f037 Спонтанная жизнь

     - Привет. Что-нибудь интересует?
     От этого вопроса я едва не подпрыгнул. Но сдержался, оторвал взгляд от созерцания фонтана. И обернулся.
     Девушка очаровательно улыбалась и с любопытством смотрела на меня.
     - Да, извините, - пробормотал я. - Эм... фонтан понравился. Никогда раньше не видел такого...
     Мне было неловко. Девушка нарушала рекомендуемые нормы обращения к незнакомым. И как на это реагировать я не знал.
     Но ее это, казалось совсем не заботило.
     - Да, мне тоже нравится. Поэтому и поставила. Правда здорово — никогда не угадаешь, каким цветом окрасится вода в следующую секунду?
     - Да, необычно, - пробормотал я. - Неопределенность. Странно.
     Она рассмеялась.
     - Неожиданность. Спонтанность. Это же здорово! Представь, как было бы скучно, будь все решено на перед.
     Я не нашел, что сказать. Какая неопределенность? Есть же рекомендации...
     Но она мое молчание истолковала иначе.
     - Вот так-то, - наставительно сказала она. - Весь интерес жизни — в ее спонтанности. Для того я и поставила этот фонтан около своего окна.
     - А это ваш дом?
     - Да. Нравится?
     - Нравится. Он необычный очень. У нас другие.
     - Где это — у вас?
     Ответить я не успел. Пискнул органайзер, извещая о истекающем времени.
     - Извините, мне пора.
     Девушка с любопытством посмотрела на меня:
     - Торопитесь?
     Глупый вопрос, неужели она не понимает?
     - Да, простите. Всего вам сам доброго, - в строгом соответствии с рекомендуемыми нормами общения попрощался я.
     И не оборачиваясь устремился к пропускному пункту. По дороге я старался как можно лучше запомнить окружающую улицу. Все-таки это был первый раз, когда мне выпала «рекомендуемая прогулка по не целевым районам города». Первый раз, когда я оказался в Районе Свободы.
     Он был другой, совершенно не похожий на остальной известный мне город. Он был... живой. Настоящий. Небольшие коттеджи, совершенно разные. На этой улице не найти двух одинаковых домов. Уму не постижимо, как такое может быть в городе.
     В городе, с бетонными массивными корпусами Производственного Района, с геометрически правильными бордово-оранжевыми коробками в Жилых Секторах.
     Я пытался запомнить все это великолепие хаотичности и беспорядка. Когда еще мне доведется оказаться здесь вновь?
     ***
    Органайзер тревожно пискнул
    - Гражданин, вы отклоняетесь от индивидуального графика деятельности. Расхождение времени – одна минута пятьдесят шесть секунд.
    - Черт, - прошептал я, опасливо косясь на запястье. Органайзер не отреагировал – видимо, негрубое ругательство, сказанное шепотом, было сейчас вполне допустимо.
    Я стоял на тротуаре и нетерпеливо смотрел на асфальт, горевший красным светом в зоне пешеходного перехода. Машин не было. Две минуты – не такое уж и сильное опоздание. Но до Второго Жилого Сектора еще надо дойти. Быть может, небольшое нарушение правил…
    - Гражданин, вы совершаете противоправное действие! - взвизгнул органайзер.
    Я поспешно убрал ногу с проезжей части. Отдышался, унимая бешено бьющееся сердце. В конце концов, ничего страшного. Было предупреждение, я подчинился. Санкций не последует.
    Асфальт замерцал ровным зеленым цветом. Цветом безопасности. Теперь можно идти. Народу на улице было не очень много – лишь изредка пробегали молодые парни, вроде меня. Впрочем, это вполне объяснимо. Да и малое количество людей имеет свои преимущества – можно спокойно перейти на бег, не опасаясь нарушить общественный распорядок.
    Подбегая к ровным рядам жилых корпусов, я заметил Олю. Конечно же, она уже ждет меня.
    - Расхождение времени – четыре минуты восемнадцать секунд, - сообщил динамик.
    Я перешел на неспешный шаг. Хорошо – чуть меньше пяти минут, в рамках отведенного лимита.
    - Привет, - сказал я, пытаясь чмокнуть Олину щеку.
    Девушка ловко увернулась.
    - Ты опоздал, - она надула губки, демонстрируя мне свою обиду. Все правильно, все так, как и должно быть.
    - Извини, - я примирительно улыбнулся. – По пути со смены немного замешкался… Задумался.
    Как я и ожидал, Оля неодобрительно покачала головой. Затем предсказуемо-строгим голосом сказала:
    - Ладно, считай себя прощенным, - и тут же улыбнулась, протягивая мне руку. – Ну что, пошли, будешь заглаживать вину.
    Я поймал протянутую ладонь. Согласно графику, нас сегодня ждал ужин в авто-кафе, пешая прогулка до Олиного дома и совместный просмотр рекомендованных телепрограмм на уютном диване…
    Кафе на южной окраине Района Культуры и Отдыха было под завязку забито молодыми парочками. Но, конечно же, для нас нашлось место. Мы заняли свободный столик около окна. Оля, села на место рядом с автоматом и быстренько выбрала меню на сенсорном экране. Обернулась ко мне:
    - Саш, чего будешь?
    Я опустил взгляд на запястье.
    - Овощной салат, - сказал я, зачитывая рекомендованный рацион с экрана органайзера, - отварное куриное филе с картофельным пюре. И капучино без корицы.
     Несколько минут мы сидели, взявшись за руки, и ждали, когда автомат подаст пищу. Через два столика от нас я без удивления обнаружил Ваню. Они вместе с Машей увлеченно уплетали положенный ужин, о чем-то весело болтая. Ваня тоже заметил меня, помахал рукой. Я кивнул. Хотелось подойти, рассказать ему анекдот, который сегодня услышал в обеденный перерыв от бригадира. Но сейчас было не время.
    Я отвернулся. Раньше, особенно в детстве, я всегда любил сидеть около окна. Смотреть на проходящих мимо людей, на свет фар проезжающих мимо автомобилей. Сейчас тонкая стеклянная грань, сквозь которую был виден внешний мир, вызвала глухое раздражение.
    - Ты чего такой?.. – Оля заглянула в мои глаза.
    Я улыбнулся в ответ, непонимающе пожал плечами. Раздражение – не рекомендуемая эмоция. С чего бы вдруг мне раздражаться? Это допустимо в часы, отведенные для размышлений в одиночестве – вместе с употреблением дозы крепкого алкоголя.
    - Саш, все в порядке? – кажется, что мое показное непонимание ее не убедило.
    Я хотел отшутиться в ответ, но как назло не мог найти подходящих слов. Спас меня пищевой автомат. Он тонко пискнул, окошко подачи открылось, выдвигая наружи тарелки с ужином.
    - Ну что, - облегченно выдохнул я, - приступим?
    …Парочки начали расходиться примерно в одно время. Мы с Олей тоже покинули привычный уют зала авто-кафе. На улице уже стемнело, дул прохладный ветерок. Рекомендуемый маршрут до Олиного дома проходил через парк. Вообще, через застроенные кварталы путь получался вдвое короче, но в парке была наиболее подходящая для романтических прогулок обстановка.
    Говорить не хотелось – странное чувство немотивированного недовольства, охватившее меня в кафе, никак не желало проходить. Впрочем, на романтических прогулках говорить необязательно. Достаточно неспешно брести, взявшись за руки, глубокомысленно вздыхать и изредка бросать друг на друга многозначительные взгляды.
    - Зайдешь? – задала Оля ритуальный вопрос.
    На это вопрос можно было получить два ответа – в зависимости от рекомендации на сегодняшний день. Сегодня предписывалось ответить утвердительно:
    - Да, конечно.
    Что там дальше по плану? Просмотр телевизора на уютном диване. А диван такой уютный не спроста, ведь в предписание прямо и ясно говориться, чем сегодняшний день должен закончиться.
    Я мысленно отдернул себя. Да что же это такое? Откуда эта циничность и раздражение?
    - Знаешь, - вдруг сказала Оля, когда я положил руку на ее плечо, - мне давно хочется поговорить с тобой… о нас.
    Хотя, почему вдруг? Просмотр телевизора – ритуал. Во время него рекомендуется неспешно разговаривать, придаваясь мечтам о будущем.
    Оля выжидающе смотрела на меня. Я молча кивнул.
    - Представь, когда мы поженимся…
    - Через два года и пять месяцев, - недовольно буркнул я в ответ.
    Оля замолчала. Недоуменно посмотрела на меня. Нет, что со мной сегодня творится?
    - Извини, - забормотал я, - я что-то не в себе сегодня.
    Дьявол! Я именно не в себе! Почему я оправдываюсь?
    Оля понимающе кивнула. Улыбнулась.
    - Ничего, я понимаю, - тихо сказала она, медленно расстегивая пуговицы на блузке. – Иди сюда…
    Да что же ты делаешь, дурочка? После того, что я сказал, после моего поведения сегодня… Хлопни меня ладонью по лицу, выстави за дверь. Разревись! Но только не так… Ах да – как же я забыл? Рекомендация. Сегодня замечательный день для… Случки.
    Я молча развернулся и вышел из ее комнаты. Браслет на руке надрывно закричал:
    - Гражданин, вы нарушаете рекомендации!
    - Заткнись, сволочь! – сказал я, срывая ненавистный органайзер. И будь что будет.
    ***
    Улица была пуста. Я побежал в сторону парка. В голове царил сумбур. Непонятно что делать, непонятно зачем... А самое главное — непонятно что со мной. Почему я сорвался? Обычный день, один из череды подобных.
    И непонятно — что же будет дальше. Я сорвал органайзер. Нарушил распорядок. А значит — не смогу завтра выйти на работу и продолжить санкционированную жизнь.
    Я замер около входа в парк. Прислонился спиной к стене, унимая разошедшееся сердце.
     - Гражданин, вы нарушаете общественный порядок. Оставайтесь на месте до поступления особых рекомендаций.
     Я не мог понять, откуда доносится голос. Видимо, где-то поблизости вмонтирован динамик...
     - Иди к дьяволу, - зло крикнул я и побежал прочь от входа.
     - Гражданин... - донеслось мне вслед, но дослушивать я не собирался.
     В голове по прежнему билась мысль — неправильно, нельзя, не рекомендуется. Надо вернуться, пока еще не слишком поздно...
     Но что-то внутри меня противилось этому. Почему-то вспомнился разноцветный фонтан, уютные улочки Района Свободы. И смеющиеся серые глаза: «как это скучно, когда все определено».
     И тут же пронзила запоздалая мысль — я ведь постоянно думаю о той прогулке. Вспоминаю разговор с девушкой. А я ведь даже имени ее не знаю!
     С того момента прошел ровно месяц. Совершенно обычный месяц, состоящий из череды одинаковых рекомендованных мероприятий. Все было как всегда, как многие месяцы и годы до того. Вот только я стал другой.
     Вместе с осознаем этой мысли пришел страх. Наверное это болезнь. Нарушение правил, несоблюдение рекомендаций. Я теперь опасен для общественного порядка.
     Вот только сама фраза эта «общественный порядок» больше не вызывает во мне трепета и уважения. А только тошноту и злое раздражение.
     Увлеченный своими мыслями, я не заметил, как пересек Жилой Сектор. Впереди горел яркий свет — площадь перед переходом в Район Своды всегда хорошо освещена.
     - Гражданин, остановитесь! - разнесся по пустой улице усиленный мегафоном голос. - Это обязательная к исполнению рекомендация. В противном случае к вам будет применено необходимое воздействие!
     Впереди, на площади, замелькали хорошо видимые в свете прожекторов черные силуэты. Охрана Общественного Порядка... Я успел насчитать около тридцати человек, прежде чем интуиция посоветовала мне свернуть на боковую улочку. Надо же, никогда не видел столько сотрудников одновременно...
     - Гражданин, на пытайтесь скрыться! Любое несанкционированное действие повлечет за собой соответствующие меры.
     Я стоял в узеньком переулке, между двух домов. Спрятаться было совершенно негде — типовые дома и очерченные по линейке улицы строились без учета интересов беглеца, которому срочно нужно спрятаться от погони.
     Со обеих сторон переулка послышался стройный сочный топот тяжелых ботинок. Скоро меня возьмут.
     Страх и волнение ушли, оставив взамен вялое безразличие. Уйти отсюда я не смогу, драться... Одному с толпой сотрудников общественной охраны?
     От этой мысли стало смешно.
     Вновь вспомнилась девушка. «Интерес жизни в ее спонтанности. Предопределенность это так скучно». Угу, скучно. И сейчас совершенно определенно ко мне применят меры физического воздействия. Эх, сейчас бы чуть-чуть неопределенности...
     Под ногами послышался лязг ржавого металла. Я отшатнулся — во время — в асфальте, там, где я стоял мгновение назад, образовался провал. Из него показался лохматый рыжий затылок. Вслед за ним рука, которая этот самый затылок озадаченно почесала.
     - Слышь, Сань — тут нет никого.
     Снизу, откуда-то из провала, донеслась ругань.
     Затылок ойкнул и провалился вниз. Вместо него наружу высунулась здоровенная блестящая лысина. А потом она развернулась ко мне лицом.
     - Твою мать, - констатировало лицо, увидев меня. - Ты чего стоишь — тебе приглашение нужно? Живо сюда!..
     Все это действо вызывало у меня смех, но совсем близкий топот сапогов веселью не способствовал. Поэтому я просто нырнул в провал, вслед за блестящей лысиной. И только когда люк над моей головой захлопнулся, оставив преследователей на поверхности, я позволил себе рассмеяться.
     ***
     - Вот такой расклад, в общем, - хмуро сказал Рыжий, склонившись над картой. - Вычислительный центр вот здесь, в Административном Районе. На севере города — Район Порядка. Если мы поднимем всех людей там, то до центра мы дойдем гарантированно. И никакая охрана нас не сдержит. Их примерно полторы тысячи. В районе порядка — двадцать тысяч. Сомнем и не заметим. А дальше все — свобода!
     - Ну, охрана же оснащена лучше, - неуверенно предположил я.
     - Ты меня вообще слушаешь? - вспылил Рыжий. - У них же оружия нет. Только шокеры и парализаторы. Они же гуманисты, блин. Убивать нельзя, рабочая сила пропадет. Ты чего думаешь, Район Порядка так называется? Там бунтари бывшие, такие как ты. Их отловили — и под усиленную охрану. Вкалывать. Чтоб неповадно было.
     Я с сомнением посмотрел на Рыжего.
     - Ты думаешь, что в охране такие дураки? Там же все просчитано наверняка. Иначе не держали бы они потенциальных бунтарей в одном месте.
     - Нет, ты меня точно не слушаешь? - обиделся Рыжий. - Я для кого битый час все это объясняю? Говорю же, бунты были. Но стихийные. Там же контроль, между собой не договоришься. Но у нас все продумано! Организованные действия удивительные плоды принести способны.
     Не нравилась мне вся эта затея с бунтом. И с каждой секундой — все сильнее. Очень наивен был Рыжий. Да и лысый Саша тоже особой уверенности не внушал. Они мне рассказали, что их «парт-ячейка» насчитывает около пятидесяти человек. Но, как я понял, руководители всем именно Саша и Рыжий. И от этого спокойнее не становилось.
     - Так что вот, - многозначительно изрек Рыжий поразительную по содержанию мысль. - Готовься давай. Почти все готово, еще немного просчитать — и можно действовать. А там уж доберемся до Района Свободы...
     При этих словах он мечтательно закатил глаза.
     - Слушай, а чего тебе дался этот район, а? - спросил я. - Если вся беда в Вычислительном центре?
     Рыжий сделал страшные глаза.
     - Ну ты чего, совсем ничего не понимаешь? Это же эксплуататоры. Господствующий класс. Сами отдыхают и жируют, пока мы горбатимся, создавая прибавочную стоимость!
     - Какую стоимость? - удивился я.
     - Неважно, - отмахнулся Рыжий. - Я тут по информационной сети пошарился. Ну, я говорил, что взломали мы ее. Так там книжечку нашел. Макс Энгельт написал... или как там его. Толковый мужик был. В общем, там про все это очень подробно написано. Почитай, если хочешь.
     Я покачал головой. Вспомнилась тот единственный раз, когда я оказался в Районе Свободы. Вспомнился фонтан и девушка. Совсем не похожа она была на эксплуататора. Совсем...
     ***
     Под городом проходила целая сеть коммуникаций. Используя подземные ходы можно выйти в любой район, миную средства наблюдения и охрану.
     В тот день, на который Рыжий наметил свой бунт, я знал наперед, как поступлю. И когда все ринулись в сторону Района Порядка, я пошел в противоположную сторону.
     В Районе Свободы царила удивительная безмятежность. Это ненадолго, подумал я. Когда разъяренная толпа доберется сюда, начнется настоящий хаос.
     По уютной, засаженной аккуратными деревцами улочке неспешно прогуливались редкие прохожие. На меня они не обращали никакого внимания. Да и какое им дело? Здесь же нет органайзеров и норм общественного порядка. Все свободны. Спонтанны. Счастливы.
     - Молодой человек, будьте так любезны, подойдите на минуточку, - окликнул меня голос.
     Я обернулся — на крыльце небольшого живописного коттеджа в плетеном кресле сидел старик. И призывно махал мне рукой.
     Когда я подошел, он жестом указал мне на соседнее кресло.
     - Вы не подскажете, бунт начался уже? - спросил он, когда я сел.
     И сел я очень своевременно, иначе этот вопрос точно сбил бы меня с ног.
     - С минуты на минуту, - сказал я, все еще приходя в себя. Но прозвучало это удивительно спокойно. Словно я просто ответил, который час.
     Старик удовлетворенно кивнул.
     - А вы хорошо держитесь. Браво.
     И тут я не сдержался.
     - Слушайте, кто у вас здесь главный, а? - спросил я перегнувшись через стол. - Когда бунт начнется и наберет силу, будут большие разрушения. Жертвы. Я не знаю, заслуживают ли эксплуататоры такой участи, но я этого не хочу. Надо все остановить, пока не стало слишком поздно.
     - Эксплуататоры, - напевно произнес старик, словно пробуя слово на вкус. - Откуда только слова такие берете... Успокойтесь, бунта не будет. Все под контролем, Вычислительный центр уже все просчитал. И жертв не будет. Просто станет в Районе Порядка на полсотни жителей больше. Вот и все.
     Я обессиленно опустился в кресло. Выходит нет никакой свободы. Все просчитано и под контролем.
     - Так что же теперь — все будет как раньше? - устало спросил я. - Все тоже рабство?
     Старик рассмеялся.
    

    Ну какое рабство, о чем вы? Это естественный социологический процесс. Просто слегка подкорректированный человеком. Понимаете, давно, когда еще не было Вычислительного центра, все казалось бы, были равны. И все, как бы, были свободны. Но только «как бы». На самом деле все было точно так же, за тем исключением, что люди не контролировались единой системой. Но сейчас все иначе. И, заметьте, Вычислительный центр позволил нам свести к минимуму смертность в результате неестественных причин. Конечно, я вижу, вы меня осуждаете. Но послушайте — я был бы рад, если свободных было бы больше. Но это — социологический факт. Большее число свободных людей приведет к хаосу, который уже был когда-то. Но над этим работают. В трех домах от меня живет Николай, замечательный социолог. Он говорил о своих наработках. Зайдите, побеседуйте с ним. И да, раз уж вы здесь — вас никто обратно гнать теперь не будет. Вы свободны.
    
     Я медленно поднялся и пошел прочь от коттеджа. Наверняка, старик ждал, что я отправлюсь к Николаю-социлогу. Но я пошел в другую сторону. Уж очень мне захотелось вновь увидеть разноцветный фонтан. И его хозяйку.
     Ведь именно в спонтанности и есть весь интерес, правда?