Ты все равно не смог бы одеть оба одновременно. Так что достаточно и одного. Залезай на меня.
Юноша в замешательстве поднимает голову.
- Прости, что ты сказал?
- Мы пройдем Лабиринт вместе. – Единорог ехидно смеется. – Ты же хотел силы? Разве ты упустишь такой случай?
- Ну, я… - Юноша, смешавшись, посмотрел на белоснежную громаду перед ним. – А почему нет? Э-э, ты не мог бы немного присесть?
- Как вам будет угодно, мой всадник.
Юноша пробормотал что-то про себя и осторожно прикоснулся к зверю. Его охватило чувство тепла и легкости. Расхрабрившись, он немного провел рукой по мягкой шерсти и резким прыжком взлетел наверх.
- Держись крепко, ни на что не обращай внимания и не вздумай свалиться. Падение в Лабиринте для тебя означает смерть. Не оборачивайся, ни кем не разговаривай и лучше вообще ни о чем не думай. Ты готов?
- К чему?
Единорог становится на дыбы и всадник чуть не вылетает на землю в последний момент ухитрившись схватиться рукой за длинную гриву.
- Прости. - Выдыхает юноша. – Я действительно не понял, к чему я должен быть готов.
- Ты готов узнать это?
- Не уверен, но пусть будет да. Да, черт побери, я готов!
Неуверенный туман покинул, наконец, поляну и Лабиринт стал виден целиком. Юноша невольно залюбовался гармоничным рисунком сложно переплетенных линий. Он мог бы долго разглядывать их, Лабиринт велик и дальний его конец терялся в сиянии ближних линий, но Единорог уже подошел к началу. Все стихло вокруг. Единорог долго стоял, глядя то вниз на линию, то вперед, то разглядывая что-то в небе и неожиданно сделал шаг.
Сразу исчезло все, ранее имевшее значение. Лабиринт ускользнул из-под копыт в сторону и разошелся в отражениях бесконечной перспективы как будто по бокам выросли зеркала. Сразу стало много Лабиринтов, много полян и только один Единорог и один всадник не спеша шествовали по запутавшемуся в отражениях миру. Сидящий сверху юноша беспокойно повертел головой, оглянулся и увидел как линия позади них, вместе со следами копыт и появившимися снова клочьями тумана накручивается на их путь сужающейся спиралью. В конце этого туннеля, как в запотевшей линзе, неясно виднелось окно на поляну.
- Не смотри назад, идиот! – прошипело внизу и острый рог чувствительно ударил его в плечо. – Смотри вперед и под ноги.
Юноша быстро повернулся. От повторения реальности у него закружилась голова и он вцепился в гриву и уперся в нее лицом. Стало легче, но возникло ощущение, что теперь закружилась голова у всего Лабиринта. Его линии, и без того запутанные повторением, стали раскачиваться, извиваться и прыгать в разные стороны. Стоило только посмотреть на них, как неведомые силы начали тянуть и закручивать всадника, норовя незаметно сместить его вбок и неожиданным толчком сбросить на землю. Несколько раз только случайность и удача спасали его от падения. Юноша цеплялся как мог за гриву, ухитрившись сбросить по пути сапоги, чтобы сидеть крепче и не вылететь в крутящийся рядом водоворот. Он намотал прядь шерсти на руку и перегибался навстречу силам, изо всех сил цеплялся босыми ногами и шаг за шагом выигрывал эту странную гонку.
- Будь внимательнее. – Прозвучало снизу. – Дальше будет хуже.
- Далеко еще?
- Еще даже и не начиналось.
Юноша вжался в длинную шерсть и подумал о высоком кавалерийском седле, открыл было рот, но длинная грива забила ему дыхание. Единорог прыгнул вперед и перешел на легкую рысь. Линии Лабиринта впереди забирали влево, потом еще влево и следуя за ними всадник боролся за свое место не очень-то обращая внимание на то, что творится вокруг. Его начало растягивать и сжимать волнами, в какой-то момент ему вдруг показалось, что они едут на боку, потом вверх ногами, но он держался неизвестно как, цепляясь и отплевываясь от постоянно лезущей в рот шерсти, с трудом понимая, что Единорог что-то ревет ему снизу.
- Не слышу! – кричал он в крутящийся и грохочущий мир, не замечая там своего голоса и тут движение замедлилось и снова наступили мягкие сумерки. Единорог, словно давая ему передышку, плавно и нарочито медленно ступал вперед. Холодным голубоватым светом лучились линии множественных Лабиринтов, но картина эта уже не так кружила как раньше.
- Сейчас будет Вторая Ступень. Держись сверху и посередине, чтобы искры не достали тебя.
Мгновение и снова шаг.
- Седло, седло! – Заорал юноша, но резко поднявшийся сухой треск электрических разрядов проглотил его крик. Волосы на голове приподнялись, шерсть Единорога стала жесткой и колючей. Держаться за нее теперь было больно и юноша постарался намотать прядь шерсти на каждую руку и сильно пожалел о сброшенных сапогах. Единорог плавно ускорял движение. Перед его грудью поднялся искристый бурун и две странного вида электрических волны побежали по бокам. Маленькие молнии били в шерсть, кругами расходились вбок и вниз и в непрерывном движении своем образовывали странную и гипнотически красивую картину. Юноша засмотрелся и не заметил как неожиданная волна вдруг потянулась чуть выше и коснулась его ноги. Тысячи электрических игл тут же впились в нее и начали рвать на части. Он взвыл, подпрыгнул повыше и начал судорожно растирать мгновенно онемевшую ногу.
Единорог ускорил шаг. Бурун впереди поднялся и волны по бокам разошлись. Всадник снова мог опуститься вниз. Единорог мерно покачивался, потрескивали искры, непрерывное, разнообразное сияние обманывало и расслабляло. Волны качались и мельтешили перед взглядом, они заливали переливами сухого голубого света темноту вокруг, заполняли мозг и уже непонятно было, то ли это кажется, что все вокруг сверкает, то ли волна поднялась так высоко.
Резкая болезненная вспышка и тяжелый удар грома прижали всадника к Единорогу. Он мгновенно пришел в себя. От едкого запаха озона и от сотрясения при ударе молнии его затошнило.
- Ты что там, заснул! – Проревел снизу Единорог, норовя зацепить пригнувшегося всадника рогом. – Нашел время!
Юноша осторожно приподнял голову. Волны по бокам поднялись уже в три человеческих роста, начали медленно загибаться внутрь и скоро должны были сойтись. Представив себе дальнейшее, юноша вздрогнул.
- Быстрее, быстрее. – Закричал он и забил ногами по бокам Единорога. Снова яркая вспышка и удар тяжелого, громового бича. От неожиданности он задохнулся и не сразу пришел в себя. Единорог вздрогнул. Стало видно, что ему трудно сохранять скорость. Бурун впереди осел и Единорог начал поворачиваться то влево, то вправо, защищая всадника своими боками. Среди искрящегося великолепия впереди показался темный овал туннеля.
- Успеем, успеем. – Твердил про себя юноша прикидывая как сходятся волны, но тут Единорог споткнулся и резко свернул в сторону сбив все его расчеты. Забыв, что под ним не простой конь юноша изо всех сил ударил его и потянув за гриву выровнял движение. От разворота левая волна качнулась и сгусток молний потянулся к руке. Юноша машинально отдернул ее и заметил как браслет принял на себя несколько искр и тут же потек по предплечью вверх, закрывая руку переливчатой серебристой броней.
- Отлично! – подумал он, закрываясь защищенной рукой от нового пучка. – Пробьемся. Еще немного…
Шаг, еще один, прыжок и напряжение спадает, волна уходит и наступает тишина. Мелко дрожит шкура Единорога, исколотые пальцы оставляют красные пятна на гриве и звенит в ушах оглушительная тишина. Шаг. Сумерки. Туннель изрезанный нескончаемой мозаикой линий Лабиринта. Единорог что-то говорит, но юноша не слышит.
- Громче. – Говорит он, но ощущает только беззвучное шевеление языка.
- Не слышу! – Кричит он изо всех сил и звук прорывается в его мозг.
- Не надо так орать. – Отвечает Единорог. – Ты хорошо держался, но это не все.
- Что еще?
- Третья ступень. Последняя. Это должно быть несложно. Помни, ты не должен ни с кем говорить и старайся ни о чем не думать.
- О чем не думать?
- Ни о чем. Не мешай. Мне, между прочим, тоже нужно отдохнуть.
Спиральный туннель впереди незаметно расширился, рисунок Лабиринта впитался куда-то в стены, а потом и вовсе пропал. Единорог неторопливо шагал по тающей под ногами линии и всаднику очень хотелось спросить, куда же они идут, если вокруг не видно ни черта. Мягкая темень сгущалась, становилась ощутимо вязкой и юноше пришлось наклониться к колючей шерсти, чтобы уменьшить сопротивление. Он напрягся и ждал опасности, но ее все не было, только мягкий шаг и теплая, податливая тишина пропитали все вокруг. Воздух теплый и густой как кисель, дышать им трудно, он втекает и вытекает из легких как вода, продавливаясь сквозь гортань, и кажется, что его мало, очень мало. Всадник дышал часто и с трудом, от этого у него почему-то кружилась голова, он чувствовал, что тело надувается как большой пузырь. Тишина начала сверкать, говорить с ним разными голосами, но он только слушал и смотрел.
- Кар-р-р. – Рвется тишина криком ворона. – Кар-р-р.
Звук хлопающих крыльев и мимо пролетает несоразмерно большая черная птица. Видно как она садится на камень и смотрит вниз на равнину, по которой быстрым шагом идет путник в сером плаще. Вдали за горами сверкает молния, слышен грохот и странного вида гроза стеной встает от земли до самого неба. Ворон снимается с места и летит к путнику. Что-то знакомое чудится в лице этого путника. Он устал, его лицо в пыли, но всадник определенно видел его раньше. Он всматривается, лицо путника как по волшебству приближается, но тут пролетающий ворон взмахивает крылом и картина исчезает.
Снова темнота. Что-то плывет и меняется. Тени притягивают и шепчут что-то, заставляя вслушиваться и смотреть. Похоже на лицо. Это женщина. Она беззвучно кричит в темноту и с искаженным лицом машет руками.
- Мерлин, Мерлин! – оглушительно прорывается в тишину высокий женский голос. Их глаза встречаются.
- Мерлин! – Снова вскрикивает она и бежит к нему навстречу. В ее лице кажется что-то странное, какая-то жуткая несимметричность. Но стоп, это не ее лицо, оно как будто раздваивается, второе - моложе и один его глаз сияет жутким кроваво-красным бездонным провалом. Этот глаз вдруг жадно распахивается и краснота бросается к юноше, пробивая между ними путь, но тут женщина останавливается и закрывает лицо рукой.
- Нет, ты не Мерлин. Почему ты так на него похож? Обман, обман! – Она смеется и опустив плечи отворачивается.
Еще одно лицо. Снова женщина, впрочем нет, мужчина. Лицо плывет, в нем есть что-то по лисьи острое и хищное. Кажется, он прислушивается.
- Кто? – Многоголосо и властно звучит вопрос. – Кто нарушил запрет?
Единорог делает чудовищный прыжок вперед, юноша больно трется носом о его колючую шерсть, успевая уловить отблеск удивления в зеленых глазах незнакомца, но лицо уже позади. Юноша хочет обернуться, он чувствует, как взгляд физически притягивает его, но Единорог снова прыгает и боль в изрезанных руках возвращает юношу к действительности. Кровь течет по гриве, делая ее липкой и скользкой. Единорог недовольно вздрагивает и замедляет шаг.
Слышен хохот. Кто-то громко смеется в ночи. Хохот удаляется с эхом, приходит вновь и кружит вокруг всадника сужающимися кольцами и вот, наконец, виден здоровенный бородатый мужчина. Он сидит за грубо сколоченным, темным от времени столом и смеется. На нем зеленый камзол с перевязью и черные кожаные штаны с высокими сапогами. В руке мужчина держит громадную кружку пива. Смеясь, он размахивает кружкой и пена течет на рукав, заставляя его хохотать еще больше.
Всадник невольно улыбается вместе с ним и тогда мужчина замечает его. У него демонически веселые глаза, в них виден глубокий ум и властность. Смех обрывается.
- А-а-а, наконец-то. Самое время. – Он медленно встает и торжественно поднимает кружку. – Король умер! Да здравствует король! – Густым, низким голосом провозглашает мужчина. Он салютует кружкой всаднику, а потом с хохотом выплескивает пиво ему в лицо. Всадник вздрагивает, отворачивается и бородач исчезает.
Единорог мерно без напряжения переставляет ноги, затем переходит на легкую рысь и, постепенно наращивая скорость, мчит галопом. Далеко впереди на фоне полной черноты сверкает одинокая голубая звезда. Единорог поворачивает к ней и тут же она отражается на еще одну, еще и вот уже все небо сияет и переливается голубыми точками, освещая путь, который ведет в никуда. Единорог замедляет шаг. Он нерешительно поворачивает голову то в одну сторону, то в другую и там, где ложится его взгляд, звезд становится больше. Он задумчиво опускает голову и звезды тускнеют. Остается только одна, чуть левее его головы. Он поднимает голову, но звезды снова ярко вспыхивают по всему небу и путь пропадает.
Юноша сжимает коленями бока Единорога и наклоняет его голову вниз. Звезды снова тускнеют. С трудом дотянувшись, он закрывает ладонями глаза своего коня и поворачивает его голову на единственную оставшуюся звезду. Он бьет пятками коня и тот бежит. Звезда уходит вправо и всадник поворачивает голову Единорога так, чтобы рог указывал точно на нее. Конь скачет, стук копыт ширится, отдается эхом и кажется, что позади них громадная волна с грохотом катит свой вал. Но нет, это не волна, это лавина. Слышен перестук камней, поднимается пыль, Единорог скачет все быстрее, но лавина не отстает. Грохот все громче и кажется, что камни вот-вот настигнут их и накроют с головой. Юноша бьет Единорога по бокам и крепче сжимает голову. Лавина уходит, только одинокий перестук все так же преследует их. Это еще один всадник скачет за их спиной. Юноша хочет оглянуться, но боится того, что может там увидеть. Догоняющий всадник громко свистит и кричит в спину что-то обидное, за скачкой не разберешь. Единорог поводит ушами, звук ширится и вырастает в мерный рокот преследующей армии. Она яростно воет и верещит в атакующем порыве, слышен звон мечей, звук спущенных тетив и дождь стрел чуть не достигает их. Всадник силится достать ладонями до ушей Единорога, но не может. Снова резкий звук тетивы и стрелы начинают ложиться рядом с ними. Всадник бьет и бьет своего коня, пока одна из стрел оцарапав круп, не попадает ему в ногу. Он шипит от боли и судорожно хватается за стрелу. Единорог резко останавливается, теряет путь, а небо снова усеяно звездами. Чертыхаясь, юноша закрывает ему глаза, но армии уже нет. Холодный свет звезд сдул ее в темноту и они снова скачут в сумеречной тишине. Кровь хлещет из раненой ноги, весь правый бок Единорога становится красным, на его шее и голове пятна от изрезанных ладоней, но спираль пути уже снова накручивается на них, звезда превращается в жирную точку, точка в круг, круг в туманное красноватое марево, в котором еле заметно блестит голубая линия Лабиринта. Юноша опускает руки, тянется к ноге, но что это? Стрелы нет, только кровь течет по рваной и липкой штанине. Он закрывает ладонью рану, чувствует, как мир плывет в красном тумане и думает, что путь снова кружит, но у него уже нет сил подняться. Он опускает голову на гриву Единорога, закрывает глаза и не видит как заканчивается линия, не чувствует как резко останавливается Единорог и не замечает падения на камни. Они прошли.
Очнулся юноша от звука хлопающих крыльев прямо у него над ухом. Вспышка и дикая боль в голове разбудили его окончательно. Он с криком отдернул голову и перед не успевшим сфокусироваться взглядом предстал громадный черный ворон целящий клювом прямо ему в глаз.
- Ах скотина! – Юноша махнул рукой пытаясь поймать негодяя, но промазал. Ворон с громким карканьем отлетел подальше и уселся на камень. Потягиваясь, юноша сел. От движения голова закружилась и во всем теле зашевелилась боль. Он помял себя руками, с удивлением обнаружил, что ни стрелы, ни раны на ноге нет, хотя вся штанина пропитана подсохшей кровью и нога изрядно болит. Оглянувшись, он увидел, что сидит на небольшом, поросшем травой уступе на склоне горы. Рядом заканчивалась тусклая и почти невидимая в ярком солнечном свете линия Лабиринта, но место было явно другое, ни тумана, ни Единорога не было. Был редкий хвойный лес, покачивающий ветками чуть повыше и тот же хвойный лес, но погуще, внизу.
- Кар-р! – Хрипло прорычал ворон и скосив на него один глаз. А, чтоб тебя… Рука сама нашла камень и юноша, изловчившись, метко швырнул его в негодяя.
- Дур-рак! – Неожиданно заорал с трудом увернувшийся ворон. – Ты чуть не попал!
- А! Так ты еще и говорить можешь? – Удивился юноша.
- Дважды дурак. - Каркнуло создание. - Обычно это заметно сразу.
- Ну извини. – Хмыкнул юноша. – А мне показалось, что одна излишне любопытная сволочь пыталась выбить мне глаз.
- А что мне тут вечно сидеть и ждать? Я между прочим очень далеко живу, а добраться сюда трудновато.
- Ну и какого черта тебе тут надо?
- Происходит важное событие. Я – Свидетель. Я прилетел посмотреть на третью ошибку Единорога.
- Ты видишь этот камень, ворона? – Юноша не спеша выбрал голыш поудобнее.
Ворон возмущенно каркнул и отлетел подальше.
- Я имел в виду только Единорога. Всякий мыслящий может ошибиться. Ты же не будешь утверждать, что он лишен разума? Кстати, у меня есть имя, что отличает меня от разных безымянных тварей вроде тебя, и я бы попросил в дальнейшем именовать меня Кайол.
- Ах, имя… Это меняет дело. Теперь мне будет проще.
- Кроме того, беседа станет содержательнее, если ты будешь обращаться ко мне, добавляя титул «повелитель».
- Я имел ввиду другое, повелитель Кайол.
- Что? – милостиво склонил голову ворон.
- Мне будет проще рассказывать, как я тебя прибил. – Юноша резким коротким движением стрельнул камнем и на этот раз попал. Полетели перья, ворон дико заорал и, приволакивая крыло, запрыгал прямо по линиям Лабиринта в тень деревьев. Там он остановился и поправляя клювом перья, начал хрипеть противным голосом совершенно неразборчивые ругательства.
Юноша тем временем встал, поправил одежду и осмотрелся. Он стоял в центре Лабиринта, но этот образчик был немного другой. Точнее сказать, он был похож, юноша практически не запомнил, как шли линии того Лабиринта. Этот казался поменьше и в нем были пустые места, как проплешины, где линии почти не светились. Юноша подошел к ограничивающей центр линии и попытался ее перешагнуть. Лабиринт больно стрельнул в него разрядом и он отдернул ногу.
- Так оттуда не выбраться. – Злорадно сказал Кайол. – Так ты умрешь, и я думаю, это будет правильно.
Не обращая на него внимания, юноша прикинул диаметр центральной площадки и решил, что разогнаться и допрыгнуть до ближайшей проплешины не получится. Тогда он прикрыл линию курткой и снова попробовал ее перешагнуть. Результатом была громадная дыра в куртке и онемевшая нога. Не зная, что делать, он сел, поджал под себя ноги и стал собирать кучку из камней.
- Эй, ворона! – крикнул он немного погодя. – А что ты там говорил о безымянных тварях?
Кайол демонстративно повернулся к нему спиной и потряс хвостом. Юноша хмыкнул.
- Знаешь, раз уж ты не улетел, значит тебе все еще что-то надо, а в таком положении тебе будет гораздо труднее уворачиваться. Предлагаю временное перемирие, ввиду взаимной заинтересованности.
Ворон скосил один глаз и буркнул:
- Я все равно не скажу, как тебе оттуда выбраться.
- Твой титул и так достаточно полно тебя характеризует, ты вполне можешь расслабиться и не добавлять к нему украшающих деталей.
- Ты так считаешь? – Совершенно серьезно переспросил ворон. – Я обдумаю это.
Он повернулся и клюнул травинку под ногами.
- Главное я уже узнал. Ты не он. Можно было бы бросить тебя и улететь. Но… - он задумчиво смолк.
- Но что? – Подкинул в руке камешек юноша.
- Что-то в тебе есть такое… Ладно, я тебе помогу. Ты производишь впечатление молодого, мечтательного идиота, а таким часто везет.
Юноша усмехнулся и выбрал камень побольше.
- Мы заключим договор, – не обращая внимания, продолжил Кайол. – Услуга за услугу. Я вытащу тебя, а ты отдашь мне свою шпагу.
- Ты прекрасно мог забрать ее, пока я был без сознания. Ты не производишь впечатления излишне щепетильного. Неужели ты боялся, что тебе не повезет?
- В этих вещах существенна добровольность. – Важно каркнул Кайол. – Ты согласен?
- Такой старый и опытный ворон, так ловко уворачивался. Трудно представить себе в каких местах ты этому учился, но не будем об этом. Так ты поверишь мне на слово? – Насмешливо протянул юноша.
- Твое слово не стоит моего помета, но если ты согласишься, мы решим эту проблему.
- Каким образом?
- Это следует понимать как согласие?
- Это следует понимать как вопрос.
Ворон напыжился.
- Ты что, сомневаешься в возможностях одного из величайших? Смотри еще раз! – Он шагнул, прошелся по Лабиринту взад вперед и клюнул линию, от чего на той образовалась выщербина. – Ты можешь это повторить?
- А с твоей помощью смогу?
- Так, не сможешь. Для таких, как ты это невозможно. Есть другие способы.
- А слово такого важного повелителя стоит его собственного помета?
- Ты дурак! – Каркнул ворон. – Я зря трачу на тебя свое время. Можешь оставаться.
- Э, э! Если ты решил со мной договориться, то согласись, что мы должны быть в равных условиях.
Ворон задумался.
- Да, в тебе явно что-то есть. – Он посмотрел одним глазом на юношу, а вторым на Лабиринт. – Эта штука чисто утилитарна и не имеет свободы воли в обычном понимании. Она подчиняется тебе при определенных условиях. Я сообщаю тебе эти условия, ты отдаешь мне шпагу.
- Не пойдет. Условия могут оказаться недостижимыми.
- Ты должен мне верить!
- Ты не похож на идиота, а все умные способны ошибиться. – Злорадно припомнил юноша.
Ворон надулся и долго сидел молча.
- Ладно. Твоя взяла. – буркнул он. – Если ты согласен, я покажу тебе как выбраться, а потом ты отдаешь свою шпагу. Идет?
- Идет.
- Ты должен приказать Лабиринту доставить тебя к месту где он начинается.
- А условия?
- Ты должен его пройти, но раз ты оказался в середине, значит уже прошел. Это единственное условие.
- Ну не сволочь? – Поднял глаза к небу юноша. – Впихнуть мне то, что у меня уже есть и еще надеяться, что я выполню обещание.
- Выполнишь. – каркнул Кайол пустому месту, в центре Лабиринта.
- Разумеется, выполню. Я же такой мечтательный молодой идиот. Вот только есть одна загвоздка.
- Ты что, решил нарушить слово, данное в центре Лабиринта?
- Ни в коей мере. Все будет, как договорено. Ты же имел ввиду мою шпагу. – Юноша указал на оружие.
- Не вздумай вилять.
- Не собираюсь грозный повелитель Кайол. Только придется подождать. Я согласился отдать тебе свою шпагу, но эта шпага не моя. Мне ее дали на время.
- Что! Ты! Не твоя! – Ворон неожиданно громким голосом заревел, поднялся в воздух и с карканьем сделал несколько кругов вокруг Лабиринта. Потом сел на камень недалеко от юноши и нахохлился.
- Не расстраивайся. Все равно ты не смог бы ее поднять в воздух, а дорога домой длинна. – Не удержался юноша.
- Я был прав. Ты – ошибка. – Коротко каркнул Кайол. Он распушил перья и, надувшись, молча смотрел в небо, демонстрирую полное презрение к окружающему. Юноша пожал плечами и начал прикидывать каким путем лучше всего спускаться в долину и вообще, что ему теперь делать.
- Ворон? – Прозвенел в наступившей тишине низкий объемный голос и из-за уступа неспешно вышел Единорог.
- А-а-а и ты здесь, Рогатый. – Ворон отлетел на противоположную сторону Лабиринта. – Ты выбрал вполне подходящую замену. Он молод, глуп, самоуверен, лжив и нечист на руку как ассенизатор. Достойный сын, достойного отца. И это твоя ставка в игре на идеалы. Он вырастет и надует тебя так же, как только что надул меня. – Ворон повернулся задом к Лабиринту и нагадил на него. – Я специально прилечу, чтобы посмотреть на это.
Он взмахнул крыльями и, широким кругом облетев Единорога, быстро пропал в небе над долиной.
- Фигляр, – процедил Единорог. – Куча дерьма, вот единственное о нем воспоминание. О чем вы говорили?
- Он хотел шпагу.
- Надеюсь, ты ничего не обещал ему?
- Пришлось. – Пожал плечами юноша. – Я должен ему одну из своих шпаг.
Единорог задумался.
- Когда-нибудь он потребует расплаты. Уверен, что в тот момент шпага не покажется тебе лишней.
- Там видно будет. Он напыщенный дурак, как-нибудь справлюсь.
- Не следует недооценивать его. Однажды его даже съели, но он все еще Повелитель.
- Так это правда?
- Да, его действительно съели.
- Нет, что он один из Четырех?
- Все мы повелители в своем роде. Давай не будем сейчас о философии. Как ты себя чувствуешь?
- Нормально.
- Ты помнишь, о чем мы говорили утром?
- Конечно помню. Только я пока не замечаю в себе никаких перемен. Никакой особенной силы, ничего такого, вдохновляющего на подвиги.
Единорог весело заржал.
- Это как раз очень хорошо. Для тебя перемены это дурная кровь.
Юноша пожал плечами.
- И еще я кажется перестал понимать, что вокруг творится. Столько лет ты учил меня и не могу сказать, чтобы я совсем уж не справлялся, но сейчас я чувствую себя полным дураком. Что вообще происходит?
- Ты вступил в круг перемен. Теперь, когда столько сил прошито в твоей крови тебя будут замечать независимо от твоей воли. Ворон только первая, гр-м, ласточка. Период отшельничества закончился, но тебе еще многому предстоит научиться, только теперь твоим учителем буду не я.
- А кто?
- А все кому не лень. Каждый встречный захочет от тебя чего-нибудь. Тебе придется самому решать, что с этим делать.
Юноша надолго замолчал.
- Но я даже не знаю с чего начать.
- Это как раз легко. Ты представляешь себе общую ситуацию, тебе только не хватает последнего штриха. Теперь ты сам можешь путешествовать по мирам лежащим по сторонам Амбера и эти пути доходят до Обода. Сила Грейсвандира поведет тебя дальше. Это не так легко, как со мной, но ненамного сложнее и чуть-чуть дольше. Я покажу тебе позже.
- А Грейсвандир это что?
- Я разве не сказал? Это имя, под которым скрывается браслет. Имя шпаги. Я верну ее хозяину, но часть ее силы останется с тобой. Теперь слушай внимательно. Недавно в одном из очень далеких и изолированных Хаосских миров произошло событие, которого я долго ждал. Посланцы Потерянных Богов наконец вошли внутрь Обода и проявили себя в стычке с кем-то из посвященных Логруса. В свете сил проявился тот, для которого открыты все пути. Ты понимаешь о ком я. Больше я, к сожалению, не смог узнать, но главная задача теперь найти его и привести к Камню Правосудия. Я слишком заметен и не могу заняться этим самостоятельно, но ты можешь. Тебя никто не знает, твой след легок, а возможностей больше, чем ты себе представляешь. Ты освоишь их сам, времени учиться уже нет. Необходимо найти его раньше, чем это сделают Потерянные. Это все.
- А как я его найду?
- Помнишь, я рассказывал тебе про Колесо-Призрак?
- Я помню, что до него невозможно добраться.
- Теперь – возможно и очень просто, но будь с ним осторожен, его способности в установлении связи превышают всякое воображение. В случае опасности, я уверен, он в первую очередь вызовет Мерлина, а Мерлин тебе пока не по зубам. Теперь пойдем, времени мало, а я должен очень многое тебе показать.
Единорог повернулся боком и одним плавным движением подскочил к юноше. Тот не задумываясь, схватил его за гриву и взлетел наверх.
- Ты прав! – Под громкое ржание воскликнул он. – Я чувствую это. Вперед, указывай путь, великий конь и мы пройдем его, как прошли Лабиринт! Я ничего не забыл, моя кровь смешалась с твоей и тебе не нужно слишком стараться, чтобы говорить со мной на одном языке. Я готов!
Единорог рывком встал на дыбы и громадным прыжком устремился вниз в долину, с каждым шагом покрывая невозможное расстояние. И вот их нет уже в этом мире, только ветер, шум деревьев и легкий туман, плавно возвращающий свои владения. Тускло и почти незаметно блестят измененные линии так похожие на линии Великого Амберского Лабиринта и ничто нарушает эту картину. Только эхом каркнула далекая птица и дикий зверь завыл в лесу. |
Рассказ открыт для комментариев