В нашем деле главное – терпение. Я усвоил эту простую истину ещё в те времена, когда был бестолковым кадетом. Впитал, как пористая губка впитывает воду.
Именно поэтому, вызвав к себе в кабинет Клавиза, я не стал нервно стучать ручкой по дубовой облицовке стола, не стал кусать губы, в сотый раз прокручивая в уме предложение, которое собирался ему сделать. Я смирно сидел и заканчивал недельный отчёт. Столько-то галлонов воды израсходовано, столько-то кубометров породы добыто и очищено от примесей. Двое подцепили неизвестную болезнь, пятеро выздоровевших выписаны из госпиталя. Рутина. Главное терпение.
Поставив в отчёте жирную точку, я скосился в зеркало, на своё острое бледное лицо и не без удовольствия отметил, что нелицеприятное рассечение на левой брови уже практически затянулось. Молодец всё-таки наш док, надо будет ему премию выписать или хотя бы на словах поблагодарить. По плечу хлопнуть.
– Шрамы украшают мужчину, – произнёс гулкий бас слева.
Это Кейсер, начальник охраны. Пожилой негр с пепельно-седой головой и аккуратной бородкой того же благородного цвета. Потомственный десантник, граф-капитан, герой войны. “Астро-американец”, как он любит себя называть, приняв ударную дозу традиционного пойла десантников.
– Звёзды на погонах украшают, – нехотя ответил я. – А шрамов – вон у любого забулдыги в пять раз больше, чем у нас с тобой вместе взятых.
Кейсер самодовольно хмыкнул и пожал плечами. Вытащив откуда-то из-за пазухи сигару, он стал степенно мять её в своих огромных тёмных ладонях и закончил как раз в тот самый момент, когда в дверь постучали.
– Да, – нетерпеливо бросил я.
– Заключённый Клавиз доставлен по вашему приказанию, – отчеканил вошедший круглолицый сержант.
Рядом с ним стоял худой внеземлянин по имени Экси Клавиз. Его длинные светлые волосы, отросшие за время заключения, падали на плечи. Последние две недели мы с ним виделись чаще, чем с некоторыми моими подчинёнными. Возможно даже чаще, чем следовало.
– Вы свободны, – отпустил я сержанта и обратился уже к своему гостю. – День добрый, Клавиз.
– Добрый, капитан, – учтиво ответил он и добавил с лёгким поклоном. – Моё почтение, господин Кейсер.
– Угу, – сыто промычал негр, попыхивая сигарой. – Ты, Клавиз, всё хорошеешь. Если раньше я вас, Дахлов, от людей ещё кое-как отличить мог, то сейчас я бы точно спутал тебя со студентом университета Рокхертс, если бы встретил в Канзас-сити, штат Миссури.
– Сомневаюсь, что у вас были шансы там встретиться, – покачал головой я. – Присаживайтесь, Клавиз. У меня к вам весьма любопытное предложение.
Внеземлянин плавно, с какой-то особой грацией, опустился в кресло. Сегодня он был не просто как две капли воды похож на человека, но выглядел ни в пример лучше, чем во время нашей прошлой встречи. Видимо, сотрудничество с руководством тюрьмы, пошло ему на пользу. Усиленный паёк и всё такое.
– Я вас внимательно слушаю, – ответил Клавиз, придав своему лицу сосредоточенное выражение.
– Клавиз, давайте на чистоту, – сказал я. – Вы знаете, что мне от вас надо и знаете почему. Вы единственный из трёхсот заключённых Дахлов, который до сих пор не превратился в это самое… как его…
– В дерево, – ухмыльнувшись, подсказал Кейсер.
– Правильно называть это Синтино, господин Кейсер, – учтиво поправил его Клавиз.
– Не важно. Важно то, что вы последний из Дахлов, с которым я могу хоть как-то наладить контакт. Все остальные молчат. Клавиз, мне надо научиться вытаскивать их из этого состояния.
– Всех?
– Нет. Мне нужен только один, и вы прекрасно знаете кто. Так вот моё вам предложение. Вы находите способ вытащить его, привести в человеческий облик, а я дарю вам свободу.
Клавиз удивлённо склонил голову на бок.
– Вам и любым троим вашим товарищам, – щедро добавил я. – На ваш выбор.
– В том числе Навигатору? – встрепенулся он.
– Нет. Любым, кроме него.
Кейсер снова усмехнулся и пыхнул сигарой так, что образовалось небольшое дымчатое кольцо.
– Вероятно, у меня есть время подумать, господин капитан? – смирно поинтересовался он.
– Есть, – ответил я. – Но не слишком много. Скажем, двадцать четыре часа. И не забывайте о своём положении военнопленного, Клавиз.
В нашем деле главное – терпение. Взять, например, Кейсера. Он пошёл служить в восемнадцать лет, рядовым. Потом долго и мучительно взбирался по карьерной лестнице, пока не добрался до капитана. Кейсер был изумительным тактиком, но образование, а точнее его отсутствие, не позволяло ему прижиться в командовании.
Семь долгих лет он ждал случая. Терпеливо ждал. Семь лет он выполнял нудные разведывательные рейды на границах с потенциальным противником, охранял никому не нужные второстепенные объекты или возил одутловатых генералов. Семь лет, пока ему не представился случай, за который он получил звание граф-капитана, почётный орден Героя Земли и смог с чувством испоенного долга уйти от дел.
Ему выпала редкая удача взорвать Ихтианский линейный крейсер. “Кейсер сделал крейсер”, – так шутили у нас в академии, когда это грандиозное событие осветили по информационной сети.
Нет, Ихтианский крейсер не был непобедимой машиной. К слову, Земные крейсеры ничем ему не уступали. И те и другие десятками уничтожались в ходе войны. Но столь дерзкого подрыва корабля, стоящего прямо на космодроме, под самым носом своей команды, не случалось ни разу за всю историю. Десять десантников и их предводитель – огромный негр. Двести грамм антивещества. И всего двое погибших при отступлении.
Неслыханно.
Вспоминая именно тот случай, я не стал отчаиваться, когда меня, молодого и перспективного капитана земного флота, поставили начальником тюрьмы для военнопленных на жалкой отдалённой планете сплошь покрытой морями и лесом. Потому что в нашем деле главное – терпение. Кейсер дождался, значит и мне случай выпадет.
И он выпал.
Два месяца назад в мою тюрьму доставили несколько сотен пленных Дахлов – представителей цивилизации, о которой было известно только то, что они союзники Ихтианцев, а значит наши враги. Их захватили после очередной стычки в топях одной из спорных планет.
И среди сотен бесполезных чужих был мой счастливый билет – Навигатор.
– Не боишься, что тебя съедят с потрохами? – лениво спросил Кейсер, когда мы сидели в офицерской столовой, маленьком уютном помещении в отдельно стоящей башенке. Наш неотразимый повар Джо, которого я заманивал сюда всеми правдами и неправдами, возился на кухне. Судя по запахам, он собирался побаловать нас своим изысканным кофе.
– А ты боялся, когда десантировался к тому крейсеру? – поинтересовался я.
– Нет. Рассматривал провал как вероятный исход.
– Вот и я нет. Сейчас важно сосредоточиться на том, как вернуть Навигатору человеческий облик.
– И всё равно напрасно ты не доложил туда, – Кейсер многозначительно воздел глаза к потолку, – о том, что Дахлы превращаются в деревья.
– Рано, – покачал головой я.
Вошёл Джо и поставил перед нами две аккуратно сервированные белоснежные тарелки.
– Какой салат прикажете, господин капитан? – тихо спросил он.
– Цезарь, – ответил за меня Кейсер. – Обоим.
Повар кивнул и удалился, оставив в воздухе тонкий аромат корицы.
– Рано, – задумчиво повторил я. – Если я сейчас скажу, что Дахлы не колятся, это будет выглядеть как мой промах. Однако стоит расколоть их и сообщить об этом вместе с фактами об их превращениях – мой промах тут же обернётся качественно выполненной работой. Со стороны это будет выглядеть, как будто я решил сложную задачу. То есть я молодец.
Кейсер с сомнением пожевал губами.
– А если ещё и удастся расколоть Навигатора...
– То ты получишь граф-капитана и свалишь отсюда, – покачал головой Кейсер. – Без тебя тут скучновато станет.
Я бросил на него изучающий взгляд, пытаясь понять, шутит старик или нет. Кейсер собирался сказать что-то ещё, но в этот момент дверь кухни распахнулась и нам подали обед. Повисла тишина. Обсуждать серьёзные вопросы за едой было не в наших традициях.
После обеда я решил прогуляться по вверенной мне территории. Иногда меня тянуло подумать в одиночестве, а думалось лучше всего на ходу.
Прохладные каменные коридоры, узкие стальные двери с зарешёченными окошками и тонкие провода сигнализации на потолке, словно щупальца обвившего всё здание чудовища. Я знал эту тюрьму наизусть. Каждый поворот, каждый тоннель. Знал даже где начинается подкоп, который попытались вырыть пленные Птинноты, пока один из них не сдал оставшихся. Что-то они там не поделили. Вздорная раса.
Я помнил наизусть, сколько у меня заключённых. Двести два Ихтианца – это наши основные противники, несуразные рогатые существа, похожие на упитанных серых богомолов. Семь Птиннотов, тех, которые сидели в отдельной камере и не участвовали в подкопе, а, следовательно, не были расстреляны. Ещё с десяток представителей разных рас, в основном поодиночке.
Ну и конечно главная моя головная боль – три сотни Дахлов. Так сказать, мой эксклюзивный тюремный лес.
Когда их только привезли, они были похожи на оголодавшее стадо рабочих. Я видел в детстве нечто подобное на стройке. Они оказались на удивление похожи на людей. Внешне. Конечно любой, даже самый доморощенный, хирург, вооружившись скальпелем, мог в два счёта определить, что перед ним Дахл. Но на глаз они казались людьми.
Правда, в активной форме.
Спустя неделю, как только я попытался устроить некоторым из них допрос, Дахлы начали превращаться в деревья. Это оказался их природный механизм защиты. Сначала один, за ним другой. А потом, в одну ночь, целая сотня.
Спустя три недели похожим на человека остался только Клавиз. Превращение в дерево, а точнее в Синтино, претило его религиозным убеждениям.
От него-то я и узнал (не без некоторого давления), что один из Дахлов был Навигатором. А Навигатор это живая шкатулка бесценной информации. Этакий космический ящик Пандоры. Навигаторы полностью контролируют полёт крупных кораблей. Их готовят с раннего детства, и если Навигатор благополучно расцветает, то ему становится доступен колоссальный кусок скрытого от нас звёздного неба. Беззащитные тылы противника. Лакомая, невероятно желанная информация. И мой единственный шанс выбраться с этой скверной планеты вместе с повышением.
Когда я вернулся в свой кабинет, перед моим столом смирно сидел всё тот же Клавиз. Бросив вопросительный взгляд на Кейсера, и, получив в ответ одобрительный кивок, я небрежно поинтересовался:
– Чем обязаны, Клавиз?
– Я согласен, капитан, – немного хрипло ответил Дахл. – Не надо двадцати четырёх часов. Я согласен.
– Вот как? Ну что ж, тогда перейдём к делу, – я опустился за своё рабочее место, достал из ящика стола фамильную ручку, украшенную гербом земного флота и придвинул к себе лист бумаги. – Итак? Что ты предлагаешь?
Клавиз поднял руку и почесал пятернёй небритую шею.
– Я могу попробовать, кап, – неуверенно проговорил он. – Я не уверен, что у меня получится. Но попробовать я могу.
– Что именно ты собираешься пробовать? – пробасил Кейсер. – Говори конкретнее, парень.
– Я могу попробовать поговорить с Навигатором.
– И что тебе для этого требуется?
– Превращение. Если мы оба будем в виде Синтино, то сможем разговаривать.
– Тебе же нельзя превращаться, – с наигранным удивлением сказал Кейсер. – А теперь оказывается можно. Хорошие новости, а, капитан? – он подмигнул мне.
– Мне нельзя, – заговорил Клавиз. – Не хорошо. Не правильно. Я уже много лет не превращался, это грех. Большой грех. Но! Грех, когда не во благо, а ради собственного удовольствия. Во благо народа можно. Во благо других Дахлов не грех.
Мы с Кейсером обменялись долгим взглядом.
– Хорошо, Клавиз, – задумчиво произнёс я. – Ты ведь понимаешь, что всё, что ты делаешь – ради твоих же собратьев, заключённых здесь. Потому, что если нам не удастся вытащить Навигатора с твоей помощью, то придётся пробовать другие методы. Менее гуманные. И мы станем пробовать их не на Навигаторе, а на обычных, рядовых, Дахлах.
Конечно, я врал. Мы с Кейсером были бы полными идиотами, если бы не попробовали эти самые методы сразу. Когда Дахлы начали превращаться в деревья, мы первым делом решили во что бы то ни стало научиться оборачивать их обратно. Пробовали и физические воздействия, и химические реагенты, лишали их воды и света, даже воздействовали высокочастотным магнитным полем – ничего не помогало. Одного вообще распилили насмерть, если это слово применимо к деревьям – ноль реакции. Он даже не подумал превращаться обратно.
– Я понимаю, – Клавиз облизнул пересохшие губы. – Потому и согласен попробовать.
– Прекрасно, тогда не будем терять времени, – я решительно поднялся.
– Подожди, – произнёс Кейсер. – Есть ещё одно дело.
Когда Клавиза увели, и мы с Кейсером остались наедине, он отослал сержанта, покорно дежурившего у дверей, и произнёс глухим басом.
– У нас гости, капитан.
Вот это было совсем не вовремя. Прежде чем ответить, я с минуту молчал, непроизвольно вращая в руках фамильную ручку.
– Кто именно?
– Проверка. Гриф три А. Из штаба.
– Земного или того, который…
– Того…
– Тогда всё в порядке, Кейсер, – у меня отлегло от сердца. – Это фельд-капитан Свиридин, мой старый товарищ. Мы с ним вместе служили одно время на орбитальной станции возле Акмана, сторожили колонию поселенцев. Сейчас он старший комиссар, летает с проверками. Уже дважды посещал нас, когда тебя ещё тут не было. Свой человек.
Кейсер на секунду задумался, доставая из кармана очередную сигару, а потом изменился в лице.
– Ну если свой, то другое дело, – примирительно сказал он. – Свой так свой. Тогда всё в порядке. Но я надеюсь, ты понимаешь, капитан, что положение у тебя сейчас…
Он оборвал фразу, закуривая сигару, и только потом закончил:
– Не располагающее к проверкам.
Камера, в которой находился, а точнее говоря, произрастал, Навигатор, была дежурной однушкой. В таких обычно держали либо особо опасных чужих, либо провинившихся, в целях наказания.
Навигатора упрятали совсем по иным причинам. Если отличить одного Дахла от другого в человеческом обличье было задачей для младенца, то в форме деревьев они были все на одно “лицо”. Остальные Дахлы, за исключением Клавиза, росли в общих камерах, по пятьдесят штук в каждой.
Заглянув в зарешёченное окошко двери, я увидел раскидистое деревце высотой с человека, похожее на миниатюрный кряжистый дуб. Корни Навигатора уходили в специально насыпанную на полу камеры почву. Первые Дахлы, которые превращались в деревья, стояли на голых камнях, но я отдал приказ насыпать им земли, от греха подальше.
Когда всё тот же круглолицый сержант привёл Клавиза, мы с Кейсером успели порядком заскучать.
– Что ж так долго, – возмутился было Кейсер, но потом безнадёжно махнул рукой. – Ну и порядочки в этой каталажке. Нарываетесь, а сержант?
– Виноват, господин граф-капитан, –вытянулся по струнке тот. – Заключённый Клавиз отказывался выходить, не исполнив неизвестный мне религиозный обряд. Учитывая его особое положение, я не рискнул применять силу.
Мы с Кейсером в который раз многозначительно переглянулись.
– Свободен, сержант.
Круглолицый козырнул и стремительно скрылся.
– Что за новости? – недружелюбно спросил я у Клавиза.
– Мне надо было просить прощения, – смиренно ответил тот. – За предстоящее…
– Ладно. Вот камера, милости прошу.
Я рывком отпер тяжёлую дверь и пропустил Дахла вперёд. Оказавшись внутри, Клавиз на короткий миг замер, разглядывая произрастающее там дерево, сделал короткий кивок и обернулся.
– Мне нужно время, – тихо произнёс он.
– Оно у тебя есть, – доверительно заметил Кейсер. – Можешь начинать.
– При вас?
– При нас, при нас, – передразнил его негр. – А то мало ли что. Не хочется мне тебя наедине с драгоценным Навигатором оставлять.
Ужинать нам пришлось в камере. Я предлагал Кейсеру оставить двоих солдат, а самим перебраться в более подходящее приёму пищи место, но тот только покачал головой.
– Это же самое интересное, капитан. Неужели тебя так пугает перспектива пропустить один жалкий ужин, вместо того, чтобы увидеть, как эти чужие пускают корни.
Крыть было нечем. Разве что тем, что я чертовски устал, и меня не покидало отвратительное ощущение, что мы присутствуем на какой-то внеземной оргии. Безумно хотелось сорвать одежду, забраться в ледяной душ и смыть с себя всю эту инопланетную дрянь.
– Знаешь, мне вдруг пришло в голову, – сказал я, садясь и с наслаждением вытягивая затёкшие ноги. – А что если этот Клавиз не превратится обратно?
– Вряд ли, – с сомнением пробасил Кейсер. – Если бы хотел, давно бы уже того.
Терпение наше всё. Я повторял эту фразу на протяжении следующих трёх дней, потому что Клавиз не вышел из состояния дерева ни этим вечером, ни следующим, ни сутки спустя. Кейсер ходил по тюрьме, насвистывая идиотские похабные песенки, а я завалил себя работой, чтобы не оставалось времени на пагубные мысли. Потому что главное запастись терпением.
Несколько раз меня подмывало позвонить Свиридину, поинтересоваться его делами, спросить, когда он прибудет, чтобы организовать достойную встречу, да и просто потрепаться. Двум старым боевым товарищам всегда найдётся что вспомнить, кому перетереть кости, а кого и помянуть. Впрочем, это уже не по телефону.
Но я удержался.
На третьи сутки, за полночь, прибежал испуганный круглолицый сержант и доложил, что Клавиз вернулся к человеческому обличью.
– Господин капитан, можно мне ещё воды, – жадно попросил Дахл, опустошив последний стакан.
За время пребывания в форме Синтино, Клавиз потерял несколько килограмм. Видимо, сказывалось отсутствие опыта. Заострилось лицо, болезненно ввалились глаза и проступили синие жилы на кистях рук.
– Сержант, – крикнул я. – Ещё воды и еды заключённому. Живо.
– Интересные дела, – промычал Кейсер, постукивая чёрным пальцем по лакированному подлокотнику кресла. – Говоришь, требует?
– Именно, господин граф-капитан, – закивал Клавиз. – Он готов сдаться, но только когда вы выполните все его условия.
– По-моему он зажрался, этот ваш Навигатор, – покачал головой негр. – Я понимаю там личная неприкосновенность, но такое…
Я молчал. В голове крутились сумбурные, подчас совершенно не подходящие моменту мысли. Готовы ли мы освободить три сотни Дахлов ради удовольствия потрясти навигатора. Или нет, не так. Способны ли мы провернуть подобную аферу, минуя вышестоящее начальство?
По всему выходит, что не способны. При всей ценности информации, которую можно получить от Навигатора, уж слишком всё это самоубийственно.
Следовательно, единственное, что нам остаётся, это попытаться его обмануть. Обвести вокруг пальца.
– По-моему это полная лажа, – просипел Кейсер. – Ну сам посуди, капитан. Этот Навигатор разводит нас как маленьких.
Мы стояли на смотровой площадке, откуда открывался потрясающий и в то же время давящий вид на огромную долину, лежащую к западу от тюрьмы. Блеклый свет прожекторов иногда касался верхушек деревьев, отчего те становились угольно-чёрными.
– Надо подумать, – неуверенно ответил я.
– Да что тут думать-то? – Кейсер вытащил из кармана согнутую пробку от бутылки и повертел её на ладони. – Где гарантии, капитан? Назови мне хотя бы одну причину, по которой этот плешивый Навигатор не сможет превратиться обратно в дерево, как только мы отпустим остальных заключённых.
– Не забывай, что он наш пленный, – сухо заметил я. – В любой момент мы можем стереть его в порошок.
– Ага, только он даже боли не почувствует. Не-ет, это блеф, капитан. И если мы на него поведёмся, то до конца жизни будем полными баранами. Мой тебе совет…
Кейсер с сомнением скосился на меня, поджал губы и вытер их тыльной стороной ладони.
– Мой тебе совет, капитан, – качая седой головой, повторил он и, не проронив больше ни слова, удалился.
Минуту я стоял в давящей тишине. Косматые тени позли у меня под ногами, вздымались на стену и обрушивались обратно в долину. Кейсер-Кейсер. Всюду ты прав, только очень уж неприятная эта твоя правда. Надо думать. Должен быть способ обвести Навигатора вокруг пальца. Правильный ход. Его не может не быть.
За моей спиной раздались гулкие шаги. Я обернулся, но вместо начальника охраны, увидел бледного сержанта.
– Чего надо? – недовольно спросил я.
– Сообщение, товарищ капитан, – выпалил тот, спешно приняв стойку смирно. – Корабль из штаба вышел на орбиту. Передают, что завтра утром, в семь ноль-ноль проверяющий с сопровождением будет здесь.
– Ясно, – бросил я. – Свободен.
Перед самым сном меня терзали смутные сомнения. Завтра утром должен был прибыть Свиридин, человек во всех отношениях достойный и верный нашей дружбе. Однако стоило ли рассказывать ему про Навигатора?
То, что Дахлы превращаются в деревья, к сожалению, скрыть уже не удастся. Фельд-капитан обязан будет донести это в своём докладе. Конечно, мы выставим всё так, как будто они превратились только недавно, и я не успел подать рапорт. К тому же мы скажем, что контролируем ситуацию и можем превращать Дахлов обратно, а в качестве доказательства всегда сможем продемонстрировать Клавиза. Повернём всё так, как будто мы только рады. В виде деревьев Дахлы практически не доставляют хлопот, им не надо ни еды, ни развлечений. И что самое главное – они не сбегут.
Но говорить ли Свиридину про Навигатора?
С одной стороны, он мужик толковый, может дать дельный совет, в котором я сейчас так нуждаюсь. Его опыту может позавидовать даже Кейсер. Вот уж действительно найдёт коса на камень.
С другой стороны, фельд-капитан выше по званию, чем граф-капитан и тем более чем я. В любой момент он сможет взять командование тюрьмой на себя, если будет уверен, что вышестоящее начальство потом одобрит его ход. И если Свиридин сочтёт, что Навигатором должны заниматься более компетентные инстанции, то я в два счёта лишусь своего счастливого билета.
А этот вариант меня категорически не устраивает.
Морозным утром, я выстроил на плацу офицерский состав и лично проверил обмундирование. Зажглись посадочные огни, и спустя минуту на фоне хмурого неба обозначилась крошечная одинокая точка. Очень скоро она выросла до размеров посадочного бота, так что стали видны загнутые крылья, хищный вытянутый нос и дюзы посадочных двигателей.
Когда бот опустился, и рассеялось поднятое им облако пыли, я восстановил в памяти облик Свиридова. Его курносый нос и коротко стриженый затылок. Распахнулась дверь и на землю с грохотом вывалился трап.
Однако человек, спустившийся по трапу, Свиридовым не был.
Это был граф-генерал, высокий, худой и совершенно лысый. Возрастом он явно не уступал Кейсеру, а судя по мундиру, в количестве наград заметно его превосходил.
– Он? – одними губами спросил Кейсер.
Я растерянно покачал головой.
Приблизившись к генералу, выполнил воинское приветствие и произнёс:
– Рад приветствовать, господин граф-генерал. Заведующий семьдесят второй специальной тюрьмой Земного флота, Алекс Риман.
– Генерал Сит Тейлер. Давайте переберёмся в более комфортное помещение, капитан, и побеседуем.
Я вошёл в кабинет последним, пропустив вперёд лысого генерала и непривычно молчаливого Кейсера. Зажёг свет и придвинул генералу достойное его звания кресло, оттолкнув в сторону то, в котором обычно сидел Клавиз.
– Итак, – задумчиво начал генерал и тут же поинтересовался. – У вас тут курят, капитан?
– Если желаете, – безразлично ответил я.
Кейсер выхватил из-за пазухи портсигар и протянул генералу.
– Благодарю, – ответил тот, приняв подношение. – Итак, господин капитан. Я прибыл к вам с проверкой, однако не стоит принимать меня в штыки.
Он раскурил сигару и ненадолго замолчал, выпуская тонкие витиеватые струйки дыма.
– Я здесь исключительно ради формального порядка. Мы – я имею в виду себя и свою команду – проверим лишь самые общие пунктики, при этом не станем копать ни финансовых отчётов, ни кадровых перестановок. В первую очередь нас интересуют сохранность заключённых и уровень дисциплины, поддерживаемый на вверенной вам территории.
– Мы всегда рады сотрудничать, – опередив меня, подобострастно произнёс Кейсер.
Генерал поглядел на него с явным любопытством.
– Это меня несказанно радует, граф-капитан. Итак, я хотел бы получить доступ к документам, а после осуществить личный обход тюрьмы.
– Попали, – ядовито констатировал Кейсер, когда дверь за генералом захлопнулась. – Дело принимает интересный угол наклона, а, капитан?
– Не разделяю твоего веселья.
Я резко распахнул дверцу стола и вытащил кипу пыльных документов.
– Сержант! – хрипло крикнул я; в двери показался круглолицый. – Возьмите это и доставьте к генералу. И заключённого Клавиза ко мне. Быстро.
Повисла тишина, и было слышно только, как надрывно гудят под самым потолком вентиляторы. Кейсер в очередной раз мял своими огромными лапами сигару, запах табака бил в ноздри, отчего нестерпимо хотелось закурить и принять внутрь пятьдесят грамм виски. А лучше сто.
– Что молчишь, кап? Что задумал?
– Увидишь.
Раздался стук, и всё тот же сержант ввёл опухшего со сна Клавиза. Окинув заспанным взглядом меня и Кейсера, Дахл судорожно поздоровался.
– День добрый, капитан, сер.
– Не очень-то, – сухо ответил я. – Почему в прошлый раз ты провёл с Навигатором целых три дня, Клавиз? Превратиться в дерево не заняло у тебя особого времени.
Дахл нервно взглотнул и опустился в кресло.
– С непривычки, господин капитан, –пролепетал он. – Я же много лет не превращался. Я уже и забыл, как это делается, а тем более как разговаривать в таком обличии.
– Но сейчас-то ты вспомнил?
– Сейчас да, – с готовностью откликнулся он.
Я откинулся на жёсткую спинку кресла и бросил на Кейсера заговорщический взгляд, однако самодовольный негр в ответ только выпустил струю дыма.
– Что бы ты не задумал капитан, я возражаю, – ухмыльнулся он. – Пока ты не введёшь меня в курс дела, конечно.
Я медленно отвернулся и склонился через стол к самому носу чужого.
– Клавиз, – вкрадчивым шёпотом проговорил я. – Сейчас мы пойдём к Навигатору, и ты скажешь ему, что руководство тюрьмы согласно. Причём скажешь так, что он поверит, и сделаешь всё это в кратчайшие сроки, ясно?
– Ясно, господин капитан. Что ж тут не ясного.
– Глупо, капитан, – сказал Кейсер, запирая за Клавизом дверь в камеру Навигатора. – Чего ты хочешь этим добиться?
– Глупо будет, если я лишусь последнего шанса.
Мы шли гулкими коридорами, в которых каждый шаг разносился на десятки метров, перекрывая звук голосов.
– Пойми, Кейсер, как только станет известно, что я скрыл важную информацию о новом неизвестном противнике, тем более скрыл в собственных корыстных целях – меня вздрючат. Но даже не это страшно. Скорее всего, ради такого редкого удовольствия меня вызовут в штаб, а ещё скорее – там и оставят. Быстренько спишут на другую должность и с великим удовольствием сгноят.
Выслушав всё это, Кейсер только неопределённо покачал головой.
– Генерал пробудет здесь не меньше недели, – продолжил я. – Если за это время нам удастся расколоть Навигатора, то в штаб я полечу уже не с пустыми руками. Они будут ждать затюканного капитана, которого можно сожрать с потрохами, но вместо него прилетит…
– Расфуфыренный петух, – закончил за меня Кейсер. – Нет, я не спорю, если ты принесёшь им карту тылов противника на блюдечке с голубой каёмочкой, приём будет весьма тёплый. Но поменьше пафоса. У меня от него аппетит портится.
Он звонко похлопал себя по животу и добавил:
– И ещё я не понимаю, как именно ты собираешься колоть Навигатора.
– Док подкинул идейку, – ответил я. – Говорит, есть подходящие случаю препараты. Главное вернуть Навигатору человеческий облик хотя бы на полчаса.
С раннего детства лысые люди внушали мне смутное иррациональное опасение. Есть в них что-то от змей, эти отвратительный складки кожи на затылке и огромные кустистые брови. У генерала были как раз такие, особенно когда он хмурился. А хмурился этим вечером он очень много.
– Итак, господин капитан, – в который раз протянул он. – С системами жизнеобеспечения мы, кажется, разобрались. Здесь к вам претензий не имею. Здесь всё чин чином. Однако.
Он выдержал театральную паузу, во время которой Кейсер успел украдкой зевнуть и скосить взгляд на часы.
– Однако вопрос с заключёнными остаётся открытым.
– Я внимательно слушаю.
Генерал нахмурился и стал водить закостенелым пальцем по строчкам измусоленного документа.
– Ихтианцев я видел, с ними всё в полном порядке. Этих тоже видел, этих… тоже. Птинноты? Почему их всего семеро?
– Неудачная попытка подкопа, – с готовностью пояснил Кейсер. – Остальные были расстреляны. Если желаете материалы по делу, они в моём кабинете.
– Желаю, – охотно кивнул генерал. – Но после того как мы закончим.
Он снова сосредоточенно уставился в список.
– На чём я остановился? Ах да. Вот эти. Дахлы. Кто это?
– Нам доставили их два месяца назад, – осторожно ответил я.
– И? – непонимающе протянул генерал. – Где же они? Ни на обеде, ни на работах я никого такого не видел. Ни единого Дахла.
Мы с Кейсером страдальчески переглянулись.
– Понимаете, – с большим трудом подбирая слова, начал я. – Они не могут посещать ни обеды, ни тем более работы. По техническим причинам.
– Каким конкретно причинам? – прямо спросил генерал.
– Это сложно объяснить…
Вид деревьев в камерах для заключённых привёл генерала в оторопь. Признаться, первое время я тоже вздрагивал от этого зрелища. Оно настолько не стыкуется со здравым смыслом, что разум наотрез отказывается верить.
– Вы меня разыгрываете, – тихо, почти что шёпотом, спросил генерал.
– Никак нет, сер, – в тон ему ответил я.
– Я не понимаю, – с холодными нотками в голосе произнёс генерал. – Что вы хотите сказать? И вообще, что это за деревья в камерах? Это сейчас так модно что ли? Дендрарий?
– Никак нет, господин генерал, – повторил я.
– Что никак нет?! Я вас спрашиваю, какого чёрта здесь делают эти деревья, а вы мне “никак нет”. Что-нибудь ещё, более существенное, сказать можете?
– Это и есть Дахлы, сер.
Генерал пристально посмотрел на меня. Так, что его огромные брови сошлись на переносице.
– Вы держите меня за полного идиота, капитан?
– Никак нет, – как можно спокойнее ответил я. – Деревья, которые вы видите, являются одной из форм существования Дахлов.
– Это идиотская шутка? – презрительно переспросил генерал уже у Кейсера.
Негр только неопределённо пожал плечами и не произнёс ни слова.
– Я готов предоставить вам доказательства, господин генерал, – продолжил я. – Любые, которые вас удовлетворят.
– Хорошо, – не сводя с меня цепкого взгляда, ответил он. – У вас есть один час, капитан. И молите Бога, чтобы ваши доказательства были убедительными.
За час воздух в кабинете стал казаться мне настолько спёртым, что иногда становилось трудно дышать.
– Итак, – мертвенным голосом заключил генерал. – Что мы имеем, капитан? Все названные вами люди на роль свидетелей не годятся.
– Почему? – нервно постукивая карандашом по коленке, спросил я. – На каком основании вы им не доверяете? Это законопослушные граждане, к тому же присягнувшие на верность Земле.
Генерал вскинул на меня мутный взгляд.
– Не смешите меня, капитан. Все эти законопослушные граждане – ваши прямые подчинённые. Они скажут то, что вы им велите, наплевав на все присяги.
Кейсер демонстративно откашлялся, однако генерал не обратил на этот жест никакого внимания.
– Дальше, – сказал он. – Видеозаписи. Да, они весьма убедительны, но учитывая уровень современных технологий, даже гражданские суды не рассматривают подобные съёмки как доказательство. Что уж говорить о трибунале.
– Экспертиза может утвердить их подлинность, – категорично покачал головой я. – Это не проблема.
– Да, – генерал покосился на раскиданные по столу диски. – Эти записи непременно будут отправлены на тщательную экспертизу. Однако она займёт не меньше месяца, и это уже ваша проблема, капитан.
Я невольно посмотрел на Кейсера.
– Всё так, кап, – виновато развёл руками негр.
– Третье и последнее, – устало проговорил генерал. – Ваш так называемый Клавиз, который два месяца не превращался в дерево, но потом внезапно превратился. Если честно, это вообще смешно. Вы сами-то верите, что он вернётся обратно в человеческое обличье?
– Да.
– У вас есть основания так полагать? Кто-нибудь ещё из Дахлов хоть раз вернулся в прежнее состояние? Хотя бы один?
Я мучительно молчал, соображая, что ответить.
– Может, вы скажете, уважаемый граф-капитан?
– Ни одного, – глухо ответил Кейсер.
– То-то и оно, – вздохнул генерал. – В свете всего вышесказанного, нам с вами, господин капитан, придётся отправиться в расположение основной части, где вы будете давать показания уже более компетентным инстанциям. И я настоятельно вам рекомендую при них быть более логичным и последовательным, чем вы были сегодня.
В повисшей тишине слышался отвратительный звон. У меня появилось нестерпимое желание закрыть ладонями уши и сжать их с такой силой, чтобы этот комариный писк оборвался. Но я сдержал себя.
– Дайте мне один день, – через силу произнёс я.
– Для чего? – устало спросил генерал.
– Я предоставлю вам Клавиза, и вы лично убедитесь в моей правоте. Одни сутки, генерал. Согласитесь, это не так много.
Он медленно перевёл задумчивый взгляд с меня на Кейсера и обратно.
– Что ж, пусть будет так, капитан. У вас есть двадцать четыре часа. Но если я не получу доказательств до истечения этого срока, не обессудьте.
Терпение – тонкое искусство, и чтобы овладеть им в полной мере, нужен природный талант. У меня этого таланта не было. Весь вечер я мерил шагами затхлый коридор под дверью камеры, в которой росли два Дахла.
Навигатор и Клавиз.
Холодный каменный пол гулко отзывался при каждом шаге, отчего казалось, что коридор – это древний склеп, и я похоронен в нём заживо. Каждый раз проходя мимо двери, я заглядывал в зарешёченное окошко и видел там два раскидистых дерева, едва-едва касающихся друг друга листьями. Они были совсем рядом, но я не знал способа вернуть им человеческий облик.
Напрасно я заварил всю эту аферу.
Терпение тонкое искусство, и мне им никогда не овладеть.
– Ну что, капитан? – сухо спросил генерал.
Он стоял в своём начищенном кителе с блестящими кругляшками орденов на груди.
– Время вышло. Впрочем, ваша затея заранее была обречена на провал. У вас есть три дня, пока я закончу осмотр тюрьмы, после этого мы отбываем. Советую привести свои текущие дела в порядок.
Задумавшись на секунду, генерал добавил:
– И ещё. В связи с вашим шатким положением, я беру командование тюрьмой на себя. Прошу передать мне комплект ключей.
Я безразлично открыл ящик стола и, нащупав там связку, протянул её генералу. Зажав ключи в кулаке, он вышел, а я обессилено повалился в кресло.
– Вот и всё, кап, – поджав губы, сказал негр. – Игра окончена. Ты честно попробовал, но удача оказалась не на твоей стороне. Дальше только терпение, пока не выпадет следующий шанс уцепить судьбу за её вёрткий хвост.
– Не всё потеряно, – сухо ответил я. – Я докажу комиссии, что Дахлы превращаются в деревья, это лишь вопрос времени.
– Но Навигатора ты безвозвратно потеряешь, – покачал головой Кейсер.
А как красиво всё начиналось. Сначала Кейсер – герой моих юношеских лет. Граф-капитан, пример для подражания, со мной в одном кабинете. В моём подчинении, начальник охраны. Прекрасный, прирождённый наставник.
Потом Дахлы, деревья, Клавиз.
Навигатор и острое пьянящее чувство, что я коснулся-таки пальцами этого злосчастного хвоста. Почти оседлал удачу, ещё немного. Ещё чуть-чуть.
Первые эксперименты, первые неудачи. Идея Клавиза о превращении, взлёт и падение, взлёт и снова падение.
И вот, кажется, последний рубеж пройдён, а за ним огромная, в человеческий рост издевательская надпись: “Прости, капитан. Не в этой жизни”.
Пожарная сирена взвыла как раз в тот момент, когда Кейсер приподнялся на подлокотниках кресла, чтобы встать и уйти.
– О-па, – многозначительно произнёс он.
Не произнося больше ни слова, мы оба вскочили и кинулись наружу, но в дверях столкнулись с круглолицым сержантом.
– Что там? – хватая его за шиворот, крикнул я.
– Горят, – ошарашено ответил сержант. – Камеры горят, в которых эти. Деревянные.
– Так какого чёрта не тушите? – заорал Кейсер.
– Заперты, господин граф-капитан. Все до одной заперты.
Отшвырнув его в сторону, я рванул к тюремным корпусам.
Дахлы полыхали как сухой хворост. Их листья, словно бумажные, сворачивались, прорастая оранжевыми лепестками, а тёмные стволы и ветви в огне казались тонкими, как спички.
Я попытался отпереть, но стальные двери раскалились до такой степени, так что я едва не закричал от внезапной боли. Всунув связку ключей в руки сержанту, я заорал:
– Тушите! Тушите, идиоты!
Откуда-то притащили брезентовый шланг. Несколько человек пытались выломать дверь, но закалённая сталь не поддавалась.
– Бесполезно, кап, – сказал Кейсер откуда-то справа. – Бестолку.
Я двинулся вдоль дверей, заглядывая в окошки – все камеры были залиты огнём. Все три сотни Дахлов горели оранжевым пламенем.
– Их чем-то полили, – перекрикивая общий гам, заорал Кейсер мне в самое ухо. – Не может быть, чтобы сами так быстро загорелись.
Обернувшись, я увидел, как солдаты отперли одну из дверей, и тут же из шланга ударила толстая струя пены. Ноги несли меня дальше, вдоль стены, вдоль дверей, залитых огнём. К последней, самой важной двери.
Заглянув в зарешёченное окошко, я увидел то, чего больше всего боялся.
На половину обгоревший Навигатор ронял пепел с веток. Его тонкие, тающие с каждой секундой очертания постепенно изгибались, пока ствол не надломился и Дахл не рухнул на землю, в объятья давно истлевшего Клавиза.
Когда мы ворвались в комнату генерала, нас ждал очередной горький сюрприз. Комната оказалась пуста, если не считать генеральского мундира, аккуратно развешенного на спинке кресла и огромного раскидистого Синтино, выросшего у самого подоконника.
А на столе лежал помятый клочок бумаги, исписанный мелким убористым подчерком и придавленный оранжевой зажигалкой. Кейсер схватил его своими огромными ладонями и жадно впился в текст.
– Читай вслух, – устало сказал я, падая на кушетку.
Кейсер откашлялся, прочищая горло.
“Видит Бог, я не хотел. Я был почти уверен, что Навигатор – один из тех двоих, в камере, но риск был слишком велик. Жизни миллионов наших собратьев были поставлены на карту. Взывая к благородству вооружённых сил Земли, прошу передать прах погибших их семьям. Мой же прах, прошу развеять на этой планете”.
– И подпись, – тихо сказал Кейсер. – Сие Моррис, военная разведка свободной расы Дахл. |
Рассказ открыт для комментариев